– О, там целая история. Обязательно расскажу, когда мы снова встретимся.
Она вывела нас через кухню в гараж, сиявший чистотой. У одной стены стоял седан, у другой – обещанный фургон с надписью на дверце: «САНДРА УЭСТ. ИНТЕРЬЕРЫ ПО ВАШЕМУ ВКУСУ».
– Не забывайте, о чем я сказала. Как только муж уедет, не мешкайте. В полдень я заявлю о краже машины. Времени у вас более чем достаточно.
– Если заграждения не снимут, можно ли выбраться из города окольными путями?
Сандра ответила, что можно.
– Поезжайте по Оушен-драйв на север, затем сверните влево, на Хайленд. Справа будет грунтовая дорога. Проедете по ней несколько миль, потом снова повернете направо. И опять окажетесь на Оушен-драйв, но уже по другую сторону заграждений. – Сандра обняла Тию. – Пусть с вами все будет хорошо. И да свершится Прибытие.
Неожиданно дверь гаража с лязгом поднялась. У входа стоял мужчина в шелковом халате.
Как я раньше не догадался? Одежда на щуплую фигуру. Ранний отъезд на работу. Все куски головоломки мгновенно сложились у меня в голове, ибо перед нами стоял не кто иной, как Набиль Уэст, главный юрисконсульт Министерства социального обеспечения. В руке он держал пистолет.
– Не пытайся бежать, Беннет, – сказал он, отбросив былую учтивость. – Наряд охраны будет здесь с минуты на минуту. А ты… – Он махнул пистолетом в сторону Сандры. – Тупая дырка. Как же я раньше не догадался?
– А иди-ка ты, Набиль, знаешь куда? – сказал я.
– На этот раз, Беннет, Питомник тебе не светит. Ты вляпался по полной.
Стоявшая рядом со мной Кэли по-детски захныкала.
– Это еще кто? – удивился Набиль.
– Помогите! – заскулила Кэли. – Он заставил меня пойти с ним. Сказал, что иначе убьет.
Набиль презрительно поморщился:
– Ты что же, Беннет, опустился до взятия малолетних заложников? Даже для тебя это слишком низко. – Он поманил Кэли левой рукой. – Подойди ко мне, девочка. Никто тебя и пальцем не тронет. – Кэли уткнулась головой ему в грудь. Набиль покровительственно обнял девчонку за спину и обратился ко мне, глядя поверх ее плеча: – И как тебе не совестно жить?
Я рассчитывал, что Кэли двинет ему коленом в пах. Но она опустила правую руку, сложила пальцы в кулак (на вид такой маленький и слабенький) и решительно нанесла удар. Выпучив глаза, он попятился назад, выронил пистолет и сложился, словно перочинный нож, держась за причинное место.
– Ах ты, сучка!
Я схватил с пола пистолет, и в эту секунду вдали послышался вой сирен. Тия уже сидела за рулем фургона, Квинн расположился рядом с ней, остальные, включая Сандру, попрыгали в кузов. Судя по звуку сирен, машины охранников двигались с юга; путь, предложенный Сандрой, был перекрыт. Тия надавила на газ – фургон буквально вылетел на улицу, – крутанула руль влево, и мы понеслись.
– Как выбраться отсюда? – спросила Тия, глядя на Сандру в зеркало заднего вида.
– Через квартал сворачивай вправо.
– Мы снова окажемся на магистрали.
– Все остальные дороги ведут в тупик. Но есть еще один путь.
Все мы, сидевшие в грузовом отсеке, ударились о стенку, когда Тия, почти не сбрасывая скорости, повернула руль.
– Куда теперь?
– Еще четыре квартала – и поворот направо, – сказала Сандра.
И вдруг в ветровом стекле замигали встречные огни. Мимо нас промчались две патрульные машины. Я взглянул в заднее окошко и увидел, что обе затормозили.
– По-моему, они нас зацепили, – сказал я.
Очередной поворот на высокой скорости, и мы стукнулись о другую стенку.
– Есть предложения?! – громко выкрикнула Тия.
– Квинн, давай поменяемся местами, – сказал я.
– Что, прямо сейчас?
– Да, прямо сейчас, – ответил я, помахав пистолетом.
Он перебрался через консоль в грузовой отсек. Мне доводилось стрелять из пистолета. В яхт-клубе был тир, и отец несколько раз возил меня туда. Но с тех пор прошло много лет. Пистолет стал для меня таким же чужеродным оружием, как средневековое копье. И тем не менее, оказавшись на пассажирском сиденье, я открыл окошко.
– Тия, постарайся ехать ровно, без виражей.
Я не испытывал желания кого-либо застрелить, а лишь хотел хорошенько напугать их. Высунувшись из окна, я прицелился в направлении первой патрульной машины и нажал на спусковой крючок. Я не ожидал, что звук выстрела будет таким громким, а отдача – такой болезненной. Пальцы и пистолет задергались. Я понятия не имел, куда попала пуля. Взяв пистолет поудобнее, я снова выстрелил. На этот раз результат мне понравился: пуля чиркнула по решетке радиатора первой машины, породив сноп искр.
– Держитесь! – крикнула Тия.
Она резко повернула руль вправо, отчего я ударился о стенку. Ехавшие в грузовом отсеке повалились на пол. Хорошо еще, что я не выронил пистолет. Снова завизжали шины, Тия опять надавила на газ, и мы вернулись на Оушен-драйв. Я стал целиться, и в это время из пассажирского окошка первой патрульной машины высунулся охранник. В его руке тоже был пистолет. Последовали три громких хлопка; что-то просвистело у меня над головой. Я поспешил убраться назад.
– Что за чертовщина! – заорал Квинн. – С каких это пор у патрульных появились пистолеты?
– Всем лечь на пол! – распорядился я. – Тия, нужно оторваться от них!
Стекло заднего окна разлетелось вдребезги.
Патрульные почти безостановочно стреляли по фургону. Затем первая машина рванулась вперед и оказалась вровень с нами. Тия вдавила педаль газа до самого пола, крутанула руль влево, задела переднюю часть кузова патрульной машины и оторвалась от преследователей. В погоню за нами увязались еще две машины. Мы ехали по открытому участку: слева стояли деревья с густой листвой, справа был крутой обрыв, спускавшийся к морю. Мы неслись на бешеной скорости. Сколько пуль осталось в магазине? Я снова высунулся, выставил руку с пистолетом и выстрелил.
Потом еще раз.
И еще.
И еще.
Последний выстрел оказался удачным. Нет, он оказался настоящим чудом. Пуля попала в правую переднюю шину с неотвратимостью стрелы, пронзающей глаз быка. Патрульная машина принялась мотаться из стороны в сторону, с каждым разом проходя все большее расстояние. Я видел испуганное лицо водителя; он отчаянно вертел руль, стремясь удержать взбесившуюся машину, однако исход был очевидным. Передний бампер ударился об ограждение, автомобиль развернулся на сто восемьдесят градусов, накренился и, подпрыгивая, проехал еще ярдов пятьдесят, а потом… Его вынесло с проезжей части, и он приземлился – под скрежет рвущегося металла, осыпаемый осколками, колесами вверх, перегородив дорогу. Водитель второй машины не успел затормозить. Та же участь постигла водителей третьей и четвертой машин.
Последовала ярчайшая вспышка. Потом – грохот, не уступавший по силе мощным раскатам грома. И мы во второй раз за ночь увидели рукотворный огненный шар.
– Охренеть! – послышался голос Антона. – Видели? Ну прямо охренеть!
Я вдруг обнаружил, что у меня мокрое лицо. С чего бы вдруг? Я потрогал щеку.
Кровь.
Сандра как-то странно привалилась к стенке фургона. Квинн дотронулся до ее щеки. Между его пальцев струилась кровь, которой были забрызганы все стенки.
– Останавливайся! – крикнул он Тие.
– Ты что, спятил? – огрызнулась она, потом взглянула в зеркало заднего вида. Глаза Тии округлились от ужаса. – Боже мой!
Сандра сдавленно кашлянула. Оказалось, что кровь течет и из ее рта. Кэли и Антон вжались в противоположную стенку, с немым ужасом глядя на раненую.
– Скоро будет поворот налево, – сказал Квинн.
– Где?
Машина по-прежнему неслась на скорости восемьдесят миль в час.
– Через двести ярдов. По той дороге тоже можно попасть к нашему дому.
Тия сбросила скорость и повернула. Теперь мы ехали, поднимая облако пыли. Мелкие камешки ударяли по колесным нишам. Тия остановилась на полянке, окруженной густыми деревьями. Я выскочил наружу и открыл заднюю дверцу. Вместе с Квинном мы уложили Сандру на траву, туда, куда падал свет из грузового отсека.
– Что нам теперь делать? – спросила Тия, опускаясь на корточки перед Сандрой. Ее душили слезы гнева. – Надо же что-то делать.
Квинн покачал головой:
– Вряд ли мы ей чем-нибудь поможем.
Пуля попала в заднюю часть шеи. Сандра еще дышала, но все слабее и слабее. Ее глаза были открыты, взгляд рассеянно блуждал. Потом она судорожно вздохнула и затихла.
Кэли с изумлением смотрела на тело, из которого ушла жизнь.
– Она что, мертвая? – спросила девчонка.
– Да, – ответил я. – Рана оказалась смертельной.
– Не понимаю. Она ж только что дышала.
Тия осторожно закрыла Сандре глаза. Ночь вдруг показалась мне бесконечной, полной безразличия и неотвратимости.
– Нужно уезжать отсюда, – сказал я Тие.
Она вскинула голову:
– Уезжать? Куда мы теперь поедем, Проктор? Нам некуда ехать.
Слова сорвались с моих губ раньше, чем я успел подумать. Это было не только правильным, но и неизбежным, словно меня… словно всех нас толкало к этому решению с самого начала.
– Тия, нам вообще нужно убираться с Просперы. По-настоящему. И немедленно, пока в небе нет дронов.
Она внимательно посмотрела на меня:
– Ты говоришь… Все верно? Ты говоришь об этом?
– Назови другие варианты, и мы их обсудим.
– Мы же не знаем, что́ ждет нас там.
– Ты права. Не знаем.
– Там может вообще ничего не быть. Сплошной… океан.
– Не спорю. Но те, кто охотится за нами, вооружены. На Проспере от них не спрятаться.
Тия оглянулась на Квинна. Тот стоял на краю полянки, спиной к нам, запрокинув голову к небу. Казалось, он вел молчаливый спор с космосом.
– Квинн!
– Тия, я слышал слова Проктора, – тихо ответил он.
– И?..
Он помолчал, затем протяжно вздохнул и повернулся к нам.
– Где стоит твоя лодка? – спросил он.
К конспиративному дому мы ехали медленно. Теперь за рулем сидел Квинн. Часы на приборной панели подсказывали, что светать начнет часа через полтора. В фургоне нашлись коврики, которые подкладывают под мебель при перевозке. Мы прикрыли ими тело Сандры. Кэли уснула почти сразу, как только мы вернулись в фургон, – привалилась ко мне и расслабилась. Дышала она ровно и глубоко.