Профессор посмотрел на своего приятеля. Тот пребывал в полном душевном раздрае.
— Знаешь, Тревор, тебе явно не помешает выпить! Давай-ка ты пойдешь в Рогатого осла и выпьешь грамм сто, для успокоения? А потом приходи на работу, а завтра мы над этой историей вместе посмеемся, а меня извини, скоро лекция, — с этими словами профессор Эшли покинул своего приятеля и направился в кампус.
— Все будет хорошо, все будет просто замечательно! — передразнил библиотекарь ушедшего приятеля. — Ты в глаза этих убийц не заглядывал. Все приходится брать в свои руки, нет места сомнениям! — с этими словами библиотекарь зашел за угол редакции и пошел вдоль стены.
Из-под полы плаща показалась бутылка с прозрачной жидкостью, заткнутая ветошью. От бутылки сильно несло керосином. Тревор остановился, и поставил бутылку на землю, после чего достал пачку спичек. На его лице выступила чуть безумная улыбка.
— Ничего, ничего страшного. Нет газеты, нет проблем! Раз уж никто не захотел договариваться…
Горящая бутылка полетела в открытое окно склада. Тревор радостно улыбнулся, и свернул в подворотню, путая следы. Через десять минут он зашел в трактир. На нем был пиджак. Плащ и шляпа нашли свое упокоение на пыльной дороге и вскоре были подобраны бездомным.
Библиотекарь заказал себе сто грамм ароматного кальвадоса и тарелку с крохотными колбасками. Самое страшное он предотвратил.
Между тем пожар развивался явно не по сценарию. Бутылка с керосином рухнула на печатную машину. Та моментально занялась пламенем, вспыхнули стопки бумаги, и пламя добралось до банок с краской. Несколько минут в потоках пламени заставили жидкость внутри вскипеть. И через пять минут внутри здания расцвел огненный цветок. Вскоре полыхала не только типография со сладом, но и вся редакция.
Прибывший наряд пожарников принялся поливать водой соседние здания, стремясь не допустить возгорания соседних зданий.
Огонь распространялся с такой скоростью, что у находившихся в здании людей не было ни единого шанса. А массивные решетки на окнах превратили кабинеты в смертельные ловушки. Из полусотни человек, кто находился в здании в момент поджога не выжил никто.
Тем временем Ричард с Реем сидели на лекции по арифметике. Преподаватель, долговязый мужчина массивных очках, проводил контрольную. Бывший лейтенант скрепил пером, от усилия высунув язык. Гринривер справился со своей работой довольно быстро и теперь с надменным выражением оглядывал аудиторию. У остальных студентов дела шли не так хорошо. И если со сложением и умножением справились практически все, то более сложные задачи вызывали ступор у многих.
— Господа, прошу, не надо огорчаться, — преподаватель арифметики верно оценил эмоции аудитории. — Работа является проверочной, и должна мне показать общий уровень группы. Исходя из этого уровня и будет сроиться программа обучения.
После пары взятый под локоток Ричард предстал перед группой.
— Господа, у меня для вас хорошая новость. Мистер Гринривер изъявил желание поднять общий уровень группы в обучении арифметики. Когда утвердится расписание, он начнет заниматься с отстающими. Группа ошарашено уставилась на графеныша. Можно было увидеть приветливые взгляды. Послышались слова одобрения и благодарности.
— Урод, ты чего несешь? — процедил Ричард сквозь сжатые зубы.
— Делаю дружеский жест к одногруппникам. От твоего имени, — так же проявил талант к чревовещанию Салех.
— Нахрена?
— Детишки умеют убивать, ты не доживешь до конца года с твоей манерой поведения, — продолжил показывать фокусы Салех. Он вообще не размыкал губ при этом.
— А зачем это мистеру Гринриверу? — уточнил кто-то, не особо поверив разыгранной пантомиме.
— Согласно теории мистера Салеха, только объясняя информацию можно усвоить ее в полном объеме. Прошу, не стоит принимать это за жест альтруизма. Я все же преследую тут свои весьма практичные цели. И да, мистер Салех не сказал, но вторым постулатом его теории, является необходимость умеренного физического насилия в учебном процессе. Он получил на это добро у самого… — тычок в потолок. — Вообще мистер Салех профессиональный педагог и у него колоссальный опыт, — вернул Ричард подачу.
— Аааа… А чему вы учили? — поинтересовалась одна из девушек.
— Убивать, — вежливо ответил Салех.
— Что случилось?
— Пожар. Сгорела редакция газеты. Всё оборудование, все склады. Все сотрудники мертвы. Говорят, их там было больше полусотни.
— Это… Плохие новости. Что удалось выяснить?
— Поджог. Кто-то очень профессионально запалил газетчиков.
— Причина?
— Только слухи. И они вас не порадуют.
— Говори уже.
— Те двое…
— Что, опять? Они-то тут при чем?
— По слухам, в редакцию газеты попали какие-то письма. Приватные письма. И они касались сына графа Гринривера.
— Как давно?
— Менее суток назад.
— Ты хочешь сказать, что газетчики нарыли что-то настолько ценное, что эти двое решились на подобную акцию? И не просто решились, а сожгли заживо пятьдесят человек в центре города?
— Да. Всё так.
— Сума сойти! Теперь-то хоть полиция их ищет?
— Нет. Эти двое снова вне подозрений.
— А кого же ищет полиция?
— Это следующая плохая новость. В фундаменте обнаружилась вытравленная на камнях пентаграмма. Напитанная силой под завязку. У нас сеть таких по городу. Они собирают эманации огня и смерти и подпитывают алтарь. Из-за гибели людей она активировалась… Господин, полиция ищет нас!
Учебный день подошел к концу. Ричард и Рей шли по аллее в сторону общежития.
— Удивительно спокойный день, — признался Гринривер.
— Да, даже странно. Ни в кого не стреляли, никого не били. Даже толком ни с кем не поругались. Более того, ни разу никого не напугали! — радостно сказал Рей.
Молодой аристократ озадаченно уставился на своего компаньона. Впрочем, тот либо не заметил взгляда, либо проигнорировал его.
— Пожалуй, сегодня надо лечь пораньше, — задумчиво протянул графеныш. — Надеюсь, ночь пройдет не менее спокойно.
— А мне надо завтра зайти в учебную часть, какая-то нелепица с расписанием, видимо, не везде сообщили про изменение программы, — задумчиво протянул староста.
— А еще вам надо будет завтра добыть мне пару букетов цветов. И нужно будет сделать заказ в кондитерской, — распорядился Ричард.
— Думаете волочиться сразу за двумя девушками?
— На самом деле, там была еще милая преподавательница, не помню, как ее зовут. Если судьба нас сведет, цветы будут предназначены еще и ей.
— Чисто из любопытства, а если у тебя выйдет соблазнить всех? Что ты будешь делать?
— Что я буду делать? Вопрос хороший, но не очень актуальный. Но знаю, что будете делать вы.
— Бегать за цветами каждое утро?
— Завидовать, мистер Салех, завидовать, черной завистью! — самодовольно ответил молодой аристократ.
— Скорее сочувствовать. — Ухмыльнулся инвалид.
В этот раз первым уснул Ричард, просто отрубившись, едва его голова коснулась подушки. Хотя за окном только начало темнеть.
А Рей сел за стол и начал писать:
«Письмо Рея Салеха матери, почтенной миссис Настасье Салех
Черновик
Здравствуй мама! Прости что так давно тебе не писал. Всё времени не хватало.
Матушка, хочу сразу тебя порадовать. Помнишь, я тебе писал, что мне дали стипендию и отправили учиться? Так вот, оказывается, я буду волшебником. Бабушка таких еще называла чудотворцами. И рассказывала сказки о том, что наш славный предок мог успокоить бушующее море, лишь опустив руку за борт? Так вот, это были не сказки. У меня нашли атрибут, это то, что делает человека особенным. Быть теперь мне государевым служащим. Можешь всем начать рассказывать.
Также я нашел подработку. По дороге на учебу я познакомился с молодым аристократом, у него отец граф, представляешь? Этого достойного молодого господина зовут Ричард. Он славный малый. Немного застенчивый, и не очень ладит с людьми. Мы угодили в небольшой переплет в дороге, и он показал себя отчаянным храбрецом. Я помог ему в одном деле, и он предложил мне должность его помощника. Платит он щедро.
Потому на днях зайди в банк, я отправил вам перевод. Будет Анне подарок. Вы только не отказывайте себе ни в чем. Там мое жалование за месяц. Так что деньги еще будут. А я в них не нуждаюсь. Ричард платит за все, а развлекаться мне некогда. Учеба будет очень напряженной.
Еще мы успели поучаствовать с Ричардом в передряге. Представляешь, на нас напали! Но я утихомирил хулигана, заборол. Даже бить не пришлось. А еще я помог, случайно, одному студенту старших курсов, более плотно овладеть его атрибутом. Не я один помогал, это мой компаньон там отличился. Но ты представляешь, это заметили. И я был обласкан светлейшим князем, он тут за проректора. Меня назначили старостой! За ответственность и прилежание.
Еще мы познакомились с местным старшим следователем, начальником над местной полицией. Он выдал нам жетоны, и теперь мы вроде как стажеры при полицейском департаменте. Недавно провели там пол дня. Нас накормили удивительно вкусной выпечкой.
Поселили нас в очень хорошем месте. Комната с большим окном, которое выходит в сад. Есть своя ванная комната. С горячей водой! По сравнению с казармой — просто царские хоромы.
По утрам мы с Ричардом бегаем и занимаемся зарядкой. Он первое время ворчал, потом втянулся. Все пытается от меня убежать, очень уж его расстраивает что я хоть и на одной ноге, но всяко быстрее его бегаю. Очень переживает. Но ничего, я ему еще не показывал все уловки. Как научится, будет у меня товарищ по борьбе. Он, правда, хлипковат, но характера в нем на двоих.
Сегодня был первый учебный день. Познакомился с одногруппниками. Со многими даже успел подружиться. Представляешь, с нами учатся три девушки! Я забыл сказать, мое учебное заведение принимает всех. Так что, если у сестренки начнутся чудеса всякие, ты пиши, я замолвлю словечко, волшебников тут учат совершенно бесплатно.