уда не собирался. Мощной детонацией ракет кроме всего еще и прижало робота к земле. Его куриные лапы разъехались в стороны, и морда уткнулась в грунт. «Вот, зараза!». Теперь у Нормана было 2 пути: или продолжать бой активируя легкую РРП пушку, или прятать туловище вниз дабы избежать ответного удара еще живых «Ханашиты» и «Яджируши», а так же контакта с двумя «Сегунами», который хоть и не без последствий, но все же уработали неповоротливого и слабо бронированного «Штурма». Норман выбрал второе. Он опустил торс почти до самой земли и дал задний ход. Норм понимал, что его главным преимуществом была осведомленность о действиях врага, которые все так же отлично рисовались у него системой БИС. Ровно на то месте, где он был прилетели две легкие мины-подкатки. Они очень быстро настигли медлительного «Геракла» и детонировали прямо на левой ноге его робота. Машина сотряслась и завалилась спиной назад, уперевшись в осколок стены. «Ох, я влип!». Только теперь он заметил, что тяжеловес «Хочо» использовал ситуацию по максимуму и неспешно обошел позиции Нормана справа. То же самое делал более медлительный «Рикиши», но слева. В эфире слышались резкие прерывистые команды солдат, их истошные крики. Зарево от взрывов ракет окутало правый фланг его позиций. Была еще призрачная надежда на 2-х оставшихся «Гарпунов». Норман попытался выровнять торс своей машины вдоль стены. «Яджируши» с сорванной крышей и «Ханашита» без руки и башенки прощупывали местность, чтоб найти его робота. Он без колебаний выпустил 4 мины, направив две в первого и столько же во второго вражеского мех-доспеха. Первые две мины добили «Яджируши» повредив внутреннюю структуру и вызвав пожар. Пламя вырвалось прямо из кабины и охватило всю машину. Та рухнула на бок и больше не вставала. Две другие оторвали ногу «Ханашиты», вынудив того опереться стволом лучемета как тростью чтобы сохранить равновесие. «Ну вот и замечательно! Тебе теперь не до стрельбы!». Он, тем временем, опираясь на здоровую ногу развернул торс машины и вытолкнул наверх. Оба «Сегуна» прорывали центральную позицию обороны почти не встречая сопротивления. Легкие плазмометы сметали солдат локалов, позиции которых уже были успешно вскрыты. В этот момент из обломков у них по курсу выглянул «Гарпун». Норм знал, что это последний очаг обороны. Если «Сегуны» его пройдут, то дальше им уже ничего не угрожает до самого Нектауна. Этот «Гарпун» был из первой серии с двумя ЭМИ пушками. Он разрядил их обе почти в упор в первую цель. Вражеский «Сегун» неестественно дернулся и тут же ничком рухнул на грунт. Второй изготовился уничтожить наглую мелочь, но «Геракл» Нормана не дал ему осуществить задуманное. Он ударил сразу с двух излучателей. Хотя тяжелого 5-мегаватного по факту оказалось достаточно. Ярко-оранжевый луч срезал голову вражескому роботу, а два ярко-синих луча средних спаренных излучателей срезали ногу. Машина объялась ярким пламенем, зашипела и покатилась кубарем в воронку прямо на пути движения. Внезапный удар чудовищной силы сотряс его «Геракл». На проекции заплясали красные огни пиктограмм о множественных повреждениях. Удар вражеской пушки Гаусса пришелся в плечо правой руки со спаренными средними лазерами. Еще бы на полметра левее и Норм отправился бы к праотцам. Сраженная машина заваливалась прямо под основания стены, или того, что когда-то было стеной. «Геракл» больше не слушался мысленных команд. Левее кабины пилота на груди мех-доспеха зияла сквозная дыра. Из нее периодически сыпались искры и валил дымок. Внутренняя проводка была нарушена. Понимая, что это конец, Норм попытался катапультироваться, но и эта важная система не работала. Он попробовал открыть броне-колпак в ручном режиме, но неожиданный писк радара о приближающихся ракетах тут же умерил его пыл. «Хоть бы броня выдержала! Хоть бы выдержала!». Рой из 6-ти ракет ударил прямо по хорошо защищенному торсу «Геракла». Всего робота сотрясло от разрывов. Броня во многих местах получила сильные пробоины, но целостность была не нарушена. Норман выждал еще секунду и тут же попытался открыть броне колпак. Бортовой ИИ «пропищал» о нарушении магнитных затворов, дав тому понять, что он фатально влип. Внутри Нормана будто все замерло и остановилось. Холодным душем пролилось осознание того, что его истории на Парпланде пришел конец. На проекции больше не выводилась информация с БИС. Что там за обломком стены он не знал. Зато услышал очередной приближающийся рой ракет.
Парой километров левее основных изрядно разбитых позиций локалов неуклюже передвигающийся «Рикиши» вышел на достаточно широкий перекресток. Поодаль в противоположной его части виднелась большая воронка. Далее как на ладони были видны в дымке постройки самого Нектауна. Севернее метрах в 600–650 виднелась основная магистраль.
— «Мифеста» «Палачу». Пригород… хм… Развалины пригорода наши. Сопротивление подавлено. Я на заданной позиции — выдал пилот «Рикиши» в нейро-эфир немного уставшим женским голосом.
— «Палач» на проводе. Это хорошо, потому что у «Бури» все плохо. Дуй на юг, вот сюда, и ударь по этим позициям с тыла… Ну, и дай нам полную картинку.
— «Буря» дуря. Хы-хы-хы… Поняла тебя. Выдвигаюсь. Конец связи.
«Рикиши» неуклюже развернулся на месте и двинулся вдоль улицы строго на юг. Верхний люк робота отъехал в сторону и в небо взмыл «Канзату». Уже через несколько секунд на проекцию в кокпит мех-доспеха поступили данные. Бортовой ИИ тут же просигналил об опасности. Сделав несколько шагов машина остановилась. Глаза Гутеры с позывным «Мифеста» округлились от увиденного. Прямо за ее спиной из воронки поднимался «Гарпун». Не успела она развернуть башню с плазмометом, как робота тряхнуло и все приборы и системы разом отключились. Машина, однако, осталась стоять на своих ногах, и это была, пожалуй, единственная хорошая новость. «Вот же мелкий ублюдок!». Она быстро сбросила тумблер в исходное состояние и активировала ускоренный рестарт всех систем без диагностики. Машину тряхнуло еще раз, но уже гораздо более сильно. Второй встряски она не ожидала и ударилась виском о бортик панели. В глазах у Гутеры заплясали искры и разноцветные круги. В мозг полетели предупреждающие сигналы о выходе из строя плазмомета и левого ракетного пускового устройства над ним после теплового поражения и детонации боекомплекта. «Какого Хеля!»
— Эй! Стой! Я сдаюсь! Не стреляй! Дай мне катапультироваться! Заберешь моего робота! — обратилась она на открытой частоте, как только система запустилась.
С той стороны ответа не было, но судя по затишью с ее условием согласились. У Гутеры был план. Получив необходимую паузу на перезапуск боевых систем, она тут же отстрелила две незаметные мины-липучки прямо в барабаны орудий «Гарпуна». Убедившись, что те легли точно в цель, она развернула башню-голову и взглянула на более мелкую вражескую машину в упор. Тот, видимо, догадался, что наемница его обманула и попытался использовать свое оружие. Вместо выстрела из 1-мегаватного легкого лазера, который был у него вмонтирован вместо 2-го ЭМИ орудия, произошел взрыв, затем второй. Ударной волной повредило так же ноги «Гарпуна». Они разошлись в разные стороны, и робот рухнул на дно воронки.
— Что, засранец! Не ожидал!?
Не мешкая, она отстрелила еще 2 мины-подкатки с другой стороны своего робота в воронку. Со дна сильно полыхнуло, но одновременно оттуда вылетели мины в ответ, и не успела она хоть как-то среагировать, как ощутила удар по левой ноге своей неторопливой машины. На этот раз удержать равновесие не получилось и ее машина со всей силы рухнула на бок. От удара о панель Гутера вскрикнула и отрубилась.
Заваленный на спину «Окинаюми» попытался встать на ноги. С первого раза это не получилось. И хоть Арчибальд, который более известен под позывным «Плут», и был опытным пилотом, но такие дорогие игрушки в его руки еще не попадали. Рядом стоял в стэнд-бае «Гарпун». Арчи усадил туда одного из прикрывающих его пехотинцев. Тот усердно раскидывал ЭМИ мины вокруг по территории. Судя по БИС, то тут то там шныряли дроны наемников «Гарпии» и «Гурии». Централизованное управление ими было утеряно, однако даже сами по себе они представляли серьезную опасность. Со 2-й попытки поднять заведенную машину у Арчи получилось. Только сейчас он обратил внимание, что центральная оборона прорвана и сопротивление почти подавлено. В месте прорыва орудовал вражеский «Хочо», который молотил куда-то ракетами, не имея точной координаты цели. «О, нет! Это позиция Норма!». «Окинаюми» начинал сильно разочаровывать его своей слабой маневренностью и малоподвижностью. Его широкая «туша» и маленькие ножки, не позволяли легко и быстро преодолевать завалы. Арчи развернул список вооружения и увидел то, что его сильно воодушевило. Крупнокалиберная пушка «Кикан-Джу» была полностью заряжена и готова к использованию. Кассета из 5-и тяжелых снарядов только ждала команды, чтобы ударить по цели. Дальность почти в 30 километров позволяла покрыть всю площадь пригорода. «И почему они не сравняли нас с землей, имея такое чудо техники!». «Окинаюми» развернулся на линию удара. Арчи быстро выбрал цель и выстрелил. Пушка, как заглохший поломанный мотор, проохала, прокрякала торопливо 5 раз и тут же замолчала. «И что? Это все». Кассета была пуста. Он перезарядил обойму для нового удара, но бортовой ИИ сообщил, что цель поражена и уничтожена.
«Геракл» Нормана был объят пламенем. Кокпит выдержал 2-й рой ракет, но произошли множественные возгорания внутри корпуса. Становилась невыносимо жарко. Трудно было дышать. Крупные капли пота застилали глаза. Он продолжал бить ногами в крышку кабины, но тщетно, она не поддавалась ни на миллиметр. «Ну, вот и всё. Очень скоро я окажусь в славной компании Мирэн, Густава и многих других». Шутить самому себе выходило у него не очень, но Норм знал, на что подписывался. Парпланд уже давно стал для него родным домом. Да и не только для него. В том мире, откуда он прилетел, его никто не ждал. Родители умерли, когда он был еще подростком. В молодости его жизнь поносила по системам, пока он не очутился на корабле, несущим большую группу переселенцев на стремительно развивающуюся планету по имени «Парпланд». Тогда 10 лет назад, ничего не умея, он ухватился за рекламу и купил билет в один конец. За эти годы он в тяжелых условиях научился всему. Норман и дома строил, и дороги прокладывал, и шахты бурил. Вот с семьей, правда, не сложилось. Когда запахло жаренным, вступил в ряды сил обороны. Обаяние Мирэн О-Хара очаровывало всех, кто оказывался с ней рядом. С началом войны за независимость недостатка в добровольцах не было. Мирэн вела за собой. «Эх, Мирэн. Как же рано ты нас оставила». Он сильно закашлял. Дышать становилось невыносимо трудно. Дым и жар проникали отовсюду. В какой-то момент он встряхнул себя и что есть силы уперся ногами в крышку кокпита. Сильный жар полоснул его по лицу. Он закричал от боли и потерял сознание. Броне-колпак кабины, а точнее испещренное воронками то, что от него осталось, отлетело в сторону под ударом ноги «Сегуна». Огонь под воздействием пены пошел на спад и 2 пары сильных рук выхватили его из небытия. Вколотый замедлитель убрал боль. Норман медленно, как во сне, вздохнул полной грудью и закашлял. Над его головой стоял Фернан. Слева нависала громадина юнионовской маши