– Возьмите, Майечка Фёдоровна. Вы же знаете, я от всей души!
– Ты и так меня балуешь!
Дальше леди перешли на шёпот, и я, как ни напрягал слух, ничего не смог разобрать.
Кажется, хозяйка всё-таки свёрток взяла. Раздались шаги, Анечка прошла в гостиную. Я переживал, что Майя Фёдоровна начнёт громко удивляться моему отсутствию и предложит Ане меня подождать, но ничего такого не произошло. Дамы поболтали о том о сём, на этот раз не о культуре, от которой меня уже слегка подташнивало, а о каких-то мелочах из жизни Анечки. Вполне обычный разговор мамы с дочкой, только в роли мамы выступала соседка.
– Папа сказал, вы пригласили нас на обед. Мы с моим Кириллом…
– Анечка, – тихонько перебила хозяйка квартиры, – я бы хотела, чтобы ты пришла без пары. Прости старушечью прихоть.
– Майечка Фёдоровна, – тут же ожидаемо запротестовала девушка, – ну какая вы старушка, вы такая молодая и красивая. Если хотите, приду одна, хоть мне это и не по душе.
– Вот и славно, дорогая. Спасибо, моя милая.
Они ещё немного поворковали, Анечка чмокнула «Майечку Фёдоровну» в щёчку и наконец-то убежала, на этот раз прихватив злополучный сахар.
Я подумал, что нельзя выходить сразу после её ухода, но и долго сидеть в туалете было невежливо. А, была не была. Меня встретил всё понимающий лукавый взгляд хозяйки.
– Простите, что я без позволения, – начал было я.
– Николай, это вы простите. Наверное, подумали, что ненормальная старуха не мытьём, так катаньем хочет вас свести со своей молодой соседкой? И предпочли от греха подальше удалиться в ванную. Понимаю. Это всего лишь случайность, я и правда забыла отдать сахар Антону Леопольдовичу.
– Что вы, – я не знал, что в первую очередь опровергать, – я вовсе так не подумал. И вы вовсе не…
– Знаю, знаю, что вы скажете, мой прекрасный вежливый Николай. Но я хорошо помню свой возраст и регулярно смотрю в зеркало. Вы даже не поверите, какой красавицей я была в молодости.
– Охотно верю, – искренне сказал я, потому что Майя Фёдоровна и сейчас выглядела весьма привлекательно. – До того как в дверь начали наперебой звонить замечательные соседи, вы говорили, что Аня связалась с не той компанией. Что знаете её преподавателя.
– Ах, Николай, – качнула головой леди, – обычно я никого не обсуждаю. Просто уж очень больная тема. Вот случайно и вырвалось. Вам ни к чему обременять себя подробностями. Благодарю за внимание и снисходительность к моим причудам.
– Майя Фёдоровна, – я медленно и серьёзно выговаривал слова, чтобы придать им больше веса, – мне показалось, что Аня хорошая и достойная девушка. И если она в беде… Я с радостью приду в гости, если это чем-то поможет. Кроме того, беседа с вами приносит мне исключительное наслаждение. Но, возможно, мне стоит быть в курсе ситуации, чтобы правильно реагировать?
– Буду рада, – дама просияла.
Она немного помолчала, то ли собираясь с мыслями, то ли решая, что именно мне можно рассказать, а что – нет.
– Вы простите, я начну издалека. Мы с мужем очень хотели детей, но не получалось. Что только не пробовали. Но, к сожалению, модных технологий, которые сейчас помогают молодым семьям, желающим стать родителями, тогда не существовало. Подобные проблемы были и у наших соседей, но им повезло. Наша близкая дружба позволяла мне быть в курсе дел более счастливой пары. Изольда души не чаяла в Анечке. Но, как и у многих, выбор встал между карьерой и полным погружением в воспитание ребёнка. Молодая мать, тогда только начинавшая свою карьеру, разрывалась на части и часто рыдала у меня на кухне. Антон не замечал ничего, кроме любимой науки, и сутками пропадал в вузе, что не приносило тогда особенных денег. Изольда искала няню, но те, что подходили семье, были ей не по средствам. Тогда я предложила свои услуги.
Майя Фёдоровна замолчала и грустно улыбнулась.
– К тому времени я успела сняться в двух фильмах. Играла второстепенных героинь, ничего интересного. Мне предложили принять участие в пробах на главную женскую роль в маленьком сериале, в то время это называлось многосерийным фильмом. Конечно, я не верила, что меня могут взять. Волновалась, перепутала все слова, добавила от себя. Днём сходила на пробы, а вечером состоялся тот роковой разговор с рыдающей Изольдой. Она меня так благодарила. Упала на колени, я, конечно, не ожидала, бросилась к ней, подняла. Потом долго плакали, обнявшись. А утром мне позвонили и сказали, что роль моя. Им очень понравился тот образ героини, который я создала, немного поменяв текст и подачу.
Потрясённый, я молчал, не в силах вымолвить ни слова. Я уже понял, как поступила Майя Фёдоровна, почему не помнил её в главной роли известного многосерийного фильма. Только на месте сердца пульсировал клубок боли, который много лет несла в себе эта удивительная женщина.
А леди смахнула слезу и продолжила:
– Я так и не сказала мужу. Всё откладывала, думала, как-нибудь потом расскажу, при случае, когда всё заживёт. Вместе посмеёмся над превратностями судьбы. Но сначала было очень больно, потом не до того, а через время Николая не стало. Соседям тоже не сказала, они бы не приняли такой жертвы.
– Майя Фёдоровна, – прошептал я, – вы рассказываете мне первому?
– Именно рассказываю – да. Но несколько лет назад Анечка случайно об этом узнала. Это отдельная, очень интересная история, возможно, как-нибудь расскажу, но не сейчас, иначе мы с вами просидим до вечера, а я не могу так злоупотреблять вашим терпением.
– Так вы, по сути, воспитали Аню?
– Да, можно сказать и так. Она очень любит родителей, но мне кажется, я ей ближе. – Майя Фёдоровна засмеялась сквозь слёзы. – Наверно, так думают все несчастные няни, которые слишком привязались к своим чадам. Но фактически родители стали заниматься Анечкой уже во взрослом возрасте. Держали в рамках, постоянно ограничивали. Музыкалка, художка, художественная гимнастика, танцы, гимназия с углублённым изучением английского и французского, а в ней – класс с математическим уклоном. Бедной девочке некогда было погулять, только по пути из школы домой, из дома в секцию. Иногда она просила меня соврать родителям, что я забираю её, чтобы отвести в музыкалку. Сама она была неспособна ко лжи, абсолютно. И просто спала у меня дома. На неё навалили столько, что девочка ночью на сон могла выделить не более пяти часов. Зато, когда приходили гости, Анечка играла на фортепьяно, демонстрировала свои картины, занимавшие первые места на конкурсах, и читала стихи по-французски. И все поздравляли Изольду с успехами в воспитании. А у меня сжималось сердце. Нет, не от ревности. Мне казалось, что они с Антоном делают не то.
Рассказ захватил меня полностью. Но когда Майя Фёдоровна остановилась, я не смел прервать её молчание. Теперь я уважал её не просто как интересную женщину, она стала для меня героиней.
Леди, видимо, и не подозревающая о моих мыслях, налила в чашку остывший чай и отпила маленький глоточек. Я терпеливо ждал.
– Иногда я думаю, в том, что происходит сейчас, виновата именно их строгость, – прошептала Майя Фёдоровна так тихо, что я едва расслышал.
Глава 26Сюрприз
Общение бывает разным. Иногда собеседнику непременно нужно давать понять, что ты его слушаешь, обозначая своё присутствие кивками, поддакиванием, уместными вопросами. А иногда нужно не мешать. Стать той неравнодушной тишиной, в которой израненной душе проще высказаться, заполнить пространство нежной грустью, которая не нуждается в фальшивом внимании. Остаются только сердца, стучащие в унисон, непроизвольные искренние слёзы, широко открытые глаза, сбившееся дыхание.
В таком разговоре не напрягают длинные паузы. Я терпеливо ждал, когда Майя Фёдоровна продолжит свой рассказ. И она снова заговорила:
– Психологам хорошо известно: когда ребёнка долго держат в ежовых рукавицах, бунт неминуем. Иногда он выставляется напоказ. Побег из дома, демонстративно обрезанные или перекрашенные в яркий цвет волосы, набитые на видном месте тату. Ярость, неожиданно излитая на гостей родителей, испорченные семейные реликвии – список можно продолжать бесконечно. Но бывает и скрытый бунт. Ребёнок не спорит с родителями, соблюдает предписанные правила, но при этом втихую попирает ту мораль, которую ему всю жизнь прививали. Он становится худшей версией себя. Выпускает наружу то, что Юнг много лет назад назвал тенью. Но это происходит там, где ребёнка не видят родители. Часто они ни о чём не подозревают.
– Аня сильно изменилась? – тихо спросил я, когда хозяйка замолчала.
– Всё гораздо хуже. Она связалась не с тем человеком. У меня много хороших знакомых в академических кругах. Анечка изменила подход к учёбе. Это первый и самый дурной признак.
– Отметки за экзамены стала хуже приносить? – невольно усмехнулся я.
– При чём тут отметки. Вы же понимаете, что у студентов есть два подхода к учёбе. Основной, который использует большинство, состоит в том, чтобы с наименьшими затратами сдавать всё, что от них требуется, и переходить с курса на курс. Уметь сдать экзамен, а то и получить автомат – отнюдь не равно хорошему знанию предмета. И только немногие приходят в вуз за знаниями. Внимательно слушают лекции, работают на практике, много читают и стараются вобрать в себя всё то, что может дать вуз пытливому уму. Анечка принадлежала к этому редкому меньшинству. Пока в её жизни не появился Кирилл.
– Майя Фёдоровна, может, это просто первое серьёзное увлечение? Девушки часто меняют приоритеты, когда в их жизни появляется любовь. Учебники проигрывают любимому мужчине.
Я бы заменил слово «любовь» на другое, но пожилая леди сочтёт это хамством. А я старался говорить на её языке.
– Николай, вы, безусловно, правы. Но лишь отчасти. Первый восторг быстро проходит. Сильное красивое чувство освещает нашу жизнь, делает её более наполненной и яркой. Раскрашивает в красочные цвета. Когда рядом с тобой правильный человек, ты легче достигаешь целей. Не потому, что он как-то помогает. Воодушевляет само присутствие любимого в жизни. А у Анечки совсем не так. Николай, он тянет её на дно, я чувствую. Неприятный, ограниченный тип. Работает где-то в органах. И тащит её в мир своих низменных интересов.