Но найти Блонди в квартире оказалось не проще, чем в парке. Через полтора часа бесплодных поисков я сел на минутку передохнуть в кресло, да так и уснул.
Разбудила меня Нина. Её глаза сияли решимостью.
– Пора! – многозначительно сказала она. – Скоро двенадцать. А значит, мы начинаем!
Глава 29Вызов Агриппины Тихоновны
– Но для начала мы должны поговорить с Блонди, – заявила Нина.
Надо так надо. Я уже ничему не удивлялся.
– Блонди! – негромко позвала ведьма.
Ничего.
– Блонди! – чуть повысила голос моя напарница.
Снова никакой реакции. Мы переглянулись с Ниной, и девушка уже сердито закричала:
– Блонди! Немедленно явись, заклинаю. Что за фокусы?
На такой зов призрак послушно явился и предстал перед нами, скромно шаркая маленькой изящной ножкой по полу. На меня Блонди демонстративно не смотрела.
– Почему ты игнорируешь мой зов? – возмутилась ведьма.
– Мы играем в прятки! – Призрак надулся и наконец-то глянул на меня исподлобья. – Так нечестно, ты ему помогла!
Нина потеряла дар речи. Она минуту молча и возмущённо пялилась на меня, а затем выдохнула:
– Что? Сейчас? Серёжа!
– Простите! – я совсем смутился. – Блонди, я не нашёл тебя и уснул. Думал, мы уже не играем.
Лицо призрака мелко задрожало, словно по нему заструились слёзы. Ведьма решительно заговорила:
– Так, всё понятно. Серёжа, тебе нужно было сказать: «Стоп игра». Предупредить Блонди, понимаешь? Он не хотел, – мягко обратилась она теперь к призраку. – Забыли, хорошо? Позже поиграем все вместе. А пока у меня к тебе серьёзный разговор.
Призрак коротко кивнул и замер, выражая готовность внимательно слушать.
– Девочка моя, – начала ведьма, – ты ещё хочешь остаться здесь, со мной?
Блонди кивнула, хотя мне показалось, что с некоторой долей сомнения.
– Тогда тебе нельзя появляться в комнате, где я буду проводить ритуал. Ты знаешь правила. Нужно дать обещание. По всей форме, Блонди. Но если вдруг… ты хочешь уйти, бабушка заберёт тебя.
Призрак застыл, затем едва заметно заколыхался и вдруг закружился отчаянным вихрем. Ещё немного, и вихрь стал менять цвета. Белый, почти прозрачный. Голубоватый. Фиолетовый. Бордовый. Ярко-красный. Громкий хлопок, и всё исчезло.
– Блонди, ты официально дала обещание, – с непонятной мне грустью произнесла Нина. – Возвращайся через три часа.
– Это что сейчас было? – шёпотом спросил я.
Ведьма грустно улыбнулась.
– Во время ритуала я открою ворота между мирами. Если Блонди будет присутствовать, её затянет в эту воронку. Иногда это происходит помимо желания призрака. Также есть вероятность, что её саму охватит непреодолимое желание уйти. Ведь, по сути, это естественный процесс. Она должна была уйти давно. А ещё я связана кодексом мага. Если заключён магический контракт с призраком, перед проведением подобного ритуала я должна официально спросить его, не хочет ли он уйти. Привидение должно дать официальный ответ. Теперь у нас есть три часа. Впрочем, мы управимся гораздо раньше.
Я молча кивнул. Печаль, которая окутывала совсем недавно покинувшую нас Блонди, держала во власти прекрасную Нину, коснулась и меня. Легонько, нежно обняла за плечи, не спеша, словно узнавая. И в то же время намекая, что нам предстоит много времени провести вместе. Я тихонько пожал ей руку, молчаливо смиряясь с её присутствием в моей жизни.
Понять природу появления светлой печали именно в этот момент мне не удалось, но в моей жизни были загадки и похлеще, так что над этой ломать голову я не стал.
Нина повела меня в ещё одну незнакомую мне комнату. В ней не было окон. Не было мебели. Только чёрные стены, блестящий серый пол и точно такой же потолок.
На полу – круг из чёрных свечей. Их было много, очень много. Я стал считать и сбился со счёта. Интересно, когда Нина успела их зажечь? А может, кроме Блонди в доме были другие магические помощники?
Ведьма развеяла мои сомнения, сказав:
– В детстве бабушка разрешала мне зажигать свечи, когда готовила сложный ритуал. С тех пор это самая любимая и волнующая часть.
В середине круга лежали, как мне показалось, какие-то старые тряпки. Нина прошла в центр, сделав мне знак оставаться на месте. Вылила содержимое котелка на подозрительные, так и не опознанные мною вещи. Почему-то я подумал, что ведьма сейчас всё это подожжёт, используя зелье как горючую смесь.
Но Нина уже знакомым жестом резко раскинула руки в стороны, запрокинула голову назад, неестественно выгнулась и чужим, странным гортанным голосом начала произносить заклинание. Вскоре у ног её заклубился туман, пламя свечей затрепетало, но ни одна не погасла.
А когда девушка резко выдохнула, замолкая, и бессильно опустила руки, рядом с ней возникла фигура, которая казалась весьма материальной, несмотря на окутывающий её туман.
Агриппина Тихоновна. Она выглядела точно так же, как когда мы с бабушкой приходили в детстве с какой-то глупой причиной вроде снятия сглаза. Да уж, мне бы сейчас те проблемы.
Я думал, всё будет происходить официально строго, но внучка и бабушка обнялись, и даже в полумраке сквозь туман я заметил блестящие на глазах Нины слёзы.
– К делу, дорогая. У нас не так много времени. Даже не имею права спросить, как твои дела, – так мягко и любяще произнёс материализовавшийся призрак, что у меня защемило сердце.
– И я не могу спросить, – голосом, в котором слышались волнение и слёзы и из которого давно исчезли металлические нотки, звучавшие в заклинании, отвечала внучка. – Но могу сказать, всё хорошо.
– У тебя же достойный повод для вызова? – с беспокойством спросила Агриппина Тихоновна. – Ты же знаешь, иначе я больше не смогу прийти.
– Сергей попал в беду, – Нина пыталась взять себя в руки, её голос зазвучал ровнее, – мы стараемся разобраться. Я помогаю внуку твоей подруги. Скажи, откуда он знает Блонди? Она говорила про магический запрет. Кроме тебя, наложить его было некому.
– Да, – спокойно отвечал призрак, и у меня сложилось не очень приятное впечатление, что она меня прекрасно видит, но не оборачивается в мою сторону, – запрет наложен мной.
– Но почему?
– Радда приводила Серёжу ко мне в детстве, – Агриппина Тихоновна всё-таки повернулась ко мне, и я утонул в чёрных провалах на месте её глаз, – именно тогда они с Блонди и познакомились.
– Но как? Почему он видел её? Видит до сих пор? К чему запрет?
– А вот это не моя тайна, – спокойно отвечал призрак, – и чтобы узнать её, никого вызывать не понадобится.
– Но я ничего не понимаю, – начала было Нина, но я невежливо её перебил.
– Зато я, кажется, понимаю. Ведь бабушка водила меня к вам вовсе не сглаз снимать? – вмешался я.
– Мне больше нечего вам сказать, – призрак становился всё бледнее, – берегите себя, мои дорогие. Родная…
Кажется, она хотела добавить что-то ещё. Но не успела. Свечи погасли, комната погрузилась во тьму. Я уже знал, что Агриппины Тихоновны снова с нами нет.
Мы молча вышли из комнаты.
– Я всё уберу потом, – зачем-то попыталась оправдаться передо мной Нина и зевнула. – Вызов с того света ужасно выматывает. Держишься до последнего, пока находишься в круге, но как только всё заканчивается, тебя словно выключают. Надо поспать. Но прежде скажи главное: что я упустила?
– Ниночка, отдыхай. Завтра утром мы поедем в гости к моей бабушке.
Ведьма зевнула ещё раз, пошатнулась и с удовольствием опёрлась на мою поспешно потянутую руку:
– Хорошо. Оставайся у меня, так будет проще.
Я подбоченился и довёл Нину до её спальни, намереваясь зайти вслед за ней, но девушка снова зевнула и махнула рукой:
– Ложись в той же комнате, где спал прошлый раз. Объяснишь всё завтра. Добрых снов.
Значит, просто любезность, а не приглашение разделить вместе постель. Что же, этого можно было ожидать, в парке Нина поцеловала меня только для того, чтобы проучить Блонди. Но я мог поспорить, поцелуй был настоящим. Так не играют. С другой стороны, нам лучше оставаться просто друзьями, проблем меньше. Если мы поссоримся, не доведя дело до конца, мне несдобровать. Шансов на ссору больше, если начнутся отношения.
Не время думать о девушках. Кусочки мозаики наконец-то начали складываться в цельный узор, хотя очень многих фрагментов и не хватало. Какой же я был идиот. Ведь абсолютно всё, что нужно, было на виду, оставалось только сложить два и два.
Я прошёл в ванную, открыл кран и с отвращением поплескал холодной водой на раскрасневшееся лицо.
Глава 30Зеркало
Когда-то давно, в прошлой обычной жизни, я часто ловил себя на мысли, что происходит сцена совсем как в голливудском кино. Вот я иду по улице жарким днём и нечаянно обливаю себя минералкой. Повожу мускулистыми плечами и ловлю на себе восхищённые взгляды проходящих мимо девушек. Даже вон та, симпатичная, что идёт с парнем, оглянулась. Ну чем я не Джонни Депп?
А вот мы с приятелем катаемся по центру в кабриолете с открытым верхом. Он за рулём, ему так просто больше нравится. Гонять, наплевав на правила и жадных дэпээсников. Деньги на штрафы у нас есть, по сравнению с другими расходами за выходные это сущие копейки.
Я – на заднем сиденье между двумя красотками. Достаю сигареты, и милая блондиночка спешит поднести мне зажигалку. Другая (да, тоже блондинка) ревниво дожидается, пока я глубоко затянусь (как хорошо, что курю я редко, а сейчас со всеми этими событиями и вовсе не тянет, хотя психологи в один голос утверждают, что должно быть ровно наоборот), она медленно, с хищной улыбкой нагибается ко мне и целует меня назло своей подруге. От неё пахнет мятой, она только что сделала большой глоток мохито, волосы её красиво треплет ветер. А я, небрежно отвечая на поцелуй, думаю, как хорошо смотрелась бы эта сцена на большом экране.
Люди, гуляющие по Патрикам, несчастные жители окраин Москвы или гости столицы, нами восхищаются или ненавидят нас, отчаянно завидуя. И от этого я всё больше чувствую себя героем другой жизни, доступной немногим.