Начавшиеся с октября 1905 года беспорядки и Московское вооруженное восстание придавали максималистам веру в то, что близко то время, когда рабочий народ сможет обратиться к социализации земли, фабрик и заводов. В Белостоке уже в 1906 году максимализм, как выражается один социалист-революционер, «расцвел пышным цветом, захвативши в свои ряды почти все партийные рабочие элементы». Разжигаемые агитационными речами, рабочие находили, что для них недостаточно добиваться только восьмичасового рабочего дня, что им нужны фабрики и заводы. «Уж очень это соблазнительно, чтобы фабрики и заводы были наши», – говорили рабочие своим учителям из партии. Бомбы были признаны лучшим средством борьбы против капиталистов. Белостокские максималисты составляли сплоченную группу убежденных террористов, уже участвовавших неоднократно в покушениях на должностных лиц в 1905 году. Несколько человек из них, как, например, Закгейм и Шишкин, вступили затем в организацию Соколова и принимали самое деятельное участие в ее работе по Санкт-Петербургу, дав ей целую группу бомбометателей.
Еще больший успех имел максимализм в Москве. Среди московских социалистов-революционеров отслоился целый ряд выдающихся по фанатизму и предприимчивости максималистов, как, например: Мазурин, Соколов, Виноградов, Соломон Рысс, Климова, Терентьева и другие. Большинство из них принимало самое деятельное участие в вооруженном восстании, многие участвовали в ограблении Московского общества взаимного кредита.
Развитию максимализма способствовала и литературная пропаганда. С весны стали появляться брошюры, излагавшие теоретические основы максимализма, как, например: «Прямо к цели», «Принципы трудовой теории» Тагина, «Задачи момента» Энгельгардта, статьи Светлова и других.
На первом партийном съезде единственный оказавшийся на съезде максималист внес предложение о включении в программу-минимум максимальных требований, что, однако, было отвергнуто. Неудача не обескуражила максималистов; она лишь обострила их отношения к партийным руководителям и заставила думать о выделении из партии.
В январе 1906 года на небольшой конференции максималистов Соколов предложил своим единомышленникам уйти из партии и создать самостоятельную организацию, с каковой целью он и наметил некоторые подготовительные работы. Сам он предпринял после конференции ряд объездов по областям России. Вскоре московские максималисты разбились на несколько групп. Одна из них, во главе с Мазуриным, осталась в Москве, во главе другой встал Соломон Рысс, третья же, душой которой был Соколов, переселилась в Петербург.
Но, подготавливая самостоятельную организацию, Соколов не только оставался в партии, но даже был принят в члены ее Боевой организации. Он принял участие в слежке за генерал-губернатором Дубасовым и предложил ряд боевых проектов, в том числе проект взрыва дома министра внутренних дел. Однако вскоре Соколов оставил Боевую организацию партии и к июлю образовал из максималистов свою собственную Боевую организацию. В нее входили: Ковальчук, Маврин, Терентьева, Климова, Емельянова, Виноградов и другие. Основными средствами для Боевой организации Соколова послужили 150 000 рублей, переданные организации из суммы, экспроприированной московской оппозицией из Общества взаимного кредита. Эти деньги должны были идти на покупку взрывчатых припасов, оружия и на расходы по предприятиям. Группа приобрела чудных рысаков, два автомобиля, устроила отличную лабораторию, обзавелась хорошими конспиративными квартирами. Группа не стеснялась в средствах, некоторые из ее членов вели богатый образ жизни.
19 июля лаборатория максималистов, помещавшаяся у Маврина на Мытнинской набережной, была арестована, причем у нее было найдено 5 разрывных снарядов, а также много боеприпасов и принадлежностей для изготовления бомб. После обыска, при сопровождении в дом заключения, Маврин выхватил спрятанный весьма искусно револьвер, ранил сопровождавшего его чина полиции, выстрелил в подбежавшего к ним крестьянина, ранил сторожа и, будучи окружен чинами полиции, выстрелом в голову лишил себя жизни.
Аресты не приостановили деятельности максималистов. В их распоряжении была вторая лаборатория, в которой работал некий Лихтенштадт. Они спешно готовились к покушению на министра внутренних дел Столыпина.
12 августа организацией Соколова был произведен взрыв дачи министра. Около 3 часов дня у подъезда дачи министра на Аптекарском острове остановилось ландо. В нем сидело три максималиста, из которых двое, по кличкам Ваня Маленький и Григорий, были в форме жандармских офицеров. Один из мнимых офицеров, имея под рукой большой портфель, пошел к крыльцу, но бывший на дежурстве чин охраны не пропустил его в подъезд, а стал расспрашивать о причине приезда. Тогда офицер бросил в подъезд портфель. Раздался взрыв, разрушивший почти всю дачу. Из числа лиц, находившихся на даче, 32 человека были убиты, 22 ранены. Погибли также и приехавшие в ландо максималисты. Министр остался невредим.
Неслыханное еще по числу ни в чем не повинных жертв покушение на министра вызвало негодование в широких кругах общества. И хотя покушение было совершено максималистами, которые тогда еще оставались в рядах партии, тем не менее Центральный комитет поспешил сделать заявление, что ни Боевая организация партии, ни какой-либо из других ее боевых отрядов никакого отношения к этому делу не имеет и что способ совершения этого акта (взрыв в квартире в часы приема посетителей) совершенно противоречит тем принципам, которые партия «считала и считает для себя морально и политически обязательными»[63].
Боевая же организация социалистов-революционеров-максималистов издала прокламацию «К товарищам крестьянам и рабочим», в которой говорится: «12 августа, по приговору Боевой организации социалистов-революционеров-максималистов взорвана дача министра внутренних дел Столыпина. Ко всеобщему глубокому прискорбию, сам Столыпин, против которого направлялся удар, остался жив…»
Призывая далее рабочих и крестьян на путь революционно-террористической борьбы, воззвание говорит:
«Мы думаем, что выход из этого тяжкого положения, которое переживает вся Россия, есть; мы думаем, что выход этот найдет лишь сам народ, а не царь, не помещики, не буржуазия; мы думаем, что выход остался один – социальная революция, т. е. насильственный революционный захват всем народом всей земли, всех средств производства (фабрик, заводов, машин и т. д.) и всей власти в свои руки… И только тогда, когда не будет разделения на бедных и богатых, когда не станет ни поработителей, ни порабощенных, только тогда, когда вся власть, начиная с полицейского и кончая властью самого царя, перейдет в руки народа и все средства производства будут объявлены общенародной собственностью, только тогда, когда земля передана будет в пользование трудовому крестьянству, а все фабрики и заводы, рудники и шахты – рабочим, только тогда мы сложим свое оружие и первыми воскликнем: да здравствует мир!
А до тех пор Боевая организация социалистов-революционеров-максималистов будет стоять на своем посту и неуклонно выполнять взятое на себя дело; до тех пор голос наш будет раздаваться к крестьянам и рабочим:
На борьбу, товарищи! К оружию за все фабрики и заводы, за всю землю, за всю власть. Да здравствует социальная революция! Да здравствует социальная республика»[64].
Совершив неудачное покушение на министра, члены организации Соколова скрылись из Петербурга и обосновались в Финляндии, главным образом в Гельсингфорсе[65]. Там сгруппировалось до пятидесяти максималистов со своими главарями. Последние задумали и разработали во всех подробностях ограбление казначея Петербургской портовой таможни во время перевозки им денег в Государственный банк.
14 октября 1906 года в начале 12-го часа дня организация Соколова, вооруженная бомбами и браунингами, напала на углу Фонарного переулка и Екатерининского канала на карету, в которой помощник казначея Петербургской портовой таможни Герман вез для сдачи в Губернское казначейство и Государственный банк 600 000 с лишком кредитными билетами, процентными бумагами и звонкой монетой. Нападавшие бросили несколько бомб под лошадей кареты и в сопровождавший ее конвой, и, в то время как главная часть отряда открыла стрельбу по конвою из револьверов, несколько человек похитили мешки с ценностями на сумму 398 772 рубля 24 копейки и уложили их на поджидавшего рысака.
Среди общей сумятицы и происходившей борьбы максималистов с преследовавшими их чинами полиции и прохожими рысак, на котором сидела дама под вуалью, умчал ее с деньгами на конспиративную квартиру княжны Мышецкой. Из числа нападавших несколько человек было убито; десять человек, и в том числе главный руководитель нападения «товарищ Сергей», были пойманы, преданы военно-полевому суду, и семь человек из них по приговору суда подвергнуты были смертной казни через повешение.
После экспроприации в Фонарном переулке уцелевшие от ареста максималисты поспешили скрыться из Петербурга. Удача с ограблением создала максималистам огромную популярность в революционных кругах, и этот момент Соколов признал своевременным для того, чтобы выделиться из партии в самостоятельную организацию. Он организовал конференцию, на которой были представители от областей: Центральной, Северо-Западной, Южной и Уральской, и на ней-то в октябре 1906 года был основан Союз социалистов-революционеров-максималистов. Во главе Союза было поставлено Центральное бюро, руководившее его действиями. Боевая организация союза пользовалась полной автономией, работала самостоятельно и только через своего представителя, входившего в бюро, должна была оповещать его о совершенных ею предприятиях.
Конференция выработала программу, резолюцию и устав, которые были затем отпечатаны и распространены одновременно с «Извещением» от Центрального исполнительного бюр