1) что кроме помощи местным организациям на общих основаниях в некоторых случаях Центральный комитет должен брать руководство работой, выходящей за пределы компетенции местных и областных организаций, на себя, направляя и поддерживая всю совокупность военной работы по единому плану, в котором должно быть учтено надлежащим образом стратегическое значение различных более крупных пунктов военной работы в связи с общим положением в данных местах партийного дела и общим распределением партийных сил и средств.
Примечание. Направление и поддержка военной работы Центральным комитетом, посылка на места работников и т. д. должны идти не помимо местных и областных комитетов, но по сношению и в согласии с ними;
2) что для этого желательно выделение из состава Центрального комитета специального заведующего военным делом, который бы сосредоточил вокруг себя особую комиссию из специалистов, соединяющих по возможности теоретическое знакомство с военным делом и практический опыт революционной работы в армии.
Примечание. Эта военная комиссия разрабатывает для партии все необходимые теоретические вопросы, связанные с военным боевым делом, способствует подготовке специальных работников, составляет проекты распределения и направления личных и материальных сил в области военной работы и т. п.;
3) что Центральный комитет при содействии военной комиссии должен созывать конференции военных работников, постановления которых имеют совещательное значение и подлежат утверждению партийных съездов, советов партии или Центрального комитета;
4) что военные работники, где это по ходу работ признает нужным местная организация, могут составлять особые коллективы и вести свои дела, обладая необходимой внутренней автономией, требуемой как особенностями работы, так и соображениями конспирации; но на общем основании с другими специальными группами работников они принимают участие в выборе комитета, ответственного за все состояние партийной работы в данном месте и контролирующего ее.
Вместе с тем Совет партии, констатируя в прошлом с одной стороны некоторую обособленность и отчужденность военной работы от общепартийной, а с другой – не всегда достаточную оценку важности военной работы, полагает, что на указанных организационных основаниях военная работа сделается существенной и неразрывной составной частью партийной деятельности, подчиненной ей, как часть – целому».
О работе среди офицеров
«Считая пока преждевременным восстановление офицерской работы в ее полном объеме, V Совет партии считает, однако, необходимым:
1) поддерживать работу среди офицерства в пределах возможности, во всяком случае не допуская того, чтобы распропагандированные ранее офицерские силы были потеряны для дела революции и связи с ними утрачены для партии;
2) обратить внимание военной комиссии при Центральном комитете на необходимость снабжения их как общей, так и специальной литературой с возобновлением, при первой возможности, офицерского органа;
3) перенести центр тяжести работы среди офицерства на пропаганду в военно-учебных заведениях;
4) непрерывно поддерживать старые и новые связи среди офицерства и военно-школьной молодежи, как для использования их во всевозможных конкретных революционных целях, так и для того, чтобы облегчить в момент нового общественного подъема создание офицерской революционной организации и обеспечение компетентными руководителями будущих народных активных выступлений».
О терроре
Вопрос о терроре обсуждался предварительно в особой комиссии из четырех членов, из которых двое предлагали временно приостановить террористическую деятельность, двое же других стояли за продолжение террора. На состоявшихся затем общих заседаниях Совета были сделаны доклады представителями обоих мнений. Противники террора высказывали ту мысль, что террор уже сыграл свою роль, разбудив общество и дезорганизовав, до некоторой степени, правительство, и что большего от террора ожидать нельзя. Общество слишком привыкло к террору, и он уже не производит никакого агитационного впечатления, агенты же правительства также привыкли, приспособились к нему и не боятся его. Террор потерял всякое значение и потому должен быть временно приостановлен.
Сторонники террора доказывали, что он, оправдав себя в прошлом, вполне сохраняет за собой значение средства, возбуждающего общество, так и дезорганизующего правительство, как в настоящем, так и в будущем. Серьезных оснований отказываться от террора, хотя бы временно, и приостанавливать террористическую деятельность – нет, а потому террор необходимо продолжать.
Отстаивая террор, Гарденин высказал между прочим следующее:
«И вот, товарищи, подводя итоги нашим по необходимости кратким прениям, и в частности обращаясь к вопросу о нападении на „центр центров“, я скажу: непосредственная задача, стоящая сейчас перед нами, – это вопрос о восстановлении боевой деятельности и воссоздании Боевой организации. Я беру здесь боевую организацию не в кавычках, не как название, а беру сущность этого слова. Я бы пригласил вас не смотреть на дело с такой точки зрения, что вот мы хотим сейчас поскорее, или не поскорее, „сделать“ Столыпина или „сделать“ царя, – нет! Мы хотим воссоздать, как нечто длительное и организованное, боевую деятельность, мы хотим сплотить имеющиеся боевые силы, мы хотим положить начало террористической кампании. Рассматривая положение вещей, я лично в более конкретных чертах представил бы себе эту террористическую кампанию следующим образом (не подлежит опубликованию)…
Еще несколько слов о способе ведения террористической борьбы с технической точки зрения. Если мы действительно хотим серьезно вести террористическую борьбу, то это нас ко многому обязывает.
Мы не можем мириться с тем, чтобы в области боевой техники вечно господствовали одни и те же, раз найденные приемы. Нельзя, чтобы здесь царствовала рутина. Примириться с этим – значит обречь себя на поражение.
Террор есть разновидность вооруженной борьбы, разновидность войны. И как в международной борьбе обрекает себя на разгром страна, застывшая на известном уровне в военном деле, так и в войне внутренней наши способы ведения террористической борьбы должны стоять на высоте современной военной технологии. А эта технология не стоит на месте.
Когда-то война велась упрощенно, столкновением лицом к лицу на суше и на воде. Теперь война ведется и под землею, и под водою, а скоро будет вестись и над землею – в воздухе. Я уже не говорю о прогрессе в [разработке] взрывчатых веществ и о возможностях действия на расстоянии. Что же?
Неужели мы останемся безучастными зрителями этого технического прогресса, неужели он своими гигантскими шагами пройдет мимо нас; перешагнет через нас? Плохие же были бы мы в таком случае бойцы. Я не строю сейчас никаких воздушных замков, не предлагаю никаких прожектерских утопий. Я утверждаю лишь, что восстановить террористическую борьбу – это значит, между прочим, произвести ряд новых технических изысканий, иметь для этого специальную техническую группу (или группы), стремиться утилизировать последнее слово науки для прикладных задач нашей борьбы. Террор будет террором в действительном смысле этого слова только тогда, когда он будет революционным применением наивысшего для данного момента технического знания. Я понимаю, что такой высоты он не может достигнуть одним скачком. Но ведь я говорю не о завтрашнем дне, а о длительном процессе возрождения нашего террористического дела. И я утверждаю, что либо мы должны поставить своей задачей поднять террор на необходимую высоту, либо не из-за чего и огород городить»[81].
Большинство присутствовавших стояло за продолжение террористической деятельности. Поставленный на баллотировку вопрос о терроре дал следующие результаты: из числа всех присутствовавших за приостановку террора голосовали 4, за продолжение террора – 12 и воздержалось от голосования 3.
Обсудив затем вопрос об организации террора и выработав соответствующую взглядам большинства резолюцию, Совет выбрал конспиративную комиссию для рассмотрения некоторых конкретных террористических предложений. Кроме того, большинством в 5 голосов при 4 воздержавшихся Советом были отменены ограничения, наложенные вторым съездом партии на боевую деятельность областных организаций. Теперь, по решению Совета, «боевые отряды при областных комитетах не нуждаются в санкции Центрального комитета для своих действий террористического характера».
О постановке литературного дела
«Находя постановку литературного дела в настоящий момент особенно важной, V Совет партии предлагает Центральному комитету следующую его организацию:
1) Центральный комитет назначает редакцию центрального органа. Редакция эта должна быть коллективной (из трех членов). Она ответственна за ведение центрального органа и за все литературные предприятия, намечаемые центром.
2) Центральный орган и большинство других литературных предприятий Центрального комитета переносится за границу, так как, при всех отрицательных сторонах такого перенесения, только в таком случае возможны при теперешних условиях регулярный выход и систематическое распространение литературы.
3) В центральном органе ведется разработка следующих тем:
а) теоретическая разработка отдельных вопросов программы;
b) развитие длительно тактических директив и освещение с точки зрения этих директив повседневной жизни и борьбы;
с) разработка вопроса о двигательных силах революции, о соотношении классов, о роли их в предстоящей борьбе, перспективы революционного движения в России; рабочее движение; крестьянское движение; влияние новейшего законодательства на жизнь трудовых масс; формы организации и задачи деятельности беспартийных крестьянских союзов и т. д.;
d) проблемы организационного строительства;
е) систематический обзор западноевропейского социалистического движения и выводы, существенные и важные для движения русск