Край процветал благодаря взаимодействию территорий (Калифорнии, Камчатки и Приамурья) и грабежу соседей. Уровень жизни был намного выше, чем в основной части страны. Народ в поисках счастья попёр сюда без всяких понуканий, добровольно и массово. Это позволило развивать здесь производства без особых проблем из-за недостатка персонала. Несмотря на тот факт, что основная металлургия сейчас была на Урале, мы начали тянуть железную дорогу от Тихого океана в сторону Европы. Притом, что делали все очень основательно, на века. Тянули сразу две ветки. По территории завоеванной Маньчжурии и приблизительно в тех местах, где эта дорога проходила в моем мире почти вдоль Амура. Севернее, как вы понимаете. Честно сказать, в сторону европейской части страны изначально тянуть не собирались. Хотели просто связать отдалённые районы Дальнего востока между собой и улучшить логистику внутри края. Оно, как-то само получалось, что куда бы не прокладывали, все равно приближались к Байкалу. Будто кто-то нас к нему подталкивал.
Броненосные крейсера на паровом ходу тоже раньше начали изготавливать на Дальнем востоке. Сначала, правда, построили десяток пароходов. Обкатали, научились эксплуатировать, а потом и выдали сразу серию из четырех боевых кораблей. Вовремя получилось. Европейцы целое десятилетие игнорировали происходящее в Китае, а потом начали потихоньку вмешиваться. Сначала робко, а со временем и довольно нагло. Притом, объединились в своём желании нагадить. Особенно старались англичане с французами, но испанцы, португальцы и итальянцы тоже отметились. В Китай широкой рекой потекло оружие, но это нас к тому моменту волновало мало. Мы смогли наладить выпуск магазинных винтовок по образцу, принесенному мной из другого мира, и боеприпасов к этому оружию. Я сейчас говорю про СКТ-40, которые очень даже пришлись ко двору. К моменту описываемых событий, все войска на Дальнем востоке были перевооружены в полном объёме. Но только этим не ограничились. Дополнительно все наши воинские части получили новую артиллерию. Пушки, заряжающиеся с казны, чем-то напоминали знаменитые трехдюймовки и сто двадцатимиллиметровые гаубицы из моего мира. Их смогли придумать и изготовить наши мастера. Поэтому, китайцам на суше ничего не светило. Мы просто уничтожали все войска, которые они к нам направляли. Честно сказать, не ожидал я от них такого упорства. Внутри Китай бурлил и сотрясался разными восстаниями, а армии все равно с завидным постоянством продолжали идти воевать. По моему мнению, это было глупо и непродуктивно.
Так вот, на суше у нас все было хорошо. А вот на море нас начали теснить. Сначала отметились англичане, продав, а скорее, подарив Китаю два десятка боевых кораблей. С помощью них китайцы попытались навести порядок. Но не преуспели, наши моряки разгромили этот флот в первом же сражении. Никакими бойцами оказались на море китайцы, бесхребетными.
Через какое-то время сразу пять вышеуказанных стран отправили свои корабли в Индийский океан. Под предлогом борьбы с пиратством они начали патрулировать китайское побережье и нагло нападать на наши суда.
Четыре бронированных крейсера с новой артиллерией на борту, как метлой, вымели этих миротворцев от берегов Китая. Месяца не прошло после их появления на этом театре боевых действий, как возле побережья Китая не осталось европейцев.
Большой войны тогда не случилось. Европейцы не рискнули, побоялись. Не стерлись у них до сих пор воспоминания о наших войсках в Париже. Вот они и не стали нагнетать.
После этого рейда железных кораблей эпопея, связанная с противостоянием против китайцев, закончилась. Китай превратился в вулкан. На его территории шла война всех против всех. Да с таким накалом, что правящую династию снесли, не заметив. Так теперь они и варятся в своём котле, не рискуя нас беспокоить.
Дом по технологии будущего я построил. Точнее сказать, это был дворец. Мы долго выбирали место, советовались, даже иногда ругались, но в конце концов пришли к общему знаменателю, и определились. Строили дом на склоне крутой, заросшей вековым лесом сопке. Выбрали сторону, обращенную к океану. Вид изумительнейший. Само здание получилось огромным. Оно имело три этажа, было облицовано белым мрамором. Из-за места размещения и формы казалось парящим над склоном сопки. Внутри было все, как в будущем. Водопровод, канализация и паровое отопление создали необходимый комфорт, а постоянное наличие горячей воды неизменно приводило всех гостей в недоумение, а некоторых из них даже в шок.
Здесь, в этом доме мы и проводили большую часть своего времени. Именно тут мы обрели покой и умиротворение. В этом месте я, наконец, осознал, в чем смысл жизни. Понял простую вещь, что у каждого человека он свой. Кому-то от жизни нужно богатство, кто-то не мыслит себя без службы кому-то или чему-то. Все по-разному понимают свое предназначение. Я для себя определил, что живу для своих родных и близких. Ради их безопасности, спокойствия и благосостояния. Для меня нет мне большей награды и радости, чем изо дня в день наблюдать за шалостями счастливых детей, доброй мимолетной улыбкой жены, чувствовать уверенность в завтрашнем дне. Я реально был счастлив от одного простого понимания, что, если со мной случится несчастье, то мои родные будут жить дальше так, как сами этого захотят, а не так, как им кто-то позволит.
За прошедшее время жена, как в сказке, подарила мне семерых сыновей и одну дочку. После рождения третьего подряд сына сказала, как отрезала:
— Буду рожать, пока не появится дочка.
Держала слово, но насладиться этим не смогла. Как раз после появления на свет дочери умерла от родильной горячки. Я проклял себя за то, что недостаточно уделял внимания медицине. Не смог уберечь любимого человека.
После её смерти я жил только ради детей и каждый день приходил к её могиле. Похоронили её недалеко от дома, в месте, где она любила подолгу стоять и любоваться океаном. Так и не смог пересилить себя и завязать какие-либо отношения с другими женщинами. Все казались какими-то пресными и не настоящими. Я будто был околдован женой, влюблен в неё без памяти.
В день её похорон я неожиданно увидел ниже по склону открывшийся портал. Убитый горем, я долго наблюдал за переливами его полотна. До меня даже не сразу дошло, что открытым он был без малого час. Небывалое зрелище. Ведь тот портал, через который я попал в этот мир, открывался всего на три минуты. А тут почти час, это было странно. С трудом я тогда не ринулся в это образование. Только мысли о судьбе детей и удержали от необдуманного поступка.
Время шло, дети подрастали. Я, как уже говорил, каждый божий день, невзирая на погоду, приходил к могиле жены. Рассказывал ей вслух о произошедших событиях, наблюдал за порталом, появляющимися время от времени, и казалось, сходил с ума.
С трудом дождался восемнадцатилетия дочери и сейчас решил сыграть в русскую рулетку.
Последние годы к нам в гости зачастил ездить один из родственников жены, сын её старшего брата. Цель, с которой он нас посещает, была написана у него на лице. Когда он думает, что его никто не видит, и чуть расслабляется, тогда можно невооруженным взглядом заметить терзающую его ненависть, как по отношению ко мне лично, так и ко всем моим детям. Честно сказать, после выходки старого графа, когда я прострелил ему колени, дела у этого рода пошли не очень. Да что там лукавить, они стали жить хреново. Царская немилость — она ведь такая. Можно сказать, беспощадная. Связь с этими родственниками мы практически не поддерживали. Жена, пока была жива, иногда писала письма. На них не всегда получала ответы, а я и вовсе забил, и выкинул их из головы. Этот же племянничек начал набиваться в друзья моим детям под предлогом того, что это — не дело, когда родственники так отдаляются друг от друга.
На самом деле, ещё в первый приезд, охрана вычислила его реальные намерения. Он собирался нам мстить. Несколько приездов у него прошли вхолостую, охрана всегда была на глазах, и шансов что-либо сотворить у него не было. Сегодня такой шанс у него появится. Тщательно подготовленная случайность, не более того. Я на время останусь один возле могилы жены, и у него появится возможность столкнуть моё инвалидное кресло со склона горы. Игра в рулетку с моей стороны заключалась в том, попаду ли я в полотно портала или полечу мимо. Вариантов выжить в случае, если промахнусь мимо портала, нет, от слова совсем. Понятно, что за всем этим действом будут наблюдать мои люди, и, если он решится на убийство, они выполнят мой последний приказ. Вырежут нафиг этот графский род под корень. Не хочу оставлять своим детям подобную проблему, возьму на себя очередной грех.
На случай, если я выживу, решил основательно подготовиться. Взять с собой какой-никакой стартовый капитал и средства выживания на первое время. Поэтому, к моему креслу прикрепили несколько сумок и чехлов. Притом, сделали это таким образом, что определить со стороны загруженность коляски было достаточно сложно. Всё из-за накидки, которая скрывала пространство между колёсами, где и размещался основной груз. Конечно, чехол с винтовкой или пистолет в кобуре были на виду, а вот все остальное — нет. Много груза взять при всем желании не получилось бы. Но немного золота с драгоценными камнями, запас патронов к своим стволам и кое-какие мелочи, необходимые для выживания в первое время, разместили.
Ждать долго мне не пришлось. Я только и успел сказать пару слов почившей жене, попрощался (теперь уже точно навсегда), как этот хитрожопый скунс выскочил на площадку, и действуя очень сноровисто, столкнул моё кресло со склона сопки. Улетая вниз, я улыбался. Всё получилось именно так, как я хотел. Хуже было бы, если он не решился. А так все сложилось удачно. Долгов в этом мире у меня не осталось.
Всё-таки, наверное, вмешались высшие силы. По всем признакам я должен был пролететь мимо портала. И все к этому шло. В последний момент колесо кресла наскочило на камень, торчащий из склона, и это изменило траекторию движения. Благодаря этой случайности, меня, вцепившегося в кресло мёртвой хваткой, отбросило прямо в самую середину портала, и свет померк.