второй барак. К сожалению, прошлых девчат увезли, тут новый набор, не успели. Ничего, описали что брать с собой, выстроили в колонну. Оружие с их охраны выдали тем, кто умеет использовать, просто спросил и дал тем, кто руку поднял.
Там двинули мимо полицейского участка, уже назначенные возницы осваивали транспорт, выводя телеги и пролётки, а около полусотни девчат очищали задние. Они и так одеяла и котелки с ложками прихватили, а тут оружие, что по рукам разошлось. Почти взвод вооружил, около пятидесяти единиц оружия разошлось, включая два ручных пулемёта. А там на выход. Големы уничтожали всех, кто мог помешать. Дошли до рощи, загрузились имуществом, многие девчата завернувшись в одеяла шли, а тут шинели по рукам расходились, я две керосиновые лампы зажёг из своих запасов, так что подбирали. Да всё вымели, и красноармейские шаровары, и сапожки. Котлы, палатки и остальное на телеги, их пять, да двух хватило, на остальных, трёх и двух пролётках везли ослабевших, и так колонной двинули прочь, в сторону Москвы. Туда вёл. Големов я уже деактивировал. Поднимал раз в полчаса на полминуты, осмотреться сканером, всё же на два километра брал, и вёл больше наугад. О том, что Леший говорил, что маршрут проработал, это я скажем так, немного увлёкся в разговоре и преувеличил, а в действительности на удачу шли. К счастью, шинели ушли все и их едва хватало, многие подтягивая шаровары шли в них. Вообще к окончанию ночи мы километров на сорок отмахали. Ослабевшие, отдохнув на пролётках, сходили и садились те, кто совсем обессилил, менялись. Мало транспорта, но что есть. Вот только девчат было не пять сотен, а почти семь, без двух десятков. Видимо пополнение после крушения Юго-Западного фронта и Брянской группировки. Шли упорно, знали, чем дальше уйдём, тем лучше. Землю подморозило, что облегчало движение. Пар выдыхали, ближе к нулю было, но шли.
Уставшие, шли до не могу, но добрались до пустого леса, что я выбрал как стоянку, и вот потянули внутрь леса, тут поляна неплохая, овраг и родник. Пока одни при свете утра, уже светало, ставили палатки, навесы, другие набирали воду в котлы, три ведра было, и разжигали костры. А то что мы якобы сюда шли, подтверждал небольшой запас провизии что сразу выдал, накрытый брезентом в стороне показал Светловой и девчата всё понесли к лагерю. А достал я пятьдесят банок тушёнки, мешок муки, два с крупой и мешок картошки. Хватит отварить супу в пяти котлах, чем выделенные поварские команды и занялись. Вообще никакого управления не было изначально. Просто построили всех, и повели. Уже тут, когда большую часть уложили отдыхать, поднимут, когда горячее будет готово, я выдал блокноты с карандашами, начали составлять списки, и формировать пять рот, по числу котлов, за каждой ротой, в сто тридцать пять девчат, будет закреплён котёл и телега. Вот мы подбивали баланс. Вообще два десятка девчат и женщин ушли от нас, не все были военнослужащими, некоторые местные, что попались полицаям. Они по родным и разбежались, остальные, хотя были и в гражданских платьях, им шинели особенно пригодились, шли с нами. Знали, что ведём их к своим. А группа осназа якобы нас стороной охраняет и разведывает пути, только я рядом, как контакт и их представитель. Чуть позже. Когда супы на мясе, тушёнку на жалели, сил много нужно, были готовы, покормили. Благо, прихватили котелки и ложки. На всех не хватало, но ели по очереди. Да многие одеяла использовали как узлы, внутрь всё нужное, и за плечо, и так несли. Палаток не хватало, поэтому делали навесы, лапник рубили, я топорик выдал, один на всех. Накрыли брезентом, и согревая друг друга, накрывшись одеялами, спали. А тут поев, снова отрубились. Причём, все, я так и сказал, охраняем их мы, могут спать спокойно.
Вот тут я и рискнул. Уже сформированы роты, распределили, все санитарные сумки уже по врачам разошлись, это так, к слову, им работы хватало, но ротные и взводные назначены, после подъёма объявят и сформируют подразделения. Так удобнее управление. У каждой роты свой интендант, ну или ротный старшина. Так вот, я оставил лагерь, големы показали, что рядом никого, и на «Шторьхе» полетел к Брянску. А я знаю, что там и где. За три часа добрался. Големы пока зачищали склады, а солдат тут хватало, погрузки шли, с боем зачищали, я набрал добра на две тонны и семьсот килограмм. Списки необходимого были. Ну тонна — это припасы, хватит нашим на пять дней, снял проблему с этой стороны, варить супы, чай, печь лепёшки. Также взял ещё три столитровых котла. Всё же лучше шесть рот иметь, и шестой котёл ей уйдёт, и два для чая. Также сотню шинелей, семьсот сидоров, шестьсот комплектов утеплённого байкового белья, ещё сотню красноармейских шаровар и гимнастёрок, с ремнями, плюс пять сотен головных уборов, нашёл три сотни шапок-ушанок, и две сотни будёновок. А то многие без них шли, накинув одеяла на головы. Ночью было минус семь, а то и десять. Также сотню сапог, у меня были размеры, с портянками, и нужные медикаменты. Ну и шесть топоров, десять пил, десять тазов, и пять вёдер. В общем, за час всё заполнил, там в лес, бежал неся на плече ящик с мылом, и упаковку с полотенцами, там их двадцать штук, к месту, где самолёт стоял. Взлетел и обратно. Уф-ф, какое я облечение испытал, когда обнаружил что лагерь мирно спит. Правда в километре проезжали две телеги с полицаями, големы их перехватили, тела спрятали, а телеги к нам, с оружием, пять единиц, винтовки одни были. Добравшись до лагеря, поднял двух дивчин, чтобы приняли добытое, и поставил их на охране, отдохнули. Сам завалился спать, на подстилке, накрывшись одеялом. Велел будить, когда будет завтрак готов, перед выходом. Вот так и пролетел этот день, думаю нескольких часов хватит восстановить силы, поспав, а там двинем дальше. По мне так неплохо всё вышло.
А то что только что добыл я выложил на опушке, где самолёт убрал в хранилище. Хотел сказать Светловой, а она тут командует, что на следующем месте стоянки осназ приготовит то, что те в заявке указали, но зачем девчат мучить лишние сутки? Проснутся, сформируют шесть рот, и получат те, кому чего не хватило из необходимого, и двинем дальше. Вот такой план.
За следующие восемь дней мы отмахали почти на четыреста километров. На хорошем питании, а мясо ели, оно прибавило в силе и за ночное время иногда около пятидесяти, и даже шестидесяти километров проходили. Уставали конечно, но постепенно втянулись, научились быстро лагеря ставить, повара готовили. Даже ослабевшие стали чаще двигаться сами. Я ещё дважды посещал склады, но уже у Киева, в основном припасы добывал, они как-то быстрее уходили, чем я думал, питание пусть двухразовое, по прибытию к месту днёвки, и перед уходом, но кормили хорошо, сытно. Даже лепёшки пекли, я противни для них добыл. Ну и палаток взводных, теперь в каждой роте их по три было, а холодало сильно, без палаток никуда, навесы не спасали, да и навесы ставили для лошадей. Уже снег выпадал, позёмка мела. Плюс ещё девять телег и повозок добыл, в основном от полицаев, тела големы хорошо прятали, хотя путь наш по ним отследить принципе могли. Да и отследили, на девятую ночь впереди нашего маршрута сканер голема, я поднимал каждые полчаса, показал, что дорога перерезана и там оборудует позиции, даже окопы, блиндажи делают, целый батальон. Пехотный, но со всем вооружением, даже батарея лёгких полевых гаубиц была. Как-то близко к позициям батальона, на границе дальности сканера засёк. Что я сделал, остановил девчат и отправил на зачистку трёх големов. Точнее к нам подбежал Леший, я рядом со Светловой стоял и сообщил:
— Впереди немцы, что-то около батальона, мы сейчас пробежимся, уничтожим их, подождите тут. Как закончим, дам три ракеты одновременно, можно будет выдвигаться. Соберёте трофеи, что вам пригодятся.
Десять минут и от батальона ничего не осталось. Причём, в этот раз големы не работали тихо, тут нарабатывание репутации шло, тем более батальон может быть и пехотный, но фронтовики и ветераны там. Это не охранная дивизия. А потому что с подразделениями охраны тыла големы уже встречались, но работали тихо, шесть рот в ноль скосили, девчата не знали, я не сообщал, а тут решил вот побить немцев. Так что шум боя стоял десять минут, трассёры летели во все стороны, ручные гранаты рвались, и рвались снаряды в горевшем штабеле ящиков на батарее. А когда были ракеты, я дал через Лешего, потом деактивировал двоих големов, оставив командира, девчата сблизились, раздались команды, я уже сообщил что у немцев свой обоз и три полевых кухни. Так что теперь это наш обоз, одних повозок почти три десятка, плюс эти кухни. Их уже осваивали. Много имущества прихватили, теперь все девчата вооружены, всё имеют в сидорах, даже котелков немецких набрали, оценили их. Три часа на позициях разбитого батальона были, и двинули дальше. А работали, пуская осветительные ракеты, у немцев изрядный запас был, так что хорошо прошлись, ну и дальше. Однако, в этот раз уйдя на второстепенную дорогу. Немцы такую плюху не простят, и теперь зная где мы, будут кидать под нас всё что есть под рукой. Впрочем, на то и был расчёт. Больше уничтожу и больше големов прокачаю. Хотя должен сказать, что я торопился, девчат нужно как можно быстрее довести до наших и передать в руки представителей властей, чтобы они о них позаботились. Причина банальна. Я не сразу добрался до списка спасённых, Светлова с помощницами составила по моей просьбе, и вдруг обнаружил, что Марии Райновой там не было.
Это стало неприятным сюрпризом, что есть, то есть. Ведь Павлов отслеживал всё по однофамильцам академика, он не считал их родственниками ему, в отличии от самого Райнова. Так вот, Мария Райнова погибала именно в Слуцке, от черепно-мозговой травмы в середине ноября. Упало ей там на голову что-то вроде балки, я потому и был уверен, что время у меня ещё есть. Всё же хлебозавод разрушен был бомбёжками, и немцы не спешили там ремонт проводить. Поэтому я был уверен, что девушка тут, в общей колонне освобождённых, но оказывается я ошибался. Говорю же неприятный сюрприз вышел. И девчат не бросишь, нужно доделать дело до конца, дальше вернусь к Слуцку. Узнать кто занимается переводом военнопленных, выяснить куда отправили Марию, и вытащить её с теми, кто рядом будет. Пока такой план. При этом работал на будущее. Расспрашивал Светлову и других девчат, кого ещё успели вывезти из лагеря, до их освобождения, и куда. Пару раз мелькнули и данные Марии. То есть, намёками давал понять, что собрался их найти и вернуть. Алиби себе по сути делал, почему исчезну, как девчат передам. А вот немцы вдруг стали малоактивными. Шли-шли и пришли, всего полсотни полицаев уничтожили, маршевую роту, и шесть обозов с боепитанием, но это ближе к фронту. Вышли мы. А шли уже по сугробам, снега по колено, в районе Калуги. Та ещё месяц назад взята была немцами, так что обошли, пополнив со складов припасы, быстро уходили, но ничего, зато не голодные. Там до передовой.