й летний костюм, светлый, около пятисот рублей в портмоне, и убрал в хранилище. Это было двадцатого июня. А двадцать второго, нам объявили, Киев бомбили, что началась война.
Я этого вполне ожидал. Да и честно говоря не до начала войны мне сейчас. Тут у Савельева, как и в теле старшины Мишина, женщин хотелось, просто котелок готов был лопнуть от давления. Ладно нашёл одну медсестру, сговорил, лет тридцати та, причём замужняя, муж запойный, так что та со мной находила мужскую ласку. Это и позволило продержатся до начала войны, но одной конфетки мне мало, а другие какие-то не сговорчивые. Я конечно упорно искал, даже одну врачиху сговорил, вообще не в моём вкусе, пару раз у нас было. Ещё и в госпитале с помещениями, где можно так тайно встретиться, просто беда. Ладно ночью, как дежурная медсестра, имеет все ключи, открыла какой кабинет и вот там встречаемся, а с врачом так не выходило. Во второй раз чуть не застукали, и та всё, оборвала контакты. Мол, нервы нужно поберечь, а то чуть от испуга не померла. Впрочем, и хорошо, а то мне пока напрягаться нельзя, в голову серьёзно отдаёт, думаю внутричерепная гематома есть, когда она ещё рассосётся. Именно поэтому начало войны я встретил вполне привычно, даже с лёгкой грустью, а вот безразличия не было, такое событие, с безразличием не встречают. О войне сообщили по радио ближе к обеду. Хотя слухи начали ходить уже часом к десяти дня, поэтому и ждали у репродуктора. А потом расходились в разных настроениях. Кто понимал, что нас ждёт, с грустью, вроде меня. Кто в эйфории радости, ожидая скорые бои, награды за свои геройства и повышения в званиях. В общем, каждому своё.
Как бы то ни было, но лечиться я продолжал, врач сказал, что до выписки мне ещё далеко. До тридцатого июня ждать не пришлось, уже двадцать пятого госпиталь посетило трое командиров, и в течении часа в свободном кабинете опрашивали меня, всё они были интендантами. Легко все вопросы прошёл, даже сложные. Кстати, этим двоих заинтересовал, отметили, что я имею знания превышающее мои прошлые должностные обязанности. Даже похвалили прошлого начальника, что такие кадры куёт. В общем, аттестацию я прошёл на раз, и мне будут готовить назначение на новое место службы. Да ладно это, на следующий день пришёл приказ, о повышении меня в звании до техник-интенданта первого ранга. Понравился я одному из командиров, его звание соответствовало полковнику, он был старшим в комиссии. Поменял знаки различия на форме и шинели, форме в кладовке хранили, а шинель у меня в хранилище с чемоданами. А куда направят, узнаю после выписки, потому и продолжал лечиться. Уже один раз рентген прошёл, трещина заметно зарастала. Это хорошо, хотя лучше не так быстро становилось, как хотелось бы. Ну и главное, последние пять дней я покидал госпиталь, занимаясь своими делами. Светлый гражданский костюм был, о нём врачи не знали, его и использовал. Я ведь в Москве сколько лет жил, хобби имел, поиск схронов с Гражданской, отчего ни в чём и не нуждался. Искал с помощью сканеров големов. Сейчас пока такой опции нет, но я на память пока не жалуюсь, так что по старой памяти вскрывал некоторые, забирал, были и деньги, что сейчас в ходу, довольно солидные суммы, что позволило мне посещать рынок, делать закупки. Хотя не скажу, что прям сделал большие. Брал дорогое и качественное продовольствие. Уж что-что, а в этом я разбирался. В основном для себя брал.
Покупал я копчёное и солёное сало, это высококалорийная пища, она в холодный период очень хороша, разные грибы солёные и маринованные прямо в бочках, некоторые уже на тарелках выложил, подсолнечным маслом полил, кружочками лука и порезанным чесноком, другие залил сметаной и перемешал. Покупал солёные огурцы, иногда с помидорами, квашенную капусту. Говорю же, лучший продукт, несколько корзин свежих яиц взял. Причём, все просмотрел на просвет, только два мою придирчивую проверку не прошли. Колбасы покупал, но немного, мало в продаже встречал, сливочного масла и сметаны. Чуть позже на фермах наберу на территории противника. Хлеб закупал, пирожки у бабушек. Нашёл одну, что делает их шедеврально, нанял, и посещал в определённое время её домик и забирал готовые и ещё горячие. Хорошо платил, та была довольна и новые лепила. Даже в чебуречной почти сотню горячих чебуреков купил, правильно приготовленных, это у которых кусаешь бок и оттуда течёт горячий мясной бульон. Именно эти. Повезло найти полкило первоклассного чёрного чая, мёда несколько кувшинов, да два с сотами. Полмешка малосольной речной рыбёшки. По припасам всё, килограмм на сто тридцать в общем объёме вышло, ещё приобрёл палатку зелёную двуместную, койку складную, постельное бельё, брезент для навеса, мотки бечёвки, пару топоров разного размера, пилу, лопату и лом. Складной стол и четыре стула. Керосиновую лампу, казан, плюс жаровню для него, полтонны угля смог увести на железнодорожной станции, хороший уголь. В принципе, всё. Да и это для пяти дней немало, уж поверьте мне. Ах да, как транспорт, имел пока честно купленный новенький велосипед. Вот теперь точно всё.
Может я ещё бы что успел, однако утром первого июля меня вызвали секретариат при госпитале, где сообщили, что моё лечение закончено, выписка оформляется, можно собираться. То, что такое возможно, я вполне осознавал. Вчера после обеда, я в три часа вернулся со своей привычной прогулки, это официально я якобы на прогулках, и меня дёрнули на осмотр. Это не было официальной врачебной комиссией, просто несколько врачей осматривали пациентов вроде меня. Кстати, уже двадцать пятого июня в госпиталь начали поступать первые тяжелораненые военнослужащие, в большинстве которых доставляли санитарными эшелонами. В нашей палате двое таких было, их жадно расспрашивали соседи, я тоже с интересом слушал. Один лётчик, обгоревший, на взлёте сбили, странно что всего одной сломанной рукой обошлось. Второй лейтенант-стрелок, командир роты, три пулевых в грудь, дышал тяжело, но смотри, выкарабкивался. Так что общались с новенькими, то что у границ бойня идёт, уже было ясно, причём бьют там наших. А тут такое. И место освобождали, и пополнение в армию отправляли. Я кстати вторым таким стал, ранее одного из соседей также выписали, тот считал, что не долечили. А ему аппендицит вырезали две недели назад, ходит осторожно, а он артиллерист. Тут уже ничего не сделаешь, так что пошёл к завхозу получать форму. Вещи, что на момент попадания в госпиталь, были при Сане. Ничего, всё выдали, переоделся, сдав больничный костюм и тапочки. Форма сидела отлично, фуражка на голове. Всё выглажено и вычищено, спасибо больничным работникам.
Что интересно, пистолет «ТТ» был в кобуре. Разряжен. Его у одного из налётчиков нашли, по номеру и определили чей, вот и вернули владельцу, раз тот в командирское удостоверение вписан. Патроны в платок увязали. Так что я тут же снарядил оба магазина, основной и запасной, теперь заряженное оружие в кобуре было. Планшетка на боку, да в принципе и всё. Кстати, что-то с теми нарядами, что в планшетке были, не так, раз начальник складов примчался, и быстро их изъял. Не скажу, что уверен, просто обратил на это внимание. Подозрительно. Дальше в секретариат, получил документы, своё удостоверение и комсомольский билет, их вместе хранили, а также выписку из госпиталя. Порядок. Попрощался со всеми, кое с кем даже обнимался, всё же тут две недели провёл, мало, если честно, головные боли ещё бывают, но тут не поймут если буду пытаться остаться. Однако, то что меня не долечили, и я понимал, и мой лечащий врач. Тот только руками разводил, приказали всех лёгких выпускать, места освобождать. Каким образом я попал в легкобольные даже гадать не стоит. Да и смысла не вижу, всё равно уже ничего не изменить. Так что посетил бабулю, забрал очередную партию пирожков, и сообщил что всё, отбываю на фронт, после чего двинул в наше Главное управление тыла РККА. Прекрасно знаю где оно, доводилось бывать дважды в прошлой жизни. Там дежурный проверил документы, и направил в нужный кабинет. Командир, что выдавал направления пока отсутствовал, очередь медленно копилась, пока наконец не вернулся. Дальше стал принимать, и очередь быстро рассасывалась. Я свою выписку показал, тот кстати вклеил в личное дело Александра Савельева. У него все стены в шкафах с архивом по буквенной нумерации. И дальше выдал направление. Кстати, информацию внёс также в личное дело.
Я же на месте изучил куда меня, и узнал, что в службу снабжения Четвёртого мехкорпуса, Шестой армии, Юго-Западного фронта. Я даже подивился. Этим корпусом сейчас командует генерал-майор Власов. Приказ получен, проездные, продаттестат, всё что полагается, так что дёргаться не стал, а покинув здание, посетил склады, где мне выдали паёк на двое суток. Новенький сидор получил. После этого поймав пролётку, а довольно немало наёмных пролёток таксовало, и велел вести на военный аэродром. А у меня там контакты, через одного соседа по палате. Ну да, козырял его именем, он тут служит, так меня на территорию пропустили, а потом самолёт попутный нашли, летел под Тернополь, в штаб ВВС фронта. Правда, вылетал ночью. Пассажиров много, но мне место нашли. Так что я аэродром не покидал, тут покормили в столовой, обедом и ужином, вот и отдыхал в тени на травке, ожидая вылета. Конечно таких наглецов обычно ставили на место, но я не только фамилией знакомца козырял, а дежурному по аэродрому подарил портсигар, так что тот сразу дал добро на доставку. Портсигар для меня ценности не имел, а вот для местных, более чем. Материал простой, но снаружи эмалью красная звезда нанесена, серп и молот, сделано красиво, с окантовкой, и художественно, вон как капитан разомлел.
Я даже поспать успел после ужина, подложив вещмешок под голову. Ну а дальше взлёт, самолёт действительно переполнен, «Дуглас» был, судя по английским обозначениям, машина из Штатов, не лицензионная копия. Поудобнее устроившись на лавке, по бокам подпирали соседи, я спокойно себе уснул. Умение спать в любой обстановке и в любом положении часто выручало меня, вот и тут не отказался от своего умения, а активно его использовал.