— Губозакаточную машину. Два танка и всё. Хотя мне предложение нравиться. А то что дёрнули в штаб фронта не помешает? Вроде как в снабженцы нашего мехкорпуса.
— У меня дядю из штаба нашей армии перевели в управление тыла фронта, с повышением, начальник отдела квартирования теперь. Поспособствует.
— Ладно, договорились, но вы мои правила знаете. Сначала оплата, то есть, должность, потом и товар.
— Будет.
На этом мы и расстались, я двинул к выходу с территории, без проблем пройдя ворота, а там прочь, к окраинам.
Утром пятнадцатого августа я снова прошёл в здание штаба фронта. Ну а что, в направлении ясно написано, что мне сутки даётся на дорогу. Так я поспал в лесочке, а с темнотой улетел к немцам и грабил их пункты сбора, четыре ходки сделал, причём, укрывал всё на другом болоте. Тут островок даже больше был. Одних грузовиков за ночь добыл порядка сотни, десяток броневиков, а вот танков мало было.
Козыряя командирам, что-то их тут много шастало, предъявил дежурному документы и направление. Тот изучив их, сразу отправил к кадровикам. Даже не думая. Это что, не в мехкорпус значит? Ну скоро узнаю. Был я без пожитков, без техники, мало ли отобрать решат? Особо очереди не было, но двое командиров передо мной прошли в кабинет, пока я не зашёл. Кадровик в звании подполковника, изучив моё направление пробормотал:
— Савельев, Савельев, что-то знакомое…
— А это не из-за него вчера начальник штаба Тупиков орал на начальника тыла? — подал голос майор за соседним столом, что от каких-то бумаг оторвался.
— Точно. Кстати, Савельев, почему вчера не прибыли?
— Дела были. Согласно направлению, имел сутки для прибытия, вот и использовал их.
— Ох и попадёт тебе, — покачал тот головой, вставай, и говоря. — За мной.
Мы прошлись по коридору, поднялись на два этажа выше и тот ткнул дверь проходя в забитую приёмную, видимо генерала Тупикова, начальника штаба фронта. Тот не чинясь, даже не постучавшись, открыл дверь и зашёл в кабинет, не обращая внимания на недовольство посетителей. Там и генералы были. Мне взмахом руки велел остаться пока в приёмной. Забавно, но почти сразу из кабинета донёсся рёв, кого-то серьёзно так отчитывали. Не долго, вскоре выглянул вспотевший кадровик и мотнул головой.
— Савельев, зайди.
Я зашёл, причём по уставу, лучше так, но ни идеально выглаженная форма, Маргарита постаралась, ни начищенные до блеска сапоги, ни правильный заход в кабинет, не произвели на генерала никакого впечатления. Девять утра, а тот уже с красным лицом орал. Причём орал на меня, много что, высказав и много что сообщив обо мне, что думает. Я так понял, за опоздание, и вообще за долгую задержку, мне в вину ставили. А снял два звания, по сути скинув меня до лейтенанта. А зачем заводили, так и не понял. Чтобы генерал пар на мне выпустил? Да и хрен с ним, после такой встречи я ему и его фронту и гвоздя ржавого не дам из своих запасов. Только что официальными путями с наших складов получить можно. Тот же кадровик вывел меня в приёмную, я же спросил у него спокойным тоном:
— Я не понял, чего ему вообще надо было?
— Тебя тут ждали десять дней назад.
— Так этот мудак только из-за этого орал?
Все в приёмные как один, повернулись ко мне.
— Савельев, ты идиот! Тебе и так два звания сняли. А тут можешь на гауптвахту попасть. А то и под трибунал.
— Да пох. Пусть скажет спасибо что с ноги по роже не получил. А я хорошо бить умею.
— Советского генерала?
— Всё равно кто на меня орёт, кулак понюхать всем дам.
— Три дня гауптвахты, — решил своей властью, кадровик.
И подхватив под локоть, побыстрее вывел, а секретарь поспешил доложить о нашем разговоре. Результаты были вскоре. Я ещё у кадровиков был, мне документы нужно переоформить на новое звание, бумагу с приказом кадровик, опытный бюрократ, уже получил. И да, Тупиков такое решение самоличное принимать мог. Должность позволяла. А там выдернули из кабинета, и к особистам. Генерал очень сильно обиделся. Эти стали выбивать информацию и признание откуда техника. Нет, откуда они уже знали. По номерам узлов пробили, что почти всё из Белоруссии и должно было остаться на захваченной территории. Просто выясняли кто и как помогал. Работали качественно, и били много, но без следов. А вот вечером, всех их подловил мой голем, и уже изувечил до неузнаваемости. Я тоже мстить буду. И у меня алиби, сидел в подвалах контрразведки фронта. Три дня держали, за это время серьёзная убыль кадрового состава Особого отдела произошла. Даже засада не помогла. Легла рядом. В ноль всех. Тут и дурак поймёт причины, новый следователь уже с опаской меня изучал. Вот, могут, когда захотят.
— Так Савельев, тут с вами хотят поговорить, — закончив ознокамливатся с делом, видимо ранее у того времени не было, сообщил тот.
Убрал моё личное дело в сейф и вышел, а через пару минут зашёл незнакомый бригадный комиссар, с помощником в чине полкового комиссара. Кстати, в штабе фронта шухер серьёзный стоял. Проверками всех замучили. Слетели со своих постов, командующий. Арестован Член Военного Совета. Перестановки шли серьёзные. А вчера вечером пьяный Тупиков, покинув квартиру где жил, начал громко поносить Красную Армию, Сталина, восхваляя Гитлера и его войска, Третий Рейх. Человек сорок всё это видели и слышали. Вообще я того комдива пугал, просто идея в голову пришла, а вот Тупиков меня серьёзно взбесил, он меня карьеры лишил, и я ему по карьере пройдусь. Вполне адекватный ответ. Голем его оглушил, пока без сознания проклизмил водкой, в рот залил немного, и под видом генерала, такая же форма и награды, вышел и отыграл сцену. Потом вернулся в дом, на чердаке тот кучкой земли распался, а генерала нашли одетого, пьяного в своей кровати, лежал обнимая портрет Гитлера, добыча моя с немецких интендантов. Арестовали. А работали органы госбезопасности, свидетелей выкриков генерала хватало, его сразу в Москву, а тут и пошли комиссии работать. Много из Москвы прибывало самолётами. Ещё и не до меня стало. Тупиков уже получил клеймо Враг Народа, а меня в застенки отправили именно по его наущению, так что, получается я невинно пострадавший. Кстати, о чём следователю и сообщил, тот скривился, но промолчал. Пока же с интересом посмотрел на комиссаров, дивизионный устраивался за столом хозяина, а его помощник встал чуть в стороне, с интересом меня изучая.
— Савельев, у меня есть к тебе предложение, от которого ты не сможешь отказаться.
— Пожалуй… сразу откажусь.
— Что-то я тебя не пойму, Савельев. Ты хочешь покинуть эти стены?
— Ну а что, приятное обслуживание, хорошая еда. Мне тут нравиться.
— Он похоже издевается, — хмыкнул полковой комиссар.
Оба так и не представились, на что мне в принципе было безразлично, но не без интереса продолжал общение.
— Нас интересует как ты всё это с захваченной территории смог вывести. Кто помогал?
— Фокус, и никакого мошенничества.
— Ты знаешь, как сейчас нужны танки, самолёты и артиллерия фронту? Потери несём, а восполнять нечем. Поступления мизерные.
— Вполне представляю, но вы же сами сюда меня сунули, поэтому лучше переводите на другой фронт. Я себе слово дал, ваш фронт от меня, через мои личные каналы, ничего не получит. Принципиально.
— Конечно Тупиков поспешил… — начал было дивизионный комиссар, причём, обращался не ко мне, а к помощнику, когда я его прервал.
— Генерал ваш истеричная баба. Если бы он не орал, не засадил меня сюда, не снял звания, карьеру не порушил, я бы и не подумал ему мстить.
— Что? — оба комиссара повернулись ко мне.
— Подстава эта стоила мне две тонны тушёнки. Расплачусь, когда покину эти застенки.
— Погоди, так Тупиков в том, что произошло, не был замешан?
— Ваш генерал пьяным на кровати лежал, а нанятый актёр, в его форме и в гриме устроил представление. Потом портрет Гитлера ему в руки сунули, чтобы уж если топить, то до конца. По мне так такой ответ за его действия в мою сторону, вполне сопоставимы. Вы следователям кстати сообщите, что я сказал. Всё же генерал мне только по карьере ударил. А его и шлёпнуть могут за такое. Я смерти ему не желаю, карьеру попортить легко, местью доволен, но не убивать. Вот если бы он решил меня на тот свет спровадить, крови бы в ответ много пролилось. Как говориться, не трогай, не завоняет.
Оба комиссара большими глазами на меня смотрели, полковой комиссар, громко хлопнув дверью, вихрем выскочил наружу. Дивизионный комиссар же, задумался. Почему я всё это открыл? Для начала я действительно не хотел смерти генералу, а это его точно ждёт, месть вполне удалась, дальше топить не стоит. Ну и во-вторых, скачок работы опции усиления эмоций. Похоже у него, как и у големов, идёт зарядка, и бывает разом выпускает, отчего меня просто серьёзно трясёт на эмоциях, я предпочитал это пережидать в каком тихом месте один. Сутки, иногда двое, вот так потерпеть, потом месяц свободен. А тут уже в застенках и пошёл откат, мощный по эмоциям. Всё надоело, вообще настроение скачет. К сожалению, то не успело пройти, вот оба комиссары и попали под конец волны опции усиления эмоции. Потому и не смог сдержать язык. Чёртово усиление. Потому и хочется попасть в магмир и отключить её. Меня до сих пор штырит, не разрядилась ещё опция.
Пока же, переварив услышанное, вздохнув, комиссар устало посмотрел на меня.
— Ты знаешь, что тебе за это будет? Это дискредитация советского генерала.
— Для начала я и сам не знал, что такая волна поднимется, вон даже Тимошенко прислали фронт принять. И потом, нечего на меня орать было, звания снимать. И вообще, какого чёрта он это сделал? Что насчёт возможных кар, то предлагаю сделку. Вы всё разруливаете, я передам фронту сто самолётов, в основном истребители. Часть новые в ящиках.
— Как будто это так просто. Ты не понимаешь масштабов того, что натворил…
Договорить тот не успел. Дверь распахнулась и в кабинет стремительно начали заходить сотрудники госбезопасности. Старший был в звании комиссара госбезопасности третьего ранга, остальные майоры, даже один старший. Всего пятеро. Комиссар ГБ и сказал: