— А вот и наш «Сиритака», — пробормотал я, когда миноносец вынырнул из ночи, и нагоняя с кормы пошёл рядом с «Микаса», оба броненосца держали ход шестнадцать узлов, если выше, то искры из труб. Они нас подсветят. Мы уже несколько раз меняли маршрут, так что японцы искали не там, где нужно, куда мы ранее шли.
А тут я начал скидывать скорость, пока не остановил броненосец. Второй недалеко, метрах в трёхстах, тоже встал. Так что скинул за борт верёвочную лестницу, подсвечивая неярким огнём фонаря. Так что миноносец подошёл, я уже общался с его командиром, сообщив, что забираю двадцать моряков, и двух гардемаринов. Точнее не так. Десять матросов и гардемарина, это на борт «Микасы». А на борт «Асахи» сам мичман, десять матросов и ещё гардемарин. «Сиратаку» поведёт его старпом. Он тоже гардемарин, но дворянин из добровольцев, у него и фамилия подходящая, Добровольский, более десяти лет отработал в полицейском департаменте. Опыт имел, командовать мог. Ему нужно лишь довести миноносец до места встречи с «Михаилом», этому его обучили. Так что вскоре миноносец перегнали к борту «Асахи», там тоже верёвочный трап заранее скинули. Големов я деактивировал, так что совсем небольшие команды брали корабли под контроль, перегон не долгий, потом вернутся на свой миноносец. Группа моих кораблей и «Михаил» находятся в пятидесяти морских милях, вот и двинули туда. Матросы осваивались, основы знали, в принципе всё знакомо, так что дали десятиузловой ход, больше не выходило, кочегаров мало, да и те как взмыленные носились. Однако дали ход, гардемарины на мостиках, и вот повели трофеи. И довели, причём за три часа, дважды снова поменяв маршрут. Поиски продолжались, иногда мелькали отсветы прожекторов на горизонте.
К счастью, дошли благополучно. Сначала «Михаил» пришвартовался к борту «Микасы», пассажиры громкими криками радости приветствовали меня, так что я занимался командами. По двести шестьдесят человек на каждый броненосец. Вернув людей на «Сиратаку», потом по пятнадцать гардемаринов, по четыре офицера, и два лейтенанта, единственные у меня, стали старпомами на броненосцах, я назначил. Причём, одного, Арефьева, на «Асахи», тот исполнял пока обязанности командира, он и поведёт броненосец. Я же также перевёл и японских офицеров на мой флагман, их разместили, под охраной были, и пообщался с адмиралом. Приятный такой, эрудированный офицер, вот так в адмиральском салоне «Микасы» сидели в удобных креслах и общались:
— Вино у вас замечательное, — сделав мелкий глоток, сказал я.
— Это погребок покойного командира корабля, — вздохнул он, потом всё же не удержался, мы минут пятнадцать общаемся ни о чём, и спросил. — Плен?
— Нет, вы мне интереснее как соперник, поэтому мы постараемся остановить нейтральное судно, и передадим вас и ваших офицеров на его борт. Надеюсь мы с вами ещё встретимся в бою. Ведь в бою не кто кого силой задавит, а кто кого передумает.
— Золотые слова, юноша, — вздохнул адмирал.
Мы общались на английском, оба знали его в совершенстве, так что проблем не было. В основном вдвоём были. Уже светало, броненосцы шли прочь, команды на ходу осваивали их. Миноносцы рыскали по сторонам, я отдал приказ искать нейтральные суда. И думаю поведу трофеи в Артур, у Макарова под рукой проще будет всё провернуть. Пока же я сам задал адмиралу вопрос:
— Тела команд обоих броненосцев готовят к погребению, больше ста моих матросов занимаются этим на «Микаса» и столько же на «Асахи». Скажите, я приму любое ваше решение. Их захоронить в море со всеми воинскими почестями, или с вами передать на нейтральное судно?
Того задумался, и чуть помедлив, сообщил:
— Я думаю лучше передать домой, мы сами похороним наших воинов.
— Хорошо. Кстати, как раз британец идёт на горизонте, порожний похоже, из Японии в Вэйхайвэй. Два моих миноносца пошли на перехват. Довольно крупный, и такой трагичный груз заберёт, и вас.
Адмирал только поклонился. Мы так и общались, я лишь через посыльных передавал приказы. Британцу деваться не куда, приказали, идти сюда, пошёл. Тот встал к борту «Микасы». Пробросили два широких трапа, плюс задействовали кран на борту нейтрального судна и началась погрузка, передавали тела. Некоторые успели зашить в саваны, но большую часть нет. Подавали как есть. Шокированная команда британца, те только сейчас узнали, что русские моряки захватили флагман Японского флота, и видели свидетельство этого, тела шли один за другим. Команда вымоталась в конец, но передачу завершили. Я глянул сканером, от тел пусто. После этого пошла работа с командой «Асахи», британец пришвартовался к нему. Кстати, рассвело ещё когда судно привели к нам, так что день был. Я простился с адмиралом и офицерами, те перешли на борт британца. Само судно направилось обратно к Японии, а мы, сделав полукруг, якобы пошли в сторону Корейских проливов, пусть так думают, а когда горизонт очистился от дымов, направились к Порт-Артуру. В принципе, не смотря на малое количество припасов и угля, мы могли крейсерствовать неделю, может чуть больше, но я решил возвращаться. Там патент барона придёт, и остальное, так что будем получать заслуженные почести. И я надеюсь, что всё же отблагодарят хорошо.
Вот так по пути провели бункеровку всех трёх миноносцев, углём с броненосцев, и шли. Замыкал процессию «Михаил». Ну а что, шли-шли и дошли. Остаток дня потратили, тут и пополнение углём, и половину ночи. Сблизившись с фарватером, дальше «Сиратака» светя тремя прожекторами, давая сигнал сторожевым судам, направился к нашим. А их обстреляли. Причём как батареи с суши, так и охранение у фарватера. Судя по тому как быстро прекратили огонь, матерится с помощью прожектора, давая сигнальные коды, тоже можно. И матом обложил мичман всех, явно крутым. Дальше с ним сблизились два наших миноносца. Опознав своих, и пропустили через фарватер к канлодке. А там и на рейд, где уже тревогу объявили. К счастью свои, так что включив прожектора, мы следом за лоцманским катером прошли на рейд и встали наконец на якоря. Команды за сутки на борту более-менее узнали корабли, ни с кем не столкнулись. Чудом. Встали на свободных местах якорных стоянок, и наконец это путешествие закончилось. «Михаила» чуть дальше поставили, а миноносцы, ближе к берегу. Ну и понятно меня срочно на «Петропавловск», Макаров видеть желает. Оказалось, о том, что японцы потеряли четыре броненосца, наши ни сном, ни духом. То, что корабли трофейные, под нашими флагами, из моих запасов, опознали. Факт, но как удалось захватить флагман «Микаса» и второй новейший «Асахи», знать хотели все. Это я к тому, что множество шлюпок, в основном с капитанами разных кораблей, даже от берега отошло, потянулись к флагману. Поэтому я не был первым кто подошёл к понтону, что использовался как причал, тут уже стояло восемь шлюпок, ялик и один паровой катер. Ну а дальше в адмиральском салоне флагмана русского флота, я в подробностях и описывал как прошёл этот рейд. Кстати, тех в чёрных одеяниях, что под видом ниндзя действовали, мне, мол, подарили. Теперь это мои личные боевые холопы, скажем так. Раз аристократом стал, будут моей охраной. В принципе, приняли нормально.
Уже рассвело, весь салон был в дыму. Большинство курило, но ошеломление от результатов моих действий стояло большим. Я уже всё рассказал и рапорты подал Макарову, тот их почитать успел. Так что я ещё больше прославился, хотя некоторые считали, да куда больше? Про меня итак знала уже не только вся Россия, но и весь мир, что за этой войной внимательно следили. Что по добровольцам, то их и в Артуре хватало, под три сотни было, так что пополнение команд моих броненосцев будет. Дальше вводили корабли в состав флота. Император Николай просто и без затей дал мне контр-адмирала. Мне восемнадцать лет, а он чин адмирала. Как писали газеты, когда другие адмиралы, из его свиты, пытались возражать, тот сказал так:
— Адмиралов у меня много, а таких как Макаров или барон Земсков, больше нет.
Причём, было так растиражировано, подняв авторитет и репутацию Николая Второго очень высоко, что я думаю это было сделано специально. Пиарили Государя. Даже задумался, а Николай, не такой ли попаданец, как и я? Приказ по эполетам на мои плечи пришёл, и я сменил мундир, половина России в шоке от этого. К ордену Святого Георгия второй степени представили. У меня же стояла горячая пора, принимал добровольцев, присяга, военная форма выдавалась, и пополнились команды обоих броненосцев. За неделю довели до шестисот пятидесяти на каждом, ещё по двести и полные. Обоим лейтенантам дали капитанов второго ранга, и ордена Святого Владимира четвертой степени с мечами. Те так и стали старпомами на трофеях. Всем мичманам чины лейтенантов и также ордена. Всех гардемаринов представили к мичманам, прошение удовлетворили, выдав патенты, и ордена Святой Анны четвёртой степени с мечами. Всем матросам и кондукторам, также выдали медали. Я помимо этого купил тридцать два «Браунинга» и девять «Маузеров» в деревянной кобуре, на каждый ювелиры нанесли пластины дарственных табличек, и я от своего имени подарил их всем офицерам, что были на броненосцах. Из добровольцев. От меня лично, на память, за боевые заслуги. Подписался уже как контр-адмирал, барон Земсков. Ещё заказал у торговца складные ножи, отличные, с хорошей сталью, в наличии было около трёхсот. Но попросил ещё привезти четыреста. Те что купил, с ними ювелиры начали работать, включая местных, китайских. Для ускорения. Наносили дарственные таблички на рукоятки, и писали. Например, «Добровольцу Асланбекову К. Ч, за боевые заслуги. Контр-адмирал, барон Земсков». Вот и делали. Как накопиться нужное количество, буду вручать командам. Именно тем что участвовали в ставшим знаменитым рейде. Это кстати пресса тоже растиражировала, так что пополнялись команды. Люди к нам ехали.
Патент барона пришёл, наместник Алексеев прибыл лично его вручить и сделал это. В общем, две недели пролетели как не было. Весь в делах, весь в трудах, своей свитой озаботился, старшим в ней капитан второго ранга Вознесенский, из добровольцев. Что по миноносцам, то те ушли во Второй отряд миноносцев. А вот с броненосцами сложнее, но Макаров нашёл выход. Он разделил броненосцы на три отряда. Первым командовал младший флагман, контр-адмирал князь Ухтомский, в который вошли: «Победа», «Пересвет» и «Ретвизан». Флаг на «Пересвете». Все корабли вполне держали восемнадцать узлов, и отряд считался скоростным. Потом Второй отряд под кома