* * *
Вскоре после разгрома немецких гарнизонов в Выдрице и окрестных селениях фашисты попытались восстановить там свое владычество. Однако им неизменно и повсеместно мешал специально выделенный, хорошо вооруженный взвод Синюкаева. Не ввязываясь в большие бои, Синюкаев устраивал засады и громил гитлеровские подразделения.
Земля горела под ногами оккупантов. Фронт требовал бесперебойного снабжения, а оно, это снабжение, становилось все хуже и хуже - партизаны не пропускали поезда.
В середине зимы 1943 года фашисты решили предпринять тотальный поход на партизан по всему тылу. Но у нас хорошо работала разведка, наши люди были и в Бобруйске, и в Могилеве, и на крупных железнодорожных станциях. Поэтому мы знали о каждом шаге врага: А главное - научились вовремя уходить из возможного окружения.
Как только мы узнали, что на нескольких станциях выгрузились фронтовые гитлеровские части и в сторону нашего леса тремя путями движется целая дивизия, мы оставили свой город Партизанск, как некоторые называли хорошо обжитый лагерь на берегу Бобра, и вместе со всеми соседними отрядами ушли в знакомые нам Усакинские леса. По указанию оперцентра мы поселились недалеко от сел Дулебы и Жабовка, где уже размещалось несколько мелких отрядов. Опять застучали топоры, опять партизаны долбили мерзлую землю, строили землянки. Снова мы в своем районе. Отсюда минерам дальше ходить на дорогу Минск Москва. Но мы обеспечили их верховыми лошадьми, тепло одели. И. они продолжали свое дело, челноками сновали - одни уходят, другие приходят, немного отдыхают и опять идут. Еще чаще летели под откосы поезда. Взрывались оружейные склады. Уничтожались гарнизоны противника.
С каждым днем партизаны набирали силу. Наш отряд вырос уже в целую бригаду. Самолеты прилетали к нам регулярно. Они доставляли все, что нам было необходимо, а увозили раненых и наши письма.
Однажды в полночь поехал я на наш "партизанский" аэродром. Приземлился самолет, и смотрю, к костру, где стояли представители отрядов, встречавшие летчиков, во весь дух бежит человек в темном военном полушубке, валенках, с красной звездочкой на шапке-ушанке, с автоматом на груди. Бежит и кричит:
- Товарищ комиссар! Михаил Федорович! Вот я и вернулся! - и бросился ко мне в объятия.
И только тогда я узнал нашего любимца - Леонида Баранова.
Радости нашей не было границ. Леньку тут же подхватили и начали качать.
Через некоторое время Баранова приняли в партию. А затем назначили командиром роты.
* * *
...Зимний день был празднично светлым. Во всяком случае, таким он казался многим - сегодня на партийном собрании мы принимали в партию ее новых членов.
После партийного собрания перед моим мысленным взором еще долго стояли лица юношей, вставших сегодня в строй, в котором сам я находился уже много лет. Борис Шумилин стоял перед партийным собранием бледным, взволнованным, но отвечал на вопросы четко. Самый уравновешенный, невозмутимый даже в безвыходном положении Петр Евсеев и Лев Астафьев тоже заметно волновались, отвечая на вопросы сбивчиво, полуфразами.
"Неужели они не понимают, что в боях и походах давно заслужили место в строю, в который сегодня их принимают? - думал я и сам себе отвечал: - Все это они, конечно же, понимают. Но у этих юношей повышенная требовательность к себе. Им все кажется, что они еще мало сделали, что самое главное, на что они способны, еще впереди".
За Днепр
К весне 1943 года, несмотря на все усиливавшиеся карательные меры фашистов, партизанское движение в Белоруссии охватило всю республику и перешло во всенародную войну. Девять обкомов партии и комсомола вели подпольную работу в тылу захватчиков. Партизанские отряды насчитывали в своих рядах около шестидесяти тысяч бойцов. Партизанами контролировалось более половины территории республики, а пятую часть родной земли партизаны держали в своих руках постоянно. Только Кличевский партизанский край занимал большую территорию с населением в семьдесят тысяч человек.
Сбылось предсказание народного поэта Белоруссии Янки Купалы: "Я знаю, что будет делать мой народ... Пока будет жить хоть один белорус, не будет на белорусской земле покоя фашистским захватчикам, горькой будет их жизнь: с каждого дерева, из каждого оврага будут следить за ними зоркие партизанские глаза".
Разгром немецко-фашистских войск на Волге, отступление гитлеровских полчищ с Кавказа, героическая оборона Ленинграда - все это поднимало моральный дух и боеспособность партизан.
Оперцентр готовил партизан к решительным действиям. В начале апреля меня с Елецким вызвали в Могилевский подпольный обком партии. Нас принял первый секретарь обкома Дмитрий Степанович Мовчанский, которого мы хорошо уже знали по работе в оперцентре. Здесь были также знакомые нам подполковник Сидоренко-Солдатенко и М. И. Кудин, помощник первого секретаря.
Нас попросили доложить о боевой деятельности отряда с первых дней его существования. А потом секретарь обкома, обращаясь к Сидоренко-Солдатенко, спросил:
- Савелий Герасимович, а не кажется ли вам, что 128-му отряду уже тесно на Кличевщине?
- Да, кличевская рубаха для этого богатыря стала тесной, давно швы разошлись, - ответил подполковник и разложил на столе карту боевых действий нашего отряда.
Карту эту Мовчанский, наверное, уже знал. Мельком глянув на нее, он прочертил красным карандашом стрелку за Днепр.
- Вот сюда бы вам перебраться.
- Почему же так? - удивился Елецкий.
- Все стремятся к магистральным путям Минск - Москва. И это правильно, - отвечал Мовчанский. - Но немцы убедились, что магистральные железные дороги стали ненадежными: до фронта доходит теперь уже меньше половины поездов. Так они стали гнать свои эшелоны по окольным путям. Это дальше, зато надежнее.
- Условно, конечно, - кивнул подполковник. - От Барановичей до Слуцка крепко работают партизаны. А вот дальше, например от Могилева до Кричева, тарахтят поезда почти беспрепятственно.
- Может быть, вам удастся расположиться где-то в районе Чаус, продолжал Мовчанский, - южнее железном дороги Могилев - Кричев.
Мы с Елецким так и впились в карту.
- От Чаус недалеко и к путям Могилев - Орша, Кричев - Орша, - прикинул Елецкий.
- Правда, на пути, кроме Днепра, еще несколько рек, - заметил Савелий Герасимович и, расправляя на широкой богатырской груди огненно-рыжую бороду, добавил с поощрительной улыбкой: - Но мы посылаем именно ваш испытанный отряд.
- Вот вы и двинетесь железным потоком на заречные коммуникации врага, подхватил Кудин.
- Сочтем за большую честь такое доверие, - ответил Елецкий.
- С этого дня ваш отряд решено именовать 14-й Темнолесской бригадой, объявил Мовчанский. - Ваша задача - парализовать транспортные артерии, поднимать народ на борьбу. Начинать, видимо, надо с подавления местных гарнизонов, чтоб они вам не мешали подрывать поезда. Кстати сказать, за Днепром вы не будете одинокими: туда же направляется инициативная группа из 208-го отряда под командованием лейтенанта Демидова, а также группа Сергея Мазура.
Затем первый секретарь познакомил нас с двумя товарищами:
- Шпак Максим Васильевич будет в вашей зоне представлять Могилевский подпольный обком партии. - Мовчанский указал на крепко скроенного невысокого мужчину с бледным суровым лицом. - Ольга Степановна Долженкова возглавит комсомольскую работу, - обратился он к худенькой невысокой девушке. - До войны была у нас в Белоруссии секретарем Вилейского обкома комсомола, школьными И: пионерскими делами заправляла... Пришла пешком из Москвы.
- Из Москвы, пешком? - недоуменно переспросил Елецкий.
- Я не оговорился, товарищи, - ответил Мовчанский. - Ольга Степановна пешком пришла из Москвы в Могилевекие леса. Как сами понимаете, по вражеским тылам.
- Так что при форсировании рек и речушек Оля может кое-что подсказать, - ухмыляясь в бороду, сказал Сидоренко-Солдатенко. Представляете, сколько их было на ее пути?
Я с уважением смотрел на худенькую, скромную девушку и, зная по собственному опыту, каковы они, пути-дороги в тылу фашистов, догадывался, какой силой духа она обладает, сколько в ней отваги и мужества.
С большой любовью и теплотой вспоминаю я сейчас не только Олю, но и других славных девушек-партизанок - их в нашей бригаде было более 100, большая часть которых находилась в разведке бригады и партизанских отрядах, это Голубева Евдокия, Терешко Лариса, Маркова Мария, Маркова Анна, Малахова Елена, Артемова Мария. Они бесстрашно выполняли самые сложные разведывательные задания, проникали в Могилев и другие города области, доставляли необходимые сведения о противнике, предупреждая партизан о грозящей опасности, но эта тема уже отдельной книги.
* * *
- ...А теперь садитесь с начальником штаба за карту и уже в деталях разрабатывайте предстоящую операцию, - сказал нам Мовчанский.
Мы с Елецким срочно сформировали штаб бригады, подобрали командиров и комиссаров партизанских отрядов, включенных в состав нашей бригады. По предложению Ольги Долженковой был сформирован комсомольско-молодежный отряд, которым стал командовать Павел Ясский. Этот молодой, очень волевой и собранный человек за короткий срок сумел сплотить крепкий и дружный отряд, который провел много дерзких операций на железных дорогах.
* * *
Кличевский лес стал для партизан домом родным. С ним были связаны воспоминания о первых радостных победах и горечь утрат. В этом лесу покоились могилы наших верных друзей. В последнее время здесь мы стали полновластными хозяевами, фашисты сюда и носа не показывали. И тем не менее, когда командир бригады перед строем зачитал приказ о выходе за Днепр, это вызвало бурю восторга. Партизаны чувствовали свою силу и стремились на оперативный простор, где можно развернуться во всю мощь. Только теперь я по достоинству оценил слова подполковника Сидоренко-Солдатенко о том, что кличевская рубаха для нашего богатыря стала тесной.