зъездов.
"Опасность партизанских нападений, - сетовал Кюхлер, - значительно возросла. За последнее время подвергаются нападению партизан даже гарнизонные укрепления и вокзалы"{755}.
К середине ноября 1943 года, т. е. за три с половиной месяца, ленинградские партизаны подорвали 52 564 железнодорожных рельса, что составляло свыше одной трети всех перебитых рельсов на всей оккупированной советской территории в операции "Концерт" (148557 рельсов){756}.
Удельный вес участия ленинградских партизан в "рельсовой войне" возрос по сравнению с первой операцией в несколько раз. Наибольшее количество рельсов - 22 тысячи - подорвала 3-я бригада, свыше 7 тысяч - 5-я бригада, 6 тысяч - 2-я бригада, почти 6 тысяч - Волховская бригада. Из вновь организованных бригад крупный успех выпал на долю 7-й бригады - она подорвала 3120 рельсов. Одна треть взорванных рельсов приходилась на Варшавскую дорогу, где на счету 5-й бригады было 4450 рельсов и 2-й бригады - 3800 рельсов; 7-я партизанская бригада все 3120 рельсов уничтожила на наиболее охраняемом участке Варшавской дороги, примыкавшем к Пскову. Две трети всех подорванных рельсов было выведено из строя в тылу 18-й армии.
В результате этих целенаправленных действий ленинградских партизан положение на вражеских коммуникациях группы армий "Север" еще больше ухудшилось. Некоторые участки железных дорог практически были выключены из эксплуатации. Охрана железнодорожных коммуникаций, несмотря на ее непрерывное усиление (привлечение для этой цели учебных и запасных частей, а также полевых войск), не справлялась со своей задачей.
Экономическая инспекция группы армий "Север" сообщала в штаб "Ост" в ноябре 1943 года: "На железнодорожных линиях от Пскова на Лугу, на Дно, Даугавпилс, а также на Себеж и Нарва-Гатчина ежедневно с наступлением темноты в различное время совершаются взрывы. Участки выходят из строя, сильно затрудняя движение поездов"{757}. Особенно напряженное положение складывалось на коммуникациях 18-й армии. "Положение с партизанами на северном участке группы армий "Север", - печально констатировал Кюхлер, настолько обострилось, что основные железнодорожные линии и шоссе полностью заблокированы"{758}. В связи с этим он обратился к обергруппенфюреру Иекельну, возглавлявшему полицейские силы и войска СС в Прибалтике, с просьбой взять на себя охрану железных и шоссейных дорог в тылу правого фланга 16-й армии, с тем чтобы высвободившиеся силы бросить на обеспечение коммуникаций в непосредственном тылу 18-й армии{759}.
Пытаясь восстановить разрушенные участки железных дорог, гитлеровцы снимали рельсы с запасных и подъездных станционных путей, перешивали двухколейные участки на одноколейные, восстанавливали перебитые рельсы сваркой, изготовляли специальные мостики для пропуска составов через поврежденные участки{760}. Одновременно оккупанты стали ввозить в Ленинградскую область рельсы из Прибалтики{761}. Все это, конечно, требовало времени, средств и сил, дезорганизовывало работу железнодорожного транспорта.
Массированный вывод рельсов из строя, сочетавшийся с другими железнодорожными диверсиями, привел, в том числе и в тылу группы армий "Север", к значительному свертыванию перевозок, удлинению срока прохождения воинских эшелонов, затруднил перегруппировку вражеских сил. Эшелоны, следовавшие из Германии на фронт, стали затрачивать в 2-3 раза больше времени, чем до "рельсовой войны". Командование группы армий "Север" вынуждено было все чаще и чаще переносить вглубь свои фронтовые перегруппировки войск, производить их за пределами своего тылового района, используя дороги Прибалтики. В результате воздействия партизан на железнодорожные коммуникации противника осенью 1943 года перевозки по ним сократились более чем на одну треть. Все это усложняло маневрирование силами, подвоз пополнений, снабжение вражеских войск боеприпасами, техникой, а следовательно, ослабляло их боеспособность.
Стремление гитлеровского командования укрепить те участки фронта группы армий "Север", где вероятность советского наступления была наибольшей, а также попытки врага вывезти свои основные склады за линию "Пантера" встречали решительное противодействие партизан, которые по указанию Ленинградского штаба наряду с подрывом рельсов усилили удары по проходившим эшелонам.
В октябре было подорвано 24 эшелона. В ноябре, несмотря на нехватку тола, партизаны не ослабили этого вида боевых действий, а в декабре эти действия вновь резко возросли. 3-я бригада в декабре пустила под откос 61 вражеский эшелон, т. е. почти столько же, сколько за все 11 предшествовавших месяцев (77 эшелонов). На счету 7-й бригады за декабрь было 43 подожданных эшелона, при этом выведено из строя 42 паровоза, разбито 154 вагона противника с живой силой, 93 вагона с разным грузом, 27 платформ с военной техникой, убито 2177 и ранено 390 фашистов.
Значительное количество железнодорожных крушений устроили в декабре и другие бригады.
После того как в январе 1944 года войска Ленинградского и Волховского, а затем 2-го Прибалтийского (Северо-Западного){762} фронтов перешли в наступление, "рельсовая война" приобрела еще больший размах. Партизаны своими ударами по железнодорожным коммуникациям противника оказали большую помощь советским войскам.
* * *
Вторая половина 1943 года, особенно после начала всенародного восстания, характеризовалась дальнейшим ростом активности ленинградских партизан на коммуникациях врага. Новым этапом в операциях партизан на железнодорожных коммуникациях явилась "рельсовая война". Ленинградские партизаны подорвали более 66 300 рельсов, т. е. одну пятую часть всех подорванных рельсов на оккупированной территории{763}.
Во втором полугодии 1943 года они пустили под откос в 3 раза больше воинских эшелонов, разрушили в 4 раза больше мостов и в 15 раз больше телеграфно-телефонных линий, чем в первом. За весь 1943 год партизаны пустили под откос 466 вражеских эшелонов, подорвали 97 железнодорожных мостов, в результате было повреждено и разбито 440 паровозов и 5374 вагона. За год ленинградские партизаны разгромили 94 вражеских гарнизона, взорвали 447 шоссейных мостов, вырезали 611 километров линий связи. От их рук погибло 35 985 вражеских солдат и офицеров.
Партизаны готовились к решительному наступлению, E тем чтобы помочь войскам Ленинградского, Волховского и 2-го Прибалтийского фронтов разгромить фашистских захватчиков, освободить от них Ленинградскую область.
13. Партизанское наступление
План советского командования на первом этапе освобождения Ленинградской области состоял в следующем: прорвать оборону на флангах 18-й гитлеровской армии силами 2-й ударной и 42-й армий Ленинградского фронта и 59-й армии Волховского фронта и, наступая в общем направлении на Лугу, окружить и разгромить 18-ю армию. Это должно было сокрушить все северное крыло гитлеровского фронта, удерживаемого вермахтом с первых месяцев войны. В последующем наступление советских войск планировалось на Псков. Значительная роль в освобождении Ленинградской области отводилась войскам 2-го Прибалтийского фронта, основные силы которого действовали против 16-й фашистской армии.
Этому замыслу советского командования подчинялись и действия партизанских сил. Характеризуя положение под Ленинградом и Новгородом, западногерманский историк Дамс писал, что советское командование, осуществляя операцию по освобождению Ленинградской области, помимо общевойсковых, танковых и авиационных соединений "могло опереться на многочисленных партизан"{764}.
С переходом Красной Армии в наступление партизанские соединения призваны были, опираясь на поднявшийся против захватчиков народ, также перейти в партизанское наступление - к решительным и широким действиям по тылам и коммуникациям гитлеровских войск. На первом этапе операции основные усилия партизан сосредоточивались для действий по коммуникациям фланговых группировок 18-й армии, а затем удар наносился по ее центральной группировке, а также по тылам 16-й армии. Вначале объектом партизанского воздействия были железные дороги, а по мере блокирования их - шоссейные и проселочные.
В ходе наступления советских войск оперативно-стратегическое взаимодействие их с партизанами должно было перерасти в тактическое. На партизанские силы возлагалась задача препятствовать поступлению резервов врага на фронт, перехватывать пути отхода его соединений, не позволять им закрепляться на промежуточных рубежах, уничтожать захватчиков, их боевую технику и связь. Своими действиями ленинградские партизаны должны были в значительной степени компенсировать отсутствие крупных танковых соединений (корпусов и армий) в войсках Ленинградского, Волховского и 2-го Прибалтийского фронтов{765}.
Накануне перехода советских войск в наступление на территории Ленинградской области, как уже указывалось выше, действовали 13 партизанских бригад (14 полков и 65 отрядов) и несколько отдельных отрядов, а всего 35 тысяч человек (кроме тех отрядов, которые были в распоряжении оргтроек). Основная часть их находилась в центральной и западной частях области (к северу от линии Псков - Порхов - Дно - Старая Русса - река Волхов) в тылу 18-й армии - 2, 5, 6, 7, 9, 10, 11 и 12-я бригады. Никогда еще не было таких крупных партизанских сил в непосредственной близости от вражеских войск, блокировавших Ленинград. Командование 18-й армии рассматривало это сосредоточение партизанских сил в своем тылу как большую опасность на случай советского генерального наступления{766}.
Остальные 5 бригад (1, 3, 4, 8 и 13-я) находились в полосе наступления войск 2-го Прибалтийского фронта (в тылу 16-й армии), но, по существу, также оказывали воздействие на дальние коммуникации 18-й армии. Кроме того, невооруженный партизанский резерв насчитывал более 100 тысяч человек.
Обширные повстанческие районы в тылу гитлеровских войск и активное участие в партизанской борьбе широких масс населения, приумножая силу ударов партизан, значительно ослабляли тыл группы армий "Север", облегчали наступление советских войск. В этом заключалась одна из особенностей военно-политической обстановки районов, в которых развертывалось наступление советских войск под Ленинградом и Новгородом{767}.