— Оба-на… — растерялся комбат.
Из динамика послышался другой голос, странным образом похожий на голос генерала Кипелова. Очевидно, у всех генералов мира есть между собой нечто общее.
— General Kipeloff? Nice to hear you.
— Я есть переводить, — подключился майор Салливан. — Генерал Кларк радоваться вы.
— Здравия желаю, — ответил совершенно растерявшийся Юрий Борисович.
— General, I wish you a happy Birthday.
— Генерал поздравлять ваш гость бесдей. Вы слышать? — спросил Салливан.
— Слышать, — подтвердил Александр.
— Good luck, general Kipeloff, — продолжил Кларк. — I hope… What is it in Russian, Sullivan?[22]
— «Напитьсья стелка», general, — подсказал Салливан. — «Желать ты».
— Йа шелать ты напицца стелка, — произнес генерал Кларк, ужасно коверкая слова. — Ти понимать?
— Понимать… — вынужденно подал голос Кипелов, поскольку на этот раз обращались конкретно к нему.
— USA and Russia — friendship, — сформулировал принципы стратегического партнерства Кларк. — Yes?[23]
— В принципе, ее, — согласился Юрий Борисович, хотя в действительности ставил этот лозунг под сомнение.
— О…key, — одобрил его политическую сознательность американец. — And now…[24]
Из динамиков неожиданно донеслось нестройное пение двух голосов:
— Happy Birthday to you! Happy Birthday to you! Happy Birthday, general Kipeloff! Happy Birthday to you![25]
Затем пение стихло, и майор Салливан сказал:
— Други? Мы уходить. Связь есть дорогой. Мани-мани. Бай!
— Бай, Стив! — попрощался Александр. Отключившись, он повернулся к Кипелову и спросил: — Ну как, товарищ генерал?
Сказать, что все остальные ожидали ответа с неменьшим вниманием, — значит, ничего не сказать. Если бы в помещение вдруг влетела муха — это услышали бы все.
«Или расстрел — или орден, — подумал майор Терентьев. — Другого не дано».
Наконец генерал пришел в себя.
— Синицын… — сказал он.
— Да? — тревожно откликнулся Юрий.
— У тебя там еще настойка осталась?
— Конечно.
— Неси.
— С удовольствием! — обрадовался Юрий, поняв, что гроза прошла стороной. — Только зачем же сюда? Идемте в столовую. Там у нас как раз и обед готов. Как, Юрий Борисович?
— Пойдем, — кивнул генерал. — Не повредит.
Покинув «пункт связи», все молча проследовали к столовой. Кипелов явно не отошел еще от общения с представителями Пентагона, остальные просто не решались нарушить тишину.
Когда группа подошла к домику, Синицын забежал вперед и распахнул дверь.
— Прошу. Товарищ генерал, товарищи офицеры…
Как только гости переступили порог, под сводами столовой грянули бравурные звуки «Прощания славянки». Товарищ генерал и товарищи офицеры остановились в дверях и смотрели на открывшуюся им картину.
Центральное место в помещении занимал стол, ломившийся от яств, приготовленных из экологически чистых продуктов. Перед столом в вечерних туалетах все того же неизменного цвета хаки стояли Олеся, Алена и Марья. Экстравагантный стиль нарядов выдавал руку умелой деревенской мастерицы. Марья, возглавлявшая триаду моделей, держала в руках хлеб-соль.
— Это что же, мы и женщин призвали? — удивился генерал.
— Никак нет. Лица гражданского персонала, — пояснил Юрий.
— Но какие лица! — не удержался майор Терентьев.
Марья подошла к генералу и протянула ему хлеб-соль, находящийся в крайне опасной близости от ее полуоткрытой груди.
— Добро пожаловать, товарищ генерал.
— Благодарю.
Юрий Борисович, верный ценитель женской красоты, отломил кусочек от каравая. Причем не спереди, а сзади. Процедура доставила ему такое удовольствие, что Кипелов, обмакнув кусок хлеба в соль, не глядя, протянул его за спину. Лобанов, которому хлебный мякиш чуть не угодил в глаз, схватил его и передал дальше. Терентьев, повертев хлеб в руках, отправил его в рот. Хлеб был вкусным. Тем временем Юрий Борисович продолжал терзать буханку, щедро одаривая подчиненных.
— Прошу к столу, гости дорогие, — пригласила Марья, которую мучили некоторые опасения на счет того, за что схватится генерал, когда буханка закончится.
Юрий Борисович с усилием взял себя в руки.
— Идемте, товарищи офицеры. Не будем обижать хозяев.
Вообще, настроение генерала медленно, но верно повышалось. Он еще не отказался от первоначальных планов примерно наказать Синицына, но уже немного сомневался в справедливости подобного исхода. Как было сказано раньше, Юрий Борисович, несмотря на крутой характер, никогда не ставил дело в зависимость от личных симпатий и антипатий, а дело, следовало признать, лейтенант знал.
Когда все расселись за столом, взгляды присутствующих невольно обратились к генералу.
— Ярославич… разливай! — скомандовал тот.
Пока лейтенант выполнял приказ, Юрий Борисович миролюбиво сказал:
— Не будем делать вид, что мы незнакомы, но, уж извини, дружба — дружбой, а служба — службой.
— Я понимаю, — кивнул Юрий.
— Честно говоря, не ожидал, что ты тут все так устроишь. Ехал, признаться, с совсем другими мыслями, — признался Кипелов после того, как все выпили по первой.
Майор, услышав эту фразу, радостно подмигнул комбату.
— По второй? — предложил он.
Возражений не последовало.
Потребовалось совсем немного времени, чтобы обстановка в столовой стала совершенно непринужденной.
Комбат, сидевший рядом с Аленой, спросил ее:
— Вы что же, местная будете?
— Местная. Из Семеновки я.
Подполковник бросил на девушку весьма откровенный взгляд.
— Честно говоря, и не предполагал, что в здешнем лесу водятся такие… русалки.
Доктор, которого взгляд комбата привел в крайнее раздражение, немедленно отреагировал:
— Русалки в пруду, а не в лесу водятся. Аленушка, давай я тебе укропчика положу, — нежно предложил он девушке.
Михаил торжественно внес в зал огромное блюдо.
— А теперь — горячее!
Дымящееся мясо быстро разошлось по тарелкам.
— Вкусно, — одобрил генерал. — Это что же такое? Индейка?
Юрий улыбнулся.
— Ни за что не догадаетесь. Страус.
Генерал поперхнулся от неожиданности.
— Что?
— Вы не волнуйтесь, это вполне съедобно, — успокоил его Юрий.
— Сам вижу, — генерал с усилием проглотил вставший поперек горла кусок. — Среди вас что же, и биолог есть?
— Да нет, это тут фермер один рядом живет. Он их и разводит. Вот, кстати, дочка его, — Юрий показал на Олесю.
Девушка, услышав свое имя, помахала им рукой с противоположного конца стола.
— Симпатичная, — оценил генерал. — Признайся, Юрий, штурмовал крепость? Жене не скажу.
— Да что вы, Юрий Борисович, — отмахнулся тот. — Она молоденькая совсем. И потом, у нас тут другой штурмовик имеется.
— Даже так? И как он? Отбомбился? — деловито осведомился Кипелов.
— Военная тайна, — усмехнулся Юрий.
Генерал плотоядно глянул в сторону Марьи.
— Лично я вообще-то бросил бы десант во-он на тот плацдарм.
— Опоздали, Юрий Борисович. Перебьют ваш десант. Там уже давно химические войска высадились.
В столовую вошел Александр.
— Товарищ генерал, разрешите обратиться к товарищу лейтенанту?
— Разрешаю, — позволил тот.
— Можно начинать? — спросил Юрия Александр.
— Давай.
— О чем это он? — полюбопытствовал Кипелов.
— Сюрприз.
— Сюрприз? — насторожился генерал. — Что еще за сюрприз?
— Сейчас сами увидите.
Александр распахнул дверь.
— Входите!
Кипелов наклонился к комбату.
— Если сейчас появится генеральный секретарь ООН, я уже не удивлюсь.
Однако появление вышло куда более скромным, хотя и весьма загадочным. Вошедшие Жора и Николай внесли в столовую телевизор и видеомагнитофон.
— Товарищ генерал, товарищи офицеры… — обратился к присутствующим Николай, пока Александр коммутировал установленную технику. — Сейчас мы посмотрим небольшой фильм о современной российской армии, который покажет нам, что, несмотря на все разговоры о ее бедственном положении, все обстоит далеко не так плохо. И прежде всего потому, что в ее составе находятся люди, чье беззаветное служение долгу… Впрочем, давайте лучше посмотрим. Разрешите начинать, товарищ генерал?
— Начинайте, — позволил вконец заинтригованный Кипелов.
Александр нажал на магнитофоне кнопку воспроизведения и отошел к столу. Телевизор мигнул. Посреди экрана появился титр: «Кривохукино-фильм». Вслед за ним перед зрителями замелькали впечатляющие кадры военных действий, добросовестно скачанные Александром через спутник. Хорошо поставленный голос Алексея декламировал:
— Что такое современная армия? Это мощное оружие нового поколения, способное в воздухе и на земле, под землей и на море нанести сокрушающий удар по любому агрессору…
На экране расцвел зловещий гриб атомного взрыва. Впечатлительная Марья вздрогнула и перекрестилась.
— Но любое оружие, — продолжал Алексей, — было бы бессильным, если бы не люди, в чьи умелые руки оно попадает… Мы с вами находимся в батальоне, где командир-подполковник Лобанов…
Комабат, увидев себя на экране, удивленно крякнул.
— Обычный, ничем не приметный батальон в российском захолустье… Обычный, никому не известный офицер…
Услышав эти обидные для себя слова, подполковник с беспокойством посмотрел на заместителя, но тот тактично сделал вид, что крайне увлечен едой.
— Это как же… — не выдержал комбат.
— Но если внимательно присмотреться… — вещал диктор, — то вы увидите великолепно вооруженную, превосходно вымуштрованную боевую часть… — экран заполнили многочисленные БТРы, размноженные из единственного образца, прибывшего утром на базу. — Где каждый боец — идеальная боевая машина…
В телевизоре появился младший Лобанов. Со зверски раскрашенным лицом он поливал все вокруг очередью из автомата.