Брэй осторожно прощупывал почву: «Но что вы собираетесь делать со всей этой недвижимостью? – Брэй лукаво подмигнул собеседнику. – Продать ее за астрономическую сумму?»
Довер пренебрежительно отмахнулся: «На моем месте беспринципный делец, разделив территорию Луны на участки и предлагая их в продажу по отдельности, мог бы во мгновение ока стать мультимиллиардером… Вы что-то сказали?»
«Нет-нет, – нервно сглотнув, отозвался Брэй. – Я просто прокашлялся».
«У меня другой взгляд на вещи. Я хочу, чтобы Луна стала цветущим садом на земной орбите – парком, перемежающимся жилыми районами. Конечно же, я не допущу на Луне никаких многоквартирных комплексов, никаких туристических отелей…»
«Вы пользуетесь трансмутаторами „Фонда“?»
«Разумеется. Разве существуют какие-нибудь другие?»
«Нет, ни о каких других я не слышал».
«Мы применяем особые гигантские установки, специально спроектированные с учетом наших целей. Две тысячи трансмутаторов уже работают. Мы размещаем трансмутатор под горой и загружаем породу бульдозерами в бункеры установки. Еженедельно вводятся в эксплуатацию два дополнительных блока. Подлежит преобразованию чудовищное количество сырья; ожидается, что проект завершится через пятнадцать лет. Таким образом, только для формирования атмосферы в среднем требуется переработка трех миллиардов тонн породы в сутки. До сих пор мы не отставали от графика».
Брэй поморщился и снова сжал кулаки. Отвечая на вопросительный взгляд Спаргилла, он выпалил: «Сэм Эбботт из „Фонда прикладных исследований“ – беспардонный лжец! – сказал мне, что фонд никогда не продавал вам никаких трансмутаторов».
«Это так и есть – мы их временно арендуем, причем бесплатно».
«Бесплатно?!»
Довер Спаргилл развел руками, тем самым показывая, что ему нечего скрывать: «У меня не было другого способа осуществить проект. Я затратил почти все свои средства, скупив недвижимость вашего кооператива. Но мой отец был одним из основателей „Фонда прикладных исследований“, и руководство фонда считало, что обязано мне помочь. В каком-то смысле мы с ними – деловые партнеры». Довер указал кивком на персонал, собравшийся в салоне: «У нас работают только сотрудники фонда. Фонд вкладывает в наш проект огромные прибыли от продажи трансмутаторов. Конечно же, доход от проекта позволит им возместить капиталовложения в десятикратном размере».
«Но, тем не менее, вы контролируете проект?»
«На всей территории Луны, кроме заявки „Ниобе“! – Довер весело рассмеялся. – Этот участок вам удалось выхватить у меня из-под носа. Я воображал себя владельцем всей Луны, а теперь боюсь, что… Нет, неважно».
Брэй прокашлялся: «Как вы правильно изволили заметить, мы с вами – единственные владельцы Луны. Мы могли бы сформировать нечто вроде руководящего совета, чтобы… скажем, совместно защищать наши интересы».
Довер, казалось, удивился: «Вы считаете, что такая формальность потребуется? В конце концов, заявка „Ниобе“…»
«Боюсь, что вынужден на этом настаивать», – многозначительно заметил Брэй.
Довер нахмурился: «Не думаю, что заботы об оставшейся у вас лунной недвижимости будут отнимать у вас много времени».
Брэй поднял брови: «Почему же?»
«Как вам сказать… – Довер Спаргилл колебался. – Вы еще не посещали свой участок?»
«Нет. Но мне известно, что его площадь составляет двадцать пять квадратных километров, и он находится на дне кратера Аристилл».
Довер поднялся на ноги: «Будет лучше всего, если мы туда полетим и взглянем на ваши владения».
Они покинули кратер Гесиод на небольшом самолете с короткими крыльями и направились на север вдоль окраины Моря Облаков.
«Здесь полно прекрасного базальта, – говорил Довер Спаргилл. – Через несколько лет эрозия превратит его в плодородную красную почву. Мы испытываем бактериальные методы ускорения процесса».
Под ними проплыл Центральный залив, впереди показалось восточное «побережье» Моря Паров. Дальше возвышались утесы Лунных Апеннин, а слева вдали простирался гигантский кратер Эратосфен.
Брэй вытянул шею: «Что там блестит? Неужели вода?»
«Вот именно, – усмехнулся Довер. – Озеро Эратосфен! Мы используем два кратера – Эратосфен и еще один – в качестве основных испарителей воды. Вода накапливается гораздо медленнее воздуха – Луна еще много лет будет засушливым миром».
«Я устрою у себя огромный туристический комплекс, – притворно-добродушным тоном заявил Брэй. – С парком аттракционов, большим казино и стадионом для собачьих бегов». Он запанибратски ткнул Спаргилла локтем: «Слава богу, на Луне не действуют пуританские законы. Как вы думаете, Довер?»
«Мы надеемся обходиться самоуправлением, – натянуто отозвался Довер Спаргилл, – руководствуясь здравым смыслом и хорошим вкусом».
«Конечно, – продолжал Брэй, – если бы у меня было больше лунной земли, мне не пришлось бы этим ограничиваться. Лично мне не нравится нынешнее положение вещей, но что поделаешь? У меня ничего не осталось, кроме заявки „Ниобе“. Надеюсь, этот участок радует глаз… Может быть, вы сделаете мне одолжение по старой памяти и позволите выкупить часть бывшего кооператива – скажем, за…»
Довер покачал головой: «Боюсь, что это невозможно».
Брэй сжал зубы: «В таком случае придется выжать из „Ниобе“ все до последней капли. Может быть, построю небоскреб. Сделаем Аристилл самой популярной достопримечательностью Луны. Своего рода лунным Латинским кварталом или Пиратским берегом».
«Звучит заманчиво».
Под ними тянулись к лиловому небу сияющие пики Лунных Апеннин. «Великолепный горный пейзаж! – заметил Довер Спаргилл. – Удивительно! Но подождите лет двадцать-тридцать, и вы увидите нечто на самом деле необычайное. Там, впереди, Гнилое Болото, а за ним – три кратера…»
«Архимед, Автолик и Аристилл, – отозвался Брэй. – Аристилл – будущий знаменитый туристический центр на Луне!»
«Озеро Аристилл», – рассеянно заметил Довер.
Брэй выпрямился на сиденье и замер. Блеск воды невозможно было принять за что-либо другое.
«Красивый кратер, – говорил Довер. – Из него получилось прекрасное озеро – насколько мне известно, глубиной три километра».
Самолет кружил над зеркально-голубой поверхностью. В центре озера возвышался небольшой остров.
Брэй обрел дар речи. «Вы хотите сказать, – негодующе воскликнул он, – что затопили мой участок, и теперь он под водой на глубине трех километров?»
Довер Спаргилл кивнул: «Взгляните туда… – он указал на каскад, струившийся с восточной стены кратера. – За этим потоком – шестьдесят трансмутаторов, производящих воду и ксенон. Я назову реку в вашу честь, если хотите. Река Брэя… Вас, конечно, не радует тот факт, что мы решили устроить первые озера в кратерах Эратосфен и Аристилл. Хорошо вас понимаю. Я не решался сообщить вам об этом в базовом лагере».
Брэй взревел: «Это недопустимо! Вы затопили мою недвижимость, вы…»
«Разумеется, мы не имели представления о том, что этот участок нам не принадлежит, – примирительно сказал Довер Спаргилл. – Если бы я знал, что вы намерены устроить здесь роскошный туристический комплекс, мне не пришло бы в голову превратить этот кратер в озеро».
«Я подам в суд! Потребую возмещения убытков!»
«Убытков? – Довер болезненно поморщился. – Но послушайте, ведь вы сами понимаете…»
Брэй яростно выпучил глаза: «Я могу доказать, что эта недвижимость стóит миллионы, что…»
«Простите… как давно вы вступили во владение заявкой „Ниобе“?»
Брэй внезапно обмяк: «Ну, фактически… Какая разница? Вы не можете отрицать…»
«Но это же очевидно, господин Брэй! Вы приобрели заявку на участок, уже находившийся под водой, – Довер Спаргилл почесал в затылке. – Надо полагать, вы – его правомочный владелец. Но я не могу себе представить, чтó вы могли бы с ним сделать, господин Брэй. Хотя, может быть, через некоторое время в озере можно будет разводить форель…»
САБОТАЖ НА СЕРНИСТОЙ ПЛАНЕТЕ
I
Начальника периферийного отдела №12 Службы межпланетного контроля Ноланда Бэннистера, человека импульсивного и несдержанного на язык, в космическом порту и по всему проспекту Фолджера считали беспардонным грубияном. Он не скрывал отвращения к административному крючкотворству и набрасывался на документацию с рычанием затравленного хищника. Небрежных работников он поносил в самых вульгарных выражениях. Обнаруживая более серьезные проступки, однако, он бледнел от ярости и мрачно молчал.
На долю Роберта Смита выпало несчастье допустить самый поразительный промах из всех, какие привлекали внимание Бэннистера на протяжении его продолжительной и разнообразной карьеры.
Как всегда, в четыре часа пополудни в пятницу Бэннистер сидел у себя в кабинете, проверяя работу, сделанную за неделю: утвержденные расписания отправления кораблей, отчеты о результатах инспекции грузов и разрешения на выгрузку, отчеты о задержании контрабанды, сообщения о выявлении пиратов и других подозреваемых в составе команд. В последнюю очередь он просматривал краткие сводки вахтенных журналов звездолетов, приземлившихся на прошлой неделе, в поисках сведений, имеющих какую-либо экономическую или научную ценность.
В конце одной из сводок он обнаружил следующее неофициальное примечание:
«Касательно КК „Мессерария“. Суперкарго, выдавший вахтенный журнал, был пьян, как сапожник. Поплелся за мной в управление, разглагольствуя о какой-то планете, населенной разумными существами (очевидный бред). Вытолкал его в шею. Смит».
Бэннистер изумленно моргнул и выпрямился в кресле. Вернувшись к первой странице судового журнала «Мессерарии», он снова наклонился к экрану, изучая текст с неослабевающим вниманием. Сводка мало отличалась от любой другой, хотя репутация капитана Сливы не внушала уверенности в отсутствии подлога. Бэннистер сверил состав команды «Мессерарии» с базой данных:
«Джек Фетч, помощник капитана. Некогда состоял в группировке «Фиолетовый луч». Освобожден из-под стражи в зале суда.