«Что ж, невзирая на библейские истины, это любопытный вопрос. Все интересуются сверхъестественными явлениями. Но каждый боится приступить к их научным исследованиям».
«Так дело не пойдет, – заявил Дон. – Я действительно хотел бы этим заняться».
Арт покачал головой: «Это было бы затруднительно, Дон. Тебе потребовались бы деньги, а на это никто не даст тебе денег. Над тобой будут смеяться. И тебе пришлось бы начать с самого начала, с полной неизвестности; пришлось бы даже изобрести собственные новые инструменты. Причем в такой обширной и неизведанной области ты не знал бы даже, с чего начать. Связано ли лозоискательство, каким-то образом, с призраками? Как работает телепатия? Может ли кто-нибудь, в самом деле, предсказывать будущее? Если так, пользуется ли предсказатель будущего теми же эманациями или излучениями, что и телепат? Состоят ли призраки из того же бестелесного материала, что и телепатическое излучение? Можно ли считать, что призраки – живые существа? Могут ли они мыслить? Действительно ли это души умерших или не более чем отпечатки во времени, нечто вроде следов на песке? А если они живы, где они обитают? Каковы условия там, где они живут? Если они светятся, принимая тот или иной облик, откуда берется необходимая для этого энергия? Можно задать тысячи вопросов».
Дон молча сидел за столом, позабыв о чашке какао.
Хью заметил, напряженно и глуховато: «Все эти вещи никогда не были предназначены для человеческого понимания».
«Не могу в это поверить, Хью, – отозвался Арт. – Мы имеем право понимать все, что способен понимать наш ум». Опустив чашку на стол, он прибавил: «Что ж, мне пора на боковую. Не засиживайтесь до рассвета, ребята. Спокойной ночи!» Он вышел из гостиной.
«Надо же! – благоговейно произнес Дон Бервик. – Подумать только, просто дыхание перехватывает – какое чудовищное количество знаний, никому не известных! Непочатый край!»
«Кто-нибудь, наверное, все-таки изучает эти явления, – сказала Джина. – В конце концов, не у нас одних возникают такие вопросы».
«Кажется, я читал о какой-то группе в Англии, – ворчливо согласился Дон. – Общество экстрасенсорных исследований или что-то в этом роде. Давай завтра зайдем в библиотеку и узнаем наверняка».
«Ладно. Можно будет основать „Общество экстрасенсорных исследований Оранж-Сити“».
Хью обронил ледяным тоном: «Вам не следовало бы заниматься нечестивой болтовней».
«Чепуха! – резко отозвалась Джина. – Что нечестивого в том, чтобы просто разговаривать?»
«Есть только один критерий того, что правильно, а что – неправильно: Библия. Согрешив, ты попадаешь в ад, осужденный на вечные мучения. Если ты живешь, как правоверный христианин, ты попадаешь в рай. Так говорится в Евангелии. Там ничего не сказано ни про каких духов или призраков, там даже не упоминается вся эта ерунда, о которой вы так любите трепаться».
«Библия не обязательно права», – заметил Дон.
Хью изумился: «Конечно, Библия права! В ней каждое слово – истина!»
Дон пожал плечами: «Как бы то ни было, я намерен проверить, к чему привели экстрасенсорные исследования. Я намерен стать ученым. Хочу выяснить, кто такие эти призраки, из чего они сделаны и почему появляются. Ничто не происходит без причины – так подсказывает здравый смысл. И я собираюсь найти эту причину».
«Я тоже, – откликнулась Джина. – Мне тоже интересно в этом разобраться».
«Дьявольские изыскания! – нараспев произнес Хью. – Всем вам прямая дорога в ад. Вас ждут проклятие Господне и вечные муки!»
«С каких пор ты взялся решать за других, кому куда дорога и кому что суждено?» – поинтересовался Дон Бервик.
«Сегодня вечером я сделал выбор, – заявил Хью. – Я посвятил себя Христу. Поклялся проповедовать благую весть и бороться с дьяволом и всеми делами его».
Дон поднялся на ноги: «Что ж, ты ответил на мой вопрос… Спокойной ночи, Джина».
Джина проводила его до машины; когда она вернулась, Хью поджидал ее у двери. «Спокойной ночи, Хью!» – поспешно сказала она и проскользнула мимо. «Одну минуту!» – остановил ее брат.
«Что тебе нужно?»
«Хотел бы предупредить тебя – по поводу того, чтó ты делаешь. Это греховно! – голос Хью становился громче. – В нашем мире более чем достаточно пороков и безнравственности, незачем добавлять к этому морю зла еще одну каплю. Дон Бервик будет осужден на вечные муки. Ты же не хочешь присоединиться к нему в аду?»
«Я не верю в ад», – ласково отозвалась Джина.
«О нем говорится в Библии, а она – Слово Божие! Грешникам суждено гореть в аду, прóклятым навеки – пламенные пропасти преисподней разверзнутся под ними! Так гласит христианское Евангелие».
«Ничего такого оно не гласит, – возразила Джина. – Я хорошо знаю одно: Иисус Христос был добр и милосерден. Он хотел, чтобы люди были добры друг к другу. Все эти россказни про адское пламя и вечные муки не стоят ломаного гроша. А теперь я пойду спать».
III
Учебный год кончился; и Дон, и Хью получили дипломы. Началась Корейская война, в связи с чем и Дон, и Хью получили весточку от президента. Хью удалось уклониться от военной службы благодаря явному плоскостопию и чрезмерному росту, теперь уже более чем двухметровому. Дона призвали и назначили в батальон парашютных десантников. Через десять месяцев мать Дона Бервика получила известие о том, что ее сын пропал без вести и считался погибшим.
Прошло несколько лет. Бизнес Арта Марсайла процветал, но его образ жизни почти не изменился. Хью уехал в Канзас и посещал богословскую семинарию Этбилла в Лоуренсе; Джина занималась в Калифорнийском университете в Лос-Анджелесе.
Через три года после того, как Дон пропал на фронте, его мать получила официальное уведомление из департамента армии в Вашингтоне. Ее известили о том, что сержант Доналд Бервик не погиб, как считалось раньше, и вскоре должен был вернуться домой.
Еще через две недели Дон вернулся в Орандж-Сити. Он предпочитал помалкивать о том, чтó пережил на войне, но стало известно, что он был необъявленным военнопленным, и что ему удалось бежать из маньчжурского концлагеря в Японию. Теперь он выглядел значительно старше своих двадцати трех лет и слегка прихрамывал, а его на его лице появилось угрюмое жесткое выражение, мало напоминавшее приветливую физиономию прежнего Дона Бервика, которую хорошо помнили в Орандж-Сити: под покатым широким лбом торчал короткий прямой нос, скулы и подбородок заострились, щеки стали впалыми.
На второй день после прибытия в Орандж-Сити Дон навестил Арта Марсайла – с тех пор, как началась война, тот успел еще немного похудеть и приобрел еще более «кожистый» вид. Арт вынул пиво из холодильника и сообщил гостю немногие новости, достойные упоминания: Джина хорошо училась в университете, а Хью стал евангелистом-проповедником и сменил имя. Теперь он называл себя Хью Бронни, по девичьей фамилии матери.
«А ты что намерен делать, Дон?»
Дон откинулся на спинку дивана: «Помните, как мы ездили ночью к дому Фрилоков?»
«Помню».
«Я не забыл эту ночь. С тех пор я много читал – все, что мог найти на эту тему. В Маньчжурии у меня было время хорошенько подумать. И я принял решение. Решил заняться научными исследованиями – особыми, новыми исследованиями. Поступлю в университет, научусь по возможности всему, что смогу одолеть в математике, психологии, биологии и физике. Снова буду много читать. А затем начну применять научные методы в отношении так называемых „сверхъестественных“ явлений».
Арт кивнул: «Рад слышать. Хотел бы задать тебе щекотливый вопрос. Как у тебя с деньгами?»
«Неплохо. Я получил кругленькую сумму – все, что мне задолжали в армии. А платить за учебу в университете мне не придется – таков закон о льготах для демобилизованных».
«Хорошо. Если тебе понадобятся деньги, однако, помни, что у меня куча денег. Всегда готов дать тебе столько, сколько нужно».
«Спасибо, Арт. Я знаю – на вас можно положиться, если что. Но у меня все должно получиться, насколько я могу судить». Он поднялся из-за стола и стоял, переминаясь с ноги на ногу.
«Почему бы тебе не остаться и не пообедать у меня? – ворчливо спросил Арт. – Я звонил Джине и сказал ей, что ты вернулся. Она должна приехать с минуты на минуту».
Дон снова уселся – у него непривычно тяжело билось сердце. Снаружи хлопнула дверь машины. Послышались поспешные шаги по дорожке, открылась входная дверь: «Дон!»
«Похоже на то, что разлука способствует обострению нежных чувств», – усмехнувшись, заметил Арт Марсайл.
«Папа! Отвернись, пока мы целуемся!»
«Ладно. Не забудьте сообщить, когда эта процедура закончится».
* * *
Дон подал заявление в Калифорнийский технологический институт, и его приняли. Годом позже они с Джиной поженились.
Тем временем поступали известия о дальнейшей судьбе Хью. Он устроился в Канзасе и проводил еженедельные собрания «возрожденцев» в различных уголках Техаса, Канзаса, Оклахомы и Арканзаса. Время от времени он присылал домой образцы своих листовок с объявлениями типа «Массовый митинг! Борец за духовное возрождение Хью Бронни, предводитель Крестового Похода Христиан!»
Во время пасхальных каникул, когда Дон Бервик должен был получить диплом бакалавра, Арт решил съездить в Уэствуд и навестить Дона и Джину в их квартире.
«Собираюсь рискнуть! – сообщил он, заходя к ним в гостиную. – По сути дела, уже рискнул».
«Рискнул чем, папа?»
«Помнишь, я рассказывал про лозоискателя, предсказавшего, что у меня на участке найдется нефть?»
«Помню».
«Так вот, я решил бурить разведочную скважину. Крайне рискованное дело. Но прошлый год закончился удачно, я могу пустить деньги на ветер. Если нефть найдется, тем лучше. Если нет – я смогу наконец об этом забыть».
Дон рассмеялся: «Так или иначе, будет любопытно узнать, чтó они найдут».
«Вот-вот, и я так думаю, – отозвался Арт. – Геологи говорят „нет“, лозоход говорит „да“. Посмотрим, кто прав».