Рагранский язык не особо распространенный, поэтому такой вопрос вполне можно было понять.
– Моя мама из Раграна, – ответила я.
– Ваша… а ферна Хэдфенгер…
Пухлые губы Доража поджались в тонкую линию. Интересно, чем ему успела насолить Ингрид?
– Она моя мачеха, – ответила я. – Вы с ней уже общались?
Шеф-повар пробормотал что-то себе под нос, потом сказал, что уже пора подавать ужин, и первой пропустил меня на кухню.
За дверями меня по-прежнему ждал мергхандар.
– Проводить вас в столовую, ферна Хэдфенгер?
– Да, пожалуйста.
Внешность у него была классическая фервернская: под два метра ростом, сверкающая сталь глаз.
– Мы можем заняться вашими подопечными, пока вы будете ужинать.
«Заняться подопечными» означало, что с драконенком и виари погуляют, пока я буду ужинать с Ингрид и Сильви.
– Спасибо, но лучше после ужина я выведу их сама.
Утром и в обед с ними и так гуляли мергхандары, потому что с утра я убежала на тренировки, а после обеда меня гримировали для интервью. Сейчас же мне отчаянно захотелось самой с ними побегать и поиграть.
– Как скажете, ферна Хэдфенгер.
Ферна Хэдфенгер вздохнула и шагнула в столовую, где уже расположились сестра с мачехой. Оформленная в кремово-бежевых тонах, эта комната сочетала в себе камень (одна стена была полностью выложена им) и дерево: стол был деревянный, если не считать металлических опор и стеклянной вставки между ними. Мрамор на полу, согревающие панели у панорамного окна и раздвинутые шторы словно открывали совершенно другой, заснеженный мир.
Здесь же было тепло: настолько тепло, насколько это возможно.
Этот дом создавали с любовью, и хотя в нем до этого времени никто не жил, это ощущалось во всем.
– Лаура, – напомнила о себе Ингрид, – если будешь так долго спать вечерами, не будешь высыпаться ночью, и под глазами появятся темные круги.
– Они у меня появятся, если я не буду спать вечерами, – ответила я, устраиваясь напротив них в мягком кремовом аэрокресле.
– И все же.
– Скажи, чем ты умудрилась достать Доража Эмери?
– Кого?
– Шеф-повара.
Ингрид поджала губы.
– Я изучила его меню и пришла к выводу, что оно совершенно неприемлемо.
– Что?!
– Нам уже накрывали, но я сказала, что нужно кое-что переделать, поэтому придется немного подождать.
У меня глаза на лоб полезли.
– Ингрид, мы здесь в гостях!
– Временно. Скоро ты станешь здесь хозяйкой.
Я чуть не поперхнулась водой.
– Пока что я ею не стала. И ты тем более.
– Очень вежливо с твоей стороны, Лаура.
– Очень вежливо с твоей стороны диктовать шеф-повару, что ему подавать нам на ужин!
– Я, между прочим, забочусь о тебе. – Тон Ингрид стал сухим. – Очень скоро тебе придется конкурировать с иртханессами, у которых совершенно другой обмен веществ. Советую тебе всерьез об этом задуматься и пересмотреть свою диету: эти женщины никогда не поправляются. Чего не скажешь о нас.
– Спасибо за заботу, Ингрид, – я выделила слово «забота», – но я считаю, что каждый должен делать свое дело. Шеф-повар – готовить, а мы – заниматься своими делами. Своими.
На «своими» я тоже сделала акцент.
– А я считаю, что ты мне дерзишь, Лаура. – Мачеха окатила меня ледяным взглядом. – Если хочешь выглядеть достойно рядом с таким мужчиной, тебе придется соблюдать ряд достаточно сложных ограничений. Сложных для тебя, разумеется.
– Мам… – попыталась вставить свое слово Сильви, но не успела.
Потому что до меня вдруг дошло.
– То есть вчерашнее явление Сильви было совершенно не случайным? – уточнила я.
Ингрид хмыкнула.
– Мужчине – особенно такому – нельзя выдавать все и сразу, Лаура. Драконы по своей сути охотники, и когда он получит желаемое, ты ему станешь неинтересна.
– Поверить не могу!
– А придется. Придется очень тщательно следить за тем, что ты делаешь. Можешь с ним играть. Можешь его провоцировать. Но до того как будет объявлено о помолвке…
Ингрид сделала многозначительную паузу.
– Ингрид, это просто смешно! – Я подавила желание вскочить. – Я взрослая женщина!
– До взрослой тебе еще далеко. – Мачеха снисходительно посмотрела на меня.
– Это. Не твое. Дело.
Вот теперь я действительно поднялась.
– Сядь! – обрушился на меня жесткий приказ.
Сильви побледнела, а я, напротив, сложила руки на груди.
– Не думаю, что мне стоит ужинать с вами.
Теперь уже поднялась Ингрид. Губы ее дрожали от ярости.
– Глупая девчонка! Хочешь все испортить накануне свадьбы?
– Накануне чего? – уточнила я.
– Он должен жениться на тебе! Это важно для нашей семьи, неужели ты не понимаешь? Не понимаешь, насколько важен этот брак для твоего отца?
– Счастливо. – Я развернулась, чтобы уйти, но Ингрид подлетела ко мне.
– Не смей уходить! Ты что, не понимаешь, что тебе просто нечего ему дать, кроме того, что сейчас он в тебе заинтересован как в женщине? В тебе нет ни капли пламени, а рядом с ним всегда будут иртханессы. Сильные, красивые, огненные. Думаешь, твои прелести смогут это перебить?!
– Отца ты тоже… как ты там выразилась, соблазняла и провоцировала? – поинтересовалась я, чувствуя, что зверею. – До тех пор, пока вы не объявили о помолвке?
Ингрид размахнулась, но я перехватила ее руку.
– Сунешься ко мне со своей заботой еще раз – пожалеешь! – сказала я жестко, глядя ей в глаза. – Ты меня поняла, Ингрид?
Не дожидаясь ответа, вышла из столовой и чуть не столкнулась с горничными, которые спешили к нам с аэротележками.
– Ферна Хэдфенгер! Ужин готов.
– Благодарю, но я буду ужинать позже. У себя.
К своей комнате я буквально подлетела, бросила на ходу:
– Сейчас я их покормлю, и идем гулять.
Верраж с Гринни обнаружились у себя в комнате: очевидно, изначально это была спальня, а на месте моей спальни должна была быть гостиная, но ради нас все переделали. Начинались апартаменты со спальни, а продолжались игровой для зверей, которую очистили от всего лишнего, навешали щитов-когтеточек, набросали всяких игрушек. Впрочем, в игровой они возились исключительно, когда я отлучалась. Стоило мне появиться, тут же вылетели встречать.
– Уже соскучились? – Я опустилась на корточки, почесала между ушей и того и другую одновременно. – Я же полчаса назад ушла. Все, пойдем есть, а потом будем бегать.
Для кормления был отведен огромный угол, где стояли миски и небольшой холодильник: последний пополнялся раз в день, оттуда я и достала лакомства.
– Спокойно! – сказала под танцевальные пируэты у мисок, насыпая еды сначала Гринни (иначе покормить Верража было невозможно), потом ему.
Малыши набросились на еду, а я отошла к окну и обхватила себя руками.
Кто бы знал, как мне сейчас хотелось что-нибудь разбить! Но рядом с драконенком нельзя было позволять себе такие эмоции, поэтому я глубоко дышала.
Стараясь не думать о том, о чем ненадолго забыла: что Ландерстерг просто уехал в Аронгару сегодня утром. И о том, что во мне действительно никогда не будет огня.
Глава 21
– Что, так и сказала? – поинтересовалась Рин, выкладывая печенье на противень. – Вот ларрка.
– Да ну ее. – Я раскатала остатки теста и делала в нем дырочки с помощью стакана. После эти кругляши теста полагалось вытащить, смазать камартовым фларом и сложить вчетверо. А потом наляпать сверху маленькие полосочки теста, пять штук.
Называлось печенье «драконьи лапки», и вот с коготками была самая засада.
Они отваливались.
Не знаю, у кого как, но у меня отваливались. Спасал только сироп, который придавал тесту клейкость. Зато процесс приклеивания здорово помогал отвлечься от всякого рода мыслей. В том числе и от тех, которые в меня заронила Ингрид и которые не давали мне покоя уже пять дней.
Вот спрашивается, какого я вообще об этом думаю? Я должна думать об «Эрвилль де Олис» и переживать о предстоящем кастинге, но на тренировках у меня интенсив, а после я как будто выключаюсь. То есть оттанцевала на льду, потянулась на лентах, вышла и забыла. Такого у меня не было с самого детства, когда отец сказал, что в большой спорт меня не отпустит.
Тогда я месяца два вообще думала, что все брошу. Сейчас я бросать, разумеется, не собиралась, но такого пренебрежения к делу всей своей жизни не испытывала никогда. А о Ландерстерге – думаю, хожу и думаю, думаю, чтоб его дракон покусал! Ни разу за пять дней ни одного голосового сообщения! Ни звонка.
Занятой он там, в своей Аронгаре.
Ну и я занята. Вот.
– А что Сильви сказала? – поинтересовалась Рин, помогая мне с коготками.
– А что Сильви скажет? Она никогда ничего ей поперек не говорит, – хмыкнула я. – Зато общаемся мы теперь только через нее.
– То есть?
– То есть Ингрид обиделась и со мной не разговаривает. Все, что ей нужно мне передать, говорит Сильви.
– Жесть.
– Как есть.
Особенно весело это было, когда приезжал ведущий дизайнер из известного дома моды «Нуар Тану». Тогда Ингрид, разумеется, не могла остаться в стороне, но мой наряд комментировала, обращаясь исключительно к дизайнеру, а я отвечала ей напрямую. Не знаю, что подумала дизайнер, но выглядело все это довольно необычно. Помирить нас не смог даже отец, который приехал на выходные, как и обещал. Я категорически отказалась просить прощения, Ингрид сказала, что не станет со мной общаться, пока этого не произойдет.
Как ни странно, отец принял мою сторону и сказал, что если ей хочется обижаться, пусть обижается дальше. На что она обиделась еще больше и вот уже сутки не общалась со мной даже через Сильви.
– Фух! Готово, – ответила Рин, загружая последний противень в духовку, а я пошла смывать с пальцев камартовый флар.
Огромное блюдо с готовыми «драконьими лапками» возвышалось в центре стола: высокого, окруженного барными стульями. За ним нам предстояло ужинать, и аромат готовящейся выпечки здорово подогревал аппетит. Собирались мы у Сэфла, но он задерживался, а Рин решила его порадовать и приготовить ему его любимое лакомство. В итоге мы два часа развлекались с печеньем, а сейчас накрывали на стол.