– Это нужно оставить, ферна Хэдфенгер, – напомнила мне портпроводница, когда я шагнула к залу перехода с чашкой в руках.
– Да. Простите.
В загородной резиденции я оказалась раньше, чем успела прийти в себя. К счастью, Ингрид больше не доставала меня совместными ужинами и вообще больше ничем не доставала. Один из мергхандаров сообщил, что зверей только что забрали на прогулку, и сразу стало понятно, куда делся второй.
Честно говоря, оно и к лучшему. Единственное, куда мне сейчас хотелось, – это в душ.
Я едва успела сбросить сапоги и повесить пальто, как дверь за моей спиной распахнулась.
– Сильви, сейчас не лучшее время, чтобы… – Я обернулась и ударилась о ледяной взгляд.
– Нагулялась, Лаура? – холодно спросил Ландерстерг.
Вот это именно то, что я хотела услышать при встрече!
– Нагулялась, – в тон ему ответила я. – И узнала много всего интересного.
– От своих лучших друзей, разумеется?
Даже не знаю, в чем прозвучало больше льда – в слове «лучших» или в слове «друзей».
– Нет, – сказала я. – Друзья тут ни при чем. Это получилось случайно – оказывается, харргалахт чувствуют все иртханы. Все иртханы знают, что я твоя собственность. Месяц на размышления, да, Торн? И через месяц я бы узнала – что? Что я уже давно согласилась на брак? Потому что как иначе объяснить то, что я добровольно хожу с твоей меткой?!
Он посмотрел на меня в упор.
– Я сразу сказал, что она значит.
– Ну да, разумеется. Просто забыл объяснить, что видеть ее вовсе необязательно. Что еще ты забыл объяснить?
– Я не обязан тебе ничего объяснять, Лаура. Ты – моя женщина, и ты не будешь раздавать авансы другим мужчинам.
– Я – что? – Я приподняла подбородок. – Точнее – кто?
– Моя. Женщина, – повторил он так, что по коже прошел мороз, а следом стало ну очень жарко. Особенно когда дракон шагнул ко мне, остановившись рядом, и харргалахт мгновенно отозвался на его близость.
Что самое смешное, теперь я даже закрыться от него не могла. То есть понимала, что это бесполезно – если харргалахт показывает всем, что я принадлежу ему, то ему он тоже это показывает. В смысле… он знает, как узор отзывается на его пламя, или я отзываюсь на его пламя, или и харргалахт отзывается, и я отзываюсь?!
– Сними, – жестко сказала я.
– Нет.
– Сними, – повторила, сложив руки на груди. – Или нашему соглашению конец.
На мгновение черты его лица заострились, сквозь и без того жесткую резкость проступил истинный хищник. Мгновение ничего не происходило, а потом в комнате стало настолько холодно, что теперь уже мороз на коже ощущался ледяной коркой.
– Снимай свитер, Лаура, – произнес он.
Настолько отчужденно и безразлично, что меня встряхнуло от кончиков пальцев до корней волос. Я вцепилась в свитер, потянула его наверх, и мне даже удалось выпутаться из него с первого раза. Стянув через голову, отшвырнула его на кровать, с вызовом посмотрела на дракона и вздрогнула, когда ладонь Ландерстерга коснулась полыхающей кожи под ключицей. Сначала обожгло льдом, потом – пламенем, я даже не подозревала, что это настолько больно. С меня снимали ненавистный узор, а чувство было такое, что харргалахт корнями сплелся с моим сердцем, даже дыхание прервалось.
Правда, в следующий момент уже все закончилось.
– Почувствуешь себя плохо – немедленно сообщай мне, – последовал приказ, в глубине темно-синих глаз сверкнула сталь. – Слово «немедленно» тебе, надеюсь, объяснять не нужно?
Я хотела ответить, но не успела, он развернулся и вышел так резко, как мог бы прорваться сквозь комнату снежный ураган – от распахнутого настежь окна, через стены и двери, разрушая все на своем пути. Щелчок замка показался чуть ли не выстрелом, и я обхватила себя руками. Меня трясло так, как, наверное, не трясло никогда. Я судорожно вздохнула и приблизилась к зеркалу: кожа под ключицей была чистой, как до того вечера.
Настолько чистой, что я содрогнулась.
Почему мне было так больно? И почему так больно до сих пор? Не физически, нет, сейчас на месте харргалахта я ощущала лишь легкое покалывание, какое бывает, когда отлежишь руку или ногу, а потом кровообращение восстанавливается.
Меня по-прежнему трясло, поэтому я пошла в душ. Очень горячую воду я никогда не любила, но сейчас прибавила ее на тот максимум, который физически могла вытерпеть. Я должна была испытывать радость, но ее не было.
Как не было и облегчения после душа.
Я вышла, насухо растеревшись полотенцем до такой красноты, что кожа просто горела огнем. Посушила волосы, и как раз в это время с прогулки вернули зверей. Они влетели, отряхиваясь от чистейшего снега, искринки брызг полетели в разные стороны.
– Вирр! – взвизгнула Гринни и поставила на меня лапы.
Мокрая холодная шерсть и обжигающе-огненные подушечки, я наклонилась к ней, чтобы почесать между ушей, и замерла.
Верраж смотрел на меня так, будто не узнавал. Или не понимал, что происходит. Мягкие детские чешуйки поднялись, он втягивал носом воздух раз за разом, ударил хвостом. В ту же минуту распахнулась дверь, и на пороге появились мергхандары.
– Ферна Хэдфенгер, прошу прощения, – сказал один из них. Увидев меня в халате, они тут же опустили глаза.
– Что с ним? – тихо спросила я, когда драконенок испуганно попятился.
Я не видела у него таких глаз с тех самых пор, как зашла в тот ангар-пещеру.
Мергхандары переглянулись.
– Он не чувствует огня.
– Чт… – начала было я и осеклась. Ну разумеется, он не чувствует огня. На мне его больше нет.
Он не чувствует харргалахта.
– Боюсь, нам придется его забрать. Он нервничает, – произнес мергхандар.
– Не надо, – попросила я. – Он же помнит мой запах. Он…
Я шагнула было к нему, и драконенок низенько заурчал.
– Назад! – скомандовал мергхандар.
Непонятно кому, мне или драконенку, но замерли оба.
– Простите, ферна Хэдфенгер. Мы его забираем до особых распоряжений. Доброй ночи.
– Уходим.
Это уже точно относилось к драконенку, который растерянно озирался и, кажется, готов был начать кричать.
– Верраж, – тихо позвала я.
Он весь подобрался, услышав мой голос. Потом пригнулся к полу, снова потянул носом воздух. А после с жалобным урчанием метнулся в коридор, мергхандары вышли следом за ним.
Гринни непонимающе уставилась на закрытую дверь, подбежала к ней и заверещала, а я глубоко вздохнула и пошла в игровую. Здесь все оставалось так же, как было утром, когда я убегала на тренировку. Огромные шипастые мячики для массажа десен, всякие «валятельные» мягкие игрушки, парочку из которых уже подморозили, и после оттаивания они выглядели совершенно облезлыми.
Я подняла его любимую: виари размером с Гринни, да так и замерла.
Что я наделала?!
Что вообще со мной происходит?!
Вместе с игрушкой метнулась обратно в комнату, набрала внутренний номер один, но вызов остался без ответа. Когда попыталась набрать по телефону, мне ответила автоматическая система телекоммуникаций: «В данный момент номер не активен». Поколебавшись, ткнула в коммуникатор на цифру два, прямой номер дворецкого. Ответил тот, несмотря на время, просто мгновенно:
– Лаура? Вы что-то хотели?
– Да. Тиус, подскажите, пожалуйста, как я могу найти ферна Ландерстерга?
– Ферну Ландерстергу только что открыли телепорт. Он возвращается в Хайрмарг, и буквально через десять минут вы сможете с ним связаться.
В Хайрмарг?!
– Понятно. Спасибо.
– Не за что. Доброй ночи, Лаура.
– Доброй ночи.
Коммуникатор негромко пиликнул, панель погасла.
– Гринни, хватит пищать, – сказала я, потому что виари до сих пор вирчала у двери, к тому же порываясь сделать под нее подкоп. – Хватит пищать! Он не придет!
Я никогда раньше не повышала голос, но сейчас мой крик отразился от стен, заставив вздрогнуть даже меня. Что уж говорить о виари: она подпрыгнула, метнулась под кровать и там замерла.
Вздохнув, опустилась на колени. В спасительной темноте сверкали огромные глаза.
– Ладно, Грин, выходи, – сказала я. – Ну прости меня, пожалуйста. Я так больше не буду.
Протянула ей руки, но виари с жалобным вирчанием отползла подальше.
Супер! Просто замечательно!
Я поднялась и, не снимая халата, забралась под одеяло. Ворочалась с боку на бок до тех пор, пока под кроватью снова что-то зашуршало. Гринни вылезла и запрыгнула ко мне на подушку, боднула носом между лопаток: «Давай мириться!»
– Давай! – сказала я и притянула пушистую к себе.
Она вздохнула, повозилась у меня в руках и засопела.
Уткнувшись лицом в пушистую спинку, я сразу почувствовала себя немного лучше. Поэтому даже не заметила, как сама провалилась в сон.
Глава 22
– Бен – засранец, – сообщила Рин, кутаясь в куртку.
Я подавила желание последовать ее примеру, да и в пальто сделать это сложнее. На улицах Хайрмарга и правда похолодало так, будто раньше времени пришла Ледяная волна, и я искренне радовалась тому, что сегодня надела джинсы. Попытка пройтись по улице в юбке могла закончиться замерзанием до состояния среднестатистической сосульки, которых по весне будет море.
– Ну он же сказал правду.
– Чешуйню он сказал. Вчера, когда ты ушла, я еле удержала Сэфла, чтобы он не съездил ему по морде. И то только потому, что перед серьезной операцией не стоит отправлять кардиохирурга в нейрохирургию.
– Да ладно, – отмахнулась я. – Проехали.
– Не проехали, – возмутилась Рин и указала в сторону молла, видневшегося неподалеку. – Может, все-таки туда?
– Все-таки туда, – согласилась я.
Моя выступающая часть (то есть нос) начала уже не просто замерзать, а отмерзать.
– Не понимаю я, как ты можешь быть такой спокойной! – продолжала кипятиться Рин.
Она позвонила мне, как раз когда закончились тренировки и я собиралась выдвигаться в сторону телепорта. Предложила встретиться и поговорить, и я не стала отказываться. В