— Зачем в мединституте черепа? — удивился Паштет.
— Как зачем? — искренне удивился старичок.
— Ну я думал, что врачи лечат…
— А судмедэксперты занимаются следопытством и по ранам и переломам выносят вердикт что и как происходило. В принципе каждого врача этому учат, все мы чуточку Дерсу Узала, да и диагноз поставить пациенту — тоже то еще следопытство — пожал плечами лекарь.
— А что происходило с женским черепом? — полюбопытствовал Паша, не удержавшись.
— Свекровь невестку била топориком. Топорик легкий, женская рука слабая. острием не получалось пробить, опять же теменная кость крепкая. А когда догадалась развернуть обухом и ударить в висок — добилась свого.
Так вот деревенские напали на группу студенток и попытались их снасильничать. Того не учли, что неподалеку была и группа студьозусов и на девчачий визг они прибежали. И, как ни странно, не струсили, как положено интеллигентам, а устроили добротную драку, тем более, что избитые полуголые девчонки в рваной одежке сильно подогревали инстинкты. Деревенским наваляли, как ни странно, поле боя осталось за медиками, а главарь аборигенов получил люлей, несовместимых с жизнью, хотя помощь медицинскую ему оказали быстро. Дальше начался долгий суд с многократными медэкспертизами, башку главаря возили туда-сюда, в итоге превышения самообороны найдено не было, пока суд да дело, покойничка схоронили без головы, а его жбан так и остался на кафедре. К слову сами деревенские не шибко горевали о потере, был им этот главарь хуже горькой редьки, так что земляки его только обрадовались такому течению событий.
— Вполне вероятно, что среди студентов просто был сын или внук кого-то весомого — заметил мудрый Паша.
— Вполне возможно — согласился задумавшийся доктор.
— Странно как-то это слышать. Принято говорить, что Советский Союз был агрессивным. пропаганда у нас была агрессивной и тому подобное — усомнился Паштет. Собственно говоря, ему только сейчас стало как-то понятно, что он собирается в совершенно иную страну, а знает про нее очень мало, и как бы ему не погореть на таком незнании, как тому туристу, что сгоряча въехал в Саудовскую Аравию, имея в чемодане две шоколадки с алкогольной начинкой из дьюти-фри, а получил за это 75 ударов плетью и четыре месяца в тюрьме.
— На моей памяти наша советская пропаганда была все время антисоветской последние лет тридцать. И постоянно работала как раз против страны. А уж сейчас это и тем более заметно. Вы ведь слышали, наверное, что сейчас многие говорят, что в СССР говорили все верно про капиталистическую жизнь, только мы не верили? Ну так ведь подать информацию можно по-разному. Вот например идет скучная болтовня про экономический кризис и тыры-пыры и заканчивается все фразой "Да, невеселое рождество нынче в Нью-Йорке!" И сопровождается вся эта, в общем-то, верная информация веселым видеорядом с праздничными елками, радостными неграми, которые улыбаются ртом до ушей и тащат груды красиво упакованных подарков. Или такой же нудный анализ с кучей цифр и резюме: "Над Парижем светит яркое солнце, но не радует оно парижан!" — и все это под видеоряд с нарядной эйфелевой башней, счастливой целующейся парочкой и улыбающимися солидными мужчинами, явно довольными жизнью. При этом сам анализ верен и да, проблемы есть, но не зря же раньше говорили "Лучше один раз увидеть, чем семь раз услышать!". К слову с точки зрения медицины виденное запоминается в 15 раз лучше услышанного, а при эмоциональном окрасе виденное остается в памяти еще глубже и крепче — вздохнул старый врач.
— Россия — родина слонов! В здоровом теле — здоровый дух! — усмехнулся Паштет.
— Да, и это тоже. Хотя только в нашей стране есть настоящее чучело мамонта — причем еще и две мумии мамонтят в придачу, чего больше нет ни у кого. Так что со слонами не все ясно, хотя сама фраза заведомо дурацкая и для того и пущена в обиход. Видите ли, нередко бывает так, что фраза, имеющая внятный смысл и практическое применение обрезается, и уже поэтому становится идиотской. Вы слыхали такую глуповатую фразочку: "Бокс — это не шахматы! В боксе думать надо!"
— Слыхал — кивнул Паша.
— Так вот это говорил очень умный человек, тренировавший наших чемпионов. И в его устах она звучала чуточку иначе: "Бокс — это не шахматы! В боксе думать надо быстро, а то будет очень больно!" Чувствуете разницу? То же самое и со здоровым телом. Пропаганда — мощнейшее оружие, которое оказалось посильнее авианосцев, ракет и танков. Вообще промывка мозгов — страшная вещь. Очень страшная. Вот как сейчас в халифате или вна Украине. Такое я видел уже. У сектантов "Белого братства". И это было жуткое впечатление, когда я с ними общался — понял я, что это чистые зомби. Вот реально — мне было страшно. Я ведь им хотел морды бить — весь город загадили своими плакатами с Марией Дэвил Христос. Подошел, когда подловил, глянул — тощие подростки. С совершенно мертвыми глазами и промытой психикой. Инопланетяне. Биороботы. Зомби. Бить — бесполезно. И мне стало страшно, как со мной редко бывает — поежился от воспоминаний доктор.
— Я не слыхал про таких — признался Паштет.
— Сейчас я думаю, не было ли "Белое братство" полевым испытанием новых психотропных средств. Больно похоже с нынешним бедламом и территория та же — задумчиво проговорил старичок. Потом посмотрел на Паштета, сказал спокойно:
— Черт с ними, секта, как секта. Киевская. Сейчас там зверье пострашнее.
— А немцев тоже тогда оболванили и зомбировали? — спросил Паша.
— Нет, с немцами хуже. Они сюда шли сознательно и воевали потому отлично.
— И почему? Что им вообще тут маслом и медом намазано. Чего они сюда лезут — Наполеоны, Гитлеры? — прищурился Паштет.
— На мой взгляд причин две. И обе — важные. Первая — у нас много ресурсов. На любой вкус. Мы и сами зачастую не понимаем, насколько мы богаты. К слову, вы не были в Версале? — спросил почему-то старый доктор.
— Нет — удивился вопросу Паштет.
— Так вот воду в фонтаны Версаля качают насосами. Получается дорогое удовольствие, потому фонтаны запускают на несколько минут и только тогда, когда подходят группы экскурсантов.
— Не совсем уловил, в чем соль — признался попаданец.
— Я сравнил с фонтанами Петергофа, которые снабжаются самотеком из нескольких озер, питаемых десятками родников, хоть круглосуточно фонтанируй, и почувствовал эту самую разницу, глянув глазами французов. Вы бывали в Петергофе?
Паштет кивнул. Он что-то слыхал про водные ресурсы, но как-то с такой стороны не заходил. Чего-чего, а воды всегда вокруг было, хоть залейся. Поди ж ты.
— И подобное за что не схватись. немецким воинам было обещано после войны по поместью и по 50 рабов-туземцев каждому. Что интересно — Гитлер не обманул своих избирателей и уже в ходе войны в Германию прибыло несколько миллионов острабов и каждый немецкий крестьянин легко мог стать феодалом-рабовладельцем, получая восточную рабскую силу за гроши. Причем, что еще более интересно — треть этих рабов померла, хотя отбирали только здоровых. Оказалось, что дешевле рабов и рабынь не кормить, а морить экономно голодом и закупать новых. Так что надо глядеть со стороны — тогда видно, насколько мы богаты. Вторая причина — эти Наполеоны знают, что пока мы есть — они — ненадолго. И знаете, мне так кажется, что тут вся проблема в том, что у нас другое отношение к людям привито. Ну вот не воспитали нас так, чтобы мы считали туземца с Кавказа нечеловеком. И азиата тоже. Они для нас — все равно люди. И рабов мы не держали как-то. И неотгеноцидили никого толком. Нет у нас в истории таких свершений, чтоб какое-то племя вырезать поголовно с бабами и детьми. А у наших соседушек такого полным полно и они совершенно этого не стесняются. В этом и разница. Есть очень хорошее определение: "Людоедские методы могут привести только к людоедским результатам". Математическое, я бы сказал. Вот у Пол Пота получилась мумба-юмба какая-то. А, например, у Сталина никаких людоедских результатов по факту не выявлено.
Результаты наоборот по высшему цивилизационному уровню. А говорят — людоед был. Но по формулке этой весьма правильной получается — лгут. Когда покопаешься в подробностях, то получается, что жестокости нашей истории людоедскую черту отнюдь не переходили. Все по уму делалось, жертвы приносились весьма скупо, я бы лично пошире размахнулся. Ведь реально посмотришь, кого и сколько шлепнули, разочарование наступает. И где эти сотни миллиардов расстрелянных командармов? Сванидзе так обнадеживал, а на поверку вышел пшик. Но кто-то усиленно лепит антирекламу сталинизму — наиболее удачному периоду нашей истории. Зачем — нетрудно догадаться. Чтоб мы где угодно ходили, только не по правильной дороге. Лгут напропалую, чтоб дрожь брала, какие тогда ужасы творились. А вот хрен там. Сотни и сотни нормальных людей, которые жили при сталинизме, с которыми я общался лично, которым уже не только не запрещалось рассказывать ужасы про то время, но даже приветствовалось, ужасов не рассказывали. А у них ведь всякое бывало. Кого фильтровали полгода, у кого заградотряд сзади поселился, на кого доносы писали, а кто и под суд попал, но был оправдан. В военное время, между прочим. Не было гнетущего ужаса. Была нормальная жизнь. С лагерями-карцерами, как и сейчас, впрочем.
Система была демонтирована по смерти Сталина. Там один гвоздь выдернули — ответственность высшего руководства. Ее не отменили, а сильно снизили порог. Вру. Второй гвоздь — непримиримость к западным упырям. Хрущ еще не был полным соглашателем, но шаги сделал. Захотел, не разоружаясь, не сдувая бицепсов, но все же мирно соревноваться с западом. Но это лажа, если не махать дубиной перед носом у соседей, они начинают думать, что все, можно с мешками приходить, обносить квартиру. А потом уже совсем соглашатели пошли. Наша страна начала сыпаться в 1953 году. Около 30 лет шла стагнация, во время которой народ успели обыдлить неимоверно, потом устроили катастройку. Потом лихие 90-е. А вот потом самое интересное. Наверху стопроцентных проституток отодвинули ребята, которые хотят поиграть и что-то выиграть. Но мне их игра не нравится. Выиграть е