– Да, конечно, – ограничилась она ответом, зная, что никогда не получит необходимого разрешения.
Она не представляла себе, чтобы, даже несмотря на ее новый статус, начальство позволило бы ей заниматься расследованием личного дела, используя государственные возможности.
– Тогда я говорю вам до скорой встречи, – закончила директор.
Грейс попрощалась с ней, вернула на посту охраны пропуск посетителя и вышла из теплого здания в холодную ночь.
Ее разочарование было таким сильным, что она даже не чувствовала укусов ветра. Опустив голову, она механическим шагом шла по гравиевой дорожке через парк, между деревьями и статуями к автостоянке, ведя борьбу против самой себя, чтобы попытаться найти выход из своего поражения.
На полдороге она оглянулась через плечо. На третьем этаже все окна были темными, кроме одного. В слабом желтом свете вырисовывалась сидящая фигура. Бывший инспектор сидел спиной, как его оставила Грейс, или смотрел на улицу? Толкаемая ветром, с волосами, хлещущими по лицу, Грейс неотрывно смотрела на окно, почти желая, чтобы умирающий Скотт Дайс насмешливо помахал ей рукой.
Но на ее раздражаемые ветром глаза навернулись слезы, а она так и не заметила никакого движения.
Она оставила последнюю надежду и пошла к своей машине, но тут услышала позади себя шаги. Кто-то догонял ее бегом. Едва она успела обернуться, как на нее налетела тень.
Глава 12
Сработал профессиональный рефлекс: Грейс отпрянула назад и выхватила оружие.
– Не стреляйте! – прозвучал запыхавшийся мужской голос.
Человек замер и поднял руки над головой. Грейс ослепила его лучом фонарика, извлеченного из кармана куртки.
– Я не хотел вас пугать, только… догнать… пока вы не уехали.
– Кто вы?
– Меня зовут Лахлан Мак-Куайри, я здешний постоялец.
Седой мужчина, запыхавшийся от бега, положил руки на колени, чтобы восстановить дыхание.
– Чего вы хотите? – крикнула Грейс, чтобы перекрыть шум ветра и шорох ветвей деревьев.
– Я узнал вас в салоне, когда вы разговаривали с директрисой, – ответил он, прикрывая рукой глаза, чтобы защититься от света, который Грейс по-прежнему направляла на него. – Вы ведь инспектор, которую показывали по телевизору в связи с делом об убийстве на Айоне, верно?
– Да, но вы не ответили на мой вопрос.
– А, я так и знал!
Грейс на секунду показалось, что он сейчас попросит у нее автограф.
– Мистер Мак-Куайри, почему вы бежали за мной?
– Я видел, как вы спускались по лестнице, прежде чем войти в салон, и понял, что вы наверняка навещали единственного постояльца, который никогда не выходит из своей комнаты. А так получилось, что моя комната находится рядом с комнатой Скотта Дайса.
– Так, продолжайте, – подбодрила его заинтригованная Грейс.
– Мне необходимо было вам кое-что сказать.
Молодая женщина медленно опустила пистолет и фонарь.
– Я вас слушаю.
– Позвольте, я сяду. Я так давно не бегал… короче, мое сердце не выдерживает.
Грейс направила луч фонаря на каменную скамейку, и старик со вздохом облегчения сел на нее. Она подошла к нему.
– В тот момент, когда это случилось, – начал он, – я не счел нужным сообщить в полицию, потому что о такого рода вещах здесь часто слышишь. Но сегодня вы здесь, и я подумал, что вас это может заинтересовать. Еще раз… честное слово, я не знаю.
Грейс не хотела торопить пожилого человека, которому требовалось время, чтобы собраться с мыслями. Но ей было холодно стоять неподвижно под порывами ветра. И разлетавшиеся во все стороны волосы мешали рассмотреть собеседника. Поэтому она решила сесть на скамейку рядом с ним.
– Расскажите мне все, мистер Мак-Куайри, я вас слушаю.
Мужчина просунул руки между колен, чтобы согреть их, и съежился. Грейс подумала, что он, должно быть, окоченел в своей легкой футболке.
Она сняла с себя парку и накинула ему на плечи.
– О, как это любезно с вашей стороны. Я выскочил второпях, когда увидел, что вы выходите из здания. Но вы же сами превратитесь в сосульку. Я-то прожил долгую и насыщенную жизнь, и, если придется уйти сейчас, это будет меньшей потерей, чем для вас; вы молоды, у вас впереди прекрасное будущее.
– О, я вполне смогу продержаться пять минут, пока вы будете рассказывать мне то, что знаете о Скотте Дайсе: моим жировым запасам позавидовали бы многие тюлени, – улыбнулась она.
Шутка так развеселила старика, что он чуть не забыл о причине своего присутствия здесь.
– Итак, – спохватился он, улыбаясь, – я его сосед уже три года. Помню, когда я приехал, он был такой же, каким вы, очевидно, нашли его сегодня: немой, отсутствующий, как будто мертвый. Вы согласны, нет?
– Действительно.
– Так вот, сколько я его знаю, он всегда был в таком состоянии… кроме одного дня. Кетти заболела, и ее заменила другая медсестра. Она закрутилась, раздавая медикаменты всему этажу, и Скотт Дайс не получил свои ежедневные таблетки… И тогда произошло… тревожное событие. Да, тревожное.
Дрожь, пробежавшая по телу Грейс, не имела ничего общего с холодом. Она старалась не показывать безумную надежду, которую возлагала на свидетельство этого человека.
– То есть? – спросила она так спокойно, как только могла.
– Я уже спал, когда почувствовал, как кто-то трясет меня за плечо. Это был Скотт Дайс, приехавший ко мне в комнату на кресле-каталке и смотревший на меня с ужасом, как будто должен был умереть в любую секунду. Я с трудом его узнал, и тут он мне говорит: «Они насильно держат меня здесь. Помоги мне бежать». Тогда я его спросил: «Кто „они“?» А Дайс мне ответил: «Они не дают мне заговорить, накачивают наркотиками. Мне надо отсюда выбраться, чтобы…» И не успел договорить. Дежурившая ночью медсестра услышала, что мы разговариваем, и пришла ко мне в комнату. Скотт Дайс сразу замолчал. Она увезла его к нему в комнату, а мне велела ложиться спать.
– Скажите, вы попытались узнать об этом больше? – спросила Грейс, больше не пытаясь скрывать свое возбуждение.
– Да, но на следующий день он опять был в обычном для него отсутствующем состоянии. Я пытался заговорить с ним о том, что он сказал мне ночью, но он не реагировал.
– Вы кому-нибудь об этом сказали? – спросила Грейс, уже вскочившая на ноги и смотревшая в сторону слабо освещенной комнаты.
– Нет, потому что, когда вернулась Кетти, она мне вкратце рассказала жуткое криминальное прошлое моего соседа и то, что его необходимо «накачивать наркотиками», чтобы избежать рецидива.
– Вы правильно сделали, что рассказали мне все это, мистер Мак-Куайри.
Грейс схватила парку и надела ее на бегу по дороге к пансионату.
– Возвращайтесь в тепло, – крикнула она старику через плечо. – И главное, никому ничего не говорите!
Она вбежала в холл, придумав, что забыла телефон в комнате мистера Дайса.
Проходя мимо охранника, она изобразила смущение, проклиная себя за рассеянность, не спеша поднялась по лестнице, а когда с первого этажа ее уже невозможно было увидеть, бросилась бегом на третий этаж, а там вдоль по коридору.
Она остановилась перед кабинетом медсестры. Он был пуст. Она помчалась вглубь коридора и находилась уже на полпути от цели, когда дверь комнаты Скотта Дайса открылась, и из нее вышла молодая блондинка.
Грейс встретилась с ней взглядом и поняла, что что-то не так. Сиделка настолько изумилась, вновь увидя инспектора, что остолбенела, выпучив глаза от ужаса. И вдруг бросилась бежать по направлению к служебному выходу. Грейс выхватила пистолет.
– Не двигаться!
Медсестра обернулась, на мгновение заколебалась, потом нырнула в дверь.
Грейс прицелилась, но не решилась выстрелить. Она тоже побежала к двери, опустив ствол пистолета к полу.
Она оказалась перед дилеммой: стоило ли ей сначала посмотреть, в каком состоянии находится Скотт Дайс, или гнаться за медсестрой? Хотя Грейс за последние пару лет и улучшила свою спортивную форму, она все-таки не была бегуньей и понимала, что вряд ли настигнет беглянку, тем более темной ночью в парке. Поэтому она ворвалась в комнату старика. Лампа по-прежнему лила желтый свет на неподвижное тело Скотта Дайса, лежащее в кресле-каталке у окна.
Грейс поспешила к нему, пряча на ходу пистолет в кобуру, и пощупала пульс. Ничего. Сердце остановилось.
– На помощь! – крикнула она, рванувшись так быстро, как только могла, к комнате медсестры, где сразу же нашла на стене дефибриллятор.
Вернувшись в комнату и чувствуя, как сердце колотится где-то в горле, она уложила Скотта Дайса, рывком расстегнула пижамную куртку, отшвырнула в сторону потрепанную папку, приложила к груди два электрода и, отодвинувшись, включила аппарат.
Он быстро подтвердил правоту диагноза Грейс, звякнул, чтобы сообщить, что она может дать разряд, и тело старика напряглось от едва заметного спазма.
Молодая женщина прильнула ухом ко рту бывшего инспектора, а два пальца прижала к его сонной артерии.
Он снова дышал.
– Скотт Дайс! – завопила она, и в это время в коридоре послышались торопливые шаги и возбужденные голоса.
Грейс схватила старика за плечи и изо всех сил встряхнула его.
Его веки медленно приподнялись, и он открыл остекленевшие глаза. Грейс поняла, что он ее узнал.
Она отшатнулась, оробевшая, даже напуганная осмысленным взглядом, который этот монстр остановил на ней, и тут же почувствовала ледяную хватку на своем запястье.
Глава 13
Двое санитаров ворвались в комнату в тот момент, когда Скотт Дайс снова закрыл глаза. Грейс успела вовремя до их появления.
– У него была остановка сердца, я сделала дефибрилляцию, сердце заработало снова, но я не знаю, в каком он состоянии, – объяснила инспектор, все еще колебавшаяся, бросаться ли в погоню за медсестрой.
Двое мужчин, казалось, удивились хладнокровию и точности формулировок молодой женщины. Тот, что постарше, велел своему коллеге, нескладному длинному парню, сбегать за директором, а сам склонился над жертвой.