– Резко – это как?
– Он перестал появляться в местах, где бывал годами. Разорвал связи с частью партнёров, а вместо них рядом с ним появились новые люди. Причём их никто не знает.
Варвара нахмурилась, пролистывая документы.
– Ты хочешь сказать, что он поменял окружение?
– Полностью. И ещё кое—что. – Виталий увеличил на экране фотографию. – Это запись с закрытого мероприятия в одном из его клубов. Здесь он с инвесторами, но посмотри на его лицо.
Варвара всмотрелась в изображение. Мокрицын стоял среди гостей, его фигура казалась расслабленной, но взгляд… В глазах было что—то нечеловеческое. В тусклом освещении зрачки выглядели слишком тёмными, будто поглощали свет.
– Это блик, – пробормотала она, хотя сама в это не верила.
– Возможно. Но его манера поведения тоже изменилась. – Виталий пролистал дальше. – Он стал избегать яркого света, носит тёмные очки даже в помещениях. Некоторые сотрудники говорят, что он стал странно говорить – как будто делает паузы, выбирая слова.
– Наркотики?
– Исключено. Проверяли.
Варвара сделала глубокий вдох.
– Два месяца… – повторила она, складывая всё воедино. – Это совпадает по времени с появлением Миркана в Москве.
Виталий медленно кивнул.
– Если мы правы, демон вселился в него совсем недавно. Но это объясняет, почему он так резко изменился.
В комнате повисло напряжение. Варвара отложила планшет, сцепив пальцы.
– Нужно узнать, кто или что теперь управляет Мокрицыным. Если он действительно демон, то какой у него мотив?
Санин взглянул на неё крайне внимательно.
– Думаю, единственный способ узнать – встретиться с ним лично.
Он стоял в лаборатории триста второго отдела, наблюдая за специалистами, готовившими к использованию устройство нейтрализации демонов. Это была компактная, но технологически сложная разработка, созданная специально для работы с сущностями, чья природа не укладывалась в привычные представления науки.
Гладкий корпус из сплава титана и сверхсовременного композитного материала, матовые индикаторы на боковой панели, узкие гравированные линии, напоминающие магические символы, но в основе которых лежала чистая физика.
– Технология нестабильна, – предупредил инженер, проверяя прибор. – Мы всё ещё не уверены, как именно резонансный разрыв энергетических структур скажется на носителе. Если демон прочно закрепился в теле, его можно вытолкнуть, но возможны и побочные эффекты.
– Насколько серьёзные? – Виталий скрестил руки, внимательно изучая прибор.
– В худшем случае – полное разрушение личности носителя. В лучшем – демон проявится, но не исчезнет, а попытается напасть.
– Не самое приятное развитие событий, – сухо заметил Виталий.
– Если бы у нас было больше времени, мы бы провели дополнительные испытания, – продолжил инженер, подключая прибор к терминалу для проверки. – Но в теории… оно должно работать.
– В теории, – повторил Санин, скептически покачав головой.
Варвара, стоявшая рядом, внимательно слушала разговор, но не вмешивалась, пока не увидела, как её коллега берёт устройство в руки.
– Ты правда хочешь этим воспользоваться? – её голос был холодным, но в глубине глаз читалась обеспокоенность.
– А у нас есть выбор? – он пристально посмотрел на неё.
– Выбор всегда есть. Например, проследить за ним, выяснить больше, прежде чем идти в лоб.
– Мы уже знаем, что он изменился два месяца назад, что его окружение заменили неизвестные люди, что его голос звучит иначе, а поведение больше похоже на тщательно выстроенную игру, чем на привычные манеры. Сколько ещё фактов тебе нужно, чтобы понять – этот человек уже не тот, кем был раньше?
Варвара задумалась. Она не привыкла торопиться, но сейчас промедление могло стоить слишком дорого.
– И всё же, – наконец сказала она, – у нас нет доказательств, что Мокрицын действительно демон. Мы можем ошибаться.
– Если ошибаемся, он останется в живых, – хмыкнул Виталий. – Если нет…
Он не закончил фразу, но она и так поняла смысл.
– Устройство непредсказуемо, – напомнила она сухо.
– Да, но другого у нас нет.
Инженер закончил проверку, вернул прибор Санину и отступил на шаг.
– Готово. Оно зарядится автоматически, но вам нужно будет активировать его вручную, когда сочтёте нужным.
Виталий медленно кивнул, пристегнул устройство к внутренней стороне пиджака и поднял на Варвару внимательный взгляд.
– Если со мной что—то случится…
– Перестань, – перебила она.
Он усмехнулся, но не стал возражать.
– Ладно, – бросил он. – Поехали в центр.
Смолина не пыталась его остановить. Она знала, что решение уже принято.
Пентхаус Вадима Мокрицына находился в одном из самых дорогих небоскрёбов Москвы. Стеклянный фасад отражал ночной город, скрывая за тёмными окнами роскошь и власть. Здесь принимали важных гостей, обсуждали сделки, вершили судьбы. Здесь никто не ожидал визита того, кто пришёл с оружием против сил, что не подчиняются ни логике, ни закону.
Виталий шагнул в лифт и нажал кнопку верхнего этажа. Двери закрылись, и кабина начала движение вверх. Он стоял спокойно, но пальцы слегка сжимались в кулак. Сегодня он узнает, кем стал Вадим Мокрицын.
Бывший полицейский спокойно вошёл в просторный офис пентхауса, выдерживая неторопливый шаг. Место, в котором вершились судьбы миллионов, выглядело так, будто само пространство подчёркивало, кто здесь хозяин. Стеклянные перегородки, идеально отполированные поверхности, минимализм, в котором каждый предмет находился на своём месте и имел свой смысл.
За массивным столом из тёмного ореха, сидя в глубоком кожаном кресле, ждал Вадим Мокрицын. Он выглядел безупречно: дорогой тёмно—серый костюм, идеально сидящий на теле, белая сорочка, едва заметные запонки с платиной. Человек, привыкший держать всё под контролем.
Но Санин верно чувствовал: за этой маской что—то не так. Мокрицын поднял взгляд и улыбнулся – улыбкой, в которой не было ни капли эмоций.
– Виталий Дмитриевич, – его голос звучал ровно, без тени беспокойства. – Неожиданно.
Виталий сел напротив, не торопясь начинать разговор. Он знал, что в таких ситуациях время – лучший инструмент.
– Чай? Кофе? Коньяк? – предложил Мокрицын, откидываясь в кресле и сцепляя пальцы в замок.
– Не хочу отнимать у вас слишком много времени, – ответил Виталий, сдержанно улыбнувшись.
– Ну что вы, – Мокрицын чуть склонил голову. – Для представителей триста второго отдела я всегда найду минуту.
– Хорошо, что мы понимаем друг друга, – Виталий чуть подался вперёд, опираясь локтями на стол, не выдав удивления. – Я здесь из—за расследования.
– Какого именно?
– Исчезновение сотни женщин.
Короткая пауза. Не было удивления, не было эмоции.
– Интересное число, – медленно проговорил Мокрицын. – И каким образом это связано со мной?
– Деньги, – ответил Виталий, открывая перед собой планшет.
Виталий развернул в его сторону планшет, показывая финансовые транзакции, имена компаний, маршруты платежей.
– Средства, прошедшие через офшорные счета, ведут к фирмам, аффилированным с вашей корпорацией. Подмосковная база, куда направили этих женщин, была оплачена вашими структурами.
– А что, если я скажу, что впервые слышу об этом?
– Тогда нам придётся проверить более детально, – Санин медленно перелистнул страницу. – Но сомневаюсь, что это так.
Мокрицын чуть улыбнулся.
– Виталий Дмитриевич, вы ведь умный человек. Вы же понимаете, как работают офшоры? Инвестиции распределяются через множество каналов, и даже я не всегда в курсе, куда идут средства.
– Вы утверждаете, что не знали об этом?
– Не утверждаю. Предполагаю, что это возможно.
Полицейский внимательно следил за собеседником. Не было никаких признаков обычного человеческого поведения. Ни возмущения, ни попытки оправдаться, ни даже формального интереса к происходящему.
Только бездушная, выверенная логика.
– Хорошо, – продолжил Виталий, не отводя взгляда. – Давайте оставим финансы. Поговорим о другом.
Мокрицын чуть склонил голову, словно предлагая продолжить.
– Ваше окружение изменилось два месяца назад. Вы резко разорвали отношения с рядом старых партнёров и заменили их новыми людьми, о которых никто ничего не знает. Вы стали избегать публичных мероприятий, а также света. Даже в офисе вас редко видят без тёмных очков.
– Мода, – мягко произнёс Мокрицын, улыбнувшись.
– А ещё, – Санин чуть придвинулся ближе, – вы стали говорить иначе. Чётко, размеренно, без характерных интонаций. Как будто каждое слово проходит через фильтр.
На этот раз Мокрицын не ответил сразу. Но Виталий заметил мелкий жест, который его выдал. Пальцы олигарха постукивали по столу. Ритмично, механически. Казалось бы, привычное движение, но он профессиональным чутьем узнал его.
Это не была нервозность. Это было кодирование, отрывочное воспроизведение незнакомого ритма. Чужого ритма.
– Вас что—то беспокоит, Виталий Дмитриевич? – мягко поинтересовался Мокрицын, чуть склонив голову.
Голос был безупречен. Но в нём не было человеческого тепла. Виталий сделал глубокий вдох. Догадки подтвердились: человек перед ним – это уже не Вадим Мокрицын.
Он медленно опустил руку под пиджак и запустил устройство нейтрализации демонов. Оно активировалось мгновенно. Виталий почувствовал, как воздух в помещении сгустился, словно время на мгновение замерло, не желая впускать в себя то, что должно было произойти.
Раздался короткий, почти вибрирующий гул, и пространство вздрогнуло. Энергетический импульс разорвал невидимый покров, окутывавший Мокрицына, и на краткий миг реальность вокруг него искривилась, будто офисная мебель и стены не могли больше выдерживать его присутствие.
Кожа олигарха потемнела, словно сквозь неё проступал другой, истинный слой. Черты лица вытянулись, приобретая неестественную угловатость, рот искривился, а зрачки вспыхнули мерцающим багровым светом. По коже пробежала волна, искажая её структуру – она на миг стала гладкой, почти лакированной, затем снова покрыла