[50]; чего никак нельзя было сказать о самой Британии. Британии, которая находилась в жесточайшем кризисе самоидентификации (именно к этой эпохе относится саркастическое замечание Дина Эчинсона о том, что “Великобритания потеряла империю и пока еще не понимает, чем ей заняться”). Которая осознала, что колониальная система на глазах терпит крах – и, соответственно, привычная модель развития – и экономического роста – больше не годится. Которая склонна была насолить своей союзнице Америке – казавшейся слишком богатой, слишком вульгарной, слишком пресыщенной, слишком самоуверенной и слишком надменной.
Приезд Гагарина был отличным поводом дать понять, что при желании у Британии найдутся другие партнеры – посговорчивее и повежливее. И у русских был хороший фронтмен – лучше, чем у американцев, с их занудой космонавтом Шепардом и смазливым, но склизким, ассоциирующимся с мафией, ФБР и ЦРУ Кеннеди.
Надо сказать, официальные лица, британский истеблишмент, допустив саму возможность визита, по мере его протекания испытывали все более возрастающий дискомфорт и растерянность. И немудрено, – представьте, если бы в 1961 году в Москву (ну хорошо, Лондон не Нью-Йорк: в Киев) приехал бы американский натовский офицер – и его вдруг стали встречать толпы с цветами. Запрещать ажиотаж? Спрашивать “кто последний” и тренироваться перед зеркалом пошире улыбаться? В этом смысле поступок королевы – которая, в обход любого регламента, приглашает советского офицера к себе во дворец на ланч – следует признать исключительно дальновидным. Впрочем, она и в дальнейшем будет проявлять себя в подобных ситуациях как женщина предприимчивая и инициативная; эпизод с цветами, возложенными к народному мемориалу в память глубоко презираемой ею Дианы, иллюстрирует ту же черту характера Елизаветы Виндзор.
“Гагарин в Англии” – это пьеса, главный герой которой – Гагарин, но вообще-то она прежде всего про саму Британию, которая вдруг оказалась в очень нестандартных обстоятельствах; про очень странное для обоих контрагентов ощущение.
Herald Journal, 19 июля 1961 года:
На прошлой неделе газеты всего мира заполонили отчеты о тошнотворном спектакле, который устроила Великобритания – публично проституировавшая себя ради нового героя коммунизма, космонавта Юрия Гагарина. Этот спектакль был пощечиной Дяде Сэму и всем тем людям на планете, которые посвятили себя борьбе за свободу [20].
“Дейли миррор” писала: “Сегодня утром в 10 часов 30 минут майор Юрий Гагарин прибывает в Лондон. Гагарин храбрый человек. Он символ величайшей победы науки, которая когда-либо была достигнута” [2].
FRANCIS SPUFFORD (“The Red Plenty”):
То был “советский момент”. Он начался, когда запустили спутник, в 1957-м, апофеозом его был 1961-й – когда Юрий Гагарин совершил первый в мире космический полет, но затем, после кубинского ракетного кризиса в 1962-м, года за два, он рассеялся в воздухе – вместе со страхом. Однако пока этот момент длился, у СССР была репутация, восстановить которую теперь практически невозможно [1].
Стало известно еще в пятницу, что он приедет в Англию. Вчера, после сомнений о том, какой должна быть процедура встречи, британское правительство наконец решило, кто будет приветствовать героя с мировым именем, кого мы пошлем приветствовать от имени всего британского народа Гагарина, когда он сойдет с самолета. Его встретит не премьер-министр Макмиллан, не министр иностранных дел лорд Хьюм, не министр по вопросам науки лорд Хейлшем, а Френсис Ф. Тэрнбулл <секретарь канцелярии министра>. Объяснения, которые дают этому, заключаются в том, что Юрий Гагарин не глава государства. Но никто не считал, что Гагарин является главой государства. Однако остается фактом, что он совершил подвиг, перед которым меркнет все, что когда-либо сделали Макмиллан или кто-нибудь из его министров… [2].
Во вторник 11 июля самолет с Юрием Гагариным прибывал на лондонский аэродром “Сентрал” [2].
Ровно через три месяца после полета корабля “Восток” [3].
Park City Daily News, 15 июля 1961 года:
Это был второй визит Гагарина на Запад – первый состоялся в прошлом месяце, это была Финляндия, – и один из немногих после его полета, когда перед ним не раскатывали красную ковровую дорожку. “Никаких указаний на этот счет мы не получали”, – заявил служащий аэропорта [4].
АЛЕКСАНДР СОЛДАТОВ (посол СССР в Великобритании):
Когда до приземления советского самолета оставалось около одного часа и мы сели в машину, чтобы ехать в аэропорт встречать Юрия Алексеевича, главный секретарь английской королевы позвонил по телефону и спросил меня по поручению королевы, сможет ли, по нашему мнению, майор Гагарин принять приглашение на обед в Букингемский дворец 14 июля, в пятницу. Мы ответили, что, по нашему мнению, сможет, но окончательный ответ мы дадим сразу по прибытии Юрия Алексеевича в Лондон [61].
Time, 12 июля 1961 года:
Улыбаюшийся, одетый в новенькую, с иголочки серо-оливковую униформу советских ВВС, Юрий Гагарин выпрыгнул из турбореактивного аэрофлотовского Ту-104 в аэропорту города Лондона, куда он прилетел, чтобы поспособствовать продвижению московской торгово-промышленной ярмарки. Великобритания устроила ему пышный прием. Тысячи людей выстроились вдоль 14-мильной дороги в Лондон – чтобы взглянуть на первого в мире космонавта [5].
Поскольку друзья Советского Союза в течение нескольких дней помещали в газете “Дейли миррор” схему маршрута Юрия Гагарина от аэропорта до советского посольства, то население Лондона имело возможность заранее выстроиться по пути следования наших машин [61].
Они махали ему руками и скандировали “Гагарин” – так что его кортежу, состоявшему из автомобиля и сопровождавшего его мотоэскорта, приходилось прилагать определенные усилия, чтобы протиснуться сквозь толпу. Стоя в открытом серебристом “роллс-ройсе” со специально отчеканенным номерным знаком “YG-1”, Юрий махал в ответ и улыбался изо всех сил [5].
ОЛЕГ КУДЕНКО (“Орбита жизни”):
На его открытом новеньком серебристом “роллс-ройсе” был прикреплен номерной знак “J.G-1” – “Юрий Гагарин – первый”. Знакомые журналисты говорили мне потом, что специальный номерной знак отбивался только один раз – по случаю приезда в Лондон нового американского президента Кеннеди [6].
Этот номерной знак с поразительной поспешностью был заказан организаторами выставки – “Industrial and Trade Fairs Limited”, несмотря на совет Форин-офиса отказаться от этой идеи, – на том основании, что даже президент Кеннеди и его жена, которые были в Лондоне с визитом за месяц до того, не удостоились подобной чести. Несмотря на то, что номер YG1 уже был продан некой знаменитости за пять фунтов стерлингов, сотрудники “Industrial Trade Fairs Limited” связались с дежурным сотрудником Министерства транспорта и получили ответ, который сочли утвердительным. Так Минтранс и Форин-офис, к своему удивлению и разочарованию, впервые обнаружили этот номерной знак уже по дороге в аэропорт, когда было слишком поздно вмешиваться [67].
ТОМ ВУЛФ (“Нужная вещь”):
В течение трех недель после нового триумфа Советов – полета Гагарина – одно ужасное событие следовало за другим. Соединенные Штаты направили марионеточную армию кубинских беженцев свергнуть просоветский марионеточный режим на Кубе, а вместо этого последовало унижение, известное как Залив Свиней. Конечно, это событие не имело непосредственного отношения к космическому полету, но оно усилило ощущение того, что сейчас не время совершать храбрые и отчаянные поступки, соревнуясь с Советами. Печальная истина была такова: наши парни всегда все портят [55].
Glasgow Herald, 12 июля 1961 года:
Пышногрудая блондинка хвастается номером Юрия.
Пышногрудая блондинка-певица объявила сегодня, что советский космонавт Юрий Гагарин перемещался по Лондону в автомобиле с ее номером.
Вчера советский космонавт разъезжал в “роллс-ройсе” с уникальным номерным знаком – YG-1. YG-1 – Юрий Гагарин, первый человек в космосе. Однако номер YG уже зарегистрирован на имя Яны Гард, пышногрудой блондинки, исполняющей песни под творческим псевдонимом Яна. Она приобрела регистрацию на YG-1 пять лет назад за пять фунтов у предыдущего владельца – из соображений саморекламы, чтобы сделать свою персону более узнаваемой. Увидев фотографии Гагарина, на которых его приветствуют на автомобиле с известным ей номером, она обратилась к репортерам и задала вопрос: “А что он делает с моим номером?”
Официальная цель приезда Гагарина в Лондон – участие в Советской торгово-промышленной выставке-ярмарке; идея возить его с номером YG-1 возникла у Джеймса Брюстера, чья фирма занимается обеспечением положительного образа ярмарки в медиа. Господин Брюстер отказался прокомментировать историю с похищенным номером – заявив только, что он не является представителем Яны.
Отделение Лондонского совета – органа, занимающегося регистрацией автомобилей и одобрившего номер Гагарина, выразило свое замешательство. “Понимаете, все делалось в такой спешке, – говорит представитель ведомства. – Этот номер – он даже вообще не лондонский. Он из графства Йоркшир. Похоже, тут мы дали маху”.
Яна, ранее использовавшая данный номер на трех своих предыдущих автомобилях, сейчас ездит с ним на спортивном “мерседесе” стоимостью 11 тысяч долларов. “Мне кажется, он красивый и храбрый мужчина, – говорит она. – Я бы с удовольствием с ним повстречалась. И уж мы бы смогли с ним договориться, у кого больше прав на этот номер. Надеюсь только, что полиция не отберет этот номер и он не совершит чего-то такого, после чего они начнут разыскивать меня” [8].
В тот момент, когда он поворачивал на Кенсингтон-Хай-стрит, толпа прорвалась через полицейские заграждения и выплеснулась на мостовую. В 100 ярдах от места происшествия одинокая фигура за забором Кенсингтонского дворца помахала космонавту рукой: то была принцесса Маргарет, которая прождала полчаса, чтобы хотя бы одним глазком увидеть Юрия [5].