— В общем, да, — сказала мисс Марпл и вздохнула. — Кажется поняла… — сказала она.
— Надеюсь, что вы хорошо провели время, — сказала Клотильда.
— Я очень рада, что решила все-таки остаться, — сказала мисс Марпл. — Мне кажется, я уже не смогла бы наслаждаться тем, что увижу…
— Разумеется. Я так вас понимаю.
Клотильда принесла из кухни стакан горячего молока и проводила мисс Марпл наверх, в ее спальню.
— Может, вам еще чего-нибудь принести? — спросила она.
— Нет, благодарю вас, — сказала мисс Марпл. — Самое необходимое у меня с собой, в сумке. Так что и чемодан распаковывать не надо. Спасибо вам всем… Так мило с вашей стороны было пригласить меня еще раз.
— Мы не могли не сделать для вас хотя бы эту малость — после письма мистера Рафиля. Он был очень предусмотрительным человеком.
— Да, — сказала мисс Марпл, — он умел все как следует продумать. Светлая голова.
— Кажется, он был прекрасным финансистом?
— Не только финансистом, он прекрасно разбирался в людях, — сказала мисс Марпл. — Однако как приятно наконец-то лечь и выспаться. Доброй ночи.
— Может, вам утром прислать завтрак в постель?
— Что вы, что вы, не беспокойтесь. Лучше я спущусь вниз. Конечно, я не отказалась бы от чашечки чаю, но хочется с утра пораньше погулять по саду. Не терпится взглянуть на тот холмик в белых цветах. Они такие прекрасные, такие… как бы это сказать… торжествующие…
— Спокойной ночи, — сказала Клотильда, — и приятных снов.
Старинные напольные часы в холле пробили два раза. В «Старой усадьбе» все часы били вразнобой, а некоторые и вовсе молчали. Когда в доме полно старинных часов, следить за тем, чтобы все они хорошо работали, весьма хлопотно. Еще через час висевшие на площадке второго этажа часы мелодично пробили три. Сквозь щель возле косяка двери пробился слабый луч света.
Мисс Марпл села в постели и притронулась пальцем к выключателю лампы, стоявшей на ночном столике. Дверь почти бесшумно открылась — свет снаружи уже погасили — послышались осторожные шаги. Мисс Марпл включила лампу.
— О, — сказала она, — это вы, мисс Клотильда. Что-нибудь случилось?
— Я просто зашла посмотреть, не нужно ли вам чего-нибудь.
Клотильда была в длинном пурпурном халате, который очень эффектно оттенял ее благородную красоту. Густые распущенные волосы обрамляли высокий лоб. Вся ее фигура была полна драматизма. Мисс Марпл вспомнилась греческая трагедия. Перед ней была Клитемнестра.
— Вы уверены, что вам ничего не нужно?
— Нет, благодарю вас, — сказала мисс Марпл. — Вы знаете, — добавила она, словно извиняясь, — я и к молоку не притронулась.
— Почему же?
— Как бы оно мне не навредило.
Клотильда стояла в ногах кровати, не сводя с нее глаз.
— Понимаете, иногда пить молоко небезопасно, — добавила мисс Марпл.
— На что вы намекаете? — Голос Клотильды прозвучал резко, почти грубо.
— Я думаю, вы прекрасно понимаете, о чем я говорю, — сказала мисс Марпл. — И понимали это еще с вечера. Если не раньше.
— Не знаю, о чем вы толкуете.
— Вот как? — В голосе мисс Марпл прозвучала легкая усмешка.
— А, понимаю, молоко совсем остыло. Сейчас принесу вам горячего.
Клотильда взяла стакан с ночного столика.
— Не трудитесь, — сказала мисс Марпл. — Я все равно не стану его пить.
— Право же, не пойму, о чем вы думаете, — сказала Клотильда, глядя ей в глаза. — Вы необыкновенная женщина. Но почему вы так со мной разговариваете? Кто вы на самом деле?
Мисс Марпл спустила на плечи пушистый розовый шарф, окутывавший ее голову, — очень похожий на тот, который она носила в Вест-Индии.
— Одно из моих имен. — Немезида, — сказала она.
— Немезида? При чем тут Немезида?
— Я думаю, вы меня понимаете. Вы ведь человек образованный. Возмездие иногда сильно запаздывает, но оно всегда постигает виновного.
— О чем это вы?
— О девушке, которую вы убили, — сказала мисс Марпл.
— Я?!
— О девушке по имени Верити.
— Но зачем мне было ее убивать?
— Вы ее любили, — сказала мисс Марпл.
— Ну да. Я любила ее всем сердцем. И она любила меня.
— Один человек недавно сказал мне, что такая любовь это самое страшное, что может быть на свете. И это действительно очень страшно — безумная, всепоглощающая любовь. Вы слишком любили Верити. Она стала для вас дороже всего на свете. Она тоже очень сильно любила вас, пока в ее жизнь не пришла совсем другая любовь. Она встретила своего суженого. Не очень-то подходящего для нее человека, с далеко не безупречной репутацией, но она любила его, а он любил ее, и у нее возникла необходимость быть вместе. А для этого ей нужно было избавиться от уз любви, которые приковывали ее к вам. Ей хотелось жить нормальной жизнью, с мужем, которого она любит, рожать детей. Ей хотелось самого обыкновенного женского счастья.
Клотильда подошла к креслу и села, не сводя глаз с мисс Марпл.
— Так, — сказала она, — кажется, вы все поняли.
— Да, конечно, я все прекрасно поняла.
— То, что вы сказали — правда. Но признаюсь я или буду все отрицать… теперь это уже не имеет значения.
— Да, — сказала мисс Марпл, — вы абсолютно правы. Это не имеет значения.
— Но если бы вы могли себе представить, как я страдала!
— Да, — сказала мисс Марпл, — могу себе представить. У меня, знаете ли, очень живое воображение, даже слишком живое.
— Это же настоящая пытка — чувствовать, что теряешь самое дорогое, что у тебя есть в жизни… И я должна была отдать ее этому ничтожеству, этому растленному юнцу, гнусному негодяю, который был недостоин мизинца моей красавицы, моей умницы. Я не могла этого допустить. Никак не могла.
— Да, — сказала мисс Марпл. — Вы предпочли ее убить. Вот чем обернулась для нее ваша любовь.
— Да как вы могли подумать, что я на такое способна? Вы думаете, что я могла задушить мою девочку, которую так любила? Думаете, могла превратить ее лицо в кровавое месиво? Такое мог натворить только обезумевший от ярости, потерявший человеческий облик маньяк.
— Нет, — сказала мисс Марпл, — вы конечно же не стали бы этого делать. Ведь вы действительно очень ее любили.
— Значит, вы сами видите, что ваше обвинение абсолютно беспочвенно.
— Верити вы не тронули. Эта ужасная участь постигла совсем другую девушку. А Верити до сих пор здесь, верно? У вас в саду. Нет, вы не стали ее душить. Просто дали ей выпить кофе или молока — с большой дозой снотворного. Она совсем не страдала… А когда она уснула — навеки, — вы отнесли ее в сад. На месте разрушенной оранжереи вы сделали для нее склеп, а потом прикрыли его кирпичами. Там она и покоится. А после на этом месте посадили кустарник, полигонум, и с тех пор он растет на этом холмике, с каждым годом все больше разрастаясь. Верити осталась с вами. Вы так ее и не отпустили.
— Полоумная тварь! Старая дура! Ты что же, надеешься, что я теперь позволю тебе уйти. Чтобы ты все разболтала своим гнусным языком?
— Надеюсь, — сказала мисс Марпл. — Хотя, конечно, нельзя быть уверенной. Вы сильная женщина, вы гораздо моложе меня.
— Хоть это ты понимаешь.
— Вам, безусловно, ничего не стоит со мной справиться, — сказала мисс Марпл. — Обычно такие, как вы, не останавливаются на одном убийстве. За свою жизнь я множество раз в этом убеждалась. Вы ведь уже убили двоих, не так ли? Кроме своей воспитанницы, еще одну девушку.
— Ну да, убила. Жалкую бродяжку. Эта безмозглая тварь только и делала, что увивалась за парнями. Гулящая девка! Нора Броуд. И как же вы про нее узнали?
— Это было нетрудно, — сказала мисс Марпл. — Мне не верилось, что вы могли так изуродовать лицо той, которая фактически стала вам дочерью. В то время исчезла еще одна девушка, и ее тело так и не нашли. Вот я и подумала, а не Нору ли Броуд нашли с изуродованным лицом. Нору Броуд в одежде Верити. На опознание, естественно, пригласили вас, ведь вы знали ее лучше, чем кто-либо другой… И вы заявили, что эта мертвая девушка действительно Верити.
— Да зачем мне все это было устраивать?
— Зачем? Вы хотели, чтобы юношу, который отобрал у вас Верити… который посмел ее полюбить и которому она ответила взаимностью, осудили за убийство. Поэтому вы оставили второй труп там, где его не скоро нашли бы. А найдя, сразу подумали, что это… ваша воспитанница. Да и как не подумать? Вы одели ее в платье Верити, бросили рядом сумочку Верити; несколько писем, браслетик, крестик и еще… вы изуродовали ей лицо.
А неделю назад вы совершили очередное убийство — Элизабет Темпл. Вы боялись, что ей что-то стало известно, что Верити о чем-то ей писала. К тому же вы каким-то образом узнали, что она собирается встретиться с архидьяконом Брабазоном, и вы решили, что вместе они могут догадаться, что на самом деле произошло. Никак нельзя было допустить, чтобы Элизабет Темпл встретилась с архидьяконом. И откуда у вас столько силы? Каково! Столкнуть тот валун с вершины холма. Должно быть, это было очень нелегко…
— Гораздо тяжелее, чем справиться с жалкой, усохшей старушонкой.
— Не думаю, — сказала мисс Марпл, — что вам это позволят.
— Что?
— Конечно, — сказала мисс Марпл, — я высохшая, жалкая старушонка, которой едва удается передвигать ноги. И тем не менее именно мне мистер Рафиль поручил добиться справедливости.
Клотильда расхохоталась:
— Ну и что же? Кто может мне помешать избавиться от вас?
— Я думаю, — сказала мисс Марпл, — мой ангел-хранитель.
— Надеетесь на ангела-хранителя, вот как? — Клотильда снова рассмеялась и подошла вплотную к кровати.
— Возможно, даже два ангела-хранителя, — сказала мисс Марпл. — Мистер Рафиль был человеком большой души.
Она быстро сунула руку под подушку, извлекла оттуда маленький свисток и поднесла к губам. Этот чудо-свисток залился таким оглушительным свистом, что его мог бы услышать полисмен с соседней улицы В тот же миг дверь комнаты распахнулась, Клотильда резко обернулась и увидела на пороге мисс Барроу. Тут же открылась дверца старинного гардероба, и оттуда выскочила мисс Кук. Вид у обеих был очень суровый, просто не верилось, что это они так мило щебетали за чашечкой кофе, всего несколько часов назад.