– Эй! – крикнул Роман, обращаясь к пустому трону. – Где твой хозяин? Не знаешь? Так я тебе скажу. Спит вечным сном! А ты думал, он и вправду Бог? Ошибаешься…
Где-то в недрах каменного лабиринта тонким голоском откликнулось эхо.
– Э-ге-ге-гей! – отозвался сыщик.
Эхо вернулось двумя голосами. Лавров онемел. Это были женские голоса… или у него начался бред?..
Москва
Администратор, ухоженный мужчина лет сорока пяти с выступающим под рубашкой брюшком и наметившейся лысиной, вел Глорию за собой и говорил на ходу:
– У нас большое помещение, много столиков. Думаю, все ваши гости поместятся.
Она прошлась по стилизованному под игорное заведение ресторанному залу, придирчиво разглядывая обстановку. Четыре стены – четыре масти: пиковый король, бубновая дама, червовый валет и трефовый туз. Посередине – фонтанчик в форме рулетки. Столы с покрытием зеленого сукна, стулья на витых ножках.
– Оригинальный интерьер, – оценила она. – А как насчет развлечений?
– У нас отличный стриптиз.
– Я намерена устроить девичник.
– Тогда заказывайте мужской стриптиз, – улыбнулся администратор. – У нас отличные стриптизеры. Ваши подруги останутся довольны.
– Говорят, у вас тут недавно человек умер, – вскользь обронила Глория. – Прямо на вечеринке.
– Люди смертны… к сожалению. Нашей вины в этом нет.
– Что вы говорите? – повернулась она к молодому человеку.
– Мужчина скончался от сердечного приступа. Это официальное заключение.
Администратору не нравились вопросы об умершем посетителе. Слухи уже распространились по городу, и это подрывает репутацию клуба. Они начали терять клиентуру.
– Впрочем, я не суеверна! – воскликнула Глория. – Кстати… у вас в зале ведется видеонаблюдение?
– Нет. Это наш принцип. Мы гарантируем клиентам тайну их частной жизни на время пребывания в нашем клубе. На отдыхе люди ведут себя по-разному, сами понимаете.
– Да-да. Вы правы. Мои подруги не хотели бы попасть под прицел объективов. Путь даже это всего лишь камеры наблюдения.
– Разумеется, – кивнул администратор. – Можете не беспокоиться.
– Музыка у вас живая?
– Исключительно.
Глория подошла к небольшому возвышению, где Дора пыталась прилюдно раздеться, а ее несчастный жених испустил дух у всех на глазах.
– Это случилось здесь? – спросила она, остановившись на том самом месте, где лежал покойный Генрих Семирадский.
– Н-да, – неохотно подтвердил администратор и замолчал, не зная, что еще сказать.
Глория явственно ощутила, что в последние секунды жизни испытывал умирающий. Безмерное удивление и растерянность. Он не понял, что с ним произошло. Какой-то темный свет ударил ему в лицо, в грудь, сбил его с ног.
– Темный свет, – слетело с ее губ.
– Что, простите?
– Темновато тут у вас, – выкрутилась она.
Администратор рассыпался в уверениях, что освещения у них достаточно, и в случае необходимости они включат дополнительные лампы.
– Обычно нас просят создать интимный полумрак, – заключил он. – Мы учитываем любое пожелание клиента…
Глория потеряла ощущение реальности и перестала его слышать. Она как будто перенеслась на ту вечеринку, где Дора еще была счастливой невестой, которой предстояло овдоветь, так и не став женой. В ушах звучала музыка… Дора на сцене выписывала кренделя, а темный свет уже зарождался, зрел в опасной близости от нее и Генриха. Где-то сзади…
Глория невольно оглянулась и отпрянула.
– Что с вами? – администратор уставился на заказчицу тревожным взглядом. – Вам плохо?
– Нет, я в порядке…
Она еще раз оглянулась. На том месте, где зарождалась смерть, ничего не было. Пустота. Глории показалось, что минуту назад она стояла на краю бездны и чудом удержалась на этом краю.
– Боже…
– Может, воды?
Администратор жестом подозвал официанта, и тот метнулся к холодильнику за минералкой.
– Выпейте.
Глория взяла в руку стакан, прикосновение к его холодной поверхности отрезвило ее. Туман рассеялся, и она увидела испуганного мужчину, который ослаблял пальцами тугой воротничок рубашки. Администратору самому стало дурно. Он схватил с подноса бутылку и, вопреки правилам этикета, глотнул прямо из горлышка.
– Ф-ффу-у…
Официант в изумлении уставился на него, приоткрыв рот.
– Пожалуй, зал великоват для девичника, – покачала головой Глория. – Я подумаю.
– Позвоните сегодня, – попросил администратор. – У нас много заказов. Мы должны быть уверены, что…
– Конечно.
Она вышла из клуба на улицу, которая показалась ей зыбкой и колеблющейся. Солнце светило слишком ярко, автомобили слишком быстро носились мимо, а по сторонам мелькали бледными тенями прохожие.
Глядя на покрытые зеленым пушком деревья, Глория подумала о Лаврове. Ради него она приходила в «Фишку», чтобы проверить, не преувеличивает ли она грозящую ему опасность. Пожалуй, нет. Если она не вмешается, он проиграет эту схватку. Погибнет бессмысленно и бездарно…
Глава 27
Поселок Рудное
Роман пошел на голоса и оказался у деревянной двери в тупичке, где заканчивался боковой коридор. Оттуда раздавались женские крики. Неужели это танцовщицы канкана?
– Эй, – крикнул он. – Кто вы?
– Откройте!.. Помогите!..
Сыщик постучал в дверь. Ему не ответили. Значит, девушки связаны или сильно избиты и не могут подойти.
– Хаса!.. Тахме!.. Это вы?..
Молчание.
Он подергал дверь. Выломать не получится, а ключа у него нет.
«Ну ты и болван, Рома! – возмутился внутренний оппонент. – Ключи у тебя в кармане. Целая связка!»
Он нащупал рукой ключи, которые машинально бросил в карман, и воодушевился. Надо попробовать. Один за другим он вставлял ключи в скважину, пока не подобрал нужный. Видимо, дверью пользовались редко, потому что замок поддался с трудом.
В нос ударил запах плесени и мочи. Луч фонаря осветил двух девушек, забившихся в угол каменного мешка и насмерть перепуганных. Это были Хаса и Тахме. Он плохо запомнил их лица, но кому еще тут быть?
Узницы жмурились от света и жались друг к дружке. Первой приоткрыла глаза брюнетка.
– Ты-ы?!
– Как видишь, я вернулся.
«Чертовки» выглядели потрепанными и жалкими. Они дрожали от холода и страха. Хозяин бросил их сюда полураздетыми. У блондинки заплыл один глаз, в уголке рта запеклась кровь. Брюнетка пострадала меньше: пара синяков и ссадин, разбитый локоть. В сущности, ерунда. Неизвестно, что собирался сделать с ними Плутон, будь он жив.
– Это из-за меня вам досталось? – спросил Лавров, помогая им выйти.
Хаса расплакалась. Тахме бросала на него быстрые испуганные взгляды.
– Ваш хозяин мертв. Вам нечего его бояться. Отныне вы свободны.
Блондинка зарыдала громче, а у брюнетки, по-видимому, от такой новости пропал дар речи.
– В-врешь… – через минуту выдавила она, и ее глаза подернулись влагой.
– В дом возвращаться нельзя. Там чужие, – сообщил он. – Вам придется не сладко, если они вас сцапают.
– Чу… чужие?..
Казалось, до девушек не доходит смысл его слов. Они думали лишь о своем мучителе. Странные существа! Мужик избил их и запер в каменном мешке подыхать, а они плачут.
– Ты… убил его? – всхлипывала Тахме.
– К сожалению, нет. Я застал его и домоправительницу уже мертвыми.
– Она… тоже?..
– Да, – кивнул сыщик. – Вам повезло, что вы сидели тут. Выходит, вы обязаны мне жизнью.
Камера, в которой Плутон закрыл своих «чертовок», была тесной, темной и холодной. Он не бросил на пол даже драного тюфяка или какой-нибудь тряпки. Только в углу стояло ведро для отправления естественных нужд. Видимо, побег пленника не на шутку разозлил хозяина.
Лавров спросил у Хасы:
– Ты сможешь найти дорогу в овраг?
– Да, – неуверенно ответила та. – А это правда, что…
– Плутон мертв, – повторил он. – Его застрелили. Иначе как бы я спустился в подземелье и нашел вас?
Он не собирался признаваться, что заблудился. Быть спасителем куда приятнее, чем недотепой, который запутался в лабиринте коридоров.
– Надо идти, – поторопил он девушек. – Сюда могут спуститься чужие.
– Кто они?
– Не знаю. Полицейские или убийцы. Возможно, тот, кто прикончил вашего хозяина, был не один.
«Чертовки» промолчали. Сейчас они не были похожи на роковых красавиц и коварных соблазнительниц, и вызывали лишь сочувствие. Бледные, дрожащие, растерянные, босые, в одинаковых шелковых пижамах, разорванных и грязных.
– Как вы пойдете? – спохватился он, обратив внимание на их ноги.
– Рядом с пещерой есть гардеробная, – сообразила Тахме, которая раньше блондинки оправилась от потрясения. – Там наши костюмы. Надо взять что-нибудь.
Девушки хорошо ориентировались в этой части подземелья и быстро привели сыщика к гардеробной. Та была устроена в каменной нише, завешанной темной тканью под цвет стен.
– Я ее не заметил…
– Ты тут не проходил, – обронила Хаса, роясь в сундуке.
– Что это за монограмма на стенах, похожая на английскую букву?
– Указатель. Если у проема стоит такой знак, то поворачивать нельзя, – пояснила блондинка. – Надо идти туда, где знака нет.
– Это верно только для правой части подземелья, – вставила брюнетка. – В левой все наоборот.
– Хитро придумано. А что за погреб в кладовой? – допытывался Роман. – Через него можно спуститься сюда?
– Это не совсем погреб. Там лежат овощи, но на самом деле это ловушка. Едва ты становишься на предпоследнюю ступеньку лестницы, люк захлопывается.
– Я чуть было туда не сунулся.
– Тогда бы мы точно сдохли, – равнодушно констатировала Хаса. – Катакомбы поглощают все звуки. Кричи, не кричи, один черт. Наверху ни фига не слышно. И ты бы сдох, шпион.
– Я не шпион.
– Хозяин называл тебя шпионом. Ты следил за ним, а он этого не любит.
«Чертовки» выбрали себе большие шали, шаровары восточных одалисок и туфли.