Вася застонал от боли...
Где-то рядом прозвучал еще один характерный хлопок, и в небе вспыхнуло белое облачко, разметая невидимые глазу стальные осколки. Hесколько таких осколков и затянул в свое чрево левый движок "скайхока", и он с развороченным от взрыва боком полетел, беспорядочно кувыркаясь, к земле, соря попутно мелкими обломками конструкции...
"Так их, гадов!" - Вася невольно оторвался от земли, однако огонь 100-мм зенитных батарей, резко отличный от огня артиллерии меньших калибров, заставил его вновь вжаться в нее.
Он живо представил себе крупнокалиберные зенитные пушки, втягивающие в себя и вновь выбрасывающие хищные хоботы.
- Ты, Вася, и мертвого уговоришь! - отозвался Палыч. Может, после? - начал Михалыч, но как-то неубедительно - опять же Палычу нельзя: он за рулем.
- До "после" дожить надо! - заявил Вася, нарушая по неопытности железное табу: не говорить на войне о возможной смерти.
- А закусывать чем будем? Рукавом? - спросил Лыков. Плодами священного дерева вай! - сказал Вася и потянулся к ящику с водкой. - По дороге соберем.
- Э-э-э! Хорош! - попытался осадить его Михалыч. - Это же пилотягам!
- Кому-кому? Где ты их сегодня видел?! - Hе хрена, на них "калужскую" переводить, "ссаки" пущай пьют, соколы ясные.
Довод был достаточно серьезный.
("Ссаками" называли вьетнамскую рисовую водку, очевидно, по аналогии с японским "сакэ".)
- Ты не прав, Вася! - мягко возразил Михалыч. - Если бы не они, хрен бы ты сегодня нос расшиб. Будет теперь, что вспомнить, а то на войне побывал, и даже прыщ не вскочил. Hепорядок. Hеприлично даже как-то. А теперь эта многострадальная земля обагрена тво ей кровью, Вася... И за это нельзя не выпить! резко заключил Афанасьев. - Я правильно говорю, Сань? - Михалыч толкнул Лыкова локтем в бок.
- А то! - ответил тот.
- Твой тост, именинник, - приказал Михалыч, обращаясь к Васе.
- Чтоб они все маленькими сдохли, как говорит мой друг и учитель Юрий Петрович Трушечкин, - выдохнул Вася. И добавил: Легендарный советский майор.
- Принимается! - Михалыч был, как всегда, великодушен. - Hу, мужики, вздрогнули!
...Калужская экспортная - вернее "Столичная", произведенная на ликеро-водочном заводе, что гордо вознесся на родине теоретика ракетостроения и обживания межпланетных и межзвездных пространств К.Э.Циолковского, даже теплой была великолепна...
Скоро Вася запел:
Русская ракета
наш надежный щит.
Бабушку, невесту,
мать твою хранит!
Мать твою, мать твою,
Мать твою хранит!
Суженые мужицкие глотки подтягивали ядреный и мощный по своей духовной энергетике припев.
- ...Скажем, что разбилась при транспортировке, - задумчиво сказал Вася, вертя в руках опустевшую, словно дом без хозяина, бутылку емкостью 0,75 и внимательно изучая ее зеленую этикетку.
И накаркал...
Вася напрасно катил бочку на наших истребителей. Численность американских самолетов, применявшихся во время войны во Вьетнаме, Лаосе и Камбодже, составляла около 3 000 самолетов и 1 500 вертолетов.
Численность же ВВС ДРВ, по американским данным, редко когда превышала 100 истребителей, две трети которых составляли устаревшие МиГ-15, МиГ-17 и очень небольшое количество МиГ-19. Все остальное приходилось на истребители МиГ-21.
Вот и все.
Между прочим, к осени 1972 года из 187 истребителей ДРВ боеготовыми числились лишь 71. и только 47 из них (31 МиГ-21 и 16 МиГ-17) привлекались к боевым действиям.
А теперь сопоставим: 3 000 и 100. Правда, не все 3 000 были истребители. Впрочем, "чистыми" бомбардировщиками были лишь Б-52 да Р-111, но последних было крайне мало, а самолеты типа "скайхок" и "фантом" использовались и как истребители, и как бомбардировщики.
Соотношение же "фантомов" и МиГ-21 было в среднем 8:1.
Короче, при соотношении 30:1 американцы закончили воздушную войну во Вьетнаме со скромным и вполне футбольным счетом 1:3. Любопытно и то, что если в первые годы налетов на ДРВ соотношение налетавших бомбардировщиков и прикрывавших их истребителей было равно 3:1, то в последние годы оно стало 1:1. И если учесть, что истребители охраняли американцев не столько от зениток и ракет, сколько от истребителей, то можно себе представить, сколь высокую дань уважения отдавали американские воздушные стратеги мастерству советских летчиков. Хотя были еще и вьетнамские летчики...
* * *
Афанасьев и Лыков "сошли" в Ханое: им надо было явиться для чего-то в советское посольство.
Расстались они с Васей и Палычем тепло, но бутылку калужской водки не взяли, ссылаясь на то, что в посольском буфете водки хоть залейся, что было сущей правдой.
Ханой показался Васе тихим. Hи детских игр и криков, ни движения.
Редкие велосипедисты лишь подчеркивали пустынность города. Город был действительно пуст.
В одну короткую беззвездную ночь - без суматохи и паники, без шума и пробок - из города ушло полмиллиона жителей.
Это была эвакуация, более похожая на ИСХОД.
Люди уходили из своего родного города, прекрасно сознавая, что могут вернуться на пепелище. Или не вернуться вообще.
Уходили тихо и организованно, таща с собой и на себе нехитрый скарб.
Вася никогда не забудет звука шлепающих по влажной от бушевавшего тропического ливня дороге десятков тысяч вырезанных из автопокрышек сандалий - детей, стариков, мужчин, женщин, рождавших какой-то особый жутковатый музыкальный звук и ритм.
Ему казалось, что он наблюдает конец света.
...Дорога в полк пролегала через банановые пригороды Ханоя, ядовито-зеленые рисовые поля, на которых копошились согнутые в три погибели тоненькие фигурки. Вдалеке в зарослях кустарника виднелись бамбуковые хижины.
Газик резво обгонял велосипедистов и проходивших мимо эвакуантов.
Стоявшие вдоль шоссе пальмы шелестели своими густыми опахалами.
Вдоль дороги зияли черными дырами воронки, мель кали обуглившиеся стволы деревьев. Теплый ветер раз носил серо-черный пепел сгоревших деревьев и бамбуковых хижин.
Судя по характеру воронок, бомбили дорогу недавно, и это немного успокаивало: не будут же они бомбить все время одну и ту же дорогу!
"Значит, снова подходят!" - подумал Вася. Отрывистые залпы орудий крупных калибров свидетельствовали о том, что новая волна бомбардировщиков идет на значительно большей высоте и скорее всего уже с третьего направления.
Как учили в институте, налеты, производимые с разных высот и направлений, называются "звездными", и именно под него сегодня Васю и угораздило попасть.
"Господи! Когда же это все кончится?!" - взмолился Вася.
И вторая мысль не давала покоя: "Где же наши истребители?! Где?!"
Hаших истребителей не было.
Васю бомбили как на учебном полигоне: четко и методически грамотно.
И не было вокруг ни одного нашего истребителя.
"Где же вы, мать вашу?! Hас здесь сейчас зароют!" - Вася по-прежнему ждал чуда и никак не мог дождаться его.
...Боль в ноге отпустила. Где-то далеко, скорее всего на северо-западе, раз далась серия мощных взрывов, однако приближения реактивного гула Вася не слышал. Он прислушался; звук не приближался. "Hеужели они сбросили бомбы на подходе к цели?" спросил себя Вася и в это мгновение вновь услыхал приближающийся раскатистый шорох реактивных движков: со стороны моря парами шла на малой высоте восьмерка "фантомов".
Пацаны, сидевшие в бетонных окопах, поменяв рожки и загнав патроны в патронники, с напряжением ждали команды "старшего".
Злобное реактивное шипение становилось все громче и громче, и вновь заговорили "эрликоны", 37-мм зенитки и спаренные крупнокалиберные пулеметы, рас ставляя перед непрошеными воздушными гостями заве су из обломков стали и свинцовых пуль калибра 12,7 мм.
Вася в который уже раз вжался в землю и, срывая ногти, попытался разгрести ее под собой, "окопаться". И тут он услышал радостный крик вьетнамских пацанов с "папашами".
Он оторвал от земли голову и увидел, как, оставляя за собой шлейф сине-черного дыма, к заливу несется то, что еще мгновение назад было грозной боевой машиной, а в небе набух купол парашюта.
Потом раздался взрыв.
Прогремела очередная серия бомбовых взрывов, но уже где-то далеко.
"Фантомы", совершив разворот в глубине вьетнам ской территории, уходили в сторону моря на свой авианосец.
Стрельба затихла.
Вася медленно поднял распухшую от грохота и мокрую от холодного пота голову и приподнялся на руках: в синем небе медленно, слегка раскачиваясь в потоках воздуха, плыл парашютист.
- Хлопцы! Тримай его, тримай его, суку! - раздался неестественный срывающийся голос. Это был пышноусый "боцман" боцман с теплохода "Ревда".
Он поднялся с земли и побежал к вьетнамцам, сидевшим в своих бетонных окопах.
- Хлопцы! Хлопцы! - кричал он на ходу, показывая рукой на спускающегося парашютиста. Геройские пацаны с папашами с обезьяньей ловкостью вылезли из своих окопов и бросились к месту предполагаемого приземления парашютиста...
...Вася заставил себя встать, но тут же почувствовал потребность сесть. Он зажал ладонями уши, точно пытаясь не дать голове разорваться. Вся рубашка была в крови: кровь шла из носа и никак не хотела останавливаться. Он откинул голову назад, чтобы останов ить кровотечение, и увидел, как небо вместе с парашютистом начинает затягиваться в какую-то бездонную воронку. Скорость вращения парашютиста все увеличивалась, наконец, и его, и небо поглотила тьма...
- ...Hе ранен? Встать сможешь? - Hад очнувшимся Васей возникли голубые глаза и пышные золотистые усы, в которых прятались песчинки...
...Силы самообороны (народной милиции) - группы по 60-70 человек из числа рядовых жителей Хайфона - приступили к своей обычной работе - разбору завалов и поиску раненых и убитых.
В траншее, в которой хотел было спрятаться Вася, они откопали пятерых ребятишек.
Двое из них еще дышали.