ом развитии событий он бы не переизбрался в сенаторы, только и всего. Это в худшем случае для него и в лучшем для тебя. Гораздо более вероятно, что через некоторое время тебя нашли бы мертвым, как и других его жертв. Ты поплатился бы за то, что слишком много знал. Или ты мог просто исчезнуть, и тебя никто никогда бы не увидел. Иногда надо поступать так, как считаешь правильным, даже вопреки мнению других людей.
Он снова потер крестик, висевший у него на шее. Но теперь это движение не было безотчетным.
— В Библии сказано «не убий». Там не написано «не убий, разве только человек, которого ты хочешь убить, действительно этого заслуживает». Я уже не знаю, что и думать. Не знаю, что правильно, а что нет. — Его глаза покрыла влажная пленка. Казалось, дамбу вот-вот прорвет и он разрыдается.
Мэгги не сказала больше ни слова, просто протянула руки и обняла его.
Они вместе устроились на постели. Маркус по-прежнему не мог простить себя, но сейчас ему хватало прощения Мэгги. И они держали друг друга в объятиях, пока обоих не сморил сон.
Маркусу не снилась последняя ночь его службы в полиции. Ему снился Ашертон. Только в его сне он был странным и искаженным. Небо окрасилось в оранжевый цвет, посылая на город необычное сияние. Его окружала пустыня, а городские здания приобрели тревожащие душу формы. Он стоял на окраине и смотрел на разверзшуюся перед ним огромную пропасть.
Пропасть была настолько широкой, что ее противоположный край оставался невидимым человеческому глазу. Туман покрывал бездну. Вспышки света и электрические разряды пронизывали облака, низко нависшие над пропастью, скрывая ее глубину и ее тайны. Туман поднимался и опадал, как волны, пробегавшие по поверхности необъятного океана.
И чем дольше он смотрел, тем меньше пелена напоминала обычный туман и тем больше представлялась эфемерной субстанцией, которую невозможно было по-настоящему постичь в рамках нашего земного существования. Это была огромная вращающаяся масса, целенаправленно и неумолимо приближавшаяся.
Он бросил взгляд назад на Ашертон. Шериф со всеми своими помощниками перемещался от центра города в его сторону странной шаркающей походкой, напоминая толпу живых мертвецов. К ним присоединились Акерман и Маврос. Они подходили все ближе и ближе. Их глаза горели красным огнем, словно они явились прямо из ада и собирались утащить его туда за собой.
Он снова повернулся к пропасти и заметил лестницу, ведущую в неведомые глубины. Мир казался перевернутым вверх дном, вывернутым наизнанку. Толпа демонов подходила все ближе, и он решил спуститься по лестнице в неизвестность. Когда он начал спуск, мир содрогнулся от мощного землетрясения. В небесах гремел гром. Он чувствовал, что его тащит или тянет куда-то в другой мир, в место, далекое от боли, печали и слез.
А потом он проснулся. Гром, который он слышал во сне, на самом деле оказался стуком в дверь. Маркус тут же встал, подошел к двери и вынул пистолет. Он не стал смотреть в глазок. Вместо этого, низко пригнувшись, посмотрел в окно. Потом окончательно стряхнул с себя остатки сна и открыл дверь.
В глазах Эндрю читалась тревога.
— Пора, — сказал он.
Глава 55
Втроем они восстановили события последних нескольких дней и попытались найти ключ к пониманию плана шерифа. Обсудили все возможности, но ни одна из них не казалась реальной. Единственной достоверной информацией, которой они располагали, были слова, что случится нечто важное и именно в этот день. Но перед ними все еще оставалось бескрайнее море вероятностей, и им никак не удавалось сократить зону поиска.
Маркус ощущал себя рыбаком, решившим поймать белую акулу на обычную леску.
— У меня появилась идея, — сказал Эндрю. — Она очень простая и подразумевает прямой подход к делу. Вспомнил тут старую, не слишком политкорректную поговорку, которая звучит примерно так: если не уверен, выбей то, что тебе нужно.
Маркус сначала только усмехнулся, но потом его мозг включился в работу. Он приподнял брови и сказал:
— Они должны были оставить кого-то в участке.
Эндрю кивнул.
— Выглядело бы слишком подозрительно, если бы они этого не сделали. Кроме того, у них должен быть кто-то в соседнем районе на случай появления Акермана. Кто бы это ни был, он явно будет настороже. Как нам попасть в участок без стрельбы?
Он посмотрел на Мэгги, и Эндрю последовал его примеру. Взгляд Мэгги метался от одного к другому.
— Не знаю, что вы задумали, но уверена, мне это не понравится.
Эндрю улыбнулся.
— Ты когда-нибудь использовала блэкджек?
Вскоре они отправились в дорогу. Маркус вспоминал свой последний сон об Ашертоне и о ступенях, которые вели в неведомые глубины. У него возникло ощущение, что он и сейчас продолжал спускаться по ним, но только уже не шел, а бесконтрольно скатывался. Ему всегда было трудно разобраться, двигался ли он быстро в нужном направлении или мчался неверным путем со скоростью, не оставлявшей никакой надежды, что он остановится, прежде чем ударится о землю. В большинстве случаев ему приходилось лишь наслаждаться падением, приготовившись к удару.
Когда он был моложе, опасность и скорость были источником возбуждения и даже нравились ему. Однако позже, осознав последствия прыжка вперед головой, он стал относиться к скорости с осторожностью. Большая скорость была предвестником более сильного удара. А уж удар никак нельзя было назвать чем-то забавным.
Со временем, когда он стал все чаще задумываться о смерти, скорость перестала доставлять ему удовольствие и начала пугать его. Сейчас они двигались на большой скорости, и он определенно испытывал страх.
Когда они прибыли к офису шерифа, Мэгги поспешно вбежала внутрь.
Помощник шерифа, оставленный на дежурстве, вскочил, увидев ее стремительное появление в дверях.
— Что происходит, Мэгги? Что случилось? — спросил он с сильным южным акцентом.
— Он гонится за мной! Преследует по пятам.
Дежурный подошел к ней и вынул пистолет. Заставил ее для безопасности встать у него за спиной, а потом выглянул в окно.
— Но я не вижу…
Мужчина рухнул на пол, потеряв сознание.
Мэгги стояла позади него с блэкджеком — небольшой дубинкой, рассчитанной на то, чтобы нанести максимальный ущерб противнику.
Глава 56
— Кто будет хорошим, а кто плохим полицейским? — спросил Эндрю.
Маркус скривился.
— Брось, мы же не станем использовать этот старый трюк?
— Почему бы и нет?
— На дворе двадцать первый век. Мы с тобой два умных, творческих парня. Уверен, мы сможем придумать что-нибудь получше игры в хорошего и плохого полицейского. И в тысячу раз эффективнее.
— Надо доверять классике. Этот прием такой старый, потому что он работает.
— У меня другая идея.
— Надеюсь, хорошая. Мы не можем тратить на это слишком много времени. Если мы не расколем этого парня, наши возможности будут исчерпаны.
Маркус смерил Эндрю взглядом, полным холодной уверенности.
— Мне нужно всего десять секунд.
Помощник шерифа сидел, привязанный к стулу, в комнате для допросов, его заведенные за спину руки сковывали наручники. Он все еще был без сознания, но настал момент, когда он должен был очнуться и ответить на пару вопросов. Маркус узнал в нем одного из участников группы, побывавшей в доме Брубейкеров. Воспоминание об этом помогло укрепить его решимость и облегчило то, что ему предстояло сделать.
Он окатил помощника шерифа холодной водой из пластмассовой корзины для мусора. Мужчина дернул головой и открыл глаза. Но он еще не полностью вернулся к реальности, а потому Маркус решил помочь ему прийти в себя окончательно. Сильная пощечина вывела полицейского из ступора быстрее, чем нюхательная соль.
— Какого дьявола!
Маркус кружил вокруг него, как акула перед нападением. Времени на предисловия он не тратил.
— Нам известно, что шериф задумал на сегодня нечто важное. И ты расскажешь нам, что именно.
Помощник шерифа молчал с выражением вызова, исказившим его лицо.
Маркус повторил вопрос, но опять не получил ответа и удовлетворенно кивнул.
— Я догадывался, что ты можешь повести себя подобным образом. — Встав у дежурного за спиной, он достал принадлежавший ему девятимиллиметровый пистолет, проверил обойму и загнал в ствол патрон. Потом заглянул дежурному в глаза и решительно произнес:
— Я буду считать с десяти. И если, когда я дойду до нуля, ты не скажешь мне то, что я хочу знать… я разнесу тебе башку.
Помощник шерифа пытался держаться, хотя был заметно шокирован.
— Ты ждешь, что я клюну на эту дешевую уловку? Ты не сможешь так просто меня застрелить.
Маркус подошел ближе и процедил сквозь сжатые зубы:
— Почему же не смогу? Это станет лишь повторением того, что ты и твои приятели сделали с Брубейкерами.
У полицейского округлились глаза. Он смотрел на двустороннее зеркало в комнате для допросов, словно искал там помощи.
Встав перед ним во весь рост, Маркус начал:
— Десять.
— Хватит шутить. Ты не можешь так со мной поступить.
— Девять.
— Послушай, это всего лишь моя работа.
— Восемь.
— Он мой босс. Тебе нужен только он.
— Семь.
— Он мне ничего не рассказывает. И я…
— Шесть.
— У меня нет нужной тебе информации. Я ничего не знаю.
— Пять.
— Ты не сможешь застрелить безоружного человека.
Образ сенатора Мавроса, стоявшего перед ним с наглой улыбкой, промелькнул в сознании Маркуса. Он поежился, но не думал, что помощник шерифа заметил это.
— Четыре.
— Он сам убьет меня, если я тебе что-то скажу.
— А я убью, если не скажешь. Три.
— Пожалуйста, не делай этого.
— Два.
Маркус выстрелил из пистолета. Пуля просвистела не более чем в двух дюймах от левого виска дежурного.
— НЕТ! Хорошо, хорошо, твоя взяла. Я расскажу тебе все, что ты хочешь знать.