— Тогда выбирайтесь отсюда, пока стены вокруг нас не рухнули.
Маркус поднял глаза на убийцу. Акерман по-прежнему стоял в проеме, ведущем в коридор. Позади него вздымались и плясали языки пламени. Сажа и кровь покрывали лицо Акермана, но огонь за спиной придавал его фигуре свечение.
— А как ты?
Акерман оглянулся.
— Думаю, я еще задержусь здесь на какое-то время.
Маркуса охватили противоречивые чувства. Ему хотелось толкнуть Акермана в огонь и одновременно — спасти. Но убийца сам сделал свой выбор. В том состоянии, в котором находился Маркус, он не мог заставить его что-то сделать. Кроме того, весь периметр здания оцепила полиция. Акерман не мог сбежать, и он не станет отказывать ему в праве самому выбрать свою смерть.
Маркус встал на нетвердых ногах и усилием воли заставил их подчиниться. Потом нагнулся, обхватил Эмили за талию и помог ей подняться. Они начали вместе спускаться по лестнице. Когда они достигли следующей площадки, он обернулся и посмотрел на Акермана. Отражения огня плясали у того в глазах.
— Я размышлял над твоим вопросом, — сказал Маркус.
— Над каким вопросом?
— Ты спросил меня, верю ли я в то, что каждый человек может получить прощение. Я много думал об этом. И пришел к определенному выводу. Да, не важно, что ты сделал в своей жизни, не важно, как низко ты пал. Ты можешь быть прощен… Если по-настоящему этого захочешь.
Акерман улыбнулся, и Маркус впервые увидел в его лице нечто похожее на доброту.
— Прощай, Маркус. — С этими словами убийца пошел назад навстречу огню.
Маркус тоже повернулся и стал спускаться к своему неясному будущему. Он оглянулся лишь раз. Какая-то часть его надеялась, что даже такой человек, как Акерман, обретет покой в мире ином.
Глава 75
Маркус сидел в комнате для допросов отделения ФБР в Денвере уже почти два часа. Он ждал, что в любой момент войдет какой-нибудь самодовольный агент, чтобы начать долгий и изнурительный допрос. Он знал, какова была их цель. Они хотели измотать его ожиданием, но он уже и так был настолько измотан, что у него не оставалось никаких сил. После стычек с такими монстрами, как шериф и Акерман, ФБР не внушало ему ни малейшего страха.
Давайте, начинайте. После такой недельки, какая у меня выдалась, это будет похоже на отпуск.
Ему очень хотелось спать. У него было такое ощущение, что он не спал целую неделю, что было недалеко от истины. Ему бы сейчас завалиться в постель и проснуться через два дня свежим и полным энергии. Но ему не хотелось видеть сны. Оставалось только гадать, станут ли его сны лучше или хуже после всего, что случилось. Время покажет.
Его запястья болели от наручников. Рьяный агент затянул их слишком туго. Но Маркус понимал, что уже давно должен был оказаться в наручниках, а потому не мог жаловаться.
Он заранее принял все, что приготовила ему судьба. Он осуществил то, что задумал, а остальное было не важно. Лишь бы все поскорее осталось позади. Он хотел бы снова обнять Мэгги, но знал, что такие желания чаще всего не исполняются.
Он не видел выхода из сложившегося положения. У него не было никаких доказательств — только гора трупов. Но, с другой стороны, и терять ему тоже было нечего.
Маркус думал о том, могли бы родители им гордиться. А еще о том, как сложилась бы его жизнь, если бы он не наткнулся на дело Мавроса. Мог бы он до сих пор оставаться детективом? Был бы женат, завел бы детей? Голова у него кружилась от всех этих «если бы» и «почему». В конце концов он пришел к выводу, что все случилось так, как и должно было случиться.
Быть может, Акерман оказался прав. Быть может, вся его жизнь была направлена на выполнение определенной миссии, на достижение какой-то цели. Добился ли он этой цели? Состояло ли его предназначение в том, чтобы остановить Акермана, а теперь, когда задача выполнена, даст ли ему вселенная наконец немного покоя? Или же он находится в самом начале пути? Так много вопросов, на которые нет ответов.
Он предположил, что в этом и состоит суть жизни. Люди ищут ответы, которые в принципе не должны получить. Быть может, никому не дано увидеть всю картину в целом или понять смысл. Может, люди еще не готовы к ответам. Возможно, когда человек наконец достигает великого понимания и узнает «смысл», к нему приходит смерть. Может, дело как раз в том, чтобы задавать вопросы и не иметь на них ответов.
От проносившихся в его мозгу мыслей у него разболелась голова. Он понимал, что не может спасти всех, но он сыграл на пределе своих возможностей. Если условием торжества зла было бездействие хороших людей, значит, зло не восторжествовало. Он — хороший человек, и он восстал против тьмы, отказался бездействовать.
Маркус хотел бы смириться со своей судьбой, но его все еще мучило множество вопросов. Он пытался не думать о прошлом и о событиях последних двух дней, но ничего не мог с собой поделать. Слишком многое все еще беспокоило его, и фрагменты головоломки никак не складывались. Используя свою фотографическую память, он прокрутил в голове каждое происшествие и каждую деталь. Закрыв глаза, все-таки совершил путешествие в прошлое. Перебрал все свои воспоминания. И тут его глаза открылись.
Дверь распахнулась, и в комнату для допросов вошел темнокожий мужчина в черном костюме. Агент уселся напротив Маркуса и положил несколько папок на разделявший их металлический стол. Мужчина улыбнулся, явно пытаясь завоевать его доверие.
Все это часть процесса.
— Здравствуйте. Я агент Монро. Могу я что-нибудь для вас сделать, прежде чем мы начнем?
Маркус решил подыграть ему.
— Да. Наручники причиняют мне боль. Нельзя ли их снять или хотя бы ослабить?
Продолжая улыбаться, Монро кивнул.
— Конечно. — Он встал из-за стола и открыл дверь. — Пожалуйста, снимите с задержанного наручники.
Вошел другой мужчина и освободил руки Маркуса. Маркус потер запястья.
— Спасибо.
Агент Монро подошел к столу, но садиться не стал. Сначала он снял пиджак и закатал рукава. Что-то показалось Маркусу странным, но ему потребовалось несколько секунд, чтобы понять, что именно. Наконец до него дошло. У агента на боку висела кобура. Он не был уверен, но все же не думал, что правила позволяют агентам приносить в допросную огнестрельное оружие. Бросилось ему в глаза и то, что дверь в комнату осталась открытой.
Монро заметил его взгляд и сделал жест в направлении двери.
— Скоро должен прийти мой напарник. — Агент принялся рыться в бумагах, не обращая внимания на пленника.
Он словно нарочно держал свой пистолет на виду, а дверь в комнату все еще была открыта. Уж не планируют ли они убить меня при попытке к бегству? Или это часть какой-то новой игры?
Маркус издал протяжный вздох.
— Почему бы вам не отбросить формальности? Скажите ему, чтобы вошел и сам поговорил со мной.
Агент слегка растерялся.
— Я не…
— Вы прекрасно знаете, кого я имею в виду.
— Боюсь, что я…
Маркус ударил кулаком по столу.
— Просто скажите шерифу или кто там у вас за дверью, чтобы вошел. Я устал от его игр.
Звук знакомого голоса донесся прямо с порога.
— Но ты очень хорошо в них играешь. — Шериф с торжествующим видом вошел в комнату.
Маркус склонил голову набок и хрустнул шеей.
— Вы совсем неплохо выглядите… Для мертвеца.
Глава 76
Двигаясь проворно, как кошка, Маркус вскочил и метнул свой стул в сторону шерифа. Затем набросился на ошеломленного агента. Вытащил пистолет у него из кобуры и левой рукой обхватил за шею. Ствол пистолета теперь был приставлен к виску Монро. Тихим, вкрадчивым голосом Маркус спросил:
— Почему бы вам не рассказать мне, что здесь происходит на самом деле?
Шериф усмехнулся и захлопал в ладоши.
— Браво, — сказал он и уселся на стул, освобожденный Монро. — Ты никогда не разочаровываешь меня, сынок. Ты полностью оправдал мои ожидания и даже превзошел их. Но сейчас не время для сражений. Сейчас мы раздвинем занавес и увидим настоящее лицо волшебника страны Оз. Положи пистолет, и мы немного поговорим.
— Пожалуй, я оставлю пистолет себе… В память о нашей старой дружбе.
— Как будет угодно, но тебе следует знать, что в нем нет патронов.
— В самом деле? Тогда вы не будете возражать против этого? — Он нацелил пистолет между глаз шерифа и несколько раз быстро спустил курок. Оружие издало сухие щелчки. Пусто.
Маркус оттолкнул агента в сторону и бросил пистолет на пол. Потом небрежно подошел к стулу, поставил его на место и уселся напротив шерифа.
— Я вас слушаю.
— Я отвечу на все твои вопросы, но сначала мне хочется кое-что прояснить. Как ты догадался, что я жив?
— Трудно убить человека из пистолета, в котором нет настоящих патронов. Хотя они не были холостыми. По крайней мере такими, какие я видел раньше.
— У меня в команде есть отличные специалисты по спецэффектам. Патроны были холостыми, но особым образом модифицированными. Мы сделали ставку на то, что ты будешь стрелять в грудь, а потому на мне были пакетики с кровью, готовые в нужный момент лопнуть. А если бы ты метил в голову, мне пришлось бы быстро упасть назад, чтобы ты не смог разглядеть рану.
— А если бы я захотел сделать контрольный выстрел в голову с близкого расстояния? Что тогда?
— Тогда бы этот разговор состоялся раньше.
Маркус презрительно покачал головой.
— Я сразу что-то заподозрил, еще когда обнаружил труп Морин Хилл.
— Объясни, что ты имеешь в виду.
— Она выглядела так, как если бы умерла несколько часов назад, а кровь в комнате была свежей. Ее разбрызгали там специально. Руки Морин были прибиты к стене длинными спицами. Кровь из этих ран должна была стечь вниз, но как раз там ее вообще не было. Ее прибили к стене уже после того, как она умерла. Не было крови на полу, где она должна была образовать приличную лужу. И само тело выглядело как-то не так. Я не специалист, но мне показалось, что его недавно доставили из морга… Как будто сначала заморозили, а потом дали оттаять. Полагаю, она б