Кран появился над грудой контейнеров неожиданно и отсвечивал теперь бликами стекол кабины, где мы укрывались накануне ночью.
— Тихо-то как, — уселась в прохладной тени погрузчика Карина, — Доставай питье, снимай шмотки, здесь лежку заделаем.
Укрытие оказалось неплохим. Погрузчик замер на местном «перекрестке», «спиной» к морю и легкий ветерок разом сдул с нас «корку полуденного пекла».
Мы лежали сейчас около огромных колес, молча слушая мир, а он замер. Город тоже молчал, не взрываясь выстрелами или грохотом лопастей. Лишь ветерок крутил на асфальте одинокое перышко коричнево-серой расцветки издевательски не пуская его ко мне в руку.
Загадал: если прикатится в ладошку само, все будет хорошо. Однако упрямое перышко никак не собиралось сдаваться и «танцевало» сейчас пушистые па в сантиметре от кончиков пальцев.
Точку поставил неожиданный порыв ветра. Он подхватил распушённого «танцора» и утащил куда-то за контейнеры, заставив на прощание совершить в воздухе немыслимый кульбит.
— Всё прокатит, — прервала затянувшееся молчание Карина и пояснила моему удивлению, — Загадала — улетит перо и будет все о’кей …
— Пусть так, — согласился я, отгоняя, как мог всякие ненужные мысли, — Слушай, а кто в скворечник полезет?
— Ты, — не раздумывая, отозвалась Карина, — С винтарем только баран не справится, а «мухи» они нам для вертолета оставили — попасть, конечно, сложно будет, но шуму много, да и отвлекающий маневр ничё такой… Давай-ка я тебе объясню как с прицелом работать. Дистанция здесь хорошая, так что ничего сложного.
Забираясь на кран, я четко понимал — Карина права.
— Пара твоих выстрелов может решить все, — поучала она, — Так что не части и позицию раньше времени не раскрывай. Если обнаружат — не сорвешься — убегать некуда. Ты думаешь, почему они штурм днем назначили? Правильно. Чтобы не было видно, откуда стреляют. День в такой ситуации самое время!
Матово цыкнула под каблуком ступенька, а мне никак не давали покоя множественные взгляды, и я молил сейчас Бога, чтобы наблюдатели эти были наши. Карина, правда, обещала меня подстраховать, если чё, но я все-таки делал ставку на неспешность, и полз сейчас на верхотуру, стараясь как можно меньше маячить.
Инструкции воительницы были простыми. Нашу частоту она определила произвольно и приказала уходить на нее, как только что-нибудь начнется.
— А так слушай эфир понемногу, — крутила она ручки будто показывала какой-то фокус, — Вот полицейская частота, на которой они вчера работали, но не факт, конечно, что на запасные не уходят… Да, и автомат, оставь — мешаться только будет.
Кабина приняла меня будто дом родной. Настоящий хозяин крана дело знал туго — «розу ветров» да и солнцезащитные козырьки были расставлены со вкусом, так что я по-быстрому организовал себе хороший сквозняк.
Картинка топливозаправочного комплекса была теперь как на ладони.
— Берегись солнца, — напутствовала меня в спину воительница, — Раньше времени бликов не выдай…
Напоследок она выдала мне маленький осколок зеркала.
— Спрячь подальше. Я как позицией определюсь тебе зайчиком маякну. Отвечать не вздумай. Ты мне папочка живой-непотресканный нужен.
— Живой, — ворчал я, понемногу осваиваясь, — Непотресканный, — глянул я в бинокль, предварительно устроив его в тени. — Не отвечать ей…
Топливозаправочный комплекс лежал как на ладони. Вчерашний вертолет стоял, как стоял.
Нащупал первого часового — тот беспечно развалился на палубе вчерашнего парохода и принимал сейчас солнечные ванны. Второй оказался большим службистом, но его обзорный сектор был направлен в другую сторону.
Неожиданно яркий лучик ударил снопом искр по биноклю. Оторвался от окуляров, полагая — это Карина, но вторая вспышка четко указала местонахождение зеркальца. Моей партнерши в той стороне быть просто не могло, а это означало одно — наш таинственный благодетель попросту «здоровался»…
«13»
Свойства человеческой психики безграничны и даже в самом дискомфортном месте ты можешь почувствовать уют обжитого дома.
На подозрительный солнечный зайчик я отвечать не стал, а лишь пошарил в той стороне биноклем, но безрезультатно. Видимо предполагаемый партнер «приветствуя» меня, таким образом, лишь высовывал руку с осколком зеркальца из тени.
Карина замаячила мне минут через пять. Устроилась она в разваленной куче контейнеров. Позиция была грамотной — во-первых, позади воительницы было достаточно пространства для произведения выстрела. Во- вторых, эта щель между перекошенной стопкой железных ящиков была неплохим путем отступления, в котором можно было укрыться за считанные секунды.
Определившись с флангами, я глянул на таймер радиостанции. До времени «Ч» оставалось не так уж и много, а это значило, что команда заняла позиции и ждет какого-то сигнала. Роли наверняка расписаны. Мы — прикрытие, а значит, действуем по обстановке.
Понимание принесло спокойствие, и мои неясные сомнения, скомкались, съежились и разом исчезли.
Десять минут. Девять.
Таймер тикал, неумолимо отсчитывая последние секунды тишины.
Воздух сгущался и требовал действий.
Что-то подсказывало мне — картинка под ногами оживет настолько неожиданно — и не предположить.
Три минуты.
Две и тут я увидел наш грузовик. Он появился, будто из мерцающей голограммы разогретого воздуха и катился сейчас, направляясь на самый край пирса, где стоял зашвартованный пароход.
Эфир молчал, но видимо что-то происходило потому как, дремавший на палубе часовой шустро подскочил и, на ходу набрасывая разгрузку, поспешил с автоматом к борту.
Кто находился в кабине машины, я не видел, однако картинка меня настолько воодушевила, что я плюнул на инструкции и нырнул сразу на частоту заявленную Кариной.
— Наш грузовик идет, — хрюкнул я без предварительных «ласк».
— Заткнись. Поняла. — Отрубила мои начинания воительница, однако меня было не обмануть — судя по интонации, девушка как и я, нежданно обретала похороненных друзей обратно.
Тем временем на пирсе появились двое с автоматами.
Эти вели себя более профессионально и разом взяли авто на прицел, жестами приказывая остановиться.
Тачка сбросила ход, но полностью останавливаться явно не собиралась и мирно катилась сейчас по бетонке, мол, подъеду — объяснюсь.
Миролюбивость картинки все-таки убаюкала часовых, и они даже чуть потеснились, держа на прицеле гостей.
Неожиданно что-то произошло. Парней будто дернули за невидимые нитки и вспышки выстрелов разорвали пространство.
Машинально глянул на таймер — прошло две минуты от времени «Ч».
Вмешиваться со своим снайперским «мастерством» было рано и незачем.
Оказалось, грузовик готов к подобному развитию событий: он добавил хода, и в кузове у него оказался настоящий десант из нескольких бойцов.
Один из часовых через мгновение попал под колеса (только ноги дрыгнулись) а второй под ударами пуль «станцевал» чуть ли не джигу. Видимо первая часть операции шла, как запланировано, и я неожиданно понял, куда несется сейчас «снаряд», в который неожиданно превратился наш грузовичок.
Он не сбавлял скорости. Наоборот. Вектор движения с моей позиции был ясен без обиняков — тачка неслась к вертолету.
После первых выстрелов бойцы-десантники шустро сыпанули из кузова. Сноровисто стукаясь о бетонку, они через мгновение оказывались на ногах и занимали позицию кто, где упал.
Что же будет с водителем, я не понимал, а он никак не торопился покидать кабины.
Оставалось десять метров, пять. Я никак не мог сообразить, что там за камикадзе, пока перед самым ударом черная фигурка в белой шапочке не метнулась на пирс и не покатилась кубарем прямо под хвост геликоптера.
— Ты-дыньс, — прозвучал жесткий удар и в разные стороны полетели блестящие осколки стекол.
Грузовик протаранил геликоптер удачно и почти разорванный мощнейшим ударом на две части тот накренил свои лопасти над водой.
Неожиданно снизу повалил угрюмый черный дым. Миг и…
— Ба-цанц, — содрогнулся от взрыва воздух, и яркое пламя метнулось жирным языком к небу.
— Тр-р-р-р-р, — рванули воздух первые очереди с корабля.
Оказалось, основные силы противника сосредоточились именно там и сейчас на палубу, словно горох, сыпались темные фигурки с автоматами.
Однако и наши нечаянные партнеры были не лыком шиты. Тот, кто слал мне веселенькие солнечные зайчики, оказался грозным малым и, на палубу сметая все на своем пути, обрушился шквальный огонь из пулемета сравнимый по мощности не меньше чем с ротным ПК.
Картинка перед моими глазами разделилась на несколько частей, но разобраться мне помешал голос Карины из радиостанции.
— Огонь по радиорубке на корабле б…. Там где антенны. Они вертолеты запрашивают.
— Цанг, — щелкнул предохранитель, и в изрешеченный сеткой окуляр заплыла голова в окошке указанного помещения. Спусковой крючок плавно скользнул под пальцем, и я каким-то внутренним зрением увидел удар бойка по капсюлю.
— Дыньс, — отдался звоном в моей голове грохот первого выстрела, и я увидел в прицеле, как лопнуло окошко рубки и что-то темное полетело из головы моей «мишени».
— Передачи нет! — радостно отозвалась рация, — Молодец. Ждем гостей. Похоже, он успел назвать, где заваруха.
Бой тем временем разворачивался нешуточный. Неожиданно я увидел, как по палубе перерытой пулями нашего пулемета бежит щуплый боец с винтовкой.
Сноровисто перебирая ногами, он выкатился в мертвую зону и лежа на палубе, готовил сейчас оружие к бою.
Неожиданно я почувствовал себя в тире. Не знаю, кто там определял мне позицию — кран, но он не ошибся — с моей высотки мертвых зон почти не было.
— Работаю снайпера, — надавил я на кнопку связи.
Карина не ответила.
Вот она цель. Боец уже вогнал магазин и расчехлил оптику. Последние мгновения неподвижности — загонит патрон в патронник и выйдет на огневой рубеж.