Мигом успокоился. Подмигнул Ваньке. Хлопнул по плечу.
— Давай, как условились. — Прошептал одними губами.
Тот вышел, дверь прикрыл, отправился ночевать в конюшню.
Я угомонился, храпанул немного так протяжно, надрывно. Замолк. Все подготовил, начал ждать. Когда терем окончательно окутала ночь, внизу перестали возиться, и повисла тишина, поднялся.
Тихо, аккуратно перебрался в другую комнату на втором этаже. Привалился к стене. Здесь было мое воинское снаряжение. Сабля, пистолет, бебут. Поглядим, кто кого при таком раскладе. На Пантелея тоже надеялся. Парень крепкий, поможет совладать в ночи с врагами.
Ждал.
По моим прикидкам время было за полночь, когда порожки скрипнули. История повторялась, воеводу Воронежского вновь пришли убивать. Только теперь в его роли был я.
Дверь распахнули резко.
Глава 11
Решились все же. Не стали ждать пока я до Жука доберусь и еще одну их проблему решу. Это верно, это правильно. Если так рассудить, завтра меня уже сковырнуть будет сложнее. Атаманы и сотники Воронежа за меня уже. Утром после смотра из их людей охрану сформирую, из проверенных и надежных. Подвину людей воеводы, заменю.
И будут вокруг меня не завязанные на всякий внешний фактор бойцы. Не равняющиеся на Маришку, Жука, царей всяких. Попробуй подступись.
А здесь — раз в царе Дмитрие усомнился, деятельность развил, нужно убрать. Опасен, больше, чем сидящий далеко какой-то боярин. А что татары? Так, либо с казной удрать хотят, либо думают, что за стенами отсидятся. Хотя скорее первое. Город бы им за мою смерть спасибо бы не сказал.
Сговорились, пришли.
Считал я скрипящие ступеньки. Трое. Внизу еще кто-то. Один или два.
Удар в дверь и сразу… Бабах! Громыхнуло три выстрела, почти без задержки. Эти не таились, не стеснялись в действиях. Точно я все прикинул. Убить, серебро забрать и деру из Воронежа. А кони? Хм. Вроде бы на конюшне тихо было. Там Ванька, шум бы поднял. Или… Тайный ход. Лодки и по воде уйти. Хороший план.
Но надо все равно проверить, кто в караулах на башнях. Может тоже сговор и верные им люди ждут. Не очень верится. Но за пару месяцев могли люди знакомствами обзавестись.
Одного-двух живыми взять надо. Допросить!
А пока…
Пора! Я резко открыл дверь и выстрелил в темноту, особо не целясь. Ждать смысла не было. Нужно валить гадов. Во мраке в тесноте драться будет нелегко. А пулей свалить с расстояния в пару метров, дело не сложное.
Запах жженого пороза ударил в ноздри.
— Ааа! — Заорал кто-то, сполз по стене.
Через секунду выскочил Пантелей. Бабах! Разрядил свой пистолет. Попал. Вновь стон и звук падающего тела.
Противник остался один. Я чувствовал это, несмотря на легкое оглушение, после выстрелов слышал его громкое паническое дыхание. Видел в темноте черное пятно, силуэт.
Он рванулся по лестнице вниз, струхнул.
Что-то служилые люди повели себя даже менее собранное, чем писарь с конюхом. Те сопротивляться пытались, а эти… Сразу деру.
— Ubi culpa est! Ibi poena subesse debet! — Выкрикнул я громко.
Значило это «Где есть вина, там должна быть и кара», — добавил громогласно.
— Расплата настигнет вас всех! Предатели!
За дверью воеводы раздался пронзительный крик — протяжный, надрывный, женский. Можно понять Настасью. За три ночи два раза в тереме какая-то суета, стрельба, резня, неразбериха у дверей спальни воеводы. Любовь зла, полюбишь и того, кого семь раз на дню убить хотят.
Усмехнулся.
Отвлекаться некогда. Я глянул вниз по лестнице. Оттуда могли выстрелить, действовать нужно с осторожностью. Но там творилась совершенная паника. Двое столкнулись. Один, что летел сверху, сбил ждавшего внизу. Возились, торопились к двери.
Опасности нет. Рванулся вниз, отбрасывая разряженный ствол. Выхватил саблю, выставил вперед.
Бах. Бах. И вслед за ним почти сразу еще два.
В другой части терема тоже раздались выстрелы, приглушенные разделяющими нас перегородками. Крики, проклятия, шум. Восстание провалилось, не успев начаться.
Слетел по лестнице, замер внизу в коридоре. Ноги напружинены, готов атаковать,не видно только ни рожна. Эх, ПНВ бы сюда, вот я бы наделал делов.
Движение. Дверь распахнулась. Какой-никакой свет с улицы дал понять, что творится, увидеть удирающих.
У самого выхода нагнал одного. В открытом проеме его силуэт был виден хорошо. Кольнул саблей в глубоком выпаде, провернул.
Хрип. Человек попытался схватиться за притолоку. Удержаться. Больше инстинктивно, чем по логике сопротивления. Значит, уже не жилец, сознание теряет.
Я побежал вплотную.
Раздался громкий выстрел снаружи. Сука! Сжался, чтобы уменьшить силуэт. Пуля попала в только что убитого мной. Его отбросило на меня. Ударило, чуть крутануло. Но я удержался на ногах, смог погасить инерцию, уйти вбок.
Влетел в стену, а не рухнул на пол. Спина отозвалась болью, лопатками хорошо приложился.
Зараза!
Отбросил тело. Шаг, второй. Высунулся. На дворе спокойно, только двое человек бежали от главного входа в терем к конюшням. А в боковых помещениях терема, где был организован склад, слышался звук боя. За спиной пыхтел Пантелей.
— Какие приказы?
— Смотреть в оба, чтобы под выстрелы не попасть.
Я метнулся следом за беглецами. Служилый человек топал следом. Чуть отставал, скорости ему не хватало, но он компенсировал крепостью и недюжинной силой. Враги ломанулись в ворота конюшни. Но там было закрыто. Зря я Ваньку там разместил, что ли.
Улыбка исказила мое лицо. Попались, голубчики.
Они развернулись. Сабли в руках и ножи. Лица в свете луны злобные, искривленные, напуганные.
— Бросайте оружие, и я вам обеспечу легкую смерть. — Процедил сквозь зубы. — Это приказ.
— Хрен те, выскочка! — Выкрикнул один.
— Колдун! Чертов! — Выдал другой.
Я шел на них с саблей в руках в одном исподнем. Неспешно оценивал ситуацию. Пока все по плану. Только сколько их? Думал пять — семь, а только ко мне пришло пятеро. Да еще грабить сколько-то. Десяток вышел. Но ничего, совладаем.
— Пантелей, помогай товарищам в тереме. Этих я сам.
— Сделаю, боярин.
Он быстрым шагом двинулся к боковой двери. Краем глаза увидел, что перезаряжает на ходу пистолет. Сообразительный и сноровистый боец. Я-то на скорость понадеялся, выбежать быстро, чтобы нагнать, пока не ожидают. А он, со своей массивностью неспешно действовал.
Двое застыли у конюшни, сабли в руках, готовы драться. Только вот ради чего. Убить меня? Что дальше? Поддержат ли попытку переворота остальные верные воеводе люди? Раз собрали десятерых, то остальные отказались. Или заняли качающуюся позицию. Победите, мы с вами.
Я встал в позицию. Двинулся вперед, осторожно переступая ногами, ожидал атаки. Их же двое, должны воспользоваться преимуществом. Но, меня в деле видели, опасались. Это верно, правильное решение. Но и на это у меня козырь в рукаве имеется.
Мятежники переглянулись, начали обходить меня, один слева, другой справа. В клещи берете. Хорошо. Пантелея я отправил специально, решил показать им, что шансы у них есть. Но… Не было их.
— Ванька!
В этот момент приоткрылись ворота конюшни. Мой слуга высунулся, вскинул пистолет, пальнул в одного. Тот заорал, схватился за бок, рухнул, роняя клинок.
Сам я сделал быстрый выпад в сторону другого. Враг не ожидал, опешил. Финт мой прошел отлично, клинок резанул ему запястье, закружил саблю и выбил из руки. Следом сократил дистанцию и кулаком правой руки жестко ударил апперкотом в подбородок. Вложил еще и силу корпуса и ног.
Служилый человек аж подлетел. Рухнул без сознания.
— Вяжи его, Ванька! Я на помощь нашим.
Здесь все было кончено. Нужно разобраться с тем, что творится в тереме. У склада.
Рванулся к входу, где располагались… Назовем это казармами. Там шел бой. Пантелей вошел в дверь за несколько секунд до меня. Почти сразу же раздался грохот выстрела. Пронзительный крик. Сталь звенела о сталь, слышались крики и ругань.
— А ну, назад! — Это был Григорий. — Бросай оружие!
Я вошел в коридор, задымленный и темный. В нос ударил кислый и резкий запах жженого пороха. Под ногами валялось тело. Еще двое рухнули на входе в помещение склада, перегородили проход. Последний заговорщик стоял на коленях. Они с напарником до появления нас отбивались, не пуская француза и Григория из комнаты. Валяющиеся тела были хорошей преградой.
Но пришествие Пантелея решило ситуацию. Один из повстанцев пал от выстрела. Второй сдавался.
— Сдаюсь! Милости!
Из комнат выскакивали вооруженные люди, глаза их башенные, злые. Каждый готов к бою. Также я приметил, что пара человек торопилась от своих постов к нам.
Григорий громко орал.
— Все назад! Оружие сложить!
Я стоял в лунном свете у входа. Громко кашлянул, начал.
— Тишина! Всем вернуться к себе, запереться и отдыхать! Приказ ясен?
Ударил колокол на надвратной башне. Стрельба в кремле не прошла незамеченной.
— Всем вернуться на свои посты! Кто отдыхал, отдыхать! Все предатели, поднявшие руку на меня и воеводу, будут осуждены. По закону!
Верные воеводе люди, охрана терема, что поднялась на звуки боя, переглядывались. Они видели меня и моих людей. Видели, что заговорщики — их соратники и сотоварищи. Но они не поддержали их, не пошли за ними. Почему? Не играло какой-то большой роли. Важно то, что сейчас они не нападут. А если не сделают это сейчас, но вряд ли уже осмелятся хоть когда-нибудь.
— Всем вернуться в комнаты! — Вновь выдал я грозный приказ.
Слышно было, что в городе, за стенами кремля начал подниматься народ.
Если первый раз воеводу хотели убить тихо, то сейчас налет организован громко и совершенно отчаянно. Сейчас сюда сойдется половина служилых людей Воронежа. Это хорошо. Их в дозоры и поставлю. Стрельцов. Всех остальных допросим, утром смотр проведем. Команду охраны кремля заменим.
Власть поменялась малой кровью. Пострадали только самые отмороженные, решившие меня убить.