Глава 7Март 235 г. Верхняя ГерманияLegio – patria nostra!
Наступила ночь; римляне провели ее в страхе…
Положив горшочек в переметную суму, Юний подозвал Эрнульфа – вспомнить, где именно находился вход в овраг, так хорошо замаскированный ветками и кустарником, что можно было в буквальном смысле слова пройти совсем рядом и ничего не заметить.
– Да вот же он, здесь! – Эрнульф ухватился руками за малиновый куст, поднатужился. Ему на помощь поспешили Арминий с Виницием – и все трое едва не вырвали несчастный куст с корнем.
– Да уж, – усмехнулся Рысь. – Дурацкое дело нехитрое. Лучше бы нанялись на какую-нибудь виллу корчевать пни. Клянусь Юпитером, у вас бы неплохо получилось.
– Ошиблись, бывает, – вздохнув, Эрнульф подошел к соседнему кусту. – Наверное, этот.
– Чем гадать, поищите лучше следы копыт, – сдерживая смех, посоветовал Юний. – Иначе, чувствую, здесь скоро не останется ни кусточка. А где бедным оборотням потом собирать малину на бражку?
– Оборотни не пьют бражку, патрон!
– Вот потому и не пьют, оттого, что такие, как вы… Ладно, не вникайте, шучу! Отыскали следы?
– Да вот, кажется… – Виниций наклонился к траве. – Ну да, здесь и проезжали… Во-он к той балке.
Там и оказался вход. На этот раз кусты поддались сразу, открыв сырой полутемный зев. На всякий случай вытащив меч, Юний вошел туда первым, осмотрелся – похоже, сюда так никто и не приходил, впрочем, следов, кажется, стало больше.
– Нам заходить? – с любопытством поинтересовался Виниций.
– Как хотите. Вообще-то, можете побродить снаружи.
Рысь улыбнулся – его что-то сегодня пробрало на шутки. Еще бы – глиняная «свистулька» наглядно доказывала верность его догадок. В овраг осторожно пробрались Виниций с Эрнульфом, Арминий остался присматривать за лошадьми. Искоса посмотрев на ребят, Юний велел им тщательно все обследовать, мало ли, попадется что-нибудь этакое.
– А что искать-то, патрон? – шепотом осведомился Эрнульф.
– А, не знаю, – отмахнулся Рысь. – Говорю же, что-нибудь этакое…
– Деревянная пила подойдет? – откуда-то из угла подал голос Виниций.
– Что-что? Деревянная пила? А деревянного камня там нету?
– Да нет – точно деревянная, и точно – пила. Валялась за дровяной кучей. Вся какая-то грязная.
– Ну так тащи ее сюда, глянем!
Юный римлянин быстренько притащил находку к ручью, поближе к свету, и Юний внимательно осмотрел крепкую зубчатую доску.
– Ясень, – колупнув один из зубцов ногтем, авторитетно заявил Виниций.
– Сам ты ясень, – скептически усмехнулся Эрнульф. – Дуб!
– Сам ты дуб!
– Э, ну-ка хватит препираться. – Юний хотел было дать обоим по подзатыльнику, да пока раздумал. – Вы что оба – плотники?
– Нет. – Ребята переглянулись.
– Ну а нет, так и нечего спорить. Думаю, из чего сделана эта штука – не так уж и важно. Гораздо важнее другое – для чего? Что ею можно делать?
– Пытать кого-нибудь, вот что! – тут же воскликнул Эрнульф и, со страхом поежившись, пояснил: – Я видел, как это делается. Правда, палачи должны быть сильными.
– Угу, допустим, – кивнул Рысь. – Есть другие предположения?
Виниций угрюмо отмалчивался.
– Тогда следующий вопрос: что это за грязь на зубцах?
Эрнульф почесал затылок:
– Грязь как грязь, патрон. Тут ее много.
– Да уж, побольше, чем у некоторых – мозгов, – согласился Юний. – Ну-ка, посмотрите внимательнее на эти бурые пятна. Ничего они вам не напоминают?
– Гм… – Зеленовато-карие глаза юного римлянина вдруг полыхнули огнем. – О, боги, да это же…
– Кровь! – закончил за него приятель. – Точно – кровь, и как же я сразу не догадался? Это оттого, что здесь слишком темно. Здесь кого-то пытали!
– Нет, ребята, – Рысь покачал головой, – этой пилой никого не пытали, полагаю, ею просто отпиливали головы уже мертвым.
– Головы? – хором воскликнули парни. – Но зачем?
– Затем, зачем и воющие свистульки, и кости, и все прочее, – терпеливо пояснил Юний.
– Ага! – Виниций хлопнул себя ладонями по коленкам. – Я, кажется, догадываюсь… Здесь тайный спуск к реке. Так вот откуда вчера внезапно появились алеманы! Вынырнули, словно из-под земли.
– Из-под земли и есть, – согласно поддакнул Эрнульф. – Интересно, кто здесь всем заправляет?
Рысь хохотнул:
– А вот мы его здесь и подождем. И кое о чем спросим.
– Ага! – взволнованно воскликнул Виниций. – Стало быть – вы сюда за этим и ехали?
– Догадливый мальчик!
– О, господин Юний! Как я рад, что поехал с вами.
Казалось, юный римлянин сейчас заскачет от радости, словно молодой козлик.
– Э, не очень-то радуйся, – осадил его Рысь. – Может статься, что мы никого и не дождемся, а только зря потратим время.
– Надо пробежаться вокруг, – сверкая глазами, азартно предложил Виниций. – Вдруг да найдем какие-нибудь тайные знаки? Знаете, бывает, устраивают такие от чужаков – а мы их случайно нарушили, тогда уж, конечно, никто…
– Не думаю, чтоб такие знаки были, – прервал его излияния Юний. – К чему? Они же полагают, что нагнали на всю округу такого страху, что никто сюда ни в жизнь не сунется. Вот ты бы, Виниций, сунулся, а? Только честно!
– Вечером – точно нет! А так… – парнишка вдруг улыбнулся. – Сказать по правде, с вами – и то страшновато было, а уж одному…
Рысь кивнул:
– Вот и я о том же. Эрнульф, ты чего там потерял?
– А? – отошедший к стене оврага юноша обернулся. – Тут какие-то камни. Думаю, пригодятся для пращи. Взять?
– Ну, возьми, – махнул рукой Юний. – Кинь и в мою суму несколько.
Когда-то в Британии Рысь научился отлично владеть пращой, правда, в последнее время это его искусство как-то не очень находило применение, не то что знание многочисленных комментариев к императорским эдиктам или институций Гая.
Лошадей отвели как можно дальше, оставив под присмотром Арминия. В этом смысле на здоровяка вполне можно было положиться, а вот предложение провести ночь в «обиталище оборотней» не вызвало у него никаких положительных эмоций, и парень с видимым облегчением уступил сию сомнительную честь своим более молодым товарищам. Те, конечно, тоже побаивались – но не показывали вида, наоборот, хорохорились друг перед другом, рассказывая пошлые анекдоты с участием оборотней, нетопырей, вурдалаков и прочей нежити. Некоторые из этих рассказов сами по себе были весьма интересными. Юний даже прислушался…
– Так что там оборотень сделал с девушками перед тем, как их слопать? – не расслышав, переспросил он.
Виниций вздрогнул и покраснел, а Эрнульф громко расхохотался.
– Ладно, потом расскажешь. – Юний махнул рукой. – Ночь впереди длинная. Советую сейчас не ржать, как лошади, а хорошенько выспаться. Имейте в виду – в овраге спать не придется.
Расстелив на траве под деревом попону, Рысь улегся и, накрывшись плащом, сразу же задремал. Подростки не очень-то последовали его примеру: улечься-то – улеглись, только вот до сна дело так и не дошло – все болтали о чем-то, хохотали. Короче – спелись. Да так, что и не заметили, как скрылось за рекой солнце. Хорошо, прибежал Арминий:
– Пожалуй, пора будить господина.
– Я сам разбужу, – вскочив на ноги, Эрнульф подбежал к спящему. – Вставай, мой патрон! Уже совсем скоро стемнеет.
Юний открыл глаза и, потянувшись, поинтересовался, что за похабные россказни он вынужден был выслушивать краем уха.
– Так это не я, – замахал руками Эрнульф. – Вернее не только я. Мы с Виницием…
– Ты – с Виницием? – насмешливо прищурился Рысь. – Так ты же как-то говорил, что ненавидишь римлян, хотя сам-то по происхождению… В общем, ладно.
– Ну да, ненавижу, – Эрнульф запнулся и уселся на рядом, – только не всех. Я вот думаю, патрон, что это ведь не совсем важно, какого ты рода. Вот, из какого рода я? Не знаю. И таких, как я, в городах очень много… Так, наверное, все дело не в роде, а в человеке. И среди римлян есть хорошие люди, как есть и подлецы. Думаю – так же и среди маркоманов, тевтонов, квадов… Да среди всех!
Юний покачал головой:
– Ты говоришь как философ. Вернее, даже как христианин, слыхал про такую секту?
– Слыхал, – шепотом отозвался Эрнульф. – Говорят – эти христиане страшные преступники.
– Врут, – отмахнулся Рысь. – Верь больше всяким россказням. – Он посмотрел на усыпанное звездами небо. – Ну, пожалуй, пора.
Уже почти совсем стемнело, и все трое – Юний, Эрнульф и Виниций – едва отыскали узкое жерло оврага. Войдя внутрь, на ощупь замаскировали вход и затаились у стены, за хворостом и нарубленными дровами.
– Предупреждаю, кто засмеется – получит по лбу, – коротко бросил Рысь, вызвав этим подавленный хохот.
Правда, ребята тут же и замолчали – все ж таки понимали, где находятся и зачем сюда явились. Юний напряженно вслушивался в тишину – если «оборотней» будет много, Арминий должен подать условленный сигнал – три раза прокричать ночной птицей. Если пришелец явится один, Арминий должен крикнуть два раза. Правда, одного-то человека парень вполне мог и не заметить, поэтому приходилось быть настороже самому.
Им неожиданно повезло в первую же ночь – Юний вдруг услыхал двойное уханье филина, а затем – чьи-то шаги. Кто-то, не особенно скрываясь, быстро шел к оврагу.
– Приготовились, – вытащив веревку, шепнул Рысь.
Зашуршали, откидываясь, маскировочные кусты, и на фоне звездного неба мелькнула чья-то темная тень…
– Хватай! – скомандовал Юний и сам рванулся вперед, намереваясь ухватить незнакомца за ноги… промахнулся, и тут же послышался чей-то сдавленный крик, а над головой просвистел невидимый в темноте клинок. Меч или, того хуже, секира… Что же Эрнульф не зажигает факел? Ну же, ну…
И словно в ответ на его просьбу, наконец вспыхнуло дрожащее пламя, выхватив из тьмы троицу «охотников на нежить» и самого «оборотня» – мускулистого, до самых глаз заросшего густой бородищей мужчину в меховой безрукавке и широких германских штанах. В руках его виднелась секира, а под ногами недвижно валялся Эрнульф – факел-то, оказывается, зажег Виниций. Острое лезвие секиры со свистом летело прямо в голову Эрнульфа, и Рысь, поняв, что не успевает, в отчаянии метнул гладиус. То же самое, как потом выяснилось, сделал и юный римлянин – его клинок впился в шею «оборотня», а меч Юния – в руку. Бородач захрипел, обливаясь кровью, выпущенная из рук секира со звоном упала в каменистое русло ручья.