той милой даме, на которую мой спутник возлагал большие надежды – мол, рядом с ней можно чувствовать себя куда спокойней и безопасней, а в здешних краях это едва ли не самое главное. Да-да, господин Альбре рассказал мне обо всем, хотя я не уверен, что все сказанное им было правдой – мой бывший спутник любил приврать. Как я понял, этот беспринципный молодой человек находился в полной уверенности, что бывшая невеста, несмотря ни на что, в глубине души по-прежнему испытывает по отношению к нему сильные чувства, и Николсу не составит никакого труда перетянуть ее на свою сторону. К сожалению, расчеты господина Альбре потерпели полный крах, и это ему очень не понравилось. Впрочем, его можно понять – проигрывать никто не любит. Будь он хоть немного умнее, то сообразил бы, что лучше оставить все, как есть, и это было бы единственно верным решением. Однако Николсу отчего-то пришло в голову, что виной всему является новый кавалер дамы, то бишь виконт Кристобаль, и если его не будет, то красотка вновь ухватится обеими руками за бывшего ухажера. В чем-то я понимаю логику господина Альбре – что ни говори, но когда вокруг столько опасностей, просто необходимо иметь при себе человека, который всегда может тебя защитить, и ради этого можно пойти на рисковый поступок! Потому-то этот олух (я имею в виду Николса) и попытался избавиться от соперника тем единственным способом, на который был способен – увы, но (как я уже неоднократно упоминал ранее) определенная подлость всегда присутствовала в поведении этого человека. Признаю, что ранее ни о каком вампире, обитающем в здешних местах, мы и слыхом не слыхивали, однако вы настолько его опасались, и так боялись хоть немного отойти от костра после прилета этого чудища, что Николс решил рискнуть. К сожалению, все закончилось совсем не так, как он рассчитывал...
– Зачем вы нам все это рассказываете?
– Просто я пытаюсь играть с вами в честную игру. Надеюсь, вы должным образом оцените мою искренность и желание найти точки соприкосновения для нашего общего блага. А пока, с вашего позволения, я немного прогуляюсь, и у вас будет время обдумать мои слова...
Глядя на удаляющуюся фигуру маркиза, брат Владий произнес:
– Я бы его не отпускал. Мужик что-то задумал, и многое недоговаривает.
– Да куда ему деться, пусть пока походит... – Себастьян вновь присел возле лежащего идола. – Надо бы отколоть от изваяния небольшой кусок, а лучше два...
– Зачем?
– Есть у меня пара предположений, надо бы проверить... Ну, а затем мы с маркизом побеседуем, причем по конкретно интересующим меня вопросам, и без ненужной болтовни.
– Может, за ним все же присмотреть?.. – спросила я. – Что-то он уж очень спокоен, и это мне совсем не нравится.
– Мне тоже, но чуть подождем – посмотрим, что он будет делать дальше...
Лично я бы не стала откладывать это дело на потом, прямо сейчас устроила бы допрос достопочтенному господину маркизу, и вытряхнула б из него все, что он знал – поверьте, я это могу. Пусть Себастьян разыгрывает излишнюю деликатность: все же он и маркиз – они оба аристократы, а в том уважаемом обществе считается непорядочным без достаточных на то оснований поднимать руку на человека своей среды. У меня нравы проще, воспитание соответствующее, и излишнего почтения к высокородным господам я не испытываю – если понадобится, то тряхну так, что мало не покажется.
У Себастьяна ушло не так много времени на то, чтоб отбить у основания идола пару небольших осколков красно-черного цвета. Да уж, если бы последователи Вухуду застали нас за таким кощунством, то страшно представить, что бы они с нами сделали за осквернение изваяния. Святые Небеса, ну как же мне хочется оказаться как можно дальше от этого идола! Одно его присутствие просто-таки давит на душу, а еще я всеми силами старалась отвести взгляд от изваяния кровавого Бога – не знаю, что ощущают мужчины при виде этого красного камня, а у меня он вызывает самую настоящую тошноту и давящую боль в висках. Вдобавок ко всему никак не могу отделаться от ощущения, что этот каменный урод словно наблюдает за мной...
Внезапно раздался оглушающий свист с завыванием, вернее, этот звук было совершенно невозможно описать словами. Кажется, здесь было намешано всего – свист, крик, вой, стон, и многое другое, от чего душу охватывал самый настоящий ужас, а волосы на голове только что не вставали дыбом. Этот звук был не просто громким, а громоподобным, пробирающим, если можно так выразиться, до костей. А еще хотелось заткнуть уши и спрятать голову в песок, лишь бы не слышать этих мерзких завываний. Святые Небеса, да эти звуки должны быть слышны, самое малое, во всей округе, но, скорей всего, завывания разносились куда дальше! Понятно и то, что невозможно не обратить внимания на этот звук, и готова биться об заклад, что через какое-то время сюда пожалуют люди – надо же выяснить, что здесь происходит!, и о последующем развитии событий можно только догадываться...
Мне хватило мгновения, чтоб понять, откуда доносится это отвратительное звучание, и я сразу же метнулась к противоположному краю рощицы, где сейчас должен находиться маркиз. А вот и он, наш орел – стоит, прижал к губам небольшую вытянутую раковину красного цвета, и усиленно в нее дует. Как, неужели эта сравнительно небольшая ракушка может издавать такие мощные звуки, которые слышны едва ли не во всем Лонгве?! Хотя если даже и так, то сейчас мне до этого дела нет – главное, чтоб вновь наступила тишина.
Один удар – и мерзкое завывание стихло, ракушка выпала из онемевших пальцев маркиза, а сам он стоял, схватившись руками за грудь, не в силах пошевелиться, лишь хватал ртом воздух, безуспешно пытаясь вздохнуть. Что, не нравится? Ну, мне тоже много чего не нравится, и прежде всего не по душе вы, господин маркиз. Ничего, сейчас у меня этот высокородный если не побежит, то своими ногами и добровольно направится туда, где находятся мои спутники – я, в отличие от Себастьяна, излишним гуманизмом не страдаю, и считаю, что лезвие кинжала, ощутимо чиркнувшее по ребру, куда эффективней долгих уговоров и взываний к трепетным струнам человеческой души.
Когда же мы добрались до все так же лежащего на земле изваяния, я протянула Себастьяну ту удлиненную ракушку, в которую не так давно дул маркиз, вызывая оглушающее завывание.
– Вы не поверите, но те жуткие звуки издавала именно эта ракушка...
– Почему же не поверю... – Себастьян забрал у меня ракушку. – Помнится, когда мы обыскивали наших гостей, то я заметил у него эту ракушку, но не обратил на нее особого внимания – мало ли что мы таскаем в своих карманах! К тому же на ней не было никакой магии, зато сейчас я бы так не сказал! Колдовством от нее так и веет... Видимо, ранее этот предмет находился в спящем состоянии, но сейчас, после пробуждения, от него просто несет колдовством! Вернее, от нее просто воняет запретной магией! Если не ошибаюсь, то это что-то вроде сигнального манка...
– А ведь я о таких штуках раньше слышал, причем не раз, только вот видеть их не доводилось... – брат Владий смотрел на ракушку, но в руки ее не брал. – Мне говорили, как эти самые ракушки называются, да я не запоминал – нужды в том не было. Должен сказать, что рассуждаете вы правильно – это, и верно, какой-то сигнал, на который обычно приходят люди, только вот изготавливают подобные изделия лишь служители Вухуду. Кстати, использовать такие вот ракушки имеют право лишь последователи кровавого Бога. Подобный звук – это требование срочно придти сюда по делам, касающимся великого Вухуду...
– Так, господин хороший, надеюсь, вы дадите нам пояснение всему происходящему?.. – Себастьян повернулся к маркизу, который стоял рядом, зажимая кровоточащую рану на боку. – Кстати, что это с вами? Вы поранились?
Согласна: кровь у этого человека идет пусть и не сильно, но без остановки, но тут уж ничего не поделаешь – сам виноват. Я не отношусь к любителям без крайней на то нужды пускать в ход острые предметы, но иногда это является самым весомым аргументом в споре, особенно когда не хочется терять время на ненужные уговоры. Во всяком случае, после весьма болезненного укола кинжалом и хорошей затрещины, высокородный сразу же направился туда, куда я ему велела пойти.
– Эта ваша девица... – зашипел, было, маркиз, зажимая рану, но Себастьян его перебил.
– Я все понял, но сейчас речь не обо мне, а о вас. Итак, я требую пояснений вашему поступку, но предупреждаю, что лжи не потерплю.
– Да с чего вы решили, что я собираюсь отвечать на ваши вопросы, да еще и заданные в столь бестактной форме?.. – надо сказать, что маркиз хорошо держится, а подобное может быть только в том случае, если человек уверен в том, что за его спиной имеется крепкая стена. – К тому же я жду извинений от этой дерзкой и наглой особы, которая отчего-то решила, что ей дозволено поднимать оружие против высокородного! Я требую, чтоб ее наказали должным образом!
– Хватит, время уговоров закончено, тем более что в целом ситуация мне ясна!.. – ого, а голос у Себастьяна может быть весьма жестким. – Вы только что позвали кого-то на помощь, и те, кто вскоре здесь появятся, вряд ли оставят нас в живых. Естественно, при таком раскладе вам не стоит ждать от нас деликатного обращения.
– Сбавьте тон, виконт... – начал, было, маркиз, но Себастьян резко его перебил.
– Заткнитесь и слушайте меня внимательно. Те, кто вскоре придут сюда – это, без сомнений, последователи Вухуду, и заявятся они в эту рощицу за своим Богом, к которому вы их позвали, так? Вполне естественно предположить, что за нами отправится погоня...
– Восхищен вашим умом и сообразительностью... – только что не ухмыльнулся маркиз.
– Дальнейший ход моих мыслей понравится вам еще больше. Так вот, раз дела обстоят столь неприятным образом, то нам (что вполне естественно) придется уйти отсюда, и чем быстрей мы это сделаем, тем лучше. Только вот перед тем, как мы покинем это благословенное место, нам необходимо или сбить погоню с нашего следа, или хотя бы задержать ее здесь на какое-то время, и для этого есть только одно решение. Не догадываетесь, какое? Жаль... Поясняю: для этого и всего-то нужно принести кого-то в жертву кровавому Богу, тем более к таким вещам на Черном Континенте относятся к