Когда я стал активно подыскивать себе работу и через интернет откопал вакансии физруков в большом доме отдыха на Валдае, то предложил Феликсу составить мне компанию и вместе поехать трудоустраиваться. Он с готовностью согласился. Утром на своем «Фольксвагене» я заехал за ним, хотя для этого мне понадобилось сделать значительный крюк. По умолчанию, как будто это само собой разумелось, он умудрился выстроить такие взаимоотношения, что под него надо было всегда подстраиваться. Он не давил, не навязывал, но как-то не оставлял выбора. Феликс поинтересовался: не против ли я, если он поставит свою музыку. Из чувства приличия я сказал, что не возражаю. Хотя внутренне опасался, что музыкальные пристрастия Феликса могут быть сверхстранными: я бы не удивился, если бы он включил гортанные напевы или еще какую-нибудь шаманскую мелодию. Но все оказалось гораздо прозаичней – Феликс врубил увесистый рейв. Вначале мне пришлись по душе эти энергичные ритмы, но через час долбежки я сказал ему, что хочу побыть в тишине. Он с легкостью согласился, выключил свою музыку и не стал меня тревожить даже разговором.
Мы уже давно выехали из Москвы и летели по трассе. Между тем Феликс извлек из своей сумки ланчбоксы, стал вынимать из них аккуратно завернутые в фольгу, вкусно пахнущие съестные припасы и начал их аккуратно, чтобы не накрошить, поедать, запивая кофе из термоса. Я все ожидал от него приглашения поучаствовать в трапезе, но время шло, продукты поглощались. «Что за феноменальный эгоизм, ведь я все-таки кручу баранку, гроблю свою тачку, а он все жрет и жрет и, по всей видимости, не собирается делиться». Наконец я не выдержал и заявил, что тоже хочу есть. Феликс перестал жевать яблоко. «А ты разве ничего себе не взял?» – искренне удивился он. Затем Феликс долго и монотонно мне объяснял, что рассчитал продукты только на себя, упомянул даже о каких-то калориях и витаминах, и что у него серьезные тренировки и ему необходимо соблюдать дисциплину и порядок в питании. Он отказал мне так естественно, что я сделал вывод: у него даже сомнений не было в правильности своего поступка. «Это не эгоизм, это патология», – решил я.
Когда мы прибыли на место, дождались руководства дома отдыха и я начал общаться, Феликс преподнес мне главный сюрприз. Сначала он молчал, и по его нахмуренному взгляду я сделал вывод, что ему здесь крайне не нравится. «Да пошел ты», – подумал я и решил не обращать на него внимание. Но это оказалось непросто, с каждой минутой он становился все мрачней и мрачней.
– Можно тебя на секунду! – перебив директора, сказал он мне и, схватив за рукав, оттащил в сторону. – Отвези меня домой. Меня раздражают эти черти, напрягают до невозможности.
– Ты что?! Мы столько сюда перлись! Потерпи! Мы ведь работу ищем.
– Не желаю такой работы. Я в крепостные к ним не записывался.
– Но давай хоть дослушаем!
– Не хочу ничего слушать, я уже принял решение!
– Надо соблюсти приличия! Нельзя так резко отчаливать. Я для себя ничего не решил!
– Отвези меня!
– Нет!
– Я им сейчас здесь такое устрою! – сказал он и, задрав свитер, показал мне торчащую из-под ремня рукоятку пистолета.
Я обомлел.
Когда мы неслись обратно в Москву, я, иногда отвлекаясь от дороги, украдкой посматривал на Феликса. Он как ни в чем не бывало спокойно копался у себя в телефоне – просматривая что-то смешное, улыбался, один раз даже коротко рассмеялся. «Абсолютно больной тип!» – понял я.
– Зачем ты взял травму?
– Это не травма, нормальный ствол, боевой ТТ.
Я чуть не улетел в кювет.
– Я знал одного типа, – продолжил Феликс, – он поехал отдыхать в Сочи и не вернулся. Говорят, прикопали его там.
– Ты допускаешь вероятность, что тебя могут убить при устройстве на должность физрука?
– Хрен его знает. Мы в сумасшедшем мире живем, братан! Кругом столько придурков, ухарей всех мастей!
«Странно, что ты себя не причисляешь к этой породе, – подумал я. – Ты-то точно находишься на ее вершине!»
После поездки на Валдай я не прервал знакомство с Феликсом. А с кем же было еще общаться? Я сделал определенные выводы, и наши встречи продолжились. Со временем я привык, что в беседе Феликса интересует лишь его персона. Он может долго разговаривать или слушать о себе любимом, но как только тема касается чего-то другого, тут же теряет к ней всякий интерес, начинает копаться у себя в телефоне или вдруг задает вопрос совершенно иного плана. Также я подметил негативное отношение Феликса к детям, любое упоминание о малышах его раздражает. Мне стали известны и некоторые его бытовые предпочтения. Он любит сыры, вино, чаи, хорошо в них разбирается. Я с недоумением узнал, что Феликс обожает длинные американские сериалы о мафии, спецслужбах, маньяках, скачивает их и с удовольствием просматривает. Я бы еще допустил страсть к видеоиграм, но днями глазеть сериалы – это все-таки сверх моего понимания.
Когда Феликс звонил по телефону, он молчал – любил, чтобы ему что-то рассказывали. Позвонит, скажет «Привет» и молчит. Мне это надоело, я пошел на принцип: тоже отвечаю «Привет» и умолкаю. Вот так мы и молчим с ним частенько по телефону.
Приближался Новый год, и я не хотел встречать его в одиночестве. Мне еще с детства втемяшилось, что как Новый год встретишь, так его и проводишь. Я искал любой компании, хотел новогоднего шума и веселья. К тому времени я уже с месяц трудился тренером по боксу в обычном фитнес-клубе среднего ценового уровня и обзавелся там немногочисленной, но верной клиентурой. Ко мне стала ходить заниматься компания эфэсбэшников. Эти парни раньше занимались рукопашным боем, у меня они решили ставить руки. Тренерская работа позволяет накоротке сходиться с людьми, и таку меня потихоньку завязались с ними товарищеские отношения. Мало-помалу я свел знакомство и с тренерским коллективом клуба, а главное – познакомился с Аллой, инструктором по бодибилдингу у женщин.
Алле недавно исполнилось 35 лет, она растила ребенка и проживала со своими родителями в Чехове. Спортивного образования, каких-то значительных побед в соревнованиях и нужных знакомств у нее не было, поэтому устроиться в элитные фитнес-клубы она не могла. Каждый день Алла моталась в Москву, кочевала по нескольким спортзалам, проводя там индивидуальные тренировки. Алла была настоящим атлетом, стройна и высока.
– Очень мощная, фактурная и рельефная дива! – сказал Феликс, когда ее увидел. – Я бы ее в душе губкой мыл, как коня!
Как-то особо не сговариваясь, я и Феликс наметили вместе встретить Новый год, предполагалось, что каждый будет со своей дамой. По поведению Феликса я понял, что ему не хочется приглашать к себе, видимо, он не хотел заморачиваться готовкой и уборкой. Что же – не вопрос! Я эти хлопоты взял на себя. И пригласил Аллу. Она сама вызвалась помочь в подготовке праздника и 31 декабря с самого утра появилась с огромными сумками у меня дома. Она привезла кучу продуктов, меня порадовали домашние соленья и особенно маринованные грибы, до которых я был большой охотник. При виде этой закрутки у меня возникла ностальгия по тем временам, когда в детстве мама раскладывала подобную вкуснятину по хрустальным мискам и ставила на новогодний стол. Алла убрала мою квартиру, занялась готовкой: жарила, варила, резала что-то. Я, как мог, помогал ей. Мне была очень симпатична эта девушка, я знал, что ей вскоре предстоит серьезная операция на щитовидной железе, которую она очень боится.
В девять вечера заявились подвыпившие Феликс с подругой. Это была невысокая, худая брюнетка лет пятидесяти, с короткой стрижкой. Когда она сняла рысью шубу, то осталась в очень короткой, сотканной из каких-то черных перьев юбке и черной блузе с крайне открытым декольте. Чувствовалось, что по молодости она была хороша собой, сейчас ушедшие прелести компенсировали яркая косметика, пластические операции и силикон. Кожа на ее лице была старательно натянута умелым хирургом и оставалась неподвижной, даже когда дама смеялась, а делала она это часто по поводу и без. Гости привезли множество бутылок французского сухого вина, сыры и хамон. Для поддержания дружественной атмосферы Алла пыталась сблизиться с подругой Феликса, но та на контакт особо не шла и держалась с ней свысока. Гуля, так ее звали, игнорировала и женские общепринятые дела по сервировке праздничного стола. Она сразу вклинилась в разговор, овладела им, постоянно перебивала остальных. Феликс мне шепнул, что Гуля хозяйка какого-то бизнеса. Чувствовалось, что она привыкла быть в центре внимания. Очень скоро я отследил основной подтекст ее речи – это было чуть завуалированное разноплановое хвастовство. Вскоре мы узнали, какая у нее машина, какой марки часы и ювелирные украшения и где она предпочитает одеваться и отдыхать. Как бы мимоходом озвучив свои материальные достижения, она тем самым сразу донесла до нас, простолюдинов, что является состоятельным человеком. Я отметил, что Феликс и его спутница усиленно налегают на вино. Они взяли очень быстрый темп, бутылки стремительно пустели.
«Если обороты не сбавятся, у меня дома появятся два квадроцикла: Феликс и Гуля начнут ползать на четвереньках», – подумал я. Они показали нам новый изысканный способ поедания сыра – макать его в грушевое повидло, которое тоже привезли с собой. Гуля тараторила, что через несколько дней она и Феликс вылетают на Мальдивы, что будут там проживать в роскошном отеле. Затем она долго, словно нам это было очень интересно, описывала достоинство сети, к которой относился чудо-отель, и что она останавливалась в его аналоге в Дубае и прочее. Доказательством ее слов служили многочисленные фотографии, которые она показывала на своем телефоне. На некоторых фото был Феликс, Гуля опиралась на него, при этом всегда как-то выгибая зад. Я заметил, что на всех этих фотографиях у подруги Феликса было одно и то же выражение лица: она чуть надувала губы и вытягивала скулы. По всей видимости, ей казалось, что она выглядит так более привлекательно. Мне же это выражение ее лица показалось глупым и каким-то лошадиным. Гуля опрокидывала бокал за бокалом, вскоре она заявила, что хочет танцевать и, сидя за столом, начала проделывать волнообразные движения руками. Я включил музыку, начались танцы. У Гули силы закончились очень быстро, и она повисла на Феликсе. Когда вновь все присели за стол, подруга Феликса поведала нам некоторые подробности из своей личной жизни. Оказалось, что она замужем, и третий по счету супруг младше ее почти на 20 лет. Гуля дала своему мужу самую унизительную характеристику, которую подытожила выводом: «Он законченный идиот». Она разглагольствовала, поедая приготовленный Аллой салат, иногда куски пищи вылетали у нее изо рта.