Легко улыбающаяся Анна Николаевна смотрела на Ярика чуть склонив голову, так что он стушевался и замолчал.
— Конечно, Ярослав, можно и виртсимуляцию. Вот только это не журнал, который поможет вам настроиться. Это каталог, в котором вы можете выбрать девушек, которые приедут и вам помогут, и при желании останутся на ночь. За спальным корпусом располагается спа-зона с бассейнами, с вечера пятницы на сутки и до воскресного утра она в вашем распоряжении.
— Ува-а-а-у-у-у, — послышался шелестящий шепот.
— Это н-не шутка? — не поверил своим ушам Ярик.
— Нет, не шутка.
— А м-можно…
— Да, Ярослав. Можно совмещать — и виртсимуляцию, и живое общение с девушками. Они к вам приедут в первую очередь пообщаться.
— Но они…
— Да, Ярослав! Они согласны, — мило улыбнулась Анна Николаевна. — В воскресенье у вас будет восстанавливающая тренировка, а в ночь на понедельник состоится испытание, в ходе которого вы выберете себе бога-покровителя. И вот об этом я сейчас и хочу с вами поговорить. Вы выиграли чемпионат России, в шестидесяти пяти процентах матчей используя заемную силу богов скандинаво-славянского пантеона. Очень желательно, чтобы вы сменили направления развития и посмотрели в сторону греко-римского.
Очень неожиданное предложение, тем более что мы реально тащили именно в белом пантеоне, практически в одну калитку успешно разваливая красных и зеленых.
— Почему? — спросил я.
— Ваша группа первая в мире по рейтингу и вниманию. Не буду скрывать, что на вас в нашей стране возлагают серьезные надежды. Славянский пантеон будет представлять группа Данилы Богатырева, вы его все наверняка помните. Если же и вы, как наша самая перспективная команда ковенантов, выберете славянских богов-покровителей, в перспективе мы противопоставим себя всему миру. Это независимо друг от друга подтверждают аналитические отделы службы разведки и иных федеральных служб. Римские же боги объединяют, тем более что «Москва — Третий Рим» — часть нашей государственной идеологии с той поры, как мы официально на первых ролях вернулись в клуб великих держав. Кроме того, помимо большой политики, есть и другие факторы. Например, церковь выражает обеспокоенность слишком широким распространением язычества.
— А римские боги церковь не беспокоят? — не очень понял я аргумент.
— Максим, вы раньше были в Петербурге?
— Нет.
— Я так и подумала. У вас знаменитая фамилия. Вы же знаете…
— Александра Васильевича Суворова. Знаю.
— В центре Петербурга есть Марсово поле. На нем, еще при жизни генералиссимуса воздвигнут памятник, где он изображен в образе бога войны Марса. Чуть дальше, у Казанского собора, стоят памятники полководцам Барклаю де Толли и Михаилу Илларионовичу Кутузову, оба они изваяны в античных тогах. Это никоим образом не заботило ни советскую власть, более того — ленинградские ополченцы колоннами уходили на фронт именно мимо статуй великих полководцев прошлого своеобразным напутствием, ни церковь во времена монархии, когда православие было государственной религией, а императоры официально считались божьими помазанниками. Как не заботило церковь и то, что весь русский классицизм — это воплощенный сюжет греко-римской мифологии. Колесница богини Ники на арке Генерального штаба, Ростральные колонны, хранящая город богиня Афина, атланты, триумфальные арки, нимфы и грации, да вообще весь старый Петербург — живой памятник античности. К дедушке Морозу претензий больше. Звучит как аргумент?
— Звучит.
— Отлично. Нашей стране важно занять лидирующие места в Ковенанте, но опираясь только на славянских богов сделать этого мы не сможем. Без победы в открытом противостоянии, по крайней мере. А открытое противостояние на пороге войны… Понимаете?
Я понимал. Не только то, что Анна Николаевна говорила, но и то, как именно и после чего она все это говорила. Потому что вся остальная четверка, настроенная на нужный лад ее эффектным появлением, сейчас пятилась на лежащую стопку журналов. Скажи Анна Николаевна им в кенгуру переодеться и идти вприпрыжку на битву бобра с ослом, согласились бы не раздумывая. Правильно я про выработанную линию поведения сразу догадался.
— Максим. Я могу на вас рассчитывать?
— Да, я все понял. Меняем ориентацию, идем по маяку пламени ростральных колонн.
— Отлично, благодарю за понимание. Это очень важное решение, и мы вам за него благодарны. Анатолий Германович, теперь они полностью ваши, верните мне только их в целости к началу лекций, — обернулась Анна Николаевна к Атаманову.
Несмотря на обеспокоенный тон, ничего страшного на тренировках не было. Все по-прежнему проходило максимально комфортно и благожелательно. Нам показали базовые стойки с мечом и щитом — круглым металлическим асписом как у гоплитов, копьем длинным, коротким метательным, прогнали по элементарной базе умений.
Потом был обед, после него час отдыха и по окончанию лекция с пожилым профессором исторического института. Он выдавал знания по триаде пантеонов, но в основном озвучиваемая информация нам была знакома. В проекте «Акрополь» сама система навыков построена так, что для получения усиливающих умений нужно знать теорию-историю.
— Да, молодой человек? — посмотрел на меня профессор, когда ближе к окончанию лекции я вознамерился задать волнующий вопрос.
— В проекте «Акрополь» для баланса существует три сдвоенных божественных пантеона. Но в мире есть еще несколько мифологий, не менее популярных — в частности те же египетские и индуистские боги, например. В Акрополе их не было, но введение иных пантеонов анонсировано в неопределенном будущем. Подскажите, как с этим вопросом обстоит в реальной деятельности Ковенанта?
— Это очень важный вопрос, Максим, на который я пока не могу дать вам ответ, потому что объяснение выходит за пределы вашего доступа. Но в скором будущем, я уверен, ответ вы сами найдете. Тем не менее, спасибо за вопрос — приятно, что ваша мысль настолько живая, — кивнул мне профессор и укоризненно посмотрел на остальных.
Было отчего — информацию он все же давал нам в основном знакомую, так что Гера считал ворон в окне, Ушан посапывал в полудреме, а Ваня с Яриком сидели с постными скучающими лицами.
После лекции пошагали на вечернюю тренировку, которая в конец расслабила. Мне, если честно, совершенно не по душе была такая атмосфера — с нами обращались как с золотыми детишками на оплаченном курорте военизированного лагеря. Ярик настолько загундел своими «а что, а почему, а это зачем», что я уже рявкнул на него, попросив заткнуться. Будь на месте его инструктора, двинул бы в хлеборзку уже, но нет — тот сохранял стоическое спокойствие.
Впрочем, как оказалось все именно так и было задумано, подобный темп в течении сегодняшнего дня был взят специально. После окончания тренировки и после того, как Атаманов отпустил инструкторов, он жестами показал нам выстроиться вокруг него.
— Дежурный спарринг, — сообщил тренер, подбирая с синтетического покрытия площадки оставленный одним из инструкторов меч.
— А кто с кем… — начал было Ярик.
— Со мной, по очереди. Ты будешь первым. К бою.
Оторопев на пару мгновений, Ярик все же занял стойку — неуверенно, но как учили. Атаманов широким шагом приблизился и не сдерживая силы зарядил ударом прямо в центр щита. Ярик вскрикнул, отшатываясь и запнувшись, едва не упал. Он опасно раскрылся, Атаманов сразу же ударил — не в Ярика, просто по его мечу. Учебное оружие улетело далеко прочь, а Ярик снова вскрикнул от боли, ему явно отсушило руку.
Следующим по кругу стоял Гера — он закрылся щитом, в который один за другим прилетело три мощных удара, после каждого из которых Гера отшатывался. Четвертый удар буквально смел его, заставив упасть — неумело, неудачно приземлившись на руку с мечом.
Не обращая больше на Геру внимания, Атаманов шагнул к Ушану. Тот ждал и готовился — атаковал первым, использовав коронный прием сбить противника с ног массой. Хотя Атаманов не сильно легче него — он пусть невысокий, но широкий и тяжелый, словно собранный из бетонных железнодорожных шпал. Правда, бодаться массой тренер даже не стал — легко ушел с пути нашей топающей ярости и со звонким шлепком перехватил Ушану по спине, повернув клинок плашмя. Виталику хватало — убежав метров на семь в тщетной попытке сохранить равновесие, он все же рухнул.
Следующим стоял Ваня. Закрывшись щитом, он испуганно пятился и вроде как, по-моему, глаза закрыл. Атаманов даже не стал мечом бить — спокойно подошел и ударил ногой в щит, так что Ваня отлетел и покатился по земле.
Теперь совершенно невозмутимый на вид Атаманов приближался ко мне. Я попробовал сопротивляться, попробовал хотя бы нанести пару ударов. Оказалось совсем непросто — меч в руке тренера мелькает с легкостью тростинки, а бьет с тяжестью рельсы. К тому же со мной Атаманов бил не в щит и не в меч, его удары были направлены в тело. Три я принял на щит, четвертый попробовал отразить, ударив навстречу его клинку, вложив всю силу. Едва не потерял меч, так сильно запястье прострелило болью. Еще несколько принял на щит, но долго не продержался — получил плашмя по бедру, хорошо Атаманов силу удара сдержал в последний момент, я заметил.
Упав на колено, я тут же вскочил и на одной ноге попрыгал назад, но Атаманов на меня больше не смотрел. Отбросил оружие на землю, ничуть не изменившись в лице и даже не запыхавшись, он жестом показал нам построиться.
— Парни, есть проблема. Похоже, что сегодня как минимум четверо из вас весь день думали только об одном — когда у вас в руках окажется журнал с фотографиями доступных красавиц. Довожу до сведения: журнал можете взять завтра на час после обеда, выбор необходимо сделать до вечера четверга. Но это все маловажные детали. Главное же в том, что в ближайшее время, пусть и не завтра, вам предстоит сражаться с враждебными людям существами. Мне кажется глупым предполагать, что демоны — именно демоны, а не всякая сопровождающая шушера, будут слабее меня. Скорее всего, намного сильнее. Понятно, что по плану боги вам дадут силу, но насколько я доверяю своему опыту — каждый раз, когда нам обещали легкий вариант навроде: «не ссыте, поддержка будет», заканчивалось все жесткой кровавой баней. Тем более что согласно объединенным показаниям, сила ваша в сумраке хоть увеличилась, но вот умения ваши пока в отрицательных значениях. Не уверен, что даже со своей дополнительной силой вы меня забороть сумеете в своем нынешнем состоянии. Поэтому, даю совет — учитесь лучше, или вас скоро убьют. Свободны, завтра подъем в шесть тридцать.