Если бы мне самому час назад не явилась богиня, я бы в эту озвученную причину не поверил. Скорее всего думал бы, что это часть плана, чтобы меня контролировать, раз уж через девушек из журнала не получилось. Сейчас же если не совсем безоговорочно поверил, то вполне допустил правдивость сказанного.
Анна снова глубоко затянулась, выпуская дым в сторону.
— Атаманов учит вас сражаться. Моя задача — научить тебя обращаться с женщинами. Получать и доставлять удовольствие, как ты сам недавно выразился. Если хочешь быть первым, ты должен быть хорош везде и во всем. Понимаешь, я уже…
Вдруг щелкнул замок и в комнату ураганом ворвался черный росчерк.
— Мама, мы дома! Пора встава… — непрошенная гостья замерла как статуя, расширившимися глазами глядя на нас.
Глава 6
Безразмерная толстовка, короткие джинсовые шорты, конопушки на вздернутом носике, едва видимые сквозь густой загар. Впрочем, уже потускневший — девушка побледнела. Не так, как в салоне самолета, но тоже заметно. Отпустив упавший небольшой чемодан, она развернулась и молча выбежала из комнаты, хлопнув дверью.
— Ба-а-а…. — Анна глубоко затянулась и закончила на выдохе: — Лять! Она же сказала после обеда приедет!
Я настолько удивился, что чуть было не спросил очевидное: «Это твоя дочь?»
— Разве не похожи? — прочитала вопрос во взгляде Анна, помахав ладонью у своего лица.
— Сейчас вижу, что похожи, хотя сразу и не догадаешься.
— Почему это?
— У нее естественная красота юности, у тебя идеальная женственность.
— На пластику намекаешь?
— Даже не думал.
— Я тебе говорила уже, что твои комплименты как звонкий шлепок?
— Пощечина.
— Нет в этот раз, — вздохнула Анна. — Максим, у меня к тебе есть огромная просьба.
— Слушаю.
— Если выйти из корпуса, пойти прямо и спуститься вниз, мимо фасада дворца где грации стоят, там сразу в основании лестницы есть дорожка налево вглубь парка. По ней если пойти, наткнешься на скамейку Александра, в камне вырубленную, Вася скорее всего туда убежала.
— Какого Александра? — вообще ни разу не понял я, о чем речь. Слова все знакомы, а вот смысл просто не ухватить.
— Александр II, государь-император всероссийский. Он здесь, в Бельведере, со своей любимой женщиной жил недолго, но счастливо, а на скамейку эту ходил посидеть-подумать в одиночестве.
— Ясно. А Вася это кто?
— Вася — это моя дочь.
— Ты назвала дочь Васей?
— Василиса!
— А-а.
— Это не первый раз, когда мы здесь и когда мы ссоримся, так что скорее всего она там ждет.
— Тебя ждет?
— Да, но придешь ты. Пожалуйста, попроси у нее прощения. Скажи, что если бы ты знал, что я ее мать, то даже не допустил бы мысли бла-бла-бла, дальше неважно, она тебя уже прервет и убежит. Возможно, будет резка и груба, но пожалуйста, не принимай близко к сердцу, рано или поздно сама извинится. Дальше искать ее не надо.
— Не понимаю смысла этого действа.
— Макс, тебе и не нужно. Ну это часть женской природы, здесь не надо думать, просто нужно сделать, чтобы все было хорошо.
— И все же.
— Вот знаешь, как пример: каждый мужчина в своей жизни рано или поздно встает перед выбором — или остаться без секса, или попросить у своей девушки прощения за то, что она перед ним виновата. Ну это необходимое действие без внутренней логики…
— Без секса с кем? С тобой?
— Да нет же, это пример просто был! Ф-фух, — Анна затушила сигарету в пустой пачке и резко кинув ее обратно на тумбочку, села напротив меня, скрестив ноги и намотав простынь на грудь. — Ну вот смотри. Василиса приехала сюда, зная кого здесь встретит. Она, пусть и пока не осознает этого, по натуре собственница, причем хищная — то есть все вы уже подсознательно идете по списку ее потенциальной добычи. А тут бац, однако здравствуйте, мы с тобой в одной постели. Я не знаю, нравишься ты ей или нет, но наверняка она уже считала тебя в сфере своего влияния, и это она должна была тебя отвергнуть, даже если бы ты этого не заметил. Понятно, что тебе не за что просить прощения, но это будет правильно.
— Почему?
— Потому что она с восьми лет ни от кого кроме меня не слышала слова «нет». Потому что она, как и ты, избранная, и может в будущем забрать немалую силу. Большая политика и большая власть — путь не эмоций, а компромиссов. Тебе нужна ненавидящая тебя сильная женщина? А если оставить ее со своим расстройством наедине, кто знает, что у нее там в голове перемкнет!
— У меня с ней…
— Я знаю все, что было в сумраке, знаю, как ты спас ей жизнь и не бросил. Знаю и то, что случилось в аэропорту. Еще раз, власть — это всегда путь компромиссов. Прущего наверх без оглядки всегда сбрасывают со скалы, наверх поднимается только тот, кто умеет в дипломатию. Ты подумал о том, что твой друг Гера бил мою дочь ногой в лицо, а я сохраняю с ним деловые рабочие отношения? Вася как никак моя дочь, и мне как матери категорически неважно, права она была тогда или нет. В иной ситуации я бы посмевшего поднять на нее руку эту руку засунула бы туда, где солнце не светит.
— Не думал. Но теперь примерно понимаю, о чем речь.
Понимаю еще, что Гере надо бы поберечься — ни Анна, по интонации понятно, ни Василиса его определенно не простили и не простят. Впрочем, он эту девушку тоже не простил наверняка, так что кому тут беречься еще вопрос.
Соскочив с кровати, я принялся одеваться.
— Спасибо, Максим, — Анна перекатилась по кровати и лежа на спине, перехватила мою руку и игриво поцеловала несколько раз. — Если не найдешь лисичку в парке, спроси у охраны где она, вся территория под камерами.
На улице было тихо и спокойно. Чуть поодаль от входа, ступенях крыльца рядом с двумя большими чемоданами, сидела задумчивая девушка, уперев локти в колени вытянутых ног и глядя в землю.
— Максим, привет, — подняла она взгляд.
Миловидное, немного простодушное лицо, может быть из-за того, что губки бантиком, длинные светлые волосы. Я ее первый раз вижу, но в то же время в чертах что-то неуловимо знакомое.
— Я Алиса, сестра Василисы. Мы в самолете вместе были.
С большим трудом и только при помощи логики я понял, что передо мной та самая бело-розовая тян. Сейчас на ней обычная, а не вызывающая барби-стайл одежда и ни грамма макияжа, совершенно другой человек. Не представилась бы, не узнал бы никогда и ни за что.
— Да, я помню. Просто имени не знал твоего, извини.
Сестра. Василиса и Алиса. Две лисички — в принципе, в этом хотя бы логика есть, в отличие от полученной просьбы.
— Вася туда побежала, — показала мне Алиса направление, про которое и говорила Анна.
— Спасибо.
По хрустящей гравием дорожке прошел мимо здания дворца, по широкой лестнице спустился с горки и двинулся по парку, среди столетних деревьев и белоснежных античных статуй. Василиса действительно нашлась на небольшой площадке, вот только она не сидела, а лежала на земле у небольшой, вырубленной из каменного валуна скамейки. Судя по всему, девушка так бежала, что запнулась буквально о землю, вон след, и упала, ударившись головой. Крови из рассеченной губы натекло много, но вроде жива-здорова — моргает, понемногу приходя в себя, пытается подняться.
Аккуратно взяв за плечи, я усадил Василису на скамью.
— Шея болит? Голова кружится?
Девушка помотала головой, ощупывая разбитую губу и сплюнув кровь. Взгляд у нее странный — не то, чтобы мутный, но смотрит она без фокусировки, словно в пространство. Очередная связь с сервером, выдающим пророческие видения?
Если и была, то уже закончилась — девушка сосредоточилась на происходящем.
— Ты что здесь делаешь? — в голосе ни грамма дружелюбности, даже наоборот.
— Спасибо, Максим, что спас мне жизнь, а потом защищая меня поссорился с товарищем.
— Как будто тебе не было приятно зрелище. Джентльмен, [ш-ш-ш], — с гримасой выдохнула Василиса и наклонилась, снова сплевывая тягучую слюну с кровью.
— Было бы приятно, подождал бы, пока Гера тебе еще пару раз втащит, — придержал я девушку, потому что ее вдруг повело, и она чуть не завалилась на землю.
— Ты [ш-ш-ш-ш] пришел?
Какая она грубая и неженственная в своей прямоте.
— Сказать тебе, что если бы я знал, что это твоя мама, я бы не допустил даже мысли о том…
— Мне плевать! — довольно резко оборвала меня Василиса, звучно шмыгнув носом. — Вообще [ш-ш-ш], с кем ты, с кем она и…
— Ну а мне плевать на твое мнение. Мне для себя важно было тебе это сказать. Дальше делай с этой информацией что хочешь, — озвучил я совершенную правду, умолчав правда о причине того, почему мне это важно.
В жизни каждого мужчины рано или поздно такой момент, дядька об этом тоже говорил, кстати. У меня этот момент наступил рано — а на секс с Анной Николаевной я по-прежнему рассчитываю, очень уж нереальные эмоции.
— Пойдем, провожу тебя до медпункта.
— Я в порядке! — резко дернула головой Василиса, взмахнув рукой, отчего вдруг завалилась набок, потеряв равновесие.
В порядке она, да-да. Подхватив девушку под руку, помог ей подняться и повел в сторону медпункта, который посещал каждый день после дополнительных тренировок с Атамановым — пластыри, компрессы, мази, болеутоляющие. Василиса шла медленно и с трудом, ноги у нее заплетались, поэтому я уже на подъеме недолго думая подхватил ее на руки.
— Тебе ж приятно видеть, как меня избивают, че на руках-то носишь? — едко поинтересовалась Василиса слабым шепотом.
— Воспитан на старомодных приключенческих книгах, где герои всегда вежливы и учтивы к девушкам, даже если они злодейки.
— То есть ты считаешь меня злодейкой?
— То есть ты не против считать меня героем?
— [Ш-ш-ш-ш, ш-ш-ш-ш, ш-ш-ш-ш], — закрыла глаза Василиса, неожиданно крепко обхватывая меня за шею.
Интересно, что она только что произнесла — был там смысл, или это просто эмоциональное восклицание? Но больше не было сказано ни слова — я донес ее до медпункта, оставил на попечение врачей. На выходе встретил взволнованную Анну — ей уже сообщили, что я её в голову раненую дочь на руках ношу по территории.