Важная персона, не дожидаясь от меня подобного экстракшона, вышла сама. Правда прыгнула на трап как-то скромненько и осторожно — так, что я, вылетевший следом и оттолкнувшийся во всю силу, ее быстро догнал. Внизу столкнулись, так что лязгнули зубы и скатившись с трапа, покатились по жесткому бетону взлетно-посадочной полосы. После остановки важная персона оказалась прямо на мне, причем от пережитого страха вцепилась словно утопающая в спасательный круг.
Зеленые глаза как блюдца, лицо совсем рядом, еще ярче видны проступившие сквозь загар конопушки на курносом носу и щеках, губы подергиваются в попытке не заплакать. Очень красивая, между прочим. Но тут же, разрушая образ невинной красоты, золотая девушка взвизгнула и с ругательством полетела прочь, когда я скинул ее с себя и вскочил на ноги.
Так, что с командой? Гера стоит поодаль бледный как мел, Виталя зажимает моей толстовкой рану на шее Вани. Все плохо — он захрипел, булькающая черная кровь хлынула изо рта, от уголков глаз по коже ползут паутиной черные ниточки.
Быстро все здесь — Ваня уже обратился, резко сев, как деревянный болванчик. И тут же откинулся назад, когда хлопнул выстрел. Виталик отшатнулся, пытаясь отползли прочь, бело-розовая тян снова начала визжать.
Не обращая на них внимания, я уже осматривался по сторонам. Все вокруг потеряло яркость — поблекли краски, туманная дымка заметно размывает очертания — чем дальше, тем больше. Весь аэропорт как будто накрыло сумрачным куполом, причем не все так плохо — далеко-далеко, за терминалом через взлетное поле, виден его край, настоящая стена света. Для нас далеко, учитывая киберспортивное телосложение Виталика, да и через чистое поле бежать идея так себе.
С другой стороны от нас, совсем неподалеку от взлетно-посадочной полосы виден забор, дальше служебная дорога и широкая магистраль. Край купола в той стороне виден, но гораздо дальше чем у терминала. Но на дороге могут быть машины, а на машине ехать быстрее и безопаснее, чем шагать пешком через взлетное поле.
В общем, нам туда — решил я. Едва хотел озвучить, как совсем неподалеку хлопнуло — открылась аварийная дверь в середине фюзеляжа и из нее на крыло высыпало несколько парней в одинаковых крутках. Спортсмены, сидели в середине-хвосте и при посадке вели себя довольно шумно. Сейчас тоже молчание не сохраняли, явно с боем покидая салон. Выбралось их пять человек, сейчас они уже все попрыгали с крыла не бетон. Один приземлился неудачно и орал благим матом, держась за ногу.
Впервые за пять лет вживую подобное слышу — с того времени, как я на строгом учете в службе социальной адаптации, у меня в ухе заглушка-имплант перекрывает шипением помех цензурируемые слова и выражения. Здесь в аномалии, как и линзы омнифона, работать ограничение перестало.
Следом за спортсменами на крыло уже выскочил обратившийся демон. Демонесса — недавно молодая красивая женщина в оранжевом спортивном костюме, я ее при посадке запомнил. Очень уж приметная, яркая, улыбалась мне приятно. Спрыгнув с крыла, она встала в стойку для атаки, готовясь прыгнуть.
Хлопнул выстрел, вот только я промахнулся — демонесса уже прыгнула, причем в сторону, потом еще раз, а потом прямо в меня. Еще выстрел, сбивший ей последний прыжок, так что она приземлилась на четвереньки совсем рядом со мной. Ну я и ударил — с размаха, как по футбольному мячу, подъемом ноги прямо под подбородок. Как футбольный мяч голова и отлетела, вместе с обмякшим телом.
— Что происходит⁈
Спрашивал один из спортсменов, широкоплечий шкаф с вихрастой гривой желто-соломенных волос, торчащих из-под шапки. Похоже, из-за пистолета в руке он подумал, что я что-то знаю.
— Мы попали в накрытую куполом аномалию, где взрослые обращаются в демонов, а не достигшие совершеннолетия сохраняют разум. Выход из купола там, — махнул я в сторону далекой стены живого цвета и света.
В команде я был капитаном и тактиком, так что умение анализировать ситуацию в любых условиях при сильных раздражителях — моя сильная сторона. Вообще с точки анализа правильнее конечно было озвучить версию «либо-либо», где первым вариантом было бы: «Либо ты бредишь, либо мы попали…», но самый правильный вариант не всегда верный.
— Там все такие! — криком сообщил мне спортсмен, усиливая сказанное вставляемыми почти каждого слова непечатными междометиями.
— Не все, не ори! — повысил я голос. — Мы не превратились, и…
Прерывая мысль, очередной выбравшийся из самолета демон свалился с крыла совсем рядом с нами. В тот момент, когда он поднимая голову приподнялся на руках, я выстрелил. Ужас что — во лбу аккуратная черная дырочка, сзади полчерепа вырвало, и почти сразу черная дымка испарения. Как будто по вампирам серебряными пулями стреляю.
— Команда! Бегом, к забору! — крикнул я Виталику и Гере, показывая выбранное направление, а сам обернулся к спортсмену. — Давай за нами, через забор переберемся и машину найдем.
— Не, братан, нам туда, — отрицательно махнул тот головой, показывая на терминал аэропорта, смутно виднеющийся в серой дымке. — У нас родные следующим рейсом летят.
Так, похоже спортсмен после бойни в салоне не слишком адекватен.
— Они такими же стали! — показал я стволом в сторону убитой женщины в оранжевом костюме, начиная злиться оттого, что теряю время.
— У меня там сестра младшая.
А вот это уже ситуация.
— Понял. Держи, — отдал я пистолет из кобуры спортсмену, а тот что из руки сунул на освободившееся место. — Предохранителя нет, жмешь-стреляет.
— Спасибо, бро.
— Обращайся, — отбил я выставленный кулак, после чего забыл про спортсменов и обернулся к своим, двигающихся под подстриженной траве поля в сторону забора.
Виталик быстро шагает, тяжело переваливаясь своими ста тридцатью и тащит за собой бело-розовую тян, которая осознавать происходящее еще не начала. Гера идет практически спиной вперед, оглядываясь на меня и на самолет, а важная персона стоит столбом неподалеку, глядя то на него, то на меня. Вернее, на пистолет у меня в кобуре — похоже побаивается, что пристрелю.
Правильно побаивается — пристрелить не пристрелю, но пару ласковых бы в душу накинул. Впрочем, сейчас точно не время выяснять отношения, тем более как любил приговаривать дядька: «Даже собаку на тонущем корабле не бросают», причем собак он не очень любил в принципе.
— Спортсмены идут в терминал, у них там родные, — показал я курносой девушке в сторону уже бегущей к терминалу группы парней в одинаковых крутках. — Мы идем к дороге, попытаемся найти машину и выбраться к свету, — махнул рукой в сторону забора. — Можешь идти с нами, только если готова слушать и делать, все что я говорю.
Вслух отвечать испуганная и совсем теперь неважная персона не стала, кивнула несколько раз активно.
— Бегом.
Когда догнали остальных я покричал, подгоняя и все ускорились, часто оглядываясь. Было отчего — из самолета один за другим вываливались обратившиеся демоны. Сваливались с крыла, скатывались и путались в сдувшемся трапе. Кто-то двинул за спортсменами, около десятка потянулось за нами.
— Ушан, беги-беги-беги! — заорал я Виталику. От напряжения момента уже от реальных имен к никнейму арены перешел, что в общем-то запрещено резолюцией ООН, определяющий ключевые положения VR-спорта.
— Бегу! Бегу! Бегу! — бухая в землю ногами пыхтел Ушан.
Демоны нас догоняли, но не стремительно, время есть. Мы уже добежали до забора, но не перелезали — проблема была в том, что поверху шла кольцами колючая проволока. В паре сотне метров отсюда видны ворота, но они скорее всего закрыты, так что…
— Одежду, быстро! — сориентировался я.
Виталик уже сорвал с подопечной розовую жилетку, бросил на колючку, туда же кинул свою куртку. Несмотря на напряжение момента, я все же задержался на мгновение взглядом на груди тяночки — это что-то нечто, она в своем образе и макияже как будто с экрана сюда пришла. Тут такие бубсы тонкой тканью обтянуты, что при ее фигуре только в кино увидишь, шанс на улице встретить один на миллион.
Мне кидать на забор было нечего, я в футболке, Гера тоже, из нормальной одежды осталась только бесформенная толстовка на важной персоне.
— Снимай!
Замешкалась на миг, но все же потянула за ворот, оставшись в облегающей белой маечке и коротких джинсовых шортах. Я бросил ее толстовку на колючую проволку, краем глаза видя, как Гера и Виталик присаживаются каждый на одно колено, сцепив в замок руки.
— Сюда ногу ставь, за плечи держись, — бухтел Ушан, обращаясь к бело-розовой тян. Она уже почти пришла в себя и сделала все, что он сказал. Сразу же, когда парни выпрямились, взлетела вверх ракетой, с визгом перелетая через забор.
Ничего себе они ее швырнули — два забора перелететь можно. Вопль едва не улетевшей в космос тяночки оборвался, когда она с глухим стуком приземлилась на землю с обратной стороны.
Я уже подбежал и присел у забора перед Виталиком. Он наступил мне на плечо, схватился на накрытую одеждой колючую проволоку, охнул от боли. С ревущим криком я поднялся, с ощущением как будто мне бетонную плиту на плечо положили. Ушан — оттолкнувшись ногой от моего плеча, через колючую проволоку все же перекатился, заметно порезавшись. Я же на миг почувствовал себя тем самым былинным богатырем из сказки, которого удары палицей в землю вбивали.
Махнул Гере и обернулся к закрывающей руками грудь важной персоне — надо же, какая стеснительная. Маечка облегающая, но облегать там особо и нечего, смысл закрываться? Жестом я подозвал девушку подойти ближе, вот только Гера уже схватился за накрытый одеждой кусок колючей проволоки, подтянулся подпрыгнув и перевалился через забор. Хорош. Он парень спортивный, да и сумрак нам дополнительные силы дает, так что получилось у него легко и красиво, почти не порезался.
— Ты куда? — удивился я.
— Давай за мной, пусть эта мразина там остается! — заорал Гера с истеричными нотками.
Он парень не только спортивный, но и внешности выдающейся — на плакаты даже попадал пару раз еще до нашего победного шествия. Но сейчас вся его броская плакатная мужественность ушла, в искаженном лице какие-то крысиные черты даже появились.