Тишина давила. На мгновение показалось, что я так и умру в этой металлической коробке, и никто не заметит этого.
И хуже всего становилось от осознания, что сама виновата. Слишком уж поверила в себя. Увлеклась игрой в здоровую. Забыла обо всем.
Сколько я не пила обезболивающего? Неделю или чуть больше. И все! Почувствовала себя полноценной. Способной на путешествия. На вылазки на станции. На жизнь, полную движения и свободы.
Но, нет... Реальность болью заставила вспомнить, кто я есть.
Беспомощный инвалид.
Всхлипнув, закрыла глаза. В ушах гудело. Каждый короткий вдох отзывался дикой болью в позвоночнике.
Время шло. Я слышала гудение ядра корабля и собственное натяжное сопение. Голова тяжело опустилась на спинку кресла. Малейшее движение вызывало резь в висках.
Все, что я могла — это просто дышать и молиться Великому космосу, чтобы дверь открылась и вошел кто-то, кто заметит меня. Мое состояние.
Наконец, за дверями раздались грубые мужские голоса. Загорелась одна из цифр на панели, и двери открылись.
— Я же говорил! — Кто-то быстро вошел в кабину, но различить я могла лишь высокую фигуру. — Это та девочка. Ее мы почувствовали.
Холодная ладонь коснулась моего лба. Сместилась на щеку.
С трудом приоткрыв рот, я выдохнула одними губами:
— Помогите...
— Тихо, — мужчина прижал пальцы к моим вискам. — Сейчас станет легче. Я легонько, чтобы не касаться сознания. А то вдруг узнаю твои самые сокровенные тайны. У тебя такие есть?
— Нет, — все так же беззвучно выдохнула. — Совсем никаких.
Я чувствовала холод его рук, он проникал через кожу и приносил внезапное облегчение. Обмякнув в кресле, я наконец смогла широко открыть глаза.
Знакомые мне хроны.
Один сидел прямо передо мной, а еще два стояли снаружи лифта.
— А еще говорят, что вы плохие. Такая наглая ложь, — прошептала, особо не думая.
— Правильно говорят, — незнакомец усмехнулся. — Но мы полукровки и вне логова. А вот от чистокровных держаться нужно подальше. Почему ты одна?
От его прикосновения мне стало легче. Сделав глубокий вдох, даже попыталась улыбнуться, но получилось, наверное, жалко.
— Потому что сглупила. — Я опустила взгляд. — Когда взлетали в прошлый раз со станции, мне не было плохо. И я решила, что и в этот раз будет так же.
Он вздохнул и покачал головой.
— Первое путешествие, да? — И, не дожидаясь моего ответа на вопрос, продолжил: — Со всеми это бывало. Опыта нет. Станция, девочка, находилась на орбите, и притяжения там нет. А здесь металлическая планета, и ощутили старт все. Кто-то больше, а кто-то меньше. Но все. Мы потому и не сразу поняли, что чувствуем чужую боль. Думали, что друг от друга недомогание скрываем.
— Вы почувствовали? — Я с удивлением взглянула на него. — Но почему? Как?
— Потому что в тебе частичка хронов. — Он осторожно обхватил меня за талию и усадил ровнее, после чего поднялся и выкатил коляску на этаж.
Свет больно ударил по глазам. Снова зажмурившись, тихо простонала.
— Терпи, — передо мной снова присел все тот же мужчина. Он выглядел выше и мощнее остальных. — Есть с кем связаться?
— Связи нет, — пролепетала, неуклюже вытаскивая планшет.
— На корабле да, — он кивнул, разглядывая меня. — Когда сложный взлет, глушат все на час, но у нас есть нелегальный канал. Кто-то вне корабля может нам объяснить, что с тобой делать? Или так к врачу поедем?
— Креид! — раздалось предостерегающее за его спиной. — Мы и так на нее воздействовали, нужно спросить разрешение. А то скажут — похитили и полезли в мозги. Обвинят во всех ее бедах.
Чуть склонив голову, я разглядела второго мужчину. Тот самый, что мне с врачом помог.
— Да, нас, как ты уже сказала, малышка, не любят. — Хрон, сидящий передо мной, мягко коснулся моего подбородка, вынуждая смотреть на него. — С кем мне связаться? Родственники есть вне корабля?
Он забрал у меня планшет. Провел по экрану пальцем и нашел в сплывшем окне список контактов.
— Нум дар Орш Соод, — подсказала я.
— Друг? — Хрон вопросительно приподнял бровь.
— Жених, вроде как, — пробормотала смутившись.
— Годится, — он достал свой планшет и, что-то там активировав, набрал нужный номер.
Пошел сигнал. Мужчины чуть придвинулись друг к другу.
Ответа не было. Нахмурившись, хрон повторил вызов.
— Да, — голос Нума звучал жестко. — Кто такие и откуда мой номер?
— Кто такие — неважно, — моего спасителя ничуть не смутил тон, он его, казалось, не заметил. — А номер от нее. Твоя малышка? — Он развернул планшет на меня.
В нечетком отражении экрана я видела, как ужасно выгляжу. Бледная, с синюшными губами. Волосы взъерошенные.
— Лиля, — голос Нума дрогнул, он оттянул ворот своего медицинского кителя и подался вперед, вглядываясь в меня. — Что с тобой?
Я хотела ответить, но слов не находила. Такой дурной себя сейчас ощущала. Слабой и совсем никчемной. Чувствуя, как на глаза снова набегают слезы, опустила голову.
— Лиля, что произошло? Что с ней, отвечайте уже! — Он снова заговорил зло.
— Приложило в лифте во время взлета, — хрон повернул планшет на себя. Но я успела заметить, как на экране за спиной моего орша появился Лэксар. — Проблема в том, что я не той расы, чтобы возить чужих женщин по врачам. Прилететь может. Понимаешь, доктор, о чем я?
— Хрон? — голос супруга Астры не выражал никаких эмоций.
— Полукровка, — мужчина кивнул. — Я могу убрать боль и помочь, но чтобы потом обвинений не было.
Он чуть сдвинулся так, чтобы я видела оршей, а они меня.
— Можешь — делай, — четко произнес Нум. — Проблем от нас не будет. Только не оставляй ее так.
Он смотрел на меня не отрываясь. Как-то зло и беспомощно.
«Прости!» — шепнула, чувствуя за собой такую вину.
Он прикрыл глаза и выдохнул.
— К врачу ее везите, — дал распоряжение Лэксар. — Пусть выполняет свои обязанности.
— Тот сморчок на дух не переносит нас, — заметил один из полукровок.
— Его проблемы, — Лэксар жестко усмехнулся и, чуть повернув голову, продемонстрировал четкую серую линию на щеке от уголка рта до мочки уха. — Будут трудности с ним — соединяйтесь с нами, мы его научим всех любить без исключения.
— А-а-а, — незнакомец рядом выдохнул. — Это меняет дело. Но за помощь с вас причитается.
— Что хочешь? — Нум прищурился. — Женщина моя — платить мне.
— И отлично! — Хрон закивал, рассматривая его форму. — Ты знаешь, как нас лечить, поэтому контакт сохраню и если нужно будет — с тебя помощь. Не задаром, конечно, но нас на приеме и за галы видеть не желают. Думаю, и это ты знаешь.
— В любое время, — Нум кивнул, — но оставшиеся несколько дней до Залфа, вы следите за моей женщиной.
— Годится! — Хрон кивнул. — Можешь не переживать, получишь свою девочку целой и невредимой. Шустрая она у тебя, непоседливая. Сбережем, тут лететь уже всего ничего.
Нум снова выдохнул, как будто испытал облегчение. А мне совсем стыдно стало. Хоть в тесной каюте замуровывайся и сиди там до нужной станции.
Кивнув оршам, хрон отключился.
— Ну, закрывай глаза, красавица, — он улыбнулся и потянулся к моему лбу ладонью. — Уберу остаточную боль и поедем к врачу. И пусть только фыркнут в нашу сторону.
Облегченно улыбнувшись, я расслабилась. Лететь действительно оставалось всего каких-то три дня.
Глава 57
***
На лице черони ходили желваки, когда он прикреплял к моим запястьям манжеты. Видно было, что он испытывает крайнее недовольство, бросая украдкой взгляды на тех, кто доставил меня в мед. отсек.
Хроны же, спокойно придвинув стулья к медкапсуле, сидели и зорко следили за его действиями. При этом они так плотоядно ухмылялись, что у меня создалось впечатление — дразнят дока.
На их лицах то и дело на краткие мгновения появлялись эти жуткие серые полосы, разрезающие щеку.
Черони при этом вздрагивал и начинал двигаться быстрее.
Наконец, он нажал на несколько сенсорных клавиш над своей головой и убрался в свой кабинет, оставив нас в общем зале отсека.
— Почему он так себя ведет? — прошептала я, провожая его взглядом.
Хроны, не сговариваясь, обернулись на черони.
— Потому что боится, — ответил Креид.
Имен остальных мужчин я так и не узнала.
— Что вы можете его заразить? — допытывалась я.
— Нет, — он покачал головой, — полукровки на это неспособны, поэтому нам и разрешено посещать станции и планеты иных систем. Не скажу, что нам рады, но и выгнать права не имеют. Мы, скажем так, нежелательный или неблагонадежный контингент. А заразу распространяют одичавшие чистокровные хроны, те, кто изменился, не справившись с собственным ментальным даром. Это сложно объяснить, малышка. Но вот из-за этих самых способностей - ментально влиять на остальных - нас и боятся.
Он объяснял немного сбивчиво, но главную мысль я поняла.
— Док боится, что вы залезете ему в голову? — прошептала, глядя, как резко закрылась за черони дверь. — Но зачем оно вам? Вот уж никогда бы не полезла копаться в чужих мыслях.
— Все верно, — Креид кивнул. — Видимо, у доктора есть секреты, которых он и сам боится. Я уже давно заметил, что чем извращеннее сознание, тем сильнее страх перед нами. А ты... Ты уже столкнулась с самой мерзкой формой нашего воздействия — клоцками — и осталась жива. И более того, совершенно не испытываешь к нам ненависти.
В его взгляде скользило любопытство, я же не совсем поняла, о чем он.
— Почему я должна ненавидеть?
— Ты больна, потому что какой-то хрон съехал с катушек и заразил своим мутагеном...
— Нет, — я перебила его, — почему я должна ненавидеть именно вас? Это же не вы допустили, что на корабле, на который я забралась ребенком, остался зараженный клоцк. Не вы его там оставили. Не вы виноваты в его появлении.
Мужчина как-то смущенно улыбнулся и пожал плечами.
— Вы и правда очень хорошие, — прошептала я. — Вам было не все равно, а остальные делали вид, что не замечают моего присутствия в лифте.