— Очень приятно быть для кого-то хорошим, Лилия. Ведь тебя так зовут? — Я кивнула в ответ. — Вдвойне приятно, что нам это говорит красивая, чистая девушка. Как-то воодушевляет. Полукровки редко счастливы в любви. Нас ненавидят за то, кто мы есть.
— Вы обязательно будете счастливы! — Я улыбнулась им, сразу троим. — Найдете себе красивых и здоровых...
— Не будь твоего орша, маленькая, я бы за тобой приударил! — Креид подмигнул. — Но я видел, как ты на него смотришь, а он на тебя. Боюсь, что пытаться отбить тебя — смертельно опасно.
Я хотела было ответить, но наш разговор прервал звук открывающейся двери. Из своего кабинета вышел черони с тем же кислым выражением лица. Подойдя к медкапсуле, он снова нажал несколько клавиш.
— Можете снимать с нее манжеты и увозить, — бросил он хронам и пошел обратно к себе.
Но внезапно замер, дрогнул и мелко затрясся.
— А-а-а, извращенец! — засмеялся Креид. — Было бы там, что скрывать.
Черони в этот момент обернулся. Его лицо перекосила гримаса ненависти.
— Вы! Это нарушение. Вы ответите!
— За что? — Креид сделал удивленное лицо. — За что отвечать?
Черони непонимающе моргнул.
Остальные весьма пакостно ухмыльнулись. А я... А мне было ну совсем не жалко этого докторишку.
— Ну ладно, мы, — Креид поднялся. — Нас есть за что ненавидеть, но девочка тебе что сделала?
— Она — носитель вашей мерзкой заразы, — прошипел черони.
— А ты тот, кто должен лечить ее и не давать этой самой заразе распространяться по телу. А что сделал ты? Всего лишь убрал боль? И все! Ты беспомощен! Ты никчемный врач, который получил свой диплом, потому что сношался с преподавательницей академии вдвое старше себя, и это она вытягивала твою учебу. А сам по себе ты ничто. Вот и боишься ты эту девочку, потому что она — прямое доказательство твоей никчемности.
Черони побледнел. Развернулся и просто сбежал в свой кабинет.
Хлопнула дверь.
— Вот и ответ тебе, маленькая Лилия. — Креид нехорошо так оскалился. — Ты просто лишний раз напоминаешь ему, что как врач он пустое место. Он боится, что тебя потребуется по-настоящему лечить, а все, что он может — это нажимать на клавиши медкапсулы и читать, что там на мониторе написано.
Я снова взглянула на дверь в кабинет черони. Как-то неприятно стало.
Поднявшись, позволила пересадить себя в кресло и увести в каюту.
Меня так и не хватились, полагая, что я просто прогуливаюсь по крейсеру.
***
Оставшиеся два дня я провела на своем ярусе. Посещала столовую, санзону. Просила папу принести мне фрукты и сок из бесплатного автомата. А сама занялась изучением тех богатств, что смогла купить во время прогулки с господином Шуманом. В основном это были ткани. Мягкие, легкие. Идеальные для распашонок и чепчиков. Именно их я и раскраивала, пока родители гуляли по верхней палубе.
Так и пролетело оставшееся время такого волнительного и незабываемого полета.
Моего первого путешествия!
Том 2. Глава 1
Том 2
Доктор, который меня полюбил
Глава 1
В каюте царил настоящий переполох. Все метались в разные стороны, спотыкаясь о сумки, выставленные в центре маленькой комнатки. Пять баулов мешали не то чтобы мне передвигаться на кресле, а даже ходить остальным.
— Великий космос, Лиля! — взревела Ками, доведенная до легкой истерики. — Да пересядь ты уже на доску! На чемодан мой третий раз колесом наехала.
— У тебя там что-то хрупкое? Или, быть может, и вовсе хрустальное?! — не выдержала и я. — На доске ты же первая меня толкнешь, и я опрокинусь вверх ногами. Мне еще не хватало сейчас шишки зарабатывать!
— Хватит, девочки! — папа резко прервал назревающий конфликт. — Запрещено на корабле использовать Лилину доску. Она не отвечает требованиям их безопасности. Меня об этом еще в первые дни стюард предупредил. Поэтому раз уж Лиля летать не умеет, так ты, Камелия, просто сдвинь свой чемодан.
— Неудобно же... — запротестовала она.
— А не нужно было разбрасывать вещи по разным углам, чтобы вот теперь не метаться, собирая их, — приструнила ее теперь уже мама.
В отличие от двойняшек, она давно собрала свою сумку и теперь спокойно сидела на кровати, дожидаясь, пока мы выйдем на орбиту Залфа. Показав Ками язык, я схватила свое обезболивающее и повернула кресло к двери. Нажала на рычажок и столкнулась обо что-то.
— Лиля, — зашипела на меня теперь уже Пети, — ну сколько можно ронять мой рюкзак! Смотри, куда прешь!
— Ой, ну вас! — Я обернулась на нее. — А сколько можно мне их ставить под колёса? Я, в отличие от вас, ходить не могу. Можете вы, выставляя баулы, хоть немного подумать обо мне. Но вам не до таких мелочей, как младшая сестра! Или мне вообще убраться отсюда подальше, чтобы вам жить не мешать. Так я могу!
Как-то незаметно для себя я сорвалась. От волнения у меня сердце стучало. Нервы как натянутые нити. Всего через каких-то два часа мы прибудем в открытый космопорт Залфа.
Еще немного, и внешний люк откроют, а там нас будет встречать... У меня лицо запылало от переживаний.
— Лиля, что ты такое говоришь? — Я даже не заметила, как в каюте стало резко тихо. Даже ежик перестал скрестись в коробке.
— Мешаю, так уйду! — развернув кресло, я подъехала к двери и, отворив ее, выкатилась в коридор.
Нет, ну я, может, и слегка палку перегнула, но и они не лучше. Знают, что мне и по свободной комнате тяжело передвигаться — тесно слишком — а тут еще и баулы понаставили, чтобы шмотки было удобнее закидывать. Им удобнее, а не мне.
Я вообще с утра собралась. Все аккуратно уложила, и к стеночке чемодан придвинула.
— Лиля, подожди, — за мной следом вышел папа. — Это, милая, что сейчас было?
— Ничего, — пробурчала я. — Достали просто своей неряшливостью. Я что там ползать должна была? Видят же, что проехать не могу, но ни одна не пошевелилась!
— Нет, в том, что они не подумали о тебе, вина на двойняшках, но что за речи? — Он сурово сдвинул брови к переносице.
— Ничего, папа. Я что, злиться права не имею?
— Злись, — он кивнул, — но маме нервы не трепли, она слегка приболела...
— Ой, папа, да я уже той болезни распашонок скроила. Вы что нас за дурочек совсем считаете? Ну в самом деле. Токсикоз у нее. Лучше сбегай за соком. Сходить скоро с корабля и, непонятно, что там дальше будет. А так хоть побалуешь перед высадкой.
Он забавно моргнул. Призадумался и кивнул.
— И фруктов наберу. Точно. Но... — его взгляд снова уперся в меня, — все равно не хочу больше слышать подобное.
Я закатила глаза и направилась в столовую за водой.
Время тянулось до невозможного долго. От волнения у меня просто ныло сердце в груди. А вдруг не понравлюсь ему «вживую». Разочаруется. Я еще раз оценила платье, которое выбрала для себя с утра.
Нет, ну слишком короткое. Зачем сразу ноги выставлять? Нужно вернуться и переодеться. И я развернулась и даже поехала к двери, но вспомнила, что в каюте творится. Просто не дадут мне сейчас разложить вещи.
Что же делать? Может, плед какой на ноги, спрятать их... Не получится. Пледик мой вообще в контейнере в багажном отделении. Паника нарастала, я металась по коридору, пока коляску не поймали за ручки.
— Успокойся, Лиля, — шикнула на меня Ками, рядом с ней, сложив руки на груди, стояла Петуния. — Все нормально будет. Но лучше выпей обезболивающего и успокоительного.
— И хватит круги наворачивать здесь! Маму подташнивает, а она вместо того, чтобы лежать, слушает, как тихо скрипят колеса коляски. Уймись.
— Понравишься ты своему Нуму, — Ками подмигнула. — Он с ума сойдет от счастья, что заполучил такую красавицу.
Нет, я не успокоилась, но вспомнила, что, вообще-то, отправилась принять лекарство, чтобы во время посадки меня снова не прибило к этому креслу.
***
Время... Меня било мелкой дрожью. В горле пересохло. Испытывая жуткий страх, я отъехала от всех подальше и спряталась за спинами сходящих нелюдей. Господин Шуман разговаривал с отцом, они делились контактами. Четверо хронов угрюмо стояли в сторонке. Видимо, у них был повод для переживаний.
— Вас проверили и дали добро на высадку, — бросил им вскользь проходящий к люку Тье. — У них со вчерашнего дня новый начальник охраны космопорта.
— И кто там? — спросил один из полукровок.
— Орш, — еще тише ответил Тье. — Лэксар исдар Орш Мрок.
Хроны переглянулись, а затем, не сговариваясь, уставились на меня. Заулыбались. Я же примерно прикинула, какая теперь шишка — муж Астры, и присвистнула в уме.
Нормально так!
Ядро крейсера натужно гудело. Мы входили в атмосферу Залфа. Зажмурившись, я уговаривала себя быть спокойной. Все пройдет хорошо.
Уже скоро.
Рука сжалась на рычажке с такой силой, что костяшки пальцев побелели. В животе закрутило, в ушах зазвенело. В спину вступило. И очень захотелось в туалет.
Крейсер снова затрясся, рука сжалась сильнее, и... Рычажок отломился. Подняв его, я в ужасе уставилась на папу.
Как теперь? Я же не смогу управлять коляской, а так просто это не подчинишь.
Вот теперь у меня случилась настоящая паника.
— Лиля, — Ками обернулась на меня и заметила в руках черную ручку управления креслом, нахмурилась.
— Пап! — она громко позвала отца.
Но в это время мама странно охнула, приложилась ладонью к металлической стене и начала медленно оседать на пол.
— Где врач? — отец подхватил ее и осмотрелся.
— Не явился, — голос Тье звучал зло. — Сейчас вызовут, он уже должен быть здесь.
Глава 2
Над нами прозвучал предупреждающий сигнал. Крейсер стремительно приближался к космопорту. Над люком по очереди загорелись зеленые лампы, сообщая, что выход разгерметизировали.
Отец, держа маму на руках, не понимал, что ему делать. Тье бросился к небольшой подсобке, распахнул дверь и выкатил к нам кресло, согнав с него своего напарника.
Второй стюард, не обращая на происходящее никакого внимания, вызывал мерзкого черони. Он, не прерываясь, нажимал на сенсорной панели седьмой ярус. Наконец, доктор соизволил ответить. Ему сухо рявкнули, что ждут у внешнего люка на нижней палубе, и отключились. Видно было, что стюарды весьма злы на своего коллегу.