ё вот так сразу. Я ещё и с девочками поговорю. Это надо исправлять, милая. Но сейчас меня заботит только твоё здоровье. Веришь мне?
— Угу, — я закивала, глядя на лазерную руку. — Сегодня был такой хороший день, Нум, я и подумать не могла, что он закончится операцией.
— И не говори, малышка. У меня были такие планы по совращению собственной жены. — Склонившись, он легонько коснулся моих губ. — У нас с тобой всё будет хорошо, Лиля. Я тебе клянусь.
В коридоре послышались шаги. Громкие. В проходе появился Мити, за его спиной папа и мама.
— Звал, братишка? — сакали просиял, глядя на меня. — Таких красивых пациенток у меня ещё не было. Одно удовольствие.
Я непонимающе взглянула на мужа.
— Мити — высококвалифицированный медицинский брат. Он будет мне ассистировать. А после, — его голос вмиг стал холодным и отстранённым. — После вести беременность твоей мамы. Я отказываюсь это делать.
Мама вскинула голову и испуганно взглянула на Нума.
— Прости, Роза, но у врачей есть закон — не навреди. А я за себя не ручаюсь. Так что да — тот странный паренёк в шляпке теперь будет курировать вашу беременность. Неожиданно, да? А вы ведь были невысокого мнения о нём.
— Ага, — хорошее настроение Мити не покидало. — Но это даже хорошо, тэу Роза, что он вас на меня оставил. Мог бы и на Дупела.
— А Дупел у вас кто? — папа прищурился, словно предчувствуя, что ответ ему не понравится.
— А брат до того, как стать пилотом, служил в армии с Лэксаром. Профессиональный снайпер и наёмный убийца, — не подвёл его Мити. — Так что бойтесь мужчин в традиционных нарядах сакали. И пусть вас не сбивают с толку наши шляпки. Мы ребята суровые и жесткие.
Он снова хохотнул и направился в подсобку переодеваться.
Глава 40
Жестко зафиксировав нижнюю часть моего тела, Нум с невозмутимым видом наносил на ноги жутко пахучий гель. Он стекал по коже холодя. После него оставалось ощущение неприятного онемения. Над головой противно жужжали датчики. Сбоку ломаными линиями на мониторе отбивался ритм моего сердцебиения.
По многочисленным трубкам к манжетам на руках спускались непонятные мне жидкости. Все это жутко нервировало.
Оставив мои ноги под слоем холодной вязкой массы, Нум опустил ладони в металлический глубокий лоток и вынул. На его руках появился биогель, заменяющий перчатки.
— Мити, что у тебя?
Повернув голову, он мазнул взглядом по экранам аппаратов, подключенным к бледной маме. Она боялась, но старалась виду не подавать. За ее спиной сидел отец и держал ее за плечо.
На ум пришла странная мысль, а ведь он всегда был рядом с ней. Куда бы она ни пошла, что бы ни затеяла. Он ходил тенью. И если раньше мне нравилось думать, что папа такой заботливый, то сейчас я будто сумела рассмотреть и обратную сторону его опеки. Мама была несамостоятельной. Нерешительной. И если бы с папой что-то случилось, она бы просто сломалась. Не выгребла бы сама. А это было уже плохо.
Понимал ли он это? Возможно, да.
Поэтому и хотел, чтобы дочери росли сильными. Это ведь он всеми силами выпроводил Астру в академию. Она всегда была его любимицей, потому что обладала его характером. Ками... Да как только он услышал, что у его дочери есть талант к танцам, он сделал все, чтобы она не забросила их и выигрывала в конкурсах. Он никогда не рассказывал о своих планах, но, скорее всего, они были даже на меня. Ведь это он оборудовал в моей комнате швейный стол и тумбы так, чтобы мне было максимально удобно выполнять заказы. Он настаивал, чтобы мама учила меня шить...
Отец поймал мой взгляд и вопросительно поднял бровь. Я улыбнулась, чувствуя, как подступает ком к горлу. Все он знает и понимает. Да, как и все люди, делает ошибки, но... Его рука на плече мамы сжалась сильнее.
«Все хорошо?» — шепнул он одними губами.
Я моргнула в знак согласия.
Он выдохнул.
— Проверяю четвертую плазму, — спокойный голос Мити вернул мое внимание к происходящему. — Две не подходят, одна под вопросом, с подавлением иммунной системы может пойти.
— Группу крови ребенка проверил?
Нум подошел ко мне и, собрав волосы, убрал их в очень тесную шапочку. Затем активировал зажимы и зафиксировал голову. Теперь я могла видеть только то, что происходило в капсуле передо мной.
— Первая положительная, как у матери. Это значительно облегчает нам задачу, — судя по звукам, Мити что-то щелкал. — Четвертая проба плазмы. Риск конфликта пятнадцать процентов.
— Тестируй дальше. Пропусти пятый и седьмой вариант, они сразу нет.
— Угу, сделаю.
Сакали поднялся и подошел к капсуле. Вытащил над моей головой четыре манжеты разного цвета. Немного подумав, выбрал и крем, который наносится под них.
— На растительном, — он показал его Нуму, тот кивнул.
И снова противное жужжание со всех сторон. Мне казалось, что время остановилось. Все двигались медленно, как мухи. Хотелось выскочить из капсулы и надавать пинков мужчинам, чтобы ну хоть как-то поспешили. Мне же было страшно. Маме страшно. Отец переживал.
А они... Я выдохнула, подавляя эмоции. Нет, все Нум и Мити делали правильно. Все выверено, поэтапно.
Но... Меня тихо трясло. Сердце забилось как бешеное. Подняв голову, Нум нахмурился.
— Лиля, — склонившись, он провел по моей щеке костяшками пальцев, затянутых в биогель. — Не надо переживать. Тебе ведь уже делали такую операцию. Я заблокирую очаги инфекции. Это даст нам время... А дальше... Уже завтра ты сможешь гулять на коляске. Мы можем съездить к реке, ты ведь её так и не увидела. На нашем с тобой участке прыгают огромные лягушки. Петуния под шумок уже пыталась их собирать...
— И утаскивать в безопасное место? — я улыбнулась.
— Да, она была поймана мною на месте спасательной операции. Я очень переживал в этот момент, что она стребует с меня письменное заверение, что ни одна эта прыгающая тварь во время строительства нашего дома не пострадает, — он тихо засмеялся.
Я же взглянула на него так, что он замер, выдохнул и озвучил догадку:
— Она стребует, да?
Я моргнула в знак согласия.
— Значит, ставим тебя на ноги и едем собирать эту зелёную склизкую пакость, а после вывозим тихонько на участок твоих родителей и пусть разбираются сами? Как тебе идея...
— Ага, — я быстренько согласилась.
— Ну нет, — голос отца звучал возмущенно, — я согласен на эту живность только в жареном виде.
Услышав отца, я поморщилась. Нум призадумался.
— Есть плазма. — Мити, кажется, нас не слушал. — Проба восьмая, риск пять процентов. Необходимо подавить иммунитет.
— Сейчас займемся. Готовь все, — поцеловав меня в уголок глаза, Нум отошел.
Я же ощутила ноющую боль в бедре, словно мне кто-то незаметно сделал укол.
Хотя почему кто-то. Вполне конкретный муж, и шприц остался на металлическом столике. И папа наверняка все видел, вот и поддержал разговор о Петунии.
Вокруг одни продуманные мужчины...
И снова время раздражающе тянулось со скоростью улитки. Наконец, к моей руке подвели еще одну манжету, и по трубке потекла светло-красная жидкость.
Нум придвинул к себе подвесной микроскоп и зафиксировал «лазерную руку»...
Следующие полчаса я выдержала с трудом. Мне периодически становилось плохо. Я слышала взволнованный голос мамы, вопросы отца, но не понимала, о чем они. Муж не отвлекался. Я могла видеть только его. В ногах чувствовалось нарастающее покалывание. И если сначала оно не тревожило, то спустя какое-то время я была готова молить об обезболивающем.
Сердце моё билось словно в истерике. Периодически надо мной появлялся Мити и, стараясь успокоить, обтирал лицо влажной салфеткой.
— Ты молодец, Лиля, — постоянно шептал он, заглядывая в мои глаза. — Нум уберет всё, что только сможет. Ты так хорошо справляешься. Ты умница. Как всё закончится, я подарю тебе красивый подарок. Самой храброй девочке, которую я только встречал, — мокрая ткань постоянно скользила по моему лицу.
Мити поглядывал на датчики над моей головой мрачнея.
Глава 41
Кусая губы, я чувствовала на зубах противный вкус крови. Готовая разреветься, всё смотрела на мужа в надежде, что он скажет: «Всё закончено».
Убеждала себя, что еще минутка. Еще одна. Чуточку потерпеть. Еще какое-то время...
Нум развернул экран. Красных пятен хоть и стало меньше, но ненамного. Я готова была взвыть от ужаса. Меня затрясло от боли. Уже и ноги были не нужны. Лишь бы всё завершилось.
— Нум, — Мити не сводил взгляда с мониторов. — Она не выдержит. Слышишь?
— Я всё вижу, — голос моего любимого орша звучал ровно.
— Прекращаем? — Сакали обернулся к нему. — Она не справляется...
— Нет, — муж резко оборвал его. — Общий наркоз...
— Нум? — голос Мити дрогнул. — Сердце...
— Подключай искусственную поддержку.
— Нум... Послушай, она не выдержит...
— Делай, что я сказал, и не паникуй. Вводи Лилю в глубокий сон тремя этапами. Подключай полную систему жизнеобеспечения.
Меня мелко трясло. Мелькнула мысль, что если я сейчас усну, то уже всё... И так жить захотелось. Да и пусть без ног, но...
— Нум, — мой голос звучал жалко...
— Я тебя вытащу, любимая, — он поймал мой взгляд и улыбнулся одними губами. — Ничего не бойся, я тебя вытащу.
Я хотела ответить, но меня накрыло странное головокружение, над головой что-то противно запищало...
— Нум, — через вязкую тошнотворную пелену, застилающую сознание, я различила дрожащий голос отца. — Что происходит, сынок?
— Агония, Эван... То, что должно было случиться много лет назад, когда Лилю заразили. Вирус вырвался, и организм пытается его подавить.
— Но у нее иммунитет, — папин голос упал до шепота.
— Да, и это замечательно... А ещё есть я. Мне нужна будет кровь, Роза. С ребёнком ничего не случится, но вам придётся у меня задержаться...
— Хоть всю забери, только спаси нашу девочку...
Это последнее, что я расслышала, уплывая в тяжелое марево...