– Ну кто-то ведь выдал! – горько отозвался Келлен. – Это единственное логичное объяснение. – Он снова и снова перебирал в памяти случившееся и постоянно приходил к одному и тому же выводу. – И все равно… а-а-а-а! – Он топнул по доскам плота и поднял взгляд к ночному небу, словно оно было во всем виновато. – Я не верю, что она могла так поступить! – заорал Келлен. – Скорее всего, она нас выдала, но я все равно в это не верю! Я просто хочу найти ее! Хочу на нее накричать и заставить сказать, что происходит, и… и убедиться, что с ней все в порядке! – Его слова звучали до того жалко, что он вспыхнул от смущения и раздражения. – Ты можешь ее найти?
– Если снимешь с меня ошейник, я снова стану птицей. – Янник схватил воздух ртом, который отказывался становиться клювом. – И тогда, возможно, я ее найду. Но сперва ты все мне расскажешь.
Глава 41Враг
Неттл проснулась. Она чувствовала себя измученной и неприкаянной, ее мутило. Колючее шерстяное одеяло закрывало лицо, а под спиной изгибался гамак. Время от времени рядом раздавался скрип и стон дерева, а сверху доносился лязг и стук. Никто не грел ей спину, никто не дышал возле нее. Келлена здесь не было.
Все верно. Я бросила его. Бросила все. Я нашла Освободителей.
От этой мысли Неттл ощутила внутри холод и пустоту, словно она была выброшенной на берег бутылкой. Впрочем, теперь она не знала, кто она. Если бы она посмотрелась в зеркало, то, наверное, увидела бы девушку из стекла, не способную удержать ни крупицы цвета.
Неттл неуклюже села. В тусклом свете она разглядела маленькую каюту, в которой провела день и две ночи: новую одежду, к которой она еще не была готова прикоснуться, мутно-зеленые стекла иллюминаторов, дверь, которая, как она знала, была заперта. Последние тридцать шесть часов в ее памяти будто заволокло туманом. Неттл помнила Лебедя. Помнила, как наткнулась на разведчиков, посланных Освободителями. Помнила о том, как долго сидела на дне их лодки с повязкой на глазах. Она билась, но не потому, что хотела сбежать. Кричала, но не для того, чтобы позвать на помощь. Она боролась с тем, что сидело внутри нее, будучи не в силах больше это скрывать. Неужели она наконец это выпустила? Нет, опять задавила, запрятала поглубже. У Неттл вырвался долгий вздох облегчения.
Собственные воспоминания казались Неттл чужими, словно эту историю поведал ей кто-то другой. Ее привели в каюту. Целый день она в оцепенении считала трещины на потолке и наблюдала за пауками, снующими туда-сюда. Ела, не чувствуя вкуса. Слова, произнесенные другими, залетали ей в уши – и пропадали, будто монеты, которые обронили в колодец. Она отвечала на вопросы, но не на все.
«Бегите! – повторяла она. – Вы все должны бежать! Вам грозит опасность!»
После этого снаружи засуетились: раздались крики, заскрипели весла, по палубе наверху загрохотали шаги. Гамак под ней мягко покачивался, когда судно поднималось и опускалось на волнах. Корабль Освободителей куда-то плыл. Неттл позволила себе немного расслабиться. Независимо от того, какая судьба ее ждет, она сделала то, что должна была. Если Освободители покинули базу, значит, им ничего не угрожает. Келлен с Галлом никого не убьют – и их тоже никто не убьет.
Чуть позже за дверью раздался приглушенный разговор.
– Да, – прошептал кто-то. – Это она.
Больше к ней никто не заглядывал, и еду приносить перестали. Когда Неттл вспомнила об этом, у нее кровь похолодела в жилах. Получается, ее узнали? Рано или поздно это должно было случиться. В конце концов, Дженди Пин видела Неттл. И Шэй Эммет мог ее вспомнить. Скоро все будут знать, кто она. Подруга Расплетателя. Враг Освободителей. Ей снова начнут задавать вопросы, только куда более настойчиво. И если ее спросят о Келлене и Галле, а она откажется отвечать, что тогда случится?
Здесь я тоже чужая. Неттл обхватила себя за плечи: ее внезапно пробрал озноб. Для всех я враг.
Стук в дверь заставил ее подпрыгнуть.
– Ты одета? – спросил женский голос. – Мистер Эммет хочет с тобой поговорить.
Ее сердце гулко забилось, но смысла оттягивать неизбежное не было.
– Минутку! – крикнула она, выбираясь из гамака.
Сунув ноги в чужие туфли и натянув на себя льняное платье, слишком длинное для нее, Неттл вышла из каюты. Непривычно было носить одежду из тканого полотна – еще одно напоминание, что она больше не спутница Келлена.
Стоя на палубе баржи, Неттл щурилась от яркого утреннего солнца и смотрела на Освободителей. Ее изумленный взгляд скользил по кораблям, которые прижимались корпусами друг к другу. Всего в пыльно-сером камышовом лесу было штук двадцать судов, а может, и больше. На первый взгляд могло показаться, что Марь уже прибрала корабли к рукам и затянула их зеленью. Но Неттл быстро сообразила, что это лишь тщательная маскировка. На крыши барж были аккуратно уложены пластины мха. Палубы пестрели пятнами землистого цвета. А «лианы», обвивавшие мачты, были сделаны из черных веревок с нашитыми на них листьями из зеленой ткани.
– Сюда, – велела темноволосая женщина, стоявшая рядом с Неттл.
Люди на кораблях курили трубки, завтракали, чинили паруса, читали и ощипывали дичь. По большей части это были взрослые, хотя Неттл заметила несколько подростков немногим старше нее самой. Переходя с корабля на корабль по перекинутым над водой доскам и подвесным мостам, она чувствовала, как шевелятся волосы на затылке.
Вроде бы ничего особенного не бросалось в глаза. Разве что странное выражение лица, предваряющее улыбку. Или рассеянный взгляд, словно человек прислушивался к голосу, который не желал замолкать. То были знаки – едва уловимые, словно темное пятнышко, намекающее, что под кожей засела длинная заноза. И даже теперь Неттл не могла подавить дрожь.
Проклинатели. Все они проклинатели. Но ведь и я тоже.
Корабль Шэя Эммета был больше всех остальных – настоящее морское судно с пустыми орудийными портами и спиленными до основания мачтами.
– Он в рубке, – коротко бросила провожатая.
Неттл перешла по трапу на нижнюю палубу, чувствуя, как дрожат от волнения руки и ноги. Сухие ветки и охапки камышей скрывали рубку от посторонних глаз. Дверь была приотворена. В рубке, устремив задумчивый взгляд в пространство, стоял мужчина. Свет едва просачивался сквозь грязные окна, росший снаружи папоротник отбрасывал тигристо-полосатую тень на его лицо и запачканную лишайником одежду. На миг Неттл почудилось, что перед ней существо из иного мира в своих собственных джунглях.
Но мгновение спустя Шэй Эммет обернулся и улыбнулся ей. Это была непринужденная, уверенная улыбка человека, который чувствовал себя как дома. У Неттл невольно создалось впечатление, что она заглянула в личный кабинет, а не в рубку на потрепанном корабле кучки беглецов. Шэй Эммет смотрел на нее большими умными глазами. От него исходила мягкая сила. Под его взглядом Неттл казалось, будто ее взвешивают на весах – спокойно и совершенно беззлобно. Точно так же она чувствовала себя во время их первой встречи чуть больше года назад.
– И снова здравствуй, Неттл, – сказал Эммет.
– Вы меня помните. – Неттл не смогла унять дрожь в голосе.
– Разумеется, я тебя помню, – ответил он на удивление ласково. – И не нужно так испуганно на меня глядеть! Неужели ты решила, что мы утопим тебя в болоте, когда выясним, кто ты такая?
– Что-то в этом роде, – прошептала Неттл. Сердце у нее отчаянно колотилось.
– Мы Освободители, – сказал Эммет. – Мы обещаем защиту любому проклинателю независимо от того, что он или она сделали в прошлом. Ты одна из нас, Неттл. И ты наконец нашла к нам дорогу.
Одна из нас.
До Неттл с трудом доходил смысл его слов. Конечно, разведчики Освободителей поняли, что она проклинательница, это было очевидно. Но она не осмеливалась надеяться даже на то, что ее оставят в живых, не говоря уже о том, что примут в свои ряды. Она и сейчас не позволяла себе надеяться. Это явно было западней, ловушкой. Перед глазами у Неттл все поплыло, ей стало трудно дышать.
Эммет обошел Неттл, и что-то толкнуло ее сзади под колени. Обернувшись, Неттл увидела, что Эммет принес плетеное кресло.
– Выглядишь, будто сейчас в обморок упадешь, – сказал он.
«Он мнит себя джентльменом» – так говорила об Эммете Леона Тарл. Неттл вспомнила ее слова, когда упала в кресло. Эммет сел на стул перед ней и окинул ее обеспокоенным взглядом.
– Как я мог тебя забыть? Такая юная и хрупкая и в то же время полная решимости взвалить всю ответственность на себя. Я помог тебе тогда. И буду рад помочь сейчас. Знаю, ты долго пряталась на виду у всех, окруженная людьми, которые отвернулись бы, пойми они, что у тебя на душе. – Он сочувственно улыбнулся. – Поверь, я знаю, как тебе было одиноко. Но отныне ты в безопасности. Носить проклятие – не преступление, и мы поможем тебе его контролировать. Ты больше не одна.
Словно теплый ветер ударил Неттл в грудь. Она и сама не понимала, как важно ей было услышать от кого-нибудь эти слова.
– Хотел бы я дать тебе время, чтобы ты освоилась, – продолжал Эммет, и взгляд его оставался все таким же ясным и серьезным. – Но мне срочно нужна твоя помощь. Мы должны найти твоего друга Келлена. Он ведь пришел в Марь вместе с тобой?
Сердце Неттл болезненно сжалось.
Так вот в чем дело. Разливается соловьем, потому что хочет поймать Келлена.
Неттл никому не говорила, что путешествовала вместе с Келленом и Галлом: не хотела подвергать их опасности. Молчание затягивалось, с каждой секундой наливаясь ожиданием. Пока Эммет ничего плохого ей не сделал, но надолго ли хватит его доброты, если она откажется отвечать? Неттл обхватила себя за плечи и постаралась успокоиться.
– Мистер Эммет, – сказала она, – я пришла сюда, чтобы предупредить вас. Я не хотела, чтобы ваша кровь была на моих руках. Но и в другой крови я их запачкать не хочу. Келлен – мой друг. Я не предам его. Я просто не могу.