Рядом с Келленом раздался звук, похожий на удар гонга, и он рефлекторно обернулся. Прямо в воздухе перед Поваром возник голый младенец из ярко-красного камня. У существа не было ни носа, ни глаз, только улыбчивый рот. Он вытянул руку и коснулся искаженного страхом лица Повара, а потом исчез. Повар с криком боли дернулся назад. На щеке у него чернела крошечная отметина.
– Повар!
Эммет, покачиваясь, зашагал прочь, и Келлен переключил внимание на своего спутника:
– Что это было?
– Мои… – Повар сглотнул комок, его уши вертелись из стороны в сторону, пока пауки с шелестом и щелканьем сновали у него в волосах. – Мои друзья говорят, что это было наказанием. Пролить кровь на рынке – серьезный проступок. Поскольку ты находишься здесь в качестве моей собственности, мне нести наказание за твои действия. П-пожалуйста, больше так не делай. – Повара затрясло. – Если я получу три метки, они…
– Я понял! – торопливо прошептал Келлен. – Буду держать себя в руках!
Эммет тем временем подошел к весам.
– Моя ставка – эта птица! – объявил он, снимая ткань. К ужасу Келлена, в клетке сидела очень знакомая чайка. – Это преображенный человеческий мальчик, принадлежащий сразу двум мирам – и ни одному. Существо уникальное и невероятно ценное.
В толпе зашелестели одобрительные шепотки, а Эммет поместил клетку с Янником в пустую чашу, которая тут же опустилась почти на полметра, заставив противоположную взмыть в воздух.
– Он не твой, Эммет! – заорал Келлен и заметил, как тот дернулся при звуке собственного имени. Это зрелище наполнило Келлена дерзким ликованием. – Его зовут Шэй Эммет! – прокричал он, указывая на главу Освободителей. – На случай, если вы захотите использовать имя против него! – Келлен понимал, что сжигает мосты, но это были глупые, уродливые мосты, и он все равно не планировал ими пользоваться.
Герцогиня тем временем извлекла из своего ридикюля визжащие игральные кости и бросила в свою чашу, которая немедленно опустилась. Хотя Келлен был бы рад, окажись Эммет на дне моря, мысль о том, что Герцогиня разберет его на части, тоже не слишком воодушевляла.
Ох, Неттл, надеюсь, твой план сработает лучше, чем мой…
«Ну давай же, – думала Неттл. – Давай».
Она стояла на палубе корабля Шэя Эммета вместе с Тэнси и жадно ловила каждый доносившийся снизу звук, стараясь не выдать беспокойства. Ах, если бы Тэнси не позвала ее наверх так быстро! Тогда бы Неттл успела сама перерезать веревки на руках Харланда, а не просто передать ему осколок чашки, торопливым шепотом объяснив, что они задумали… А Тэнси, точно ястреб, следила за деревянной шкатулкой, время от времени доставая из нее записки. Прочитав одну, она решительно отрезала у Неттл прядь волос. После других принималась скармливать шкатулке разные вещицы: каменные монеты, книжицу в переплете из желтой кожи, амулет из сердолика со сколами…
Неттл показалось или под палубой действительно скрипнула доска? А потом раздался слабый стук и царапанье? И следом резкий треск, будто кто-то выломал дверь?
– Только не это! – пробормотала Тэнси, извлекая из шкатулки очередную записку. А в следующий миг, вздрогнув от неожиданности, уставилась на люк, ведущий под палубу.
Оттуда только что вышел Харланд. Он растерянно моргал в ярком лунном свете и одной рукой прижимал к себе колесную лиру. Побледнев от страха, Тэнси сделала шаг назад. Возможно, она вспомнила, сколько сил у фермеров, чтобы обрабатывать землю и ворочать мешки с зерном. Мягкость нередко ошибочно принимают за слабость, но два этих качества не состоят даже в дальнем родстве.
Тэнси хотела схватить Неттл за руку, но та уже бежала к Харланду. Проклинательница проводила ее сердитым взглядом, и подозрение уступило место убежденности.
– Хозяин леса, стереги пленников! – крикнула она. – Они собираются сбежать!
Зверь с оленьими рогами медленно повернул голову и двинулся в сторону Неттл и Харланда, плавно переставляя длинные ноги. Времени на то, чтобы упражняться в игре на лире и постигать искусство призыва ветра, не было. Единственное, что им оставалось, – это рискнуть всем. Неттл вырвала лиру из рук Харланда и швырнула ее о палубу. Ручка отлетела с жалобным стоном, а деревянный корпус треснул, когда Неттл безжалостно на него наступила.
Сломанный инструмент продолжал разваливаться на куски, разбрасывая щепки и кружась на палубе, словно перевернутая божья коровка. Хриплый стон перерос в вопль, а затем в вой, исполненный дикой радости, и невесть откуда взявшийся ветер сбил Тэнси с ног. Даже Хозяин леса был вынужден отступить, заслонив лицо от обломков.
Палуба под ногами Неттл заходила ходуном. Сам воздух вокруг смеялся, и казалось, что небо с металлическим скрежетом рвется пополам. Корабль накренился, корпус истошно застонал, выгибаясь так, словно его выкручивали невидимые руки. Доски палубы выплюнули деревянные заклепки и одна за другой повыскакивали из гнезд. Неттл услышала, как что-то громко затрещало внизу, а потом раздался рев бурлящей воды. Корабль начал крениться на правый борт. Харланд едва успел схватить Неттл за руку, чтобы она не скатилась с палубы.
Когда из трюма хлынула вода, Тэнси пронзительно закричала. Она царапала палубу, отчаянно ища, за что бы уцепиться, и медленно сползала навстречу поджидающей ее глубине.
– Лестница! – завопила Неттл, перекрикивая вой ветра.
Они с Харландом принялись на четвереньках взбираться по наклонной палубе к веревочной лестнице, которая свисала с борта Белой лодки. Но прежде чем они достигли ее, у них на пути возник высокий рогатый зверь. Каким-то образом его узкие копыта нашли опору на мокрой палубе, и теперь он загораживал проход к жемчужному корпусу.
– Я попытаюсь его отвлечь, – сказал Харланд на ухо Неттл. – А ты беги к лестнице.
– Нет! – мотнула головой Неттл. – Послушай, ты должен попасть на Белую лодку и найти Келлена прежде, чем его продадут. Он расскажет, где искать твоего брата! – Неттл понимала, что нечестно использовать Галла в качестве приманки, но она не хотела, чтобы этот тихий человек выкинул что-нибудь смертельно опрометчивое. – Я… я и сама могу отвлечь Хозяина леса! Он… не причинит мне зла. – Она не была в этом до конца уверена, но постаралась, чтобы ее слова прозвучали убедительно.
Неттл взглянула на размытое лицо Хозяина леса и обнаружила, что у него все-таки имелись глаза – чернильные, отливающие серебром. В них бился дух, свирепый, как зимний мороз, и жестокий, как лоза-душитель, медленно обвивающая шею жертвы. Это создание не знало ни доброты, ни жалости, но, попав в рабство, научилось сожалению и страху, и эти чувства поселились язвами в его душе.
Охваченная внезапным вдохновением, Неттл взяла выпирающую доску и вытащила две разболтавшиеся заклепки.
– Ваше величество! – закричала она Хозяину леса. – Мы не покидаем корабль, ваше величество! – Неттл показала ему две заклепки и быстро передала одну Харланду. – Мы забираем его с собой!
Существо с оленьими рогами склонило голову набок. Неттл предложила ему возможность обойти приказы Эммета, но она не знала, решится ли он ею воспользоваться. Хозяин леса не был в долгу перед Неттл, а ей нечего было ему предложить, кроме этого крошечного акта неповиновения. Что бы сделал Келлен? Что-нибудь глупое. Опрометчивое. Такое, чего никто бы не ожидал.
– Вам ведь приказали нас стеречь, ваше величество! – прокричала Неттл. Покачнувшись, она встала на ноги и подняла кусок доски. – Тогда стерегите меня!
Она развернулась и побежала вниз по наклонной палубе, скользя и спотыкаясь. Край стремительно приближался, а за ним ревела вода, которую мстительный ветер взбил до кипучей пены. Крепко сжав доску, Неттл прыгнула с палубы вниз.
Глава 50Высокие ставки
Келлен услышал, как внезапно жутко завыл ветер, стремительно превращаясь в ураган. Белые паруса над его головой затрепетали, а потом надулись с громким треском. Эфемерные участники аукциона стали хвататься за капюшоны и накидки и озадаченно озираться. Крохотные тени в белоснежных перчатках заскользили по палубе и принялись задраивать люки, крепить канаты и догонять раскиданные ветром стулья.
– Что происходит? – спросил Келлен у Повара. Но, кажется, этого не знал никто.
Вой ветра перерос в оглушительный ликующий визг. Мощный порыв сбил Шэя Эммета с ног. Другие гости корабля с шипением и вскриками распластались по палубе. Один закувыркался в воздухе и расправил тонкие голубые крылья, чтобы поймать равновесие. Но ветер утих так же быстро, как поднялся, и участники аукциона начали потихоньку приходить в себя. Со всех сторон слышалось бормотание и недовольное шипение.
Снова загудел таинственный гонг. Шэй Эммет удивленно оглянулся и обнаружил, что алый младенец парит в нескольких сантиметрах от его лица. Когда тот вытянул руку и коснулся его щеки, Эммет задохнулся от боли. Миг – и младенец исчез, оставив главу Освободителей с обугленной черной меткой. «Должно быть, это был дух штормового ветра», – сообразил Келлен. Кажется, все на Подлунном рынке посчитали, что Эммет несет ответственность за учиненный беспорядок. Ведь это он привез его сюда. Впервые за долгое время Келлен почувствовал слабый проблеск надежды. Если Неттл выпустила дух ветра из лиры, возможно, ей удалось сбежать.
Когда толпа успокоилась, Келлен вдруг различил тихий голос со знакомым высокогорным выговором.
– Извините… прошу прощения… здесь продают мальчика по имени Келлен?
Меньше всего он ожидал увидеть, как сквозь толпу текучих, закутанных в шелка фигур будет протискиваться, неуверенно улыбаясь, Харланд Мелбрук. В своей повседневной рабочей одежде и с двухдневной щетиной он выглядел как неудачная шутка.
– Я здесь! – окликнул его Келлен, и Харланд поспешил к клетке. Он был бледен и тяжело дышал, а одежда его совсем промокла от брызг. – Что ты тут делаешь?
– Неттл сказала мне найти тебя! – прошептал Харланд, опускаясь на колени возле клетки. – Чем я могу помочь? Что мне сделать, чтобы вытащить тебя отсюда?