– Если бы это было действительно «ни за что», ты бы не был так спокоен, – презрительно бросаю ему, простукивая пальцами лоб.
– Мы решили перейти в стадию оскорблений и взаимных упрёков? – поднимает брови Тай-Вэй. – Не думал, что докатимся до подобного…
– Я тоже не думала, что меня будут пытаться убить по дороге домой, – отбиваю, не глядя на него.
– Сколько раз повторять: это были не мои люди!
– Это были люди твоей семьи! – рявкаю, понимая, что он сейчас не оставит меня в покое. А мне он просто необходим! Этот чёртов покой!
Стремительно выхожу из библиотеки, обходя своего дорогого супруга, и направляюсь в свои комнаты. Ту дверь я хотя бы смогу запереть изнутри…
– Мино, ты не имеешь права разбрасываться упрёками! Ты сама захотела сбежать отсюда и бросить всё! – летит мне в спину.
Ого! Вот это новости.
– А ты и рад был от меня избавиться! – отбиваю, не замедляя шаг.
– Да, рад! Мы оба были довольны исходом нашей договорённости!
– Тай-Вэй! – резко останавливаюсь и разворачиваюсь к нему. – Если женщина на что-то соглашается, это не значит, что она целиком и полностью согласна с условиями!
– Да? И что же это значит тогда? – сухо бросает мне супруг.
– Что у неё просто нет другого выхода, – отвечаю ему совершенно серьёзно.
– Хочешь сказать, что сейчас ты этот выход нашла? – прищурив глаза, уточняет Тай-Вэй; затем бросает взгляд на Ха Ру, беззвучно следующего за нами. – Думаешь, со всеми проблемами тебе поможет справиться хилый телохранитель-заклинатель с пограничья и подвеска в форме паука, отдающая дань покойному графу? Это по́шло, Мино. Играть на чувствах людей таким образом – пошло. И не достойно графини. Особенно при живом втором муже.
– А знаешь, что не по́шло? – совсем уже теряя берега, бросаю ему во всю мощь лёгких. – Разваливать чужое хозяйство, надеясь прибрать беззащитные остатки к рукам!
Как будто я не поняла, что у управляющих откровенный приказ – развалить к чертям всю систему правления в графстве!
– Не с теми людьми ты решила войну развязывать, – всерьёз предупреждает Тай-Вэй.
– И как я могла довериться тебе? – качая головой, спрашиваю, затем разворачиваюсь и ускоряю шаг.
Если между этими двумя и была какая-то человеческая симпатия, она явно наткнулась на стену «моим родителям надо вот что…». И в дураках после этого союза оказалась только графиня – а это уже не равноправные отношения.
– Мино! – кричит Тай-Вэй мне вслед.
– Увидимся на приёме! – кричу в ответ. – А до тех пор нам лучше не пересекаться!
Когда резко закрываю за собой дверь в покои, медленно сползаю вниз по стене и закрываю лицо руками.
Моя первая семейная ссора – в обеих реальностях.
Нахожу ладонью паучка и успокаиваю разбушевавшиеся эмоции, сомкнув на фигурке пальцы руки. Он совершенно прав: я не в том положении, чтобы развязывать войну со знатью. Вполне возможно, для меня эти боевые действия закончатся в темнице или на плахе.
Если это графиня убивала людей, раскачивая свой дар…
Голова начинает болеть, и я резко обхватываю её руками. Я не убийца. Я не убийца.
Я не убийца…
– Моя госпожа, вы должны спуститься хотя бы к обеду, – Мора смотрит на меня с озабоченностью, и, наверное, я должна найти какой-то мягкий ответ…
Но мне в последние дни претит слово «должна».
Я никому ничего не должна! Особенно – здесь!
– Мора, оставь меня. Ли вполне способна донести до покоев пару тарелок. Не понимаю, почему ты поднимаешь шум по этому поводу, – вяло отмахиваюсь, стоя у окна в гостевой.
– Потому что ваши подчинённые должны видеть, что с вами всё в порядке, – пытается донести до меня помощница.
Она беспокоится о том, что мы потеряем поддержку народа, если я не буду часто показываться им на глаза? Но вот беда! Мне больше не интересно – поддерживают меня или нет. Также у меня больше не было интереса к работе нашей подпольной организации – всё это не имеет значения, когда в дело вмешаны силы знати: это уже не вопрос наплевательского отношения к чужому и откровенно ненужному имуществу, это вопрос хорошо организованной подрывной деятельности, чётко направленной на разрушение существующего порядка и дискредитацию прежней власти.
Проще говоря, пока мы играли в песочнице, представляя себя великими освободителями и просветителями, приехал асфальтоукладчик и дал ясно понять, что песочницы больше не будет.
Но хуже всего то, что этот асфальтоукладчик вполне может заметить, как в данной песочнице кое-кто играл костями…
– Пока моё тело не вынесли из замка вперёд ногами – они могут быть в этом уверены, – произношу без эмоций, глядя в окно.
– Приём в вашу честь уже завтра… прошу вас… хотя бы прогуляйтесь по саду. У вас болезненный вид.
– Ещё бы у меня не был болезненный вид, – усмехаюсь, привычно отыскав паучка ладонью. – Семейство муженька хочет свести меня в могилу, чтобы отобрать графские земли и присоединить к собственным. Как думаешь, мне до прогулок сейчас?
Знаю, грубо. Но меня все достали. Откровенно. Особенно Тай-Вэй, которому приспичило приходить к моим дверям пару раз в день.
Да, я уже поняла, что лютыми врагами они с графиней не были. Что даже дружили – поняла. Что договорились разойтись в разные стороны – поняла. Что даже пожелали друг другу в этом удачи – тоже поняла.
Чего я не поняла, так это почему Тай-Вэй продолжает пытаться сблизиться со мной. Что ему нужно? А ему определённо что-то нужно! Ведь я нарушила все их договоренности! По сути, я сама виновата в том, что его дивные родственнички вознамерились устранить вроде как уже устранившуюся самостоятельно графиньку по пути обратно в замок.
Неважно, какие цели преследовала Минока, но она сама захотела оставить свой титул и исчезнуть с радаров. Это ясно из сказанного Тай-Вэем.
Может, она сбежала, потому что не хотела видеть, как будет разваливаться графство без покойного хозяина-паука? И просто вернулась туда, откуда была родом?
Вот тоже вопрос, откуда графиня родом?..
Каким образом она вообще стала графиней?
И почему решила закончить в каком-то сарае в центре пентаграммы?
Закрываю глаза и некоторое время просто дышу. На кого она могла положиться, когда делала свой выбор?
– Моя госпожа… – начинает снова Мора.
– Оставь меня, – произношу ровным голосом и жду, когда за помощницей закроется дверь.
Затем иду к тумбе у окна и нахожу в ящике книгу – сборник карт. Сюда я спрятала тот листок, где графиня обращалась к неведомому другу.
Кто же он?
Мне позарез необходим хоть кто-то, кто даст мне ощущение твёрдой почвы под ногами.
Пролистываю страницы, вспоминая, куда именно убрала свою находку, и неожиданно обнаруживаю тонкий конверт, запрятанный между карт так умело, что, не ищи я письмо, никогда бы не заметила его…
Листок с посланием я тоже нахожу, но теперь всё моё внимание направлено на новую загадку. К слову, хорошее местечко подобрала графиня для своего маленького тайничка: вряд ли кто-то вообще стал бы открывать эту книжонку.
Вскрываю конверт и читаю чёрным по жёлтому…
Да быть этого не может!..
Откидываю от себя бумаги и делаю круг по комнате, пытаясь привести мысли в порядок. Выходит плохо… Открываю окно и впускаю в комнату чистый воздух.
Мино Ка – дальняя родственница графа Дайго?!
Это документы, заверенные подписями и печатями!
Зачем старому графу брать в жёны пусть далёкую-предалёкую, но родственницу?.. Да ещё и официально подтверждать кровное родство?.. Что это за извращение прямиком из нашего Средневековья?!
Даже думать не хочу о том, что между этими двумя что-то было! Серьёзно! Мне сейчас плохо станет! Мало того, что у них разница в возрасте едва ли не в три поколения, так они ещё и родственники?..
Медленно выдыхаю, успокаивая разгулявшееся куда-то не туда воображение.
Решаю заглянуть в следующий лист бумаги из конверта – и вообще выпадаю в осадок. Потому что это завещание. Завещание, в котором всё имущество покойного графа отходит графине!!!
А так вообще можно было?
Она же не из знати! В смысле… кому на тот момент было известно, что она – из знати?.. Кто вообще это подписывал? Чьи печати стоят?..
Просматриваю бумаги несколько раз и понимаю только одно: эти документы гарантируют право Мино на все паучьи земли и на замок! И никакой Тай-Вэй не может распоряжаться здесь! Он даже ложку серебряную отсюда забрать не может!
Падаю в кресло; каким-то невменяемым взглядом смотрю чётко вперёд.
Почему она этим не воспользовалась? Испугалась родни нового мужа? Или испугалась того, что осталась один на один с этим жестоким миром, где до беззащитной жены опального графа, пусть и с документами на имущество, – никому нет дела?..
– Это мой козырь, – шепчу одними губами, замечая, что мои руки трясутся, – и моя защита от всех стервятников.
И теперь уже плевать, что делал или чего не делал старый граф с бедняжкой Мино. Теперь у нас есть шанс.
Убираю документы обратно в конверт, затем в книгу и прячу в тумбу. Никто не должен найти их! Ни одна живая душа – до тех пор пока я не решу раскрыть правду.
– Ха Ру! – кричу, выбежав на середину комнаты.
Телохранитель-наблюдатель тут же появляется, замерев у входа.
– Прикрой дверь, – прошу, опустив взгляд; когда мы с ним остаёмся вдвоём, произношу негромко: – Я не знаю, могу ли я просить тебя о чём-либо… Ты в курсе, что между нами нет никакого доверия. Я здесь вообще, по сути, никому доверять не могу. Но сейчас мне нужна твоя помощь. По гроб жизни нужна. И если ты сможешь её оказать, то я сделаю всё, что ты попросишь. Буквально – всё.
– Что от меня требуется? – без особого интереса уточняет Ха Ру.
– Вначале назови свою цену. Я хочу быть уверена в том, что смогу её выплатить, – качнув головой, предлагаю.
– Вы озвучиваете задание, я называю цену, – разглядывая боковую стену, произносит Ха Ру.
– Хорошо… Мне нужно, чтобы ты охранял эти покои. Никто не должен входить сюда! Особенно – когда меня нет внутри, – выпаливаю, сжимая ладони.