— Потери не так велики. Смыта одна из палаток, но у нас теперь запасной комплект кольев, сгинули две банки меда — полагаю, сожраны бессовестными морячками. Трем мешкам муки конец. Остальное по мелочам, ничего критического не утрачено. К счастью, оружие мы расположили удачно. Фельдфебель говорит, что у него смыта пачка арбалетных «болтов», врет, мерзавец, сам утопил — тащить ленится. И мне, кстати, совершенно не нравится его услужливая рожа, — признался Вольц.
— А какая из этих солдатских рож у тебя вызывает восхищение? — меланхолично поинтересовался Верн.
— Солдаты рождены не для эстетического восхищения, а для боя! — отрезал Вольц. — В бою и посмотрим. А так — нормальные бандиты и насильники, к чему сразу оскорблять их служебным недоверием. Дадим шанс проявить присущий истинным эстерштайнцам личный героизм и чертовскую живучесть.
Рассвет выдался блеклым, зато широченным: по всей восточной стороне горизонте не было ни облачка. Зато на западе поднимались тяжеловесные «волны» гор — цепь чуть тронутых лучами восхода вершин подступала все ближе к побережью. Верн умылся морской водой; от соли стягивало кожу, но вода из забортного ведра была куда приятнее пресной, ощутимо пованивающей жижи из баков «Тевтона», там и оставалось-то четверть содержимого.
— Господин обер-фенрих, — внезапно окликнул капитан, торчавший, казалось, у штурвала беспрерывно.
Верн подошел.
— Видите? — корветтен-капитан указал на две скалы, выразительно взметающиеся из волн у берега — узкие вертикальные «стелы» казались воткнутыми в море каменными карандашами. — Это Вагнеровы Столбы.
— Весьма живописно, — признал Верн. — Высота метров восемьдесят.
— Понятия не имею, не приходило в голову считать, — поморщился Хинце. — За Столбами на расстоянии двух морских километров на моей карте обозначена бухта. Это место вашей высадки.
— Прекрасно. Берег известен? Подойти ближе можно?
— Сказал же — понятия не имею. Если бухта недоступна, десантируетесь в ближайшем удобном месте. Рисковать «шнель-ботом» Ерстефлотте я не собирается.
— Еще бы, — усмехнулся Верн. — Где мой приказ?
— Будет вручен в надлежащий момент, после высадки, — корветтен-капитан поднял к глазам тяжелый морской бинокль, демонстрируя, что разговор окончен.
…— Наконец-то! — возликовал Фетте. — Всё что угодно, только не это проклятое, насквозь проблеванное корыто! Я согласен на любую земную твердь!
— Погоди радоваться, — призвал Вольц. — Десантирование — одна из сложнейших армейских операций, особенно для необученного личного состава. Мы запросто можем утопить снаряжение и растерять людей.
Операция прошла относительно благополучно. БДБ медлительно, но достаточно надежно переправлял на берег пехотинцев, груз и лам. «Тевтон» ждал на якоре в сотне метров от берега. Место высадки оказалось весьма скалистым и обрывистым: каменные глыбы норовили окунуться в волны прибоя, но между скал белели «языки» песка — на самый широкий здешний пляжик и выгрузился рейдовый отряд.
Верн лично свел по сходням испуганных лам — и люди, и ламы крайне нетвердо держались на ногах, упряжь была подпорчена морской водой, и вообще все казалось каким-то неестественным — под скальными громадами, пусть и не идущими в сравнение с подавляющими фантазию Вагнеровыми Столбами –находиться было весьма непривычно. Тут даже Хеллиш-Плац показался бы скромным бугорком. Правда, признаков жизни — а значит и угрозы — отмечено не было.
— Это вам, господин обер-фенрих, — заросший щетиной моряк сунул пакет со свинцовой блямбой-печатью, и поспешно взобрался на борт барки, немедля загремели убираемые сходни.
БДБ отходила, натужно взмахивали тяжелые весла. Оставшиеся на берегу солдаты молчали. Тишину нарушали лишь негромкие поёкивания привязанных у скалы лам и неровное похрапывание научного консультанта — этого как сгрузили на песок, так и дрых, только ноги подтянул и харю от солнца плащом прикрыл.
Под взглядами собравшихся Верн клинком гросс-месса вспорол конверт. У самого дыхание слегка перехватило.
Приказ был похвально, башку ему сдери, краток:
'Следовать согласно маршруту на карте. Соблюдать скрытность и секретность, в столкновение с противником не вступать. Контактов с местным населением (если таковое обнаружится) избегать.
Задачи рейда:
1. Выход к озеру Двойное (см. карту). На месте надлежит составить описание удобных троп и оценить возможность основания форта.
2. Исследование геологических пород в обозначенных районах (см. карту). Имеются непроверенные сведения о наличии месторождений оловокварцевого типа и признаках иных полезных ископаемых. Оценка и описание геологического района возлагается на советника Первого ранга дойч-г-на Немме.
3. Провести оценку типов и густоты растительности, подсчет плотности произрастания промысловых пород деревьев по указанному маршруту (см. карту). Ответственный советник Первого ранга дойч-г-н Немме.
4. Подбор и предварительная расчистка места для возведения форта. Ответственный фенрих Вольц.
Расчетный срок проведения рейда — 45 суток.
Место эвакуации — исходная бухта (два морских километра севернее ориентира Вагнеровы Столбы).'
Ниже стояла подпись начальника оперативного отдела Генштаба Ланцмахта и виза генерал-маршала. Дата, печать Генштаба, почерк и оформление — всё безукоризненно, приятно глянуть, башку им всем сдери.
Верн развернул карту.
Дерьмо. И карта дерьмо — явно чертил в спешке кто-то из младших картографов — и задача дерьмо. Собственно, с этим и до вскрытия пакета было вполне понятно.
Верн передал приказ Вольцу — пусть восхитится — и поднял голову.
На него смотрели все, включая лам и дозорного наблюдателя, засевшего с длинным «маузером» на ближайшей скале.
И во всех взглядах надежда. О, удачливый обер-фенрих Халлт, объяви, что не все так страшно, что переход учебный, сейчас можно будет отыскать источник пресной воды, пополнить баки вернувшегося «Тевтона», и с песнями, с чувством выполненного долга пуститься в обратный путь, к родному, чтоб он вымер, Хамбуру. Ну да, вот прямо сейчас.
Надежда — самое глупейшее чувство. Без него людям жилось бы куда спокойнее. Но нужно как-то выкручиваться.
— Следить за подходами! — рявкнул Верн дозорному. — Солдаты! Нам предстоит разведывательный рейд. Задача: подняться вглубь берега, осмотреть одно из озер, оценить его полезность для фатерлянда. Столкновений с туземцами избегать, соблюдать строжайшую осторожность и секретность. Исходя из маршрута, сроков рейда и сложности поставленных задач, можно уверенно рассчитывать, что все мы вернемся домой. Разумеется, если сохраним достойную дисциплину, воинское хладнокровие и боевой дух, присущий Ланцмахту! Вопросы?
Вопросов не было. Солдаты смотрели сквозь командира отряда, весьма отсутствующе смотрели. Одна из лам фыркнула и потянулась к травяному кустику. Ну, хоть кто-то сохраняет ясность сознания.
— Не стоять! — заорал Вольц. — Приступить к оборудованию временного лагеря и приготовлению пищи. Часовой! Если будешь там хлебалом чаек ловить, сожру с дерьмом!
Солдаты вяло зашевелились.
— Я ничего не понял, — тихо сказал Фетте. — Мы идем в горы? Неполным полувзводом? Да мы попросту туда не взберемся. Это шутка?
— На, ознакомься, — Вольц сунул другу приказ. — И не вздумай подтереться этой бумагой — это ценный и весьма примечательный воинский документ. Он еще пригодится. Верн, мы обязаны разобраться с научным специалистом. Безотлагательно!
Вольц, как прирожденный военный и будущий генерал, как всегда был прав. Проблемы решаются в порядке возникновения и возможности с ними управиться, а вонючий дойч Немме — одна из застаревших проблем.
Друзья подхватили за руки и за ноги научного специалиста — тот не сопротивлялся. Солдаты косились на маневр начальства, но куда пристальнее следили, как «Тевтон» направляется к выходу из бухты — серые паруса «шнель-бота» уже наполнял ветер.
Фенрихи занесли пьянчугу за выступ ближайшей скалы и уронили на песок. Вольц немедля въехал сапогом под ребра господину Немме.
— Бережем селезенку и иное! Он должен быть способен стоять на ногах, — предупредил Верн и крепко пнул представителя благородной крови в зад.
Где-то на шестом пинке господин Немме начал проявлять признаки некоторого недоумения: скорчился, прокаркал нечто вроде «Вы сошли с ума⁈ Убьете!».
Вольц схватил недоумка за шиворот и поволок к кромке прибоя.
Брошенный в набежавшую волну Немме фыркнул, всплеснул ластами-рукавами и попытался сесть.
Верн вновь врезал ему в зад, заявил:
— Кто так ныряет? Незачет! На ламантина не похоже. Плыви, урод!
— И без рыбы не возвращайся! — Вольц спихнул дойча поглубже.
Фенрихи вымокли по пояс, господин Немме кашлял и захлебывался, махал руками и активно плескался.
— А вода-то здесь явно теплее, — заметил Верн, выжимая края форменного кителя-полукамзола.
— И по утрам температура воздуха на редкость мягкая, — согласился Вольц, наступая на спину жертве. — В сущности, чудное место. Взглянем, что там наверху. Может, здесь даже не форт, а город основывать вполне разумно.
— Думаешь, есть реальный шанс взобраться к озеру? — спросил Верн, глядя, как господин ученый извивается в месиве воды и песка, пытаясь вырваться из-под подошвы опытного фенрихского сапога.
— Шансов немного. Нас послали сдохнуть. Но мы солдаты, причем не такие уже неумелые, имеющие некоторый боевой и походный опыт. И мы злы! Я не желаю подыхать, не разобравшись с этим возмутительным делом, — Вольц дал жертве чуть вдохнуть и вновь безжалостно притопил в набегающей волне. — Но «тут коллизия», как выражался наш бесценный училищный знаток правильных расовых пропорций полковник фон Рихтер. Для того чтобы разобраться, мы должны вернуться, а для того чтобы вернуться и не стать преступниками, мы обязаны выполнить приказ. Полагаю, нам придется взглянуть на это озеро Двойное. Кроме военно-юридических причин, это попросту еще и интересно. Оружия и провизии у нас вполне достаточно, личный состав здоров и бодр. Не так ли, господин Немме?