Факт нахождения демона или шибина в Обители меня волновал куда меньше, чем то, что мировоззрение будущего верховного иерарха сформировалось под чужим направленным воздействием. Говорить этого вслух, впрочем, я не стал. Пусть сперва пройдет проверка, а уже потом, по ее результатам, мы продолжим — или не продолжим — эту беседу.
— Если вы не против, то я хотел бы завтра присутствовать при вскрытии могилы, — сказал я.
— Думаете, будто сможете заметить то, что проглядят профессионалы? — с сомнением спросил Теаган.
Я развел руками.
— Ну, в крайнем случае, раскрою очередной заговор.
Однако моя попытка пошутить провалилась — Теаган лишь нахмурился, глядя недоуменно.
— Простите. Я имею в виду то, что последнее время моя жизнь полна маловероятных совпадений. Например, не так давно во дворе дормиторий я услышал странные звуки, пошел взглянуть на их источник и так наткнулся на шибинов, — объяснил я. — Не знаю, слышали ли вы об этом случае?
— Предотвращенная попытка открытия разлома Бездны… Да, конечно, слышал, но мне не сообщили, что студентом, вышедшим на преступников, были вы, — взгляд Теагана на мгновение похолодел, и я подумал, что кому-то из его подчиненных сегодня не поздоровится.
— Хорошо, — продолжил он. — Вы, конечно, можете присутствовать, если желаете. Какое время вам будет удобно?
Я задумался. С одной стороны, пропускать учебу не хотелось. С другой, вряд ли вскрытие могилы стоило назначать на ранний вечер с его сумерками — очень уж осенью день был коротким, а свет даже лучших магических светильников не мог заменить солнечный.
— Полдень? — предложил я.
— Тогда полдень, — Теаган кивнул. — Я распоряжусь. Послать за вами в Академию моего вира?
— Лучше пусть, как сегодня, ждет меня за воротами Обители, — отказался я. Пока что ни студенты, ни профессора не знали о моих делах с Церковью, и я бы предпочел, чтобы так оставалось как можно дольше.
— Хорошо, — Теаган посмотрел на меня задумчиво. — Рейн, когда вы рассуждали о нитях паутины, опутавших нашу страну, я кое-что заметил. Скажите, откуда вам известно о видовой принадлежности последнего Верховного Дана демонов? Темный Юг хранил этот секрет до самой его смерти, и даже сейчас о нем знают лишь единицы.
— Это рассказал мне Райхан Сирота, императорский советник.
— Господин Сирота рассказал вам? С его-то знаменитой неприязнью к Старшим кланам в целом и к аль-Ифрит в частности? — Теаган еще одно мгновение сверлил меня взглядом, потом кивнул сам себе. — Он знает о том, кто вы, верно?
— Знает, — подтвердил я.
— Зачем вы ему рассказали?
— У меня не было выбора — он допрашивал под ментальным воздействием. Пришлось рассказать куда больше, чем хотелось. Он, кстати, был уверен, что вы тоже знаете о том, кем я являюсь. Оказывается, фраза о возвращении миру правильности, которую вы использовали в то время, когда мы проезжали через лагерь беженцев, принадлежала одному из посланников богини.
— И потому вдвойне иронично, что я не догадался, — пробормотал Теаган, после чего продолжил уже нормальным тоном: — Советник, конечно, сильный маг, но при необходимости мы можем от него избавиться.
— Мы?
— Церковь. Я знаю, что кланы много раз безуспешно пытались его убить, но ресурсов у Церкви все же больше.
— Вы имеете в виду — избавиться от него из-за того, что он знает о моей тайне?
— Конечно.
Наверное, после моего видения будущего и нашего сегодняшнего разговора подобную безжалостность следовало ожидать, но я все равно немного удивился. Вот так, просто: «Вам кажется, что правая рука императора представляет для вас опасность? Не проблема, только скажите, и он исчезнет».
— Думаю, в этом нет необходимости, — отказался я, — советник узнал обо всем еще два месяца назад, но никому не сообщил.
— Но будет ли он молчать дальше? Вы все еще уязвимы, Рейн. Как вы сами сказали, до вхождения в полную силу вам далеко.
— Думаю, будет молчать. В конце концов, за ним следит дикая магия, и советник не захочет превратиться в химеру.
— Следит дикая… кто⁈
— Извините, привык так говорить. Правильней ее называть Госпожа Магия или Дана Магия.
Теаган некоторое время молчал, и выражение лица у него было нечитаемым. Не пустым, не нейтральным, а каким-то непонятным. Будто он и сам не знал, какие чувства оно должно отражать.
— Только мне начинает казаться, что я достиг предела и сегодня меня больше ничего не удивит, как вы умудряетесь это сделать, — сказал он наконец. — Объясните. Вы… можете говорить с Госпожой Магией⁈
— Это она может говорить со мной. А когда я сам к ней обращаюсь, откликается далеко не всегда.
— А, ну да, — согласился Теаган. — Это, конечно же, все меняет.
— Не смейтесь, — я вздохнул. — Если вкратце, то Госпожа Магия решила, что я ей нужен живым, и при нашей предпоследней встречи с советником не позволила ему меня убить, а потом объявила, что мы с советником будем работать вместе. А учитывая, что она может любого человека в любой момент превратить в химеру, спорить с ней как-то не хочется.
— Работать вместе? — тут же спросил Теаган. — О чем речь?
— Вы ведь знаете про Великого Древнего? — я был уверен в положительном ответе, но Теаган лишь недоуменно нахмурился.
— Это демонический почти-бог, который рвется в наш мир, чтобы получить божественность и насытить свой голод, — пояснил я.
По мере того, как я говорил, брови Теагана поднимались все выше.
— О нем мне тоже рассказал советник и уверял, что сообщил о попытках прорыва этого Древнего высшим сановникам Церкви, — продолжил я. — Он солгал?
Теаган нахмурился и какое-то время молчал, явно пытаясь вспомнить.
— Несколько лет назад мы получили официальное письмо от Райхана Сироты о демонических гнездах, о необходимости эти гнезда уничтожать и о требовании советника не мешать ему этим заниматься, — произнес он наконец. — Мол, у его людей случились какие-то столкновения с Достойными Братьями, которые влезли не в свое дело и помешали чистке очередного гнезда. Древний в том письме тоже упоминался, вот только сформулировано было так, будто он являлся главой этих гнезд… причем непонятно, человеком он был либо же демоном. Таллис убедился, что ситуация с гнездом произошла на самом деле и советник не лжет, и передал письмо в орден с наказом Достойным Братьям больше советнику не мешать. На том все и закончилось.
— Советник говорил, что уже давно занимается уничтожением демонических сект, которые молятся этому Великому Древнему, — сказал я.
Теаган кивнул, продолжая хмуриться — видно было, что новость про демонического недобога пришлась ему не по вкусу. Потом сказал:
— Я расспрошу вас обо всем подробно — и о Госпоже Магии, и о Древнем, и о советнике — но только уже не сегодня. Сегодня мне нужно задать вам еще пару вопросов.
— Задавайте, — согласился я. Но когда Теаган заговорил, его голос прозвучал со странной нерешительностью.
— Будет ли справедливо сказать, что именно чужая жестокость, жертвой которой вы стали, сподвигла вас желать спасти человечество? Возможно, чтобы охранить других людей от подобного?..
Я недоуменно моргнул — этот вопрос совсем не вязался с предыдущими, да и в целом выпадал из общего течения нашей беседы.
— Нет, не думаю, — сказал я после паузы. — Во-первых, вряд ли можно сказать, что кто-то был ко мне так уж жесток. По крайней мере из того, что я помню. То есть имелись, конечно, неприятные моменты — обычно, когда меня пытались убить. Я уже потерял счет тому, сколько раз это происходило. Но безропотной жертвой я точно не был, и большинство моих врагов убедилось в этом на собственном опыте. Так что нет, спасти человечество я хочу вовсе не из-за чьей-то жестокости.
То ли Теаган сейчас не мог держать маску, скрывающую эмоции, то ли настолько устал от сегодняшних потрясений, что уже даже не пытался, но на его лице я отчетливо заметил растерянность. Будто бы я сказал совсем не то, что должен был, и он пока не понимал, как на это реагировать.
— Будет ли тогда справедливо сказать, что на вас повлияла чужая доброта? И именно поэтому вы приняли бремя, возложенное на вас богиней?
Я вспомнил все свои долгие размышления и колебания, свое нежелание становиться марионеткой, пусть даже мастером-марионеточником было божество. Я решился принять долг посланника только когда понял — свобода воли у меня сохранилась. С чьей-либо добротой это решение связано не было.
— Нет, — произнес я твердо. — Точно нет. Да и не могу сказать, будто часто сталкивался с чужой добротой. Обычно мне требовалось сперва доказать свою полезность, проявить себя, чтобы люди начали относиться ко мне хорошо.
Теперь Теаган выглядел еще более потерянным.
— Что с моими ответами не так? — спросил я прямо. — И почему вы спрашивали у меня о таких странных вещах?
Теаган встряхнул головой и будто очнулся. Растерянность исчезла.
— Простите, Рейн, но на эти вопросы я не отвечу, — произнес он негромко, но твердо.
Ясно. А если бы не знал о моей способности определять правду, то просто бы солгал.
Я вздохнул.
— Ладно. Надеюсь, на наше соглашение это никак не повлияет?
— Конечно же нет. Я буду вашим проводником по Церкви, как и обещал, и постараюсь помочь в любых делах.
— Хорошо. У вас есть еще вопросы, или мы обговорили уже все?
— Вопросов нет, но остался один важный момент — как обезопасить вас от моих врагов.
Глава 11
Точно. Теаган ведь упоминал об этом в самом начале разговора.
— Вы говорили, что у вас появилась идея? — сам я не очень представлял, что тут еще можно было сделать помимо усиления магической защиты, постоянной проверки всего съестного на наличие яда, а также поисков и ликвидации убийц.
— Да, у меня появилась идея, которая должна сработать. Но заранее предупреждаю, что, во-первых, касательно ее есть один щекотливый момент, который может показаться вам… не очень… порядочным.
— Не очень порядочным? — переспросил я удивленно. Теаган поморщился.