Что до планов советника подстроить мою смерть, то меня это нисколько не удивило. Мы бы постарались убить друг друга еще в теневом поместье чернохвостой Лисы, если бы Госпожа Магия не вмешалась…
И, кстати, в свете наших столь «дружеских» отношений — почему советник до сих пор не сказал ничего, что могло бы всерьез испортить мне жизнь? Не считать же ту мелкую подначку, когда он обвинил меня в трусости.
Нет, я имел в виду серьезные вещи, самой опасной среди которых стал бы рассказ о моем происхождении от Белого Паука, ныне покойного Верховного Дана демонов. Скажи советник об этом, и мне не осталось бы иного выхода, кроме как провозгласить себя посланником Пресветлой Хеймы и надеяться, что второе откровение затмит первое.
Несмотря на допрос под ментальным давлением, советник сохранил достаточно своей воли, чтобы вести разговор так, как ему хотелось. Пожелай он, уже все бы рассказал.
Пока мне пришла в голову только одна причина, по которой советник мог промолчать о моем происхождении — в будущем он планировал меня этим происхождением шантажировать…
Таллис некоторое время молчал, постукивая пальцами по подлокотнику кресла.
— Значит, Госпожа Магия запретила тебе причинять вред Рейну аль-Ифрит, но ты все же собирался рискнуть ее гневом?
Советник опять дернулся.
— Госпожа Магия лезет не в свое дело! — вырвалось у него, и теперь, я был готов поклясться, свои слова он уже не контролировал. — Ее забота — следить за потоками силы, а не указывать мне, как поступать!
Женский голос возмущенно фыркнул, а потом часть потолка — прежде абсолютно целая, покрытая чудесными фресками — полетела вниз, прямо на голову советника.
В последний момент он успел вскинуть руку, ставя щит — но самый крупный обломок пробил этот щит, будто того и не было, и ударил его по голове… И, расколовшись на несколько частей, упал на пол.
Советник остался стоять где стоял, кипящий от ярости, только теперь волосы у него были запорошены белой пылью, а по лбу начала стекать тонкая струйка крови — от пореза острым краем обломка.
Крепкая у него черепушка — подумалось мне…
Женский голос хихикнул, а потом заявил: «Скажи этой бестолочи, что я о нем же забочусь! И пусть со старшими ведет себя повежливей».
«Но я не…» — попытался я возразить, однако Госпожа Магия решительно перебила:
«Скажи-скажи. Нечего скрытничать. Может, я еще что-то важное через тебя передам».
Я прокашлялся — все с таким изумлением смотрели то на потолок, то на советника, что отреагировали на звук не сразу — и произнес:
— Верховный магистр, прошу прощения, но Госпожа Магия только что заговорила со мной и велела передать ее слова господину советнику. Сказала, что она о нем же заботится, и чтобы он вел себя со старшими повежливей…
Теперь все взгляды обратились на меня.
— Сама Госпожа Магия? — недоверчиво уточнил Таллис.
— Да, — я кивнул.
— А можем мы убедиться в том, что это действительно она? Люди с даром этера способны общаться с духами мертвых, а те порой лгут и притворяются.
«Я могу превратить тут кого-нибудь в химеру, — радостно предложила Госпожа Магия. — Кого-нибудь, кроме этой бестолочи, конечно. Он мне слишком дорог».
«Не надо никого превращать!» — сказал я быстро.
— Рейн? — поторопил меня Таллис.
— Прошу прощения, верховный магистр. Госпожа Магия только что предложила в качестве доказательства превратить одного из присутствующих в химеру, но я отказался…
«Потому что ты зануда и не понимаешь настоящего веселья, — пробурчала Госпожа Магия у меня в голове. — Ладно, сейчас я придумаю что-нибудь другое!»
— Подожди! — вырвалось у меня уже вслух, но женский голос лишь снова хихикнул.
Пол мелко задрожал, а потом каменные плиты, которыми он был выложен, пришли в движение, начав закручиваться спиралью. При этом движение камня каким-то непостижимым образом не сбивало с ног людей, которые на плитах стояли.
Иллюзия?
Спираль начала вращаться еще быстрее, а потом ее однотонный серый цвет вдруг расцвел яркими красками.
И все остановилось. Теперь спираль, выложенная из золота, серебра и драгоценных синих камней, разворачивалась от центра к стенам зала, слабо мерцая.
«Идея с химерой мне все еще нравится больше, но и такая памятка получилась неплохой», — проговорила Госпожа Магия задумчиво.
— Это иллюзия? — спросил Таллис, потом посмотрел на Семареса. — Кто из твоих людей лучше всех владеет магией Земли?
Вперед вышел один из Достойных Братьев, опустился на колено и прижал руку сперва к золотой части спирали, затем к остальным. Некоторое время молчал, потом поднял голову.
— Нет, верховный магистр, это не иллюзия. Структура материалов полностью соответствует структуре золота, серебра и синего сапфира. Обычного камня тут не осталось.
Человеческая магия не смогла бы превратить один материал в другой, камень в металл или наоборот. Вернее, теоретически это было возможно, но даже для того, чтобы изменить структуру совсем небольшого предмета, требовалась совокупная сила дюжины магов с девятью и десятью камнями, и такая работа вычерпала бы их резерв до дна. Поэтому, собственно, в Империи и приходилось до сих пор добывать все металлы и драгоценные камни в шахтах, а не превращать их силой магии.
— Я благодарю Госпожу Магию за любезно предоставленные ею доказательства, — проговорил Таллис.
«Вежливый, — с одобрением отозвалась та. — Заодно скажи ему, чтобы убрал из Северного Зала зеркало, встроенное в стену за троном. Оно мешает моим потокам».
В этот раз на переданные мною слова Таллис только кивнул.
— Я прослежу за этим, — пообещал нейтральным тоном. — У Госпожи Магии есть еще какие-то пожелания?
Я покачал головой.
— Нет, верховный магистр, пока никаких.
— Семарес, что с барьерами? — после паузы спросил Таллис.
— Держу, — коротко отозвался тот.
— Хорошо, — Таллис вздохнул. Видно было, что допрос пошел малость не по плану, и верховного магистра это совсем не радовало. — Райхан Сирота, ты отчаянно сопротивлялся нашим попыткам тебя допросить, а такое поведение характерно для тех, кто скрывает преступные тайны. Расскажи о них.
Мне подумалось, что Госпожа Магия вмешается, чтобы защитить любимца, но нет — и в голове у меня было тихо, и в реальности не происходило ничего, что выдавало бы ее работу.
По всему телу советника прошла судорога.
— Я служу моему императору, — прошипел он. — Я служу только ему. Вы не… не…
Смотреть в сторону Таллиса сейчас было больно — настолько ярко пылал камень в его перстне.
Советник вновь содрогнулся.
— Все мои тайны принадлежат моему императору, — проговорил он хрипло, а потом по его телу вновь побежали алые огни, сейчас более многочисленные, чем прежде.
Мне показалось, будто на грани слышимости я уловил новый звук. Я сдвинул зрение, чтобы видеть слои этера, и поразился — в них магия советника пылала будто огромный факел, настолько яркий, что сквозь него едва просматривались смутные очертания человеческой фигуры. А вокруг него собрались искры благословения богини — именно их громкий гневный ропот я услышал даже в обычной реальности.
Искры окружили советника, вновь и вновь запрыгивая на барьер его силы. Вот только казалось, будто от их атак не было никакого прока. Должно быть, тоже это поняв, большая часть искр перетекла на возвышение и стеной поднялась вокруг Таллиса и Теагана, а меньшая окружила Семареса. Будто телохранители, ждущие нападения.
Советник собирался пробиваться отсюда с боем, и искры это чувствовали? Что же за тайны такие он хранил, что был готов рискнуть открытым конфликтом с Церковью?
Глава 28
Я накинул на себя щит, потом потянулся в резерв и зачерпнул оттуда сколько смог. Сегодня я не отдавал магию Кащи, так что по уровню сырой силы мы с советником были, вероятно, на равных. А вот по уровню навыков я, конечно, отставал.
В обычной реальности все было пока не так тревожно. Таллис, хмурясь, сверлил взглядом советника, но никаких приказов не отдавал. Новых вопросов тоже не задавал.
— Завидная верность, — проговорил он наконец. — Хорошо. Можешь продолжать хранить тайны императора и дальше.
Я уставился на верховного иерарха, не веря своим ушам.
Он отступил?
Перед лицом столь вызывающего неповиновения?
Или… Или же он понял то же, что понял и я, и решил не устраивать бойню в центре Обители, да еще с неясным исходом?
— Мне нужно от тебя две вещи, — продолжил Таллис. — Первое — подробный рассказ обо всем, что ты знаешь о Великом Древнем. Когда появились его первые гнезда, как их распознать и в чем их отличия от обычных демонических черных сект. Как выявить людей, одержимых Древним. Какие именно гнезда ты уничтожил, где они находились, как они выглядели. И прочее, касающееся этого демона, что я не упомянул.
— Это… получится очень длинный рассказ, — выдохнул советник. Измененным зрением я видел, что факел его силы стал лишь чуть слабее — верить в благодушие верховного магистра советник пока не спешил.
— Да, длинный, — согласился Таллис. — Займет, возможно, не один день. И все это время ты проведешь здесь, в Обители, в нашем ордене Архивистов.
— Но я…
— Это не обсуждается, — отрезал Таллис и добавил чуть мягче. — Сейчас ты единственный, кто владеет столь полной информацией о Древнем, и такая ситуация недопустима. При всей твоей магической мощи ты все же человек, а люди смертны. Если ты погибнешь, мы окажемся слепы перед его угрозой. Я лично напишу императору и объясню ситуацию. Уверен, что его величество сможет какое-то время обойтись без тебя.
— А что второе? — после паузы спросил советник.
— Второе касается Рейна аль-Ифрит. Ты должен дать клятву именем Пресветлой Хеймы, что не предпримешь никаких попыток его убить либо причинить ему иной вред, прямо или косвенно.
Советник задумался, потом посмотрел в мою сторону и криво усмехнулся.
— Хорошо.
— Тогда начнем с клятвы. А потом Достойные Братья проводят тебя в наши архивы.