6
Ли Хо проучилась полтора курса в Николаевском кораблестроительном университете по программе обмена студентами. Именно она придумала миф о Ныряющем Корабле. Старшая лишь взяла этот образ на вооружение и подвела под него идеологическую базу.
Трудно быть богиней и не обещать рай. Что поделать, ведь они и так жили, словно в раю: стройные, свободные от деспотов-мужей и осточертевшей работы; питаясь только нектаром и свежей рыбой, как в своих самых чистых мечтах.
За верную службу и следование своему учению Старшая должна была пообещать нечто большее; она долго искала это нечто и не находила, но тут на выручку пришла выдумщица Ли.
Ли обожала фантастику и аниме. Она впитывала все, до чего могла дотянуться: книги, фильмы, комиксы… Поглощала томами, библиотеками, гигабайтами. Однажды на Ли положил глаз молодой преподаватель дисциплины «Безопасность жизнедеятельности» Александр Прыжков. Александр с упоением работал в любимом Ли жанре и даже являлся членом одного из союзов писателей. По просьбе преподавателя Ли стала вычитывать только что написанные им, с пылу с жару, рассказы, повести и романы. Дни и ночи Ли проводила за планшетом, в который были загружены файлы Александра, все больше растворяясь в чарующих, совершенно неземных фантазиях.
И однажды ей приснилась золотая подводная лодка, на которой служили счастливые и гордые люди. Мир был суров и неспокоен, как седой океан, мир был скуп и холоден, и только Ныряющий Корабль оставался единственным островком благополучия, надежности и радушия.
Ли испытала во сне оргазм.
Она проснулась, преисполненная неги и любви.
Увы, но Александр Прыжков холодно отнесся к образу, который подарила ему окрыленная Ли. Он сказал, что подводные лодки уже были, но не золотые, а белые. И что служили на них не счастливые и гордые люди, а раскосые садисты и психопаты из Островной Империи.
Ли затаила на кумира обиду.
И только здесь, в зыбком мире, который чешуйчатые кхару называли Ша-Дааром, идею-фикс Ли смогли понять и по достоинству оценить другие женщины. Умница Старшая увидела в воображаемом Ныряющем Корабле то, чего не хватало островным фемен. Прежде всего – блага цивилизации, возможность вкушать обильную и разнообразную пищу, пользоваться техническими устройствами, вроде айфонов и ноутбуков с доступом в Интернет, ну и, конечно же, досуг с ангелоподобными и донельзя, до приторности, идеализированными мужчинами-подводниками.
Ли увидела Ныряющий Корабль во сне и, в конце концов, поверила в его реальность. Более того, она заставила поверить в свою грезу остальных фемен. Заставила, конечно, не сама, а с помощью Старшей, но…
– Ныряюси Корабль! – захлопала в ладоши Ли, когда подводная лодка легонько пнула скулой корневище плавуна. – Ныряюси Корабль! – Ли запрыгала на месте, расшатывая собранный из веток помост перед входом в жилище Старшей.
Миха и Воха переглянулись: с моря повеяло уралмашевским запахом соляры, горячего железа и жженой резины. Они догадывались, что так рай пахнуть не будет.
На разных ярусах плавуна звенели взволнованные женские голоса. Не осталось ни одной фемен, которая бы еще не знала о прибытии удивительного корабля.
Старшая подавила порыв спуститься к корневищу, чтобы первой начать переговоры с подводниками и на месте руководить развитием событий. Ее посетили кроткие и пугающие, словно вспышки молний, видения убийств и надругательств над обитательницами острова. Что у прибывших на уме – неизвестно, какими они обладают силами – тоже черт знает… но уж явно большими, чем абсолютно безоружные островитянки. Действительно, богине следовало проявить благоразумие и не лезть на рожон.
Этих мгновений, проведенных в раздумьях, хватило, чтобы мир гармонии, построенный Старшей, пошел трещинами. Слишком уж хрупка была островная идиллия. Плавун, который поил и кормил фемен, который позволял жить в полостях, проделанных в его толстом стволе, и отдыхать на раскидистых ветвях, любуясь океаном, стал западней. Если подводники прибыли с дурными намерениями, то жители островка не смогут ни защититься, ни даже сбежать. Только прыгать с ветви на ветвь, подобно мартышкам, оттягивая гибель…
– Ли, спустись и выясни, кто это и зачем сюда прибыли, – велела Старшая, пятясь к дуплу. – Мальчики, никого-никого сюда не впускать до доклада Ли!
Близнецы одновременно кивнули и стали плечом к плечу.
– И передайте, чтобы нашли Карла! – потребовала она уже из своего жилища. – Нечего отлынивать: пусть тоже охраняет меня!
Карл, даже если бы его нашли и известили о распоряжении, которое отдала на его счет Старшая, не стал бы спускаться с верхотуры. Среди парусных листьев он был невидим для остальных, зато мог наблюдать за всем, что происходит на плавуне и окружавших островок водах.
Карл увидел, что за подводной лодкой тянется багровый шлейф, словно Ныряющий Корабль истекал кровью. Впечатление усиливали змеекрылы, которые вились над башней рубки, как будто ощущали падаль и предвкушали грядущую поживу.
Карл увидел, как вьется дым над проемами открытых люков верхней палубы, разнося вонь горелой изоляции.
Карл увидел, как из люков выбираются люди в униформе – крошечные, если смотреть с той высоты, на которой затаился вор из Гамбурга, – как они проворно перебираются на плавун: не выставляя трапов, кто – вплавь, кто – цепляясь за лианы или за корневище. Это скорее походило на паническое бегство, чем на организованную высадку.
Карл тихонько присвистнул.
Иногда случается так, что тревога прокрадывается в самый сладкий сон, отравляя грезу. В наполненном солнечном сиянием небе вдруг возникает грозовая туча, вода в океане внезапно становится мутной и грязной, в дальней комнате роскошного особняка обнаруживается накрытый простыней покойник. Белые зубы шатаются и кровоточат, маникюрные ножницы ломают ногти, поцелуй вызывает приступ тошноты.
Ли ощущала, что эта зараза пробралась в ее чудесный сон наяву. Ныряющий Корабль окутывали клубы вонючего дыма, вода вокруг корпуса потемнела, а существа, которые выбрались на площадку, венчавшую верхнюю полусферу корневища, мало походили на ожидаемых ангелов.
Их одежда – длиннополые сюртуки оливкового цвета с золотыми пуговицами, золотой шнуровкой и золотыми погонами, черные зауженные брюки, хромовые сапоги, светло-бежевые перчатки – худо-бедно вписывалась в образ подводников из сновидения. А вот грубо спаянные сварочные шлемы и уродливые железки в руках – несомненно, оружие – были пугающими тенями проникшего в грезу кошмара.
И все же Ли не побоялась показаться прибывшим на глаза. Затаиться среди ветвей и листвы, подобно остальным фемен, значило для Ли предать саму себя. Она шла, осторожно ступая босыми ногами по шершавой коре, к предводителю.
Главного подводника Ли определила сразу. Тот держал под мышками по глиняному горшку. В одном был розовый цветок, во втором – фиолетовый. «Олт! Олт!» – так начиналась каждая обращенная к командиру фраза. Возможно, это было имя. А возможно, это означало «господин» или «сэр», – Ли в первый раз слышала язык подводников и, само собой, ничего не понимала.
Прибывшие вели себя суетливо: бесперечь говорили, размахивали руками. Даже появление Ли они отметили походя, как нечто само собой разумеющееся. И на Зорро, который вышел из зарослей, держа перед собой острогу – высушенный на солнце молодой побег – даже побрезговали взглянуть.
Ли протянула к главному, к Олту, руки. Она смотрела на цветы в горшках. Розовый – с ворсистыми лепестками, с мясистыми, насыщенными влагой листьями и стеблем, фиолетовый – хрупкие трубчатые соцветия, похожие на китайские колокольчики. Наверняка это был дар обитателям островка. Розовый – для Старшей, а фиолетовый – для нее. Мундир подводника был довольно сильно замазан грязью и кровью, но Ли заставила себя не обращать внимания на этот досадный росток кошмара, проникший в мирок ее грез. Она улыбалась и увидела свое отражение в черном щитке командирского шлема.
Олт выкрикнул резким голосом, и суета мигом оборвалась. Подводники рухнули, где стояли. Ли охнула и отшатнулась: она подумала, что пришедшие пали ниц перед нею. А что ей еще было подумать?
Но в следующий миг грянуло так, что Ли оглохла. Сверкнуло пламя, взрывная волна сбила китаянку с ног, протащила по площадке, чувствительно приложила спиной к одному из уходящих в небо стволов. Дождь из воды и горячих металлических обломков обрушился на островок, сбивая листву и отсекая ветви. Вспухло облако зловонного пара, и окутало плавун горячей мглой.
Сквозь стену пара, сквозь мечущиеся на ветру сор и листву Ли увидела, что нос Ныряющего Корабля вздымается скалой над кипящим морем и по темному золоту обшивки струится похожая на кровь жидкость. Ли прижала к груди руки и закричала. Под ее крик, под испуганные стенания остальных фемен Ныряющий Корабль в последний раз ушел под воду, оставив на волнах густую нефтяную кляксу и россыпь мелкого мусора.
…Когда жахнуло, Карл все еще прятался среди парусной листвы. Гибкие ветви выгнулись под напором ветра, по кожистым «парусам» забарабанили обломки, прошивая навылет или застревая в волокнах. Карл вжал голову в плечи, распластался на ветви, обхватил ее изо всех сил.
Эта подводная лодка ему сразу не понравилась. Какого черта ее вообще принесло! Не могла рвануть на несколько миль в стороне!
Кусок обшивки, вращаясь, точно пропеллер, врезался в крону. Из перерезанных лиан брызнула теплая пресная вода. Ветвь под Карлом подломилась, воришка схватился за лиану, но она оказалась мокрой и тут же выскользнула из пальцев.
Падать было высоко. Так высоко, что удар об воду мог стать смертельным.
Но Карлу по-прежнему фартило: он врезался в волны под одним из немногих углов, который оставлял ныряльщику шанс. Ушел под воду глубоко и стремительно, словно торпеда.
Давление выдавило из груди воздух. Карл открыл глаза и увидел роящиеся вокруг себя пузыри. Подводную лодку он тоже увидел: ее медленно сползающую во тьму изуродованную взрывом корму.