— Мне в принципе не нравится, что ты с кем-то. Тебе же всего пятнадцать… — он протянул руку и погладил ее по волосам. — Может, это временное помешательство? Из-за всего, что случилось?
Лили поймала его руку:
— Нет. Мне давно он нравился, просто я отказывалась это принимать. Даже самой себе не признавалась. И боялась…
— Чего?
— Что он посмеется надо мной, как обычно, — пожала она плечами, отводя взгляд. — Но знаешь, я боялась реакции многих — наших родителей, Розы и других Уизли, наконец, семьи Скорпиуса… — Джеймс ухмыльнулся, но Лили этого не заметила, — но никак не ожидала, что ты так резко отреагируешь. Я думала, что как раз ты будешь только за. Ведь он твой друг.
— Ну, я, в принципе, за, — протянул Джеймс, отчего Лили тут же уставилась на него, не веря, что слышит эти слова, — просто… Никогда не думал, что увижу свою маленькую сестренку рядом с таким развращенным и испорченным типом, как Малфой.
— Я уже не маленькая, — фыркнула девушка. — И, Джим, чего ты хотел от меня, когда я росла, обожая моего невыносимого старшего брата? Не менее испорченного и развращенного типа!
— О… — он засмеялся и обнял сестру. — Ради таких признаний я готов смириться с тем, что этот белобрысый слизеринец будет держать тебя за руку. Только учти, — он отстранил Лили от себя, — я не хочу натыкаться на вас по всему замку.
— Ой, Джим, какой же ты смешной, когда хмуришься, — она снова его пламенно обняла. — Я все задаюсь вопросом: кто тебе вправил мозги после того, как ты ушел, чуть не убив Малфоя?
— Ксения, кто же еще… — он отпустил Лили, притянул к себе подушку, подложил под спину и улыбнулся, довольный.
— Знаешь, я начинаю любить твою девушку, — Лили откинулась на спинку кровати в изголовье.
— Ну, жизнь определенно налаживается, — ухмыльнулся брат, расслабленно зевая. — Вот если бы еще не это существо с крюком вместо носа…
— Ты о знакомом Ксении? — улыбка с лица девушки пропала. — Он такой… странный.
— Я заметил… — Джеймс не обратил внимания на изменившееся лицо сестры. — Противный тип.
— Ты просто ревнуешь, вот и все, — констатировала Лили, вытягивая ноги и толкая ступней в коленку брата. — Надеюсь, что ты не забудешь хоть иногда включать мозги прежде, чем бросаться на Ксению с какими-нибудь идиотскими обвинениями.
— Почему идиотскими? — обиделся юноша. — Я никогда не делаю подобных…
Лили скептически подняла бровь, и он сдался:
— Ладно, хорошо, иногда бывает. Я буду держать себя в руках… если этот гоблин будет держаться подальше от Ксении. Пусть он хоть самим Министром будет, не потерплю его рядом с моей девушкой. Уродец волосатый…
— Не говори так, ты его совсем не знаешь, — попросила Лили. — В нем есть что-то… загадочное.
— С чего ты взяла? — насторожился юноша.
— Просто, показалось так, — Лили отвела взгляд на свои руки.
— Да, конечно, девушек же привлекают загадки. Надо бы Малфою намекнуть…
— Очень смешно, — сестра покачала головой.
Джеймс лишь хмыкнул, ощущая, что разговор принес пользу. Хаос чувств начал рассеиваться, успокаиваться. Жизнь определенно налаживалась. Вот только быть бы еще уверенным, что надолго.
Глава 2. Лили Поттер
Все-таки зря Малфой нашел библиотеке новое применение. Потому что оно стало отвлекать Лили от использования этого помещения по назначению.
Гриффиндорка сидела за столом перед раскрытой книгой и на треть исписанным за час пергаментом, положив голову на руку и с рассеянной улыбкой глядя в пространство.
Она не касалась Скорпиуса уже почти двадцать три часа. Кошмар! Как она живет столько времени?!
После того как их уединение нарушил этот странный Манчилли, все вокруг будто восстало против Лили и ее желания быть рядом со Скорпиусом. Вечер субботы Джеймс и Малфой снова потратили на наказания. Лили же, впервые без интереса, принимала участие в собрании старост, которое затянулось на немыслимые часы.
Лили слабо улыбнулась, в очередной раз доставая из-под едва на треть написанного сочинения свиток, что вчера поздно вечером передал Лили брат. Гербовая бумага Малфоев. Когда она развернула пергамент, то сразу же рассмеялась, понимая, что было в письме. Всего несколько слов, но зато какой счастливой она себя чувствовала, глядя на косые буквы, бегущие по бумаге: «Этот документ официально подтверждает, что Лили Джин Поттер является девушкой Скорпиуса Драко Малфоя со всеми вытекающими правами и обязанностями».
Ей еще предстояло выяснить, что это «за права и обязанности». А пока она просто сидела в библиотеке, куда ее затащила Роза сразу после завтрака, и думала о том, чего же ждет от нее Малфой. Ей хотелось бы сейчас все бросить, побежать, найти его и обнять. Хотелось, но она смиряла свои желания, боясь, что Скорпиусу это не понравится. Он такой независимый. Он так любит свободу.
Но ведь он сам написал, что у Лили есть «свои права». Права на него и его внимание.
— Лил, или убери перо от своей работы, или перестань сидеть с глупой улыбкой и пиши дальше, — посоветовала сидящая напротив Роза, поднимая глаза от своего сочинения.
Лили взглянула на свой пергамент, над которым застыла ее рука с пером. Чернила методично капали с его кончика, расплываясь по уже написанному девушкой.
— Я-то наивно полагала, что ты сможешь повлиять на Малфоя и Джеймса, и они начнут хоть немного времени уделять учебе. Но, судя по всему, это было слишком оптимистично. Это они уже успели на тебя повлиять, — Роза перелистнула страницу книги, с которой что-то списывала. — Лили, ты меня слышишь?
Она кивнула, хотя слова кузины проходили словно сквозь нее. Святой Мерлин, Малфой наполнил библиотеку чувствами и мыслями, которые только мешали заниматься. Ну, как можно читать или писать, когда еще вчера вот за теми стеллажами они были вдвоем, и он целовал ее так, будто без ее губ может умереть, задохнуться?! И у нее было ощущение, что теперь только с ним она живет, дышит, радуется.
Разве это правильно? Разве должно быть так? Разве должен один человек настолько зависеть от другого?
А может, она все это выдумала? Просто романтические фантазии, вызванные его умелыми поцелуями? Он был таким сильным, смелым, уверенным в себе, а она? Все для нее ново, все пугающе-прекрасно. Неизведанное манит.
Зависимость, какая-то странная зависимость от него. От его глаз, где иногда вдруг тает лед и словно расплавленное серебро плещется, искрится, завлекает своей красотой…
— Лили, — Роза опять вырвала сестру из мыслей. — Лили, я закончила. Ты остаешься?
Кузина поднялась, собирая книги.
— Да, я все же допишу, — Лили проводила взглядом Розу, пока та складывала книги на полки и покидала библиотеку, а потом вернулась к своей работе. Никак не шло у нее сочинение по Трансфигурации. Просто потому что внутри нее сейчас бушевало столько чувств, о существовании которых она раньше и не догадывалась.
Она вырисовывала на листе буквы «С» и «М», вплетая в узор. Потом подняла глаза и наткнулась на взгляд, который опять вызвал дрожь. Черноволосый целитель Манчилли вышел из-за книжных полок и уже готовился покинуть библиотеку, когда Лили встретилась с ним глазами.
Какие страшные глаза. Какой холодный, пронизывающий взгляд. Он будто говорил ей: я знаю о тебе все.
Лили вздрогнула, когда дверь в библиотеку отворилась, и на пороге возник тот, о ком она все утро думала. Скорпиус Малфой хищно ухмыльнулся, увидев прямо перед собой Теодика Манчилли, а потом переведя взгляд на Лили.
— Так-так, — молодой мужчина скривил губы в усмешке. И по его лицу, когда он обернулся с понимающим взглядом к Лили, было видно, что он не забыл вчерашней сцены. Девушка покраснела. — Антракт закончен. Актеры на сцену.
— А лишний реквизит — в подсобку, — Скорпиус засунул руки в карманы, надменно созерцая Манчилли. — Чтобы не портил антуража.
— Мистер Малфой, — из-за полок с книгами появилась мадам Пинс, — почему вы в верхней одежде?! Немедленно приведите себя в надлежащий для этого места вид!
Лили видела, с каким презрением ее друг посмотрел на Манчилли. Тот же, лишь усмехнувшись, прошел мимо слизеринца и покинул библиотеку.
Девушка смотрела, как Малфой вальяжно стянул шарф, причем глядя прямо ей в глаза. Потом медленно снял перчатки. Расстегнул один за другим крючки мантии. Лили забыла, что нужно дышать. Не от того, что он делал. От его взгляда. Как глаза только что вышедшего волшебника сковывали ее льдом, так взгляд любимого слизеринца бросал ее в жар. Особенно такой взгляд.
Пинс строго проследила за тем, как Малфой прошел к столу, где занималась Лили, и сел рядом.
— Привет, — улыбнулась ему девушка, чуть повернувшись. — Ты какими судьбами здесь?
— Почувствовал, что стоит заглянуть сюда и напомнить тебе, что твоего внимания ждут не только книги… А еще пора идти на обед.
— Как провел утро? — Лили стала медленно собирать свои вещи. Многострадальное эссе было неаккуратно засунуто в сумку. Девушка старалась, чтобы слизеринец не увидел, что под сочинением лежит его письмо.
— Да как обычно, — пожал он плечами, следя за ее руками. — Не понимаю, как ты тут сидела…
— В смысле? — Лили взяла книгу, чтобы положить ее на место.
— Ну… Была такая атмосфера нездоровая, пока тут был этот крючконосый.
— Скорпиус, — прошептала она, садясь обратно за стол. — Оставь ты его…
— И не подумаю, пока он будет появляться там же, где и ты, — фыркнул упрямо слизеринец, забирая у нее книгу и сам вставая, чтобы убрать.
Лили лишь безнадежно покачала головой, стараясь спрятать улыбку, что всегда неконтролируемо появлялась на ее лице, когда он был рядом.
Они вместе пошли к Большому Залу. Ее рука уютно устроилась в его большой теплой ладони.
Они уже миновали два коридора, когда Скорпиус вдруг замер.
— Что?
Он лишь мотнул головой и повернул не к Большому Залу, а в противоположную сторону. Лили последовала за ним.
Она вскрикнула, когда увидела, что происходит. У дальней стены стоял Джеймс с поднятой палочкой. Напротив выпрямился Теодик Манчилли, даже не пытаясь достать свою.