Доктор спросил, когда у меня день рождения, и я ответил, что в мае. Он пообещал мне хороший подарок. И сказал, что отмечают здесь дни рождения очень интересно.
Зачем это мне? Я к Новому году отсюда уйду.
Я спросил сейчас медсестру, зачем мне это? Я же скоро выпишусь. Она не ответила. Уколола укол и ушла.
Обед принесли. А я очень-очень хочу спать.
Когда я выйду, я обязательно его убью.
«Отзвуки трагедии? Сегодня утром Грегор фон Вейне, первый советник мастера Иллюзий Ордена, официально объявил о своей отставке. Несмотря на преклонный возраст фон Вейне, который и стал технической причиной ухода рыцаря с должности, наблюдатели склонны связывать отставку со скандалом, разразившимся несколько месяцев назад. Напомним, что единственный сын фон Вейне — Ричард — проиграл в карты ценную семейную реликвию, после чего, не сумев убедить Амира Турчи вернуть артефакт, совершил убийство, пытался скрыться из Тайного Города и погиб во время задержания…»
Тайный ГородЛегенды
Ольга ВоронинаНесколько дней одной войны
Журчание ручья звонко разносилось в стоячей тишине летнего полдня. Здесь, у самого берега, хрупкие зеленые травинки доверчиво тянулись к живительной влаге, а налетающий из степи ветер пах раскаленной знойной землей и горечью.
Холодная вода обожгла руки. Терга тщательно смыл с ладоней въевшуюся пыль и кровь — совсем недавно красную, а теперь застывшую темно-бурой коркой, чужую, — зачерпнул полные пригоршни воды и напился, чувствуя, как уходит с губ привкус минувшего боя.
За спиной медленно тлела земля — едва заметно чадя темным дымом, и редкие языки пламени равнодушно лизали неподвижные тела — камень големов, металл доспехов, кожу одежд, просто кожу…
И кровь, насквозь пропитавшая летнюю траву.
Терга выпрямился, обернулся и оглядел остатки арната: раненых уже эвакуировали, наемники ушли, забрав тела мертвых для должного погребения, големы замерли неподвижным строем в стороне.
— Выдвигаемся к Айдару, — коротко скомандовал Терга.
Черный вихрь портала заплясал в жарком воздухе.
Война началась для Вертуса незаметно: призывом брата Артониуса быть наготове да тревожными шепотками на площадях и улицах столицы. Первое опытный хирург воспринял с привычным недоверчивым ехидством — была у помощника настоятеля склонность слегка преувеличивать значение происходящих событий, а второе просто не заметил, занятый исследованием ускоряющих сращивание составов и заклинаний. Вот только слухи с окраин империи доносились все более тревожные, разговоры на улицах становились все более напряженными, а в один совсем не прекрасный день в Обитель пожаловал комиссар столичного округа и объявил о мобилизации.
Вертус тогда вздохнул, законсервировал специальным арканом склянки с уже готовыми смесями и служебным порталом отправился к месту службы: полевой госпиталь, который ему предстояло принять, находился на самом западе континента. А это значит — сухие пустоши и дурной, ветреный климат. Не самые благоприятные для жизни условия…
Больше всего Вертус жалел о потраченной зазря на обработку последнего отвара энергии. Ведь даже проанализировать его толком не удалось.
Ну, а в том, что война долго не протянется, эрлиец не сомневался.
Альга попал в арнат Терги несколько лет назад. Хорошие сослуживцы, опытные и умелые, у которых есть чему поучиться, умный командир… Впрочем, как и в большинстве арнатов. Жизнь складывалась на редкость удачно, и нав потихоньку втягивался в размеренное течение дней, складывающихся в привычную рутину службы.
Все изменилось после битвы за Хор. Гарки, удерживавшие оборону города вместе с отрядами наемников, сопротивлялись до последнего. Жителей успели эвакуировать, большая часть войск отступила в относительной целости. Победа стоила людам множества жизней, но все уже понимали, что Людь начала глобальную войну и отступать не собирается. Их же арнату тогда просто не повезло — они оказались в самом пекле. Уцелели трое, причем на ногах держался только командир.
Альга провалялся в госпитале две недели. И на всю оставшуюся жизнь запомнил терзающую тело боль — не столько свою, сколько — умирающих товарищей. Боевое единение — это не только взаимопонимание, это еще и чужая смерть, которая терзает твое нутро холодным отзвуком собственной…
Его отправили обратно — к тому же командиру, но в совершенно другой арнат. Война наращивала темп, выстраивая новую вереницу рутинных дней — боевых.
Порой во время сражения Альга терял ощущение реальности, словно растворяясь в переплетении окружающих его вариаций, отдаваясь горячке движения и видений. Говорят, в такие моменты он дрался особенно отчаянно, будто нарочно подставляясь. Пожалуй, это выходило само собой — просто, вглядываясь в будущее, он не думал о собственной смерти. Ведь он не видел ее там. А вот шансы убить как можно больше врагов он как раз видел и старался пользоваться каждым.
Факт оставался фактом — он терял самоконтроль, а это не дело для воина в бою.
Командир вызвал его к себе поздним вечером, во время очередной тихой стоянки. До этого Альга почти не общался с ним — только по службе, и то редко. Впрочем, он примерно представлял, о чем будет разговор.
В палатке было темно, но что такое темнота для навских глаз? Заговорил Терга не сразу, и несколько долгих мгновений подчиненный просто стоял, буравя взглядом стенку командирского жилища.
— Ты слишком рискуешь собой, — произнес наконец Терга. — Ты рвешься вперед, как будто воюешь один. И ты теряешь связь с арнатом.
Альга молчал — замечание было справедливо.
— Ты ищешь смерти? Или хочешь отомстить? — поинтересовался командир арната, не дождавшись ответа. — Ты напрасно рискуешь жизнью.
— А я не умру, — усмехнулся Альга.
— Ты уверен?
— Я это видел. Я теперь вообще много чего вижу… — Нав замолчал и с неожиданной горечью добавил: — Вот только тогда не смог.
Командир стремительно шагнул к нему.
— Брось, — твердо сказал он. — Не в твоих силах было отменить атаку зеленых.
— Мы могли уклониться…
— И что? Тогда на нашем месте оказался бы другой арнат. Они больше заслуживали смерти?
Альга дернулся. Слова верны, однако они не отменяли зыбкого марева видений, застилающего глаза, и боли, которую еще помнило его тело.
— Прежде всего ты должен думать об арнате, — все так же жестко продолжал Терга. — Мы воюем, и мне не нужна самодеятельность на поле боя.
— Я не могу контролировать свой дар, — признался Альга. — Видения приходят сами и зачастую не вовремя. Возможно, мне стоит обратиться в госпиталь…
Командир задумался, впрочем, ненадолго.
— Можешь стать предсказателем в штабе арната, — наконец предложил он. Помолчал и добавил: — Вертус уверен, что Керга не выйдет из госпиталя. — Пауза. — Вертус в таких вещах не ошибается.
Терга оказался прав — хотя вызывать видения по приказу было неимоверно трудно, однако они перестали вставать перед глазами в самый разгар боя. Сражаться стало легче — вместе со всеми остальными.
Вот только воспоминания теперь приходили гораздо чаще…
Война, против ожиданий, затянулась, превратившись в нудную и однообразную работу. За минувший год Вертус провел больше операций, чем за всю свою жизнь до этого. Самые разнообразные ранения и повреждения, и в основном — у редких в мирное время пациентов — навов. Бесценный материал для исследований, вот только слишком мало времени оставалось на наблюдения и записи — война диктовала свои законы, превращая невиданные доселе случаи в рутину, отвлекая от привычного течения жизни, заставляя забыть о врожденном научном любопытстве. Некогда было ставить эксперименты и скрупулезно записывать результаты. Оставалось только надеяться на собственную память, никогда, впрочем, не подводившую раньше, и копить материал для последующих — несомненно, блестящих — научных трактатов.
В короткие передышки между операциями Вертус делал отрывочные пометки в дневнике — только о самых интересных случаях, чтобы не забыть, не приведи Спящий, — и общался с ранеными. С некоторыми из них эрлиец даже сблизился. Так, например, командир одного из арнатов, нав по имени Терга, которому Вертус однажды лечил руку, взял в привычку заходить время от времени в госпиталь. Он вваливался в кабинет старшего брата, отпускал пару ехидных замечаний насчет его работы, сообщал важные вести с линии фронта, если они были, и никогда не забывал поинтересоваться состоянием своих раненых.
Порой Вертусу удавалось под легкую перебранку скормить упрямому наву какой-нибудь безобидный стимулятор. И эрлийца действительно беспокоила усталость, сквозившая в подтянутой фигуре воина.
Короткий магический призыв — общий сигнал тревоги — мгновенно выдернул Тергу из сна. Доли секунды на одевание — и командир арната нырнул в портал.
До рассвета всего пара часов. Руины Айдара вдалеке сливались с ночной темнотой. Где-то там, впереди, уже шла битва, и первые ряды големов вступили в схватку. Остатки боевых заклинаний долетали до них всполохами магического фона — зеленые ведьмы пытались пробить защиту темных. Красивое по-своему зрелище.
Ланга застыл перед командиром. Он был спокоен, как и должен быть воин с многовековым стажем сражений и практически годовым — постоянного отступления. Последняя мысль отдавала горечью, и Терга прогнал ее.
— Что с големами?
— Варга сообщает, что потери пока небольшие.
Их участок обороны атаковали несколько людских дружин, сопровождаемых ведьмами. Пока вспомогательный отряд искусственных боевых машин справлялся, и присутствия Варги — одного из их мастеров големов — было достаточно. Если он сообщал, что сейчас все нормально, значит, арнат может чуть расслабиться и подождать своей очереди вступить в битву.
— Передай Варге, что через час, максимум, полтора, к зеленым подойдет подкрепление. Дополнительная группа големов прибудет из Ретнагара не раньше чем через два часа. Пусть рассчитывает силы и экономит энергию.