Однако пропав, Юто для жен и вассалов как-то незаметно и слишком быстро превратился в… недостижимый идеал? Одни верят в него до фанатизма, другие — в его идеи, третьи просто вспоминают с теплотой и грустью. Но почему-то никому в голову так и не пришла простая мысль: а что, если там, куда попал отец — ему попросту не на кого опереться? Нет сил, возможностей или средств вернуться? Впрочем, прилежная ученица Хироэ уже догадывалась об ответе, если она задаст родным новый неудобный вопрос: “Чем тут можно помочь?” А ведь можно. Если Юто написал “я вернусь”, значит, он где-то сейчас есть! Только вот где?
В поисках ответа дочь носящей полумесяц перерыла сначала всю оцифрованную информацию из архива в поисках нужных данных, потом бумаги. Дофу вовремя подсказала, что, возможно, малая часть документов в виде черновиков и записок скорее всего так и осталась прямо дома, в тщательно сохраняемом в прежнем виде кабинете Амакава. А ещё в нём же остались бумажные книги — да-да, с отметками на полях отцовской рукой.
Что ж, время пришло разбить и этот хрустальный гроб. С бумажными огрызками удалось разобраться буквально в один день — цукумогами в прямом смысле перерыла не только кабинет, но и весь дом, на всякий случай. А вот в библиотеке Юно застряла конкретно — записи ведь надо было не только найти, но понять…
— Юно-доно, тут…
— Ну, что такое, Лиз? — девочка сдвинула очки "дополненной реальности" на лоб и обернулась. Видимо, получилось резковато — бессменная и единственная служанка Главного дома Амакава в Такамии вздрогнула и, склонив голову, на вытянутых руках протянула коробку, обёрнутую бумагой и несущую печати курьерской службы Охаяси, гарантирующие, что корреспонденция принята "из рук в руки" и не содержит сюрпризов. — Извини, просто ты меня отвлекла. В квантовую физику… каждый раз приходится въезжать.
— П-простите! Посылка на имя Юто Амакава, госпожа!
— Для папы? — удивилась маленькая волшебница. — А почему мне, а не Нуму?
— Нумото-сама с двух часов дня на тренировках… в Ноихаре. Простите! — таким тоном, как будто она сама виновата в том, что наследника забрал "погонять" прадед, сообщила чашка.
— Ладно, давай сюда, я сама вскрою, — Юно Амакава взяла посылку и прочла имя отправителя. — Хм?
После последней памятной СМС женщины клана Амакава сначала отказались признать, что их супруг и глава клана пропал без вести. Но уже через месяц статус "И.О." Куэс всё-таки пришлось сменить на "глава клана" — в том числе и потому, что так требовалось в прямых указаниях, оставленных её мужем в составе завещания. В остальном же… “Юто Амакава в отъезде и не может ответить на ваше письмо”.
Однако — на некоторые письма нельзя было не проявить реакции, потому всё более редкая "твёрдая" корреспонденция вскрывалась и читалась — теми из старшей семьи, кто был поблизости. Юно в силу семейных традиций в свои двенадцать уже давно считалась если не взрослой, то уже вполне дееспособной: сами молодые лидеры клана отлично помнили, с какого возраста начали "рулить". В общем, Юно вскрыла посылку и взяла написанное от руки письмо, лежащее поверх альбомных листов, расчёрканных тушью и карандашом.
Письмо было написано на русском — не удивительно, если отправителем значился Виктор Ежов, художник и комиксист, один из "особо укуренного" коллектива токийской "независимой" (да-да, правда-правда) аниме-студии "Гайнакс". С русским у Юно было не очень — сложный язык и не так много носителей под рукой. Но — раз отец знал его в совершенстве… Расправив лист на столе, юная Амакава начала с определённым трудом разбирать размашистый, но всё-таки довольно ровный почерк профессионального иллюстратора:
«Привет, Юто-сан!
Я знаю, что ты, скорее всего, не сможешь прочесть это письмо… Да и исполнять договорённость через столько лет — это как-то… Но вот, понимаешь, именно сегодня меня вдруг торкнуло! Да-да, вот через столько лет — и с того же самого места, представь! Пока — только одна глава, дальше опять "туман"… Но какой-то… гм, живой туман? Короче, не знаю. И, это, не спрашивай меня про третий разворот — я сам не знаю, что это, но не зарисовать не смог.
Знаешь, я же прекрасно помню старый сюжет — ну, который "мёртвый". Про неудачный штурм лаборатории, когда остатки группы смогли вынести несколько папок с документами — и всё. И что было дальше — тоже помню… Но рука просто отказывается рисовать. А это… было просто какое-то безумие! Так что пересылаю тебе оригиналы набросков, себе оставлю сканы: а то ставшие "мёртвыми" старые зарисовки я просто разорвал. Мало ли…
Да, ещё раз хочу поблагодарить тебя за то, что в своё время меня сюда вытащил — удивительно, когда тебя реально понимают, вплоть до творческих затыков и “тут не должно быть так, не знаю почему”…»
Юно отложила письмо — дальше ничего интересного не было, а разбирать эмоциональный бред… ой, простите, поток сознания? Лучше она наброски посмотрит. Так, цифра 1 в кружке в углу сверху — это первый. Второй. Тре…
Девочка замерла: лист-"разворот" дрогнул в её руках. Рисунок несколько небрежно, но все же достаточно подробно приводил часть чертежа из кабинета некоего ученого. Кольцевая структура в разрезе, некоторые подписи даже читались. Для рисовавшего термины звучали как полная тарабарщина, а вот юный физик увидела совсем другое. И замерла. В её голове заученные формулы с телефона отца вдруг обрели форму и физический смысл. Она поняла, что за агрегат пытался изобразить Ежов, она достаточно хорошо представила, как он должен сработать. Прокалыватель пространства! Так вот куда унесло отца после боя с “богом” — в параллельные миры!!! И главное: она теперь знала, что нужно построить, чтобы помочь отцу вернуться. Маяк!
Многодневная работа с библиотекой не прошла зря: подсказку нашла её! Сквозь годы и расстояния. Нет, но каков папочка: смог достучаться до семьи через бездну небытия! И для этого заранее, за столько времени до собственной пропажи откуда-то из необъятной России перетащить нужного человека, который сможет сыграть роль приёмника! Уже даже поэтому им обязательно надо встретиться — отцу и основательно заждавшейся его дочери. И они это обязательно сделают — иначе какие же они оба Амакава?
…Тогда у Юно хватило выдержки и здравого смысла не показывать рисунок родным. Её точно сочли б свихнувшейся. Гораздо проще и безопаснее было присвоить целиком себе “гениальную гипотезу” о случившимся с отцом. Типа вот — дошло внезапно, когда в старых книгах копалась, и вся математика как родная ложится. И нет, ей все равно не поверили. Но строить Кольцо разрешили и выделили финансы и средства. И маяк все-таки сработал! А из-за чего и как — это она скоро узнает. Настоящий ученый должен уметь терпеть.
Куэс Амакава
Пустой узкий пляж, короткая зеленая трава вокруг диковатой полянки на берегу. Две лавочки, и стол под навесом — все из бетона, включая опоры крыши. Что-то другое тут просто не пережило бы первый же шторм после постройки. А так простояли пять десятков лет — и еще столько же простоят. Хотя скорее всего конец им придет от рук человеческих.
Рано или поздно один из серьезных игроков туристического бизнеса решиться-таки зайти на территорию Северных Марианских острова — и за пару-тройку лет их будет не узнать. Везде отсыпанные дорожки, пальмы как под копирку, заборчики, с виду не серьезные, закрывающие от скучающего взгляда туристов закулисье их счастливого блаженства… Под такие мысли начинаешь особенно ценить то “ничего”, что здесь сейчас.
Куэс взвесила в руке кокос без верхушки, потянула “молоко” через соломинку. В летнем платье, в широкополой легкомысленной пляжной соломенной шляпе, с туго затянутой косой мало кто сейчас узнал бы знаменитую покорительницу Луны, ахимага и экс-главу клана Амакава. Хотя бы просто потому, что шляпка скрывала метку на лбу, а волосы урожденная Джингуджи не забыла подкрасить до платинового оттенка.
Рядом с монуметальным местом для пикника расположился мангал, над которым колдовал мужчина в гавайке и бермудах. Статный, широкоплечий, тоже светловолосый, с аккуратной бородкой. Про таких говорят “словно вставший на дыбы медведь” — только этот по пути заглянул в барбершоп заглянуть не забыл. И мимо тату-салона не без потерь прорвался. У него тоже был кокос с обрубленной верхушкой, к которому он время от времени прикладывался, а в другой руке — веер для раздувания углей.
— Тигровые креветки, да на углях, да с правильными специями! — веер молниеносно сменился на сразу две половинки лимона, небрежно зажатых огромной пятерней. — Пальчики оближешь!
“Пшшшш!” — недовольно отозвались упомянутые угли на дождь из лимонного сока.
— Распутин-сан, вряд ли вам удастся поразить меня вашими кулинарными талантами, — хмыкнула Амакава. — И мы ведь не за этим оба сюда приехали.
— Если во время важных мероприятий не отдыхать — отдыхать вообще будет некогда, — резонно возразил русский. — И уж вам ли этого не знать, Куэс-сан?
— Как там у вас говорят? — перешла на русский архимаг. — Кто старое помянет — тому глаз вон?
— Понял, понял! — шутливо замахал на неё собеседник. — Мы уже почти пятнадцать лет неплохо сотрудничаем… без лишних бумажек. Но есть некоторые деликатные вещи, которые не стоит пропускать через… м-м-м, общую кассу. Из тех, что не купишь просто за деньги. Хотелось бы наладить, так сказать, более серьезный бартер. Информацией там обменяться, например. Носящая-полумесяц только кивнула: к этому предложению Амакава и Распутины уже давно подбирались.
У русских с экзорцистами сложилось довольно неоднозначно. До их революции в начале двадцатого века защиту от духов несли некоторые монастыри, а маги, колдуны по-ихнему, старались не светиться. И с нечистой силой открыто не боролись — только оборонялись если аякаси впрямую на них самих нападали. После смены строя церковникам-ортодоксам[3]