— … на самом деле просто нужно сразу увлажнять кожу после душа, — услышал он, как только выскочил из машины, — а то кожа будет грубеть. Огурец! Вот главный компонент! Правда, нужен блендер…
Ками-сама! Что там такое происходит-то?! Так, нужно как-то согнать паршивку со сцены, и…
— … мужик, который приходит домой, немного выпив с друзьями — это нормальный мужик! А вот который приходит пьяный в матрасную полоску — тот не мужик нифига! Что? А ну-ка выйди сюда и скажи это всем, а мы послушаем! Я, думаешь, зря эту форму таскаю уже пятнадцатый год? Знаешь, сколько таких придурков, как ты, в труповозку отправились, потому что дорогу перейти не могли? А? Вы его жена? Да, думаю, скалка подойдёт, только не прибейте придурка, душевно прошу!
— Нет, босс! Ну как вы могли подумать, что мы спим или смылись?! Нет, прямо тут, в сквере. Ага. Да нет, тут человек сто, и весело! Нет, никаких драк, босс! Рино-сан всё лично контролирует!
— У меня раньше были проблемы с парнями, ну, в постели. Ну, я, когда мне хорошо, перестаю себя контролировать и кусаюсь. И нечего ржать! Я думала, у меня это навсегда, так одна и останусь. А потом нашла своего Куроки, просто подошла и сказала прямо: «Ты, вроде, голову прятать умеешь. Может, попробуем?». И нечего стесняться! Мы тут все взрослые! Как прячет голову? Нет, не покажу! Это мой парень, ищите себе другого! И хватит меня смущать ещё больше!!!
На улице темнело, из репродукторов лилась ритмичная танцевальная мелодия. Народ из двух соседних общаг вытащил столы, молодые парочки танцевали на свободном пространстве. Рино-сан, суровый и усатый полицейский, проводил перед слушавшими его раскрыв рты работягами, мастер-класс на тему «как выпить так, чтобы ни одной лишней чашки», вернувшиеся с работы накама прямо на одном из столов чертили схему сквозной проверки улиц добровольческими патрулями, Ая активно давала рекомендации. Харухи эмоционально втолковывала двум типам немного гоповатой наружности, что «меру надо знать, и вообще, подумаешь, в глаз дали. По-честному надо жить, мне всегда так батя говорил!». Гопы мялись, пытались отступить и сбежать, но сзади их караулила Ами, связываться с которой эти придурки откровенно боялись, и поэтому постоянно косились на неё.
— Как успехи? — Подошедший Пачи тоже с прищуром посмотрел на обрабатываемых придурков.
— Пятьдесят восемь заявок, вот анкеты, — девушка подала старшему накама аккуратную стопку листов в папке. — Завтра ещё девушки и кое-кто из мужиков подойти хотели — паспортные данные не помнят.
— Ну, видимо ещё с десяток точно придёт, хорошо, что мы в типографии сто штук сразу заказали. — Пожал плечами осьминог. — Как думаешь, много тут народа?
— Человек двести есть, это сейчас. В течение дня многие приходили и уходили, так что, наверно, можно говорить о цифре в около полтысячи.
— Хироэ-доно говорила, что тридцать человек, захотевших вступить в отряд, при таком подходе — потолок…
— Она же сказала, что никто лишним не будет.
— Ага!
— Ещё скорее всего половина откажется, как подумает.
— Точно…
— Привет! Да, я! Что значит, «кончились бланки?!» Да блин! Сейчас звоню в типографию, потом Каши. Да! Мне кажется, мы сделали что-то не так… Может, мы недостаточно чётко объясняли задачи Отряда? Да, спрошу!
137
Можно офигеть, как круто брать на себя ответственность за дела и действия предков, составлять многоходовые Хитрые Планы и собираться приоткрыть тайны мироздания… но если тебе одиннадцать лет, и ты не спал ночью, то ты будешь спать днём. Железно! Распорядок дня для детей не так просто придуман. Короче, на поезд в Такамию я ехал у Каши на руках, сладко спя и видя сны, и продолжил сие увлекательное занятие ещё половину времени следования электрички, а вторую половину выслушивал язвительные комментарии упражняющийся в остроумии парочки Сидзука-Кузаки и сладко зевал. После каждого зевка словесный напор набирал обороты, из чего напрашивался однозначный вывод — кое-кто завидует, что мне не пришлось тащиться своими ногами! А кто виноват? Я просто присел на пороге, ожидая, пока все выйдут, прислонился к опорному столбу крыши — и проснулся только в вагоне.
Хорошо, что перед выходом из дома я озаботился раздать указания вассалам, перешедшим под мою руку от предков. Всё в целом просто: не высовываться неделю и по возможности не уходить от дома, который защищает магия Каи. На саму домовую я убил два часа времени, объясняя, почему ей из дома выходить совсем нельзя. Объяснял, как ребёнку, что только она в силах защитить своих постояльцев, ну а то, что сноба-конверт и Гинко не вызывают у неё особо тёплых чувств… Не знаю. Вот вам приходилось пятилетнему ребёнку объяснять, почему в розетке электричество только и ждёт, чтобы ударить током любопытного, сующего туда пальцы? Примерно тот же процесс. Зашики-вараши была первым для меня встреченным аякаси, которым вёл себя как европейский демон: если отдать приказ, то она его, конечно, выполнит… перекрутив содержание и суть в меру своих невеликих мозгов. Вёл бы, потому что я не отдавал приказы… напрямую. Я давил логикой, говорил комплименты, рассказывал, что рассчитываю на неё (и это правда), и даже просил совета. Загнать девушку в угол собственных рассуждений оказалось проще простого — после работы дедушки Гена сознание домовой было сильно упрощено. Но я на этом не успокоился: вывел девчонку во двор, попросил Горбоносого (который удачно любовался рассветом и тут же был припахан) притащить мне небольшой булыжник, пропаромил кусок камня на максимальную твёрдость — и хренакс! Камень полуметрового диаметра (небольшой с точки зрения Синдзи), естественно, рассыпался в кучу пыли — материал, приобретая очень высокую твёрдость обычно становится очень хрупким, ну и больших трещин достаточно, чтобы паром «слетел». Главное, найти чем стукнуть и на что положить, удара рукой не хватит.
— Это как? Ты же не применял магию, я чувствовала!
— Амулет блокирует мою магию, но своей родовой способностью я могу пользоваться не намного хуже деда, — я прямо объяснил смысл демонстрации.
Кая вздрогнула, глядя в её глаза, я опять увидел страх и давешнюю боль.
— Пойми, я хочу, чтобы у тебя была нормальная жизнь не потому, что не могу тебя заставить исполнять приказы, а потому, что ты мой вассал, и я желаю, чтобы мои лю… аякаси жили… а не существовали. Я дал тебе слово, и ты должна мне поверить.
Кая немного заторможено кивнула. М-да. Похоже, мне придётся приезжать в Ноихару регулярно — сейчас домовая мой самый сильный юнит, в пределах дома она сильнее большинства магов и демонов этого мира. Дедушка хорошо поработал над своим экспериментальным проектом, а я теперь мучайся… да и я действительно хотел, чтобы зашики-вараши смогла социализоваться. В конце концов, половина ассоциативных полей мозга у неё работает, а значит задача в целом решаемая. Умом ей не блистать, но и безмозглой дурой, как сейчас, не будет… Ладно, надо пользоваться ситуацией, пока девушка под впечатлением.
— Кая, скажи мне, дед хранил в доме амулеты или заготовки к ним? Где у него была лаборатория? — В конце концов, не могла же Химари, прихватив несколько тетрадей… ладно, даже баулов тетрадей, вынести всю магическую библиотеку клана? Или могла?
Лаборатория… — растеряно прошептала аякаси, — я не знаю. Я… наверно Кая была там… но не помнит… — глаза домовой расфокусировались.
Ага, и память чищенная… и хорошо, наверно. Я подхватил девушку под локоть и отбуксировал на кухню. Заставил выпить чаю, надёжно отвлекая разговором. Очень надёжно — я расспрашивал про свою кошку.
— Когда Химари уходила, что она тебе сказала? Я помню, ты сказала, что она ушла охранять меня. Но что она дословно сказала? Пойми, может быть я смогу понять, где она, раз уж меня за два года она ни разу не навестила… и, думаю, дед Ген знал мой адрес.
— Он сказала, «с Генноске-сама что-то случилось, он должен был уже вернуться. Мой черёд уходить, я должна сделать то, что должна».
— Хм, ни слова о том, что она отправилась защищать меня, не так ли, Кая?
— Химари-доно с тех пор, как ты уе… тебя увезли, постоянно твердила Ген-сама, что должна защищать вас, а не сидеть в деревне безвылазно. Она даже взяла с собой Ясуцуну. Она меня совсем не слушала… меня вообще никто не слушает! — Внезапно всхлипнула домовая. — Я никому не нужна, со мной никто не хочет говорить! Только принеси, подай или сиди и не мешайся под ногами! Только Химари со мной разговаривала! А теперь никто не знает, куда она делась! Почему я опять одна осталась?!
Дальше домовая только размазывала слёзы по лицу, а мне пришлось прибегнуть к старому-доброму методу утешения: проще говоря, обнять. Кстати, домовая довольно фигуристая, и обнимать её было очень приятно — в последние полгода мой организм очень даже живо реагирует на присутствие красивых женщин, и чем дальше, тем сильнее. Слава ками, аякаси то ли не воспринимала себя как сложившуюся девушку, то ли не могла и подумать про такой контекст в отношения господин — вассал, то ли просто ни о чём сейчас не думала… Изведя полпачки салфеток на заплаканную мордашку, я уже привычно подхватил почти сразу уснувшую от слишком утомивших её переживаний девчонку и оттащил на ближайший диван. Вопрос с лабораторией остался открытым. Ну, попробуем расспросить остальных.
До о лаборатории не знала. Ей вообще не попадали в руки записи касательно магии или клановых техник. Гинко меня затискала, облизала, сильно расстроилась, что я уезжаю, обрадовалась, что я заберу её в город, если она хочет (но не прямо сейчас, потому что нельзя), и на вопрос о лаборатории честно призналась, что такое сложное слово ей и не выговорить. И да, Ген-сама уходил из дома регулярно. Нет, за ним ни разу не ходила, и вообще без разрешения не покидала окрестности. Нет, следы Генноске-сама она не находила, кроме как на дороге и вокруг дома. Сп